Взбесившиеся "ветви"
[ Назад ] [ Вперед ]
Все ветви власти наглеют без общественного присмотра. Общественный присмотр куплен или боится. Что же нам делать, простому народу? За вилы браться? Устраивать «бессмысленный и беспощадный»? По-моему недолго осталось. Вот один конкретный пример из десятков тысяч аналогичных по одной только Москве.
Московские муниципальные власти решили снести добротный кирпичный четырехэтажный 43-летний дом только потому, что он стал мешать безмозглому «градостроительному плану», по которому Газпром построил свой дом поперек улицы Феодосийская.
Власти, в 1998 году наметив снос дома № 16 по ул. Грина, в этом же 1998 году сперва его капитально отремонтировали. Перевели горячее водоснабжение с газа на магистральное тепло, полностью заменили отопительную систему, включая батареи, электроснабжение, водопровод, включая внутриквартирный, заменили сантехнику, перекрыли гнилую крышу на оцинковку, заасфальтировали двор и даже поставили новые столбы для уличного освещения. Я уже не говорю о новых номерных светящихся знаках. Не заменили только окна, так как «новые» были бы хуже старых, проверенных и надежных. То есть, произвели практически полный капитальный ремонт дома.
Дом стал как огурчик, окруженный яблоневым садом, многолетними соснами, елями и березами, не считая рябины и других кустарников. Наша семья, увидев, как преображается дом, отремонтировала свою 3-комнатную квартиру на 17 тыс. долларов и даже Мосгорсуд засвидетельствовал «евроремонт». Мы, выйдя на пенсию, хотели уютно встретить старость. И для этого не пожалели всех своих сбережений.
Едва закончив ремонт, власти почти тут же, в 2002 году, дом начали ломать по «плану» 1998 года. Это выглядит примерно так, как если бы вы, решив выбросить старые башмаки, отнесли бы их сперва к сапожнику, отремонтировали, начистили до блеска, а потом безжалостно опустили в мусоропровод. Значит, в ремонте дома был какой-то тайный смысл, связанный с лихоимством. Дураков ныне нет, особенно среди тех, кто тратит народные деньги.
Но не только в этом дело.
«Тихой сапой»
Мы, простые люди, как водится у властей, ничего не знали об их планах снести наш дом. Власти делали вид, что частная собственность на купленную простыми гражданами квартиру не подвластна Конституции, тогда как собственность института ВИЛАР, у которого властям понадобилось снести невдалеке простой сарай, Конституции подвластна. С институтом предварительно договорились о сносе их собственности и «приняли во внимание» все их требования. Нам же сообщили перед самым нашим выселением, что дадим вам взамен «только ваши квадратные метры», без учета их потребительской равноценности, то есть сошлем вас «туда, куда захотим, и ваши зеркальные потолки и прочие достоинства евроремонта нас не интересуют».
Читая Конституцию, мы знали, что все виды собственности равны и «защищаются равным образом». Поэтому мы написали муниципальным властям «Меморандум…», в котором охарактеризовали потребительские свойства как самой нашей квартиры, так и дома, в котором она находится. И потребовали в нем от властей соблюдать Конституцию при исполнении ими своих «желаний», которые нам как частным собственникам, как говорится, «до лампочки». Естественно, что власти «противоестественно» проигнорировали наш «Меморандум…» И подали на нас в суд «о выселении», прекрасно зная, что ни один суд страны не вправе принимать такие иски. Но суд, нарушив закон, принял иск, нарушив все существующие законы и Конституцию, удовлетворил его. И не только удовлетворил его, но и «немедленно исполнил» через судебного пристава, опять нарушив все законы, и попутно превратив нашу мебель в дрова.
Прокуратура всех уровней города Москвы, Генеральная прокуратура, Администрация Президента ничего особенного тут не видят, направляя наши жалобы тем, на кого мы жалуемся, тем, кто творит над нами этот административный и судебный произвол.
«Разделяй и властвуй»
Народ в квартирном вопросе делится на две приблизительно равные части: собственников жилья и нанимателей его у муниципальных властей. Разделить их и даже натравить друг на друга – естественное желание властей. И им плевать, что согласно Европейской Конвенции и родной Конституции дискриминация запрещена. Они дискриминировали нас по сравнению с институтом ВИЛАР по «прочим признакам», куда входит тяжесть кошелька и размеры субъекта. Они дискриминируют нас, собственников, по сравнению с нанимателями муниципального жилья.
Например, из трехкомнатной квартиры прямо над нами наниматели получили четыре квартиры: две двухкомнатные и две однокомнатные. Напротив нас из двухкомнатной квартиры наниматели получили четырехкомнатную. Примеры можно продолжать. Естественно, они были довольны, несмотря на то, что стали жить от метро вместо 5 минут пешком в 10 – 12 остановках автобуса. Вместо кирпичного дома с высотой потолков 3,1 м получили бетонную коробку с потолками на высоте головы. О елях, соснах и яблонях я уже не говорю. И тут же начали их приватизировать, получив хорошую прибыль.
Собственникам же жилья, в том числе и нам, через суд «предоставили» те же самые 17-этажные «хрущобы» в деревне Гавриково, но только метр за метр, украв у нас таким образом практически половину потребительской равноценности наших бывших квартир. Ни Зюзинский суд, ни Московский специально «не учли» того, что собственникам заменяющая квартира может быть по закону предоставлена только по нашему согласию, какового у нас никто не спрашивал. Напротив, к согласию принудил суд своим решением, что совершенно не только противоестественно, но и противозаконно.
На юридическом языке это есть запрещенная дискриминация. Но, не только. Обозленные друг на друга собственники и наниматели жилья, не смогли объединиться, чтобы совместно дать отпор властям. Временно обольщенные наниматели забыли, что они тоже вот-вот станут собственниками, и с ними в недалеком времени власти будут поступать точно так же как с нами, круша их любовь. По-моему, первыми применили этот прием иезуиты.
Мэрия
Жаловаться мэру на беспредел его чиновников еще бесполезнее, чем богу. По-моему ни один еще не получил из этих «инстанций» конструктивный ответ. Богу жаловаться лучше потому, что он хоть и не поможет, так же как и мэр, но хотя бы не пошлет твои жалобы тем чертям, на которых ты жалуешься.
Я подробно объяснил мэру, что сносить почти новые добротные и капитально отремонтированные дома на фоне действительных московских трущоб – преступно. Что недопустимо дискриминировать простых граждан-собственников по сравнению с государством-собственником (ВИЛАР). Что прежде, чем писать постановление о сносе моей собственности, надо хотя бы меня об этом уведомить и договориться со мной полюбовно об условиях. А не писать, словно я животное: «переселить».
В общем, я написал мэру четыре или пять писем, и все они были переправлены «отделом писем» мэра в префектуру ЮЗАО Москвы, то есть тем, кто «переселяет» меня как животное.
Но дело-то в том, что никто иной, как сам мэр написал два постановления, согласно которым префектура ЮЗАО переселяет нас как сам мэр «переселяет» своих пчелок из улья в улей, не спрашивая их согласия.
Поэтому я написал мэру жалобу на его аппарат: г-жа Кочеткова, я жалуюсь уже прямо на Вас, поэтому не отправляйте, пожалуйста, и эту мою жалобу как две предыдущие в Юго-Западный административный округ. Ибо и эта и предыдущие мои жалобы напрямую касаются распорядительных прерогатив Правительства Москвы, и только в порядке исполнительской дисциплины касаются ЮЗАО. И я жалуюсь не на то, что мне квартиру не дают, а на то, что без моего ведома Правительство Москвы как разбойник грабит мою собственность.
Далее я сообщил, уже мэру, что, проанализировав его постановление № 811 от 04.09.01, нашел вопиющие нарушения чуть ли не половины статей Европейской Конвенции, Конституции, Закона «Об основах федеральной жилищной политики». И закончил тем, что жду ответа за подписью самого мэра или его заместителя.
И что же Вы думаете? Цитирую «открытку» мэрии: «Ваше письмо… направлено в Департамент жилищной политики…Е.С. Кочеткова», словно этот Департамент подписывает постановления мэра Москвы.
Больше я г-ну Лужкову писем не писал, исключая сообщения о пытках, которым нас подвергали власти ЮЗАО, чтобы мы «добровольно» выполнили его постановления.
Пытки
«Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания» (Нью-Йорк, 10.12.84) определяет: «…пытка – любое действие, которое какому-либо лицу умышленно причиняет… страдание, физическое или нравственное, чтобы… наказать его действия, а также запугать или принудить, или по любой причине, основанной на дискриминации любого характера, когда такое… страдание причиняется… иным лицом, выступающим в официальном качестве, или по его подстрекательству, или с его ведома или молчаливого согласия». Эта Конвенция ратифицирована Россией и поэтому согласно Конституции является частью нашей правовой системы.
Суд преступно решил нас «переселить» из нашей прекрасной собственности в свинарник, конфисковать в пользу Москвы нашу собственность и предоставить нам в собственность этот свинарник. Мы подали кассационную жалобу и ждали ее решения.
Чтобы отомстить нам за это, власти отключили нам холодную воду. Мы остались без туалета, ванной, нормальной еды. Потом отключили горячую воду. Потом электроэнергию, холодильник перестал жужжать. Так что жалобы Президенту и мэру я и мои соседи писали при свечах. Потом пришла очередь отопления, и сделали это в 17-градусный мороз, специально, я думаю, дождались. Это продолжалось около месяца, включат одно, выключат другое, потом разом все отключат, потом вдруг дня на два все опять включат.
Мы стояли около подвала почти весь день и ждали, когда придут электрик или сантехник отключать или включать, и беседовали с ними. Им не было резона что-то скрывать, они так прямо и говорили нам: «нам приказано, мы делаем». И нажимали автомат, убирая предохранители в карман, или крутя и блокируя задвижки.
И если все это исчерпывающе не подходит под выше процитированную квалификацию пыток, творимых над нами властями, то мне не только надо отказаться от своего диплома кандидата наук, но обесчестить в большинстве покойных ныне моих профессоров, присвоивших мне в 1963 году диплом с отличием горного инженера.
Администрация Президента России
Президенту России я и моя жена направили 12 жалоб, в том числе половина о сложившейся ситуации, а вторая половина – о пытках. Они так и назывались: заявление №… «О пытках» или «Об ущемлении моих конституционных прав». 9 раз мне ответили как под копирку: «Ваше обращение… направлено в Правительство Москвы», будто я не на него жаловался. Один раз: «…направлено в прокуратуру Москвы», будто не эта самая прокуратура намеренно фальсифицировала законы, когда я как дурак ранее к ней обращался. Один раз: «…направлено в Московский городской суд», как будто не этот самый суд в кассационном порядке отказал мне в удовлетворении жалобы, озаглавленной: «О защите прав человека, декларированных Конвенцией о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года, Конституцией РФ и законами РФ и нарушенных Правительством Москвы и префектурой ЮЗАО Москвы при отчуждении и сносе собственности нашей семьи, квартиры № 9 по адресу Москва, ул. Грина, дом 16».
Я и думаю сейчас, что вовсе не Президент гарантирует нашу Конституцию, а сам господь бог, от которого, как я сказал выше, материальных ответов не бывает. Только знамения, которые толковать можно на 180 градусов. Собственно, и от Администрации Президента я получал одни «знамения».
Прокуратура
Собственно, я не с Президента начал, а именно с прокуратуры. Прокуратура ЮЗАО Москвы сразу же начала с того, что дескать есть такой закон, какового в целой России нет, по которому можно в нарушение Конвенции и Конституции судом отбирать частную собственность у ее владельца, за которым не числится никаких долгов, ни перед юридическими, ни перед физическими лицами, не монополиста, не преступника, не налогового должника, не посягателя на общественные интересы в форме отравления или взрыва.
Прокуратура Москвы пошла еще на большие «хитрости», шитые как говорится белыми нитками. Представьте, заместитель начальника управления по надзору за исполнением законов и законностью правовых актов г-жа Артамонова пишет мне: «…согласно ст. 8 Жилищного кодекса принятие решения о сносе жилого дома входит в компетенцию правительства Москвы». Высокий прокурорский начальник делает вид, что она не знает, что статья 8 ЖК имеет в виду только государственную или общественную собственность, но никак не частную собственность. Ладно бы, если бы она про себя, так сказать, думала, но она же мне об этом пишет. И бумага за ее подписью лежит у меня на столе. Надо бы Вам почитать мою жалобу на эту прокурорскую начальницу, там приведена масса нарушений самых высших по юридической силе законов этой ее фразой. И все эти нарушения пропагандирует высокий прокурор!
Начальник того же самого отдела «по надзору законности правовых актов» прокуратуры Москвы г-н Павлов идет еще дальше в пропаганде таким «дуракам» как я нарушений закона. Он самовольно пропускает в статье 49-3 ЖК самую многозначительную формулу «с их согласия», то есть с нашего согласия. И у него в результате получается, что «гражданам, являющимся собственниками квартир в сносимом доме, предоставляется (дескать без их согласия) жилое помещение». Ну и фрукт.
Но этого ему показалось мало. Он снова лжет, что «согласно статье 8 ЖК правительство Москвы может сносить дома», нарочито «забывая», что это не относится к частным или совместным владениям. Тут надо читать статьи 1, 6 и 8 упомянутого Закона «Об основах федеральной жилищной политики», чтобы ткнуть прокурорского начальника носом.
Пришлось писать письма в Генеральную прокуратуру, жалуясь на Московскую прокуратуру. Но и тут облом. Одна из этих моих жалоб вместе с приложениями, характеризующими все перипетии прокурорского и властного беззакония, имела 98 страниц. И там была специальная выписка из Закона «О прокуратуре РФ», по которой «запрещается направлять жалобы тем, на кого жалоба». Тем не менее, Генпрокуратура обе мои жалобы на Московскую прокуратуру переадресовала Московской прокуратуре. Дескать, разберись, тут на тебя жалуется червяк. А Московская прокуратура «переадресовала» мои жалобы еще дальше «вниз», в окружную прокуратуру, с которой я начал этот раздел.
Больше с прокуратурой я не связывался, несмотря на то, что она обязана защищать мои гражданские интересы, так как я уже 16 лет на пенсии, заработанной в шахте. И не очень здоров. И поднимаемый мной вопрос затрагивает общественный интерес очень многих людей (см. закон о прокуратуре).
Так называемый закон Москвы
«О гарантиях… лицам, освобождающим жилые помещения»
Этот закон лицемерный, так как говорит о себе, что он «соответствует Конституции», прямо при этом нарушая Ее. Этот закон иезуитский, так как среди нагромождения ненужных слов ловко скрывает свою суть, нарушающую Конституцию. Этот закон подменяет конституционное понятие цены, равноценности, стоимостью (издержками), которую будет определять для всех собственников само правительство Москвы. Это выглядит примерно так, что г-н Лужков придет в супермаркет, назначит всем товарам свою «стоимость», а потом уже будет покупать. Но лучше почитать мою жалобу в Конституционный Суд.
Кстати, именно по этому «закону» нашу семью суд лишил права собственности на единственную нашу действительную ценность – квартиру, заработанную 40-летним трудом.
Секретариат Конституционного Суда
Я не могу пока ничего сказать о Судьях Конституционного Суда, кроме выражения высокого уважения, которого они заслуживают согласно своему статусу. Но вот о Его секретариате, совершенно бессовестно препятствующем достижении жалобы до внимания Судей, сказать необходимо.
Во-первых, в секретариате думают те, кто «заворачивал» мою жалобу, что народ – сплошные дураки. И им можно писать совершеннейшую чушь, которая якобы согласно Закону «О Конституционном Суде РФ» препятствует «принятию жалобы к рассмотрению». Во-вторых, они представляют точную копию г-жи Кочетковой, о которой я писал выше. Они стоят на страже у «ворот» и «не пущают». Хоть сколько-нибудь соображать при этом совершенно не утруждая себя.
В первый раз мою жалобу «завернула» г-жа Калмыкова по основанию, что моя жалоба – «прерогатива законодательного органа», за каковое ей еще в высшей школе следовало бы иметь жирную двойку. Я ей подробно объяснил, что она не права.
Во второй раз жалобу «завернул» г-н Иванов, начальник управления конституционных основ частного права. При этом он не оспорил ни единого тезиса, приведенного мной в критике «мнения» г-жи Калмыковой, откуда следует, что я был прав, критикуя ее за отказ в принятии жалобы к рассмотрению. Зато он выдвинул новую причину для отказа: «…исковое заявление префектуры ЮЗАО Москвы в Зюзинский суд свидетельствует о том, что решение Вашего вопроса судом еще только предстоит, а потому неизвестно, какие конкретно нормы подлежат применению при рассмотрении Вашего спора», а посему я – «ненадлежащий заявитель». Пришлось на пяти листах с шестью приложениями и ему объяснять прописные юридические истины, требуя решения самого Суда, а не его секретариата.
В третий раз мою жалобу отклонил начальник управления конституционных основ частного права Е.С. Гетман. И вновь этот «начальник» не оспорил ни единого моего тезиса по поводу необоснованности отказа в принятии моей жалобы к рассмотрению г-ном Ивановым. Вновь я оказался прав. Но юридическая безграмотность или простое «человеческое не хочу» вновь «не позволили» ему принять жалобу к рассмотрению. Он читал Федеральный Конституционный закон о своем ведомстве, пропуская самые значащие слова и выражения, и поэтому у него вновь получилось – отказать. Попутно запугав меня, что Пленум КС РФ «в первую очередь будет оценивать мою жалобу именно на соответствие требованиям подведомственности и допустимости», как будто он не знает, что моя жалоба полностью соответствует требованию «подведомственности и допустимости». И вновь мне пришлось на четырех страницах с пятью приложениями доказывать ему эту прописную истину в своей Четвертой жалобе.
Наконец пришел ответ от простого советника упомянутого управления г-на Седугина: «… Ваша жалоба вносится на рассмотрение пленарного заседания Конституционного Суда…, но время его «пока не определено». Буду надеяться.
Московские межмуниципальный и городской суд
Европейский Суд по правам человека признает у нас всего две судебные инстанции, которые неукоснительно рассматривают все дела, если к ним обращаются. Так называемая надзорная, третья инстанция имеет право как рассматривать поступившие к ним жалобы, так и попросту их не замечать. Поэтому в чьих руках находится Московский городской суд, в тех же руках находятся и все остальные межмуниципальные суды. Выше ты можешь «прыгать», но не обязательно «допрыгнешь». С этого предварительного замечания я и начну описывать судебный произвол в виде краткой хронографии, ибо на этот счет у меня имеется целая папка страниц на 400, но она сюда не «влезет».
04.04.02 я обратился в Зюзинский суд Москвы (судья Сухова) с жалобой о нарушении прав человека уже упомянутым выше постановлением правительства Москвы № 811-ПП. Заявление судьей не было принято под совершенно идиотским предлогом, но я еще тогда плохо знал законы и возразить достойно не мог.
20.05.02 я вновь обратился в Зюзинский суд (судья Мартусов) с заявлением о нарушении прав человека. Продержав неделю у себя заявление, Мартусов передал его судье Пименовой.
27.05.02 судья Пименова отказала в принятии моей жалобы о нарушении прав человека к рассмотрению, самым грубейшим образом нарушив Гражданский процессуальный кодекс.
03.06.02 на это Определение мной подана кассационная (частная) жалоба в Мосгорсуд.
Между тем власти забеспокоились из-за моей настырности, и тоже подали на меня в суд. 27.05.02 судья Ахмидзянова в том же самом Зюзинском суде начала дело №2182 о нашем выселении в квартиру №72 по ул. Изюмская, 34, к.1 (45.8 и 77.6 кв. м) в панельном доме. Она прекрасно знала, что у нее нет «законного основания» принимать этот иск властей. На первом же заседании появился новый адрес переселения – квартира № 20 по ул. Грина, 28 (54.7 и 90.5 кв. м), но с доплатой нами 20 тысяч долларов. Денег у нас нет. Тогда адрес переселения опять изменился – квартира № 7 по ул. Шверника, 3 (43.0 и 75.0 кв.м). Мы дали согласие на последнюю квартиру, и
28.06.02 это дело было прекращено по заявлению истца (статья 220 ГПК РСФСР) в связи с мировым соглашением, которое судом не было оформлено должным образом. Поэтому мы отказались от этой квартиры, так как она была совершенно неравноценна нашей по потребительским качествам. Это был важный момент согласно закону. Дело в том, что предметом иска властей к нам может быть только наше выселение из нашей собственности и прекращение права на нее (хотя и это беззаконно), но никак не присуждение нам в собственность новой квартиры. Так как вместо новой квартиры мы вполне могли потребовать просто деньги, и тогда новая квартира вообще не могла быть предметом иска. А следствием из всего этого является статья 220 ГПК, гласящая о том, что новый иск к нам по тому же предмету не может быть по закону возбужден.
Тем временем, 20.06.02 Мосгорсуд отменил Определение судьи Пименовой и направил мою жалобу на нарушение прав человека на новое рассмотрение (судья Ахмидзянова).
08.07.02 – Определение судьи Ахмидзяновой о судебном разбирательстве моей жалобы на нарушение прав человека (дело №2390), которая вернулась к ней из Мосгорсуда. Разбирательство назначено на 22.07.02. Не состоялось из-за неявки ответчиков – правительства Москвы и префектуры ЮЗАО Москвы. Перенесено на 07.08.02 и вновь не состоялось по той же причине. Перенесено на 29.08.02 и вновь не состоялось по той же причине. Перенесено на 18.09.02 и вновь не состоялось по той же причине. Перенесено на 02.10.02 и вновь не состоялось. Перенесено на 17.10.02. Состоялось. Более чем за три месяца при сроке 10 дней заседание длилось 30-40 минут. В удовлетворении жалобы по защите прав человека – отказать.
31.10.02 в Мосгорсуд подана кассационная жалоба на это решение по делу №2390.
28.11.02 Мосгорсуд оставил решение Зюзинского суда (судья Ахмидзянова) без изменения. То есть, мои права человека, насильственно выбрасывая меня из своей частной собственности, конфискуя ее, никто не нарушал. Чтобы это понять, надо прочитать мою жалобу, в которой перечислены не только нарушения Конституции России, но и Европейской Конвенции.
Однако я заскочил вперед, аж в ноябрь 2002 года, тогда как судебные события по моему «выселению» властями остались в июне, на статье 220 ГПК. Я это сделал потому, что на разбор жалобы на нарушение прав человека законом отпускается 10 дней, а она «рассматривалась» почти 8 месяцев.
21.08.02 судья Зюзинского суда Ахмидзянова вызвала нас вновь в суд по новому делу №2882 по иску префектуры ЮЗАО Москвы «о выселении» в квартиру №7 по ул. Шверника, от которой мы отказались после закрытия 28.06.02 дела № 2182. Грубее нарушение закона судьей трудно себе представить. Надо бы почитать наш Отзыв ответчиков на иск, Дополнение № 1 к Отзыву ответчиков на иск, три заявления о предоставлении мотивированного решения суда, заявление о разъяснении решения суда. Но разве в эту хронографию затолкаешь сотни страниц?
27.08.02 это дело закончилось решением: собственность нашу конфисковать в пользу Москвы, а нас переселить без юридического оформления права собственности на квартиру по ул. Шверника. Как видно из выше приведенных дат и материалов судебных дел, судья Ахмидзянова приняла к производству дело № 2882 между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям, что и ранее закрытое ею дело №2182, и рассматриваемое ею же дело № 2390 по моей жалобе о защите прав человека. По закону это дело №2882 она не имела права даже принимать к рассмотрению. Но она его приняла, рассмотрела и полностью удовлетворила иск властей – выселила нас из нашей собственности в квартиру по ул. Шверника, не озаботившись, несмотря на наше к ней письменное обращение, проблемой: как мы получим на квартиру по ул. Шверника право собственности? Ведь получить его по закону нельзя.
10.09.02 мной подано судье Ахмидзяновой ходатайство: разъяснить это решение суда, так как выполнить его нам без нарушения законов невозможно.
13.09.02 на решение судьи Ахмидзяновой по делу № 2882 подана кассационная жалоба в Мосгорсуд с тщательным перечислением всех законов, которые нарушила судья Ахмидзянова.
19.09.02 судья Ахмидзянова в зале суда объявила нам своим определением, что наше ходатайство о разъяснении решения суда отклоняется.
25.09.02 на это определение судьи Ахмидзяновой в Мосгорсуд подано Дополнение №1 к кассационной жалобе. В нем указано, что мы не понимаем законной основы решения суда, а для нашей собственности возникают непреодолимые угрозы, исходящие из решения суда.
24.10.02 Мосгорсуд отменил решение судьи Ахмидзяновой и направил дело № 2882 на новое рассмотрение в тот же суд в другом составе (судья Пименова), указав при этом, что квартира по ул. Шверника не равноценна нашей квартире по потребительским качествам, она – хуже.
14.11.02 руководство Зюзинского суда ознакомило судью Ахмидзянову с этим определением кассационной инстанции, но…
11.11.02 мы уже стояли перед судьей Ахмидзяновой по новому делу №3318, по новому иску префектуры ЮЗАО Москвы «о выселении» нас в квартиру № 121 по ул. Бартеневской, 13 (48.9 и 84.7 кв. м). 11.11.02 суд не состоялся, потому что истец сделал ошибку в исковом заявлении.
19.11.02 судья Ахмидзянова полностью удовлетворила иск. И тогда мы вспомнили ее слова, произнесенные в зале суда по делу №2882, которое отныне по решению кассационной инстанции находится у судьи Пименовой и она его уже решать не может: «Вы еще пожалеете, что не согласились на квартиру по ул. Шверника», которую Мосгорсуд посчитал неравноценной нашей квартире по потребительским качествам. Действительно, хуже квартиры по ул. Бартеневской для нас невозможно представить даже в страшном сне. Она вполовину хуже квартиры по ул. Шверника (на метро Академическая), которая сама по себе по решению Мосгорсуда хуже нашей квартиры. Она далеко за кольцевой дорогой, в деревне Гавриково. (Подробности в Заявлении о беззаконии). Наш встречный иск к властям «О равноценной квартире» отклонен судьей. Наше заявление «Об откладывании судебного заседания» с пятью совершенно законными доводами для откладывания, по каждому из которых суд обязан это сделать, оставлено судьей без рассмотрения.
22.11.02 подана кассационная жалоба на это решение судьи Ахмидзяновой, причем
непосредственно в Мосгорсуд, а не в Зюзинский суд для передачи в Мосгорсуд как мы делали раньше. Дело в том, что при рассмотрении моей кассационной жалобы на нарушение прав человека (дело № 2390) мне так ловко высылали повестки из Зюзинского суда для явки в Мосгорсуд, что они приходили ко мне спустя дней десять после назначенного срока заседания Московского суда. Но я не убыстрил, а замедлил дело. В экспедиции Мосгорсуда при принятии кассационной жалобы мне заявили: «А мы ее обратно пошлем в Зюзинский суд, а оттуда ее нам вновь направят». Наверное, затем, чтобы судья Ахмидзянова могла с моей кассационной жалобой «ознакомиться».
04.12.02 нас по телефону вызвали к судье Ахмидзяновой и она нам зачитала свое определение: обратить решение от 19.11.02 по делу № 3318 к немедленному исполнению, несмотря на поданную кассационную жалобу. Представитель истца Гавриков добавил: «А то мы опасаемся за вашу жизнь и имущество, от мародеров ныне отбоя нет». Я ему возразил: «Согласно закону обращать решение суда к немедленному исполнению можно только в одном случае: если истец, не выбросив нас из нашей законной собственности, потерпит большие убытки». Замечание повисло в воздухе. Это определение судьи – противозаконно, ибо для властей и суда совершенно не было законного основания обращать решение суда к немедленному исполнению. Кроме того, мы представили судье в зале суда заявление, согласно которому мы находились под пыткой и не могли адекватно реагировать на происходящее в зале судебного заседания. Оставлено без внимания. Само определение выдали нам только 16.12.02, тем самым, закрыв возможность его своевременного обжалования в кассационном порядке до совершения самого акта насильственного переселения.
10.12.02 в 19-00 часов нам принесли не предусмотренное законом Предписание на выселение от 06.12.02 с назначением принудительного выселения на 11.12.02 в 10-00 часов, вместо предусмотренного законом Постановления о возбуждении исполнительного производства. Это грубейшее нарушение закона «Об исполнительном производстве». Ибо нам не оставили времени как на обжалование, так и на добровольное исполнение предписания.
11.12.02 в 10-00 часов нас принудительно переселили, без понятых, без переписи вещей, попутно переломав наши вещи и мебель, а частью даже бросив практически на улице, в результате чего часть из них была утрачена. То есть вновь с грубейшими нарушениями закона «Об исполнительном производстве.
16.12.02, немного оправившись от шока в связи с «переселением», истерики и «скорую помощь» я опускаю, мы направили частную жалобу в Мосгорсуд на определение судьи Ахмидзяновой о немедленном исполнении решения суда.
16.12.02 еще знаменито тем, что наконец «проснулось» в Зюзинском суде дело № 2882 (см. выше), по которому Мосгорсуд отменил решение судьи Ахмидзяновой по поводу квартиры на ул. Шверника и направил дело на новое рассмотрение, к судье Пименовой. Не дождавшись которого на второй «заход» судья Ахмидзянова открыла новое дело № 3318 и наконец-то нас «переселила» силой, влепив тем самым звонкую пощечину Московскому городскому суду. Это в довесок к небывалому нарушению законов.
Пощечина эта была не единственной, другую влепила своей кассационной инстанции, Мосгорсуду судья Пименова. Она тут же сфальсифицировала это, вернувшееся к ней на пересмотр дело № 2882 как бы в новое дело, и даже присвоила ему новый номер - № 3416. И начала его рассматривать, притом в сфальсифицированном судебном заседании, как будто иск властей поступил к ней только что, и ни в какой кассационной инстанции это дело отродясь не бывало. Тут к ней якобы пришел истец – префектура с заявлением, дескать, я отзываю свой иск. На основании этой, сколь смехотворной, столь и преступной махинации судья Пименова закрыла дело, по которому должна бы дать нам, наконец, хоть сколько-нибудь достойное жилье взамен по-бандитски отобранного.
Но, дело это Мосгорсуд направил судье Пименовой на пересмотр 24.10.02, пересмотрела она его якобы 28.11.02 (оно пылилось у нее без движения целых 34 дня), а выдала нам свое определение только 16.12.02, то есть опять 18 дней спустя. Между тем, это бумажка на одной страничке, которую она по закону обязана выдать немедленно по окончании судебного заседания, если таковое в действительности было, но она нас не пригласила на него. Ибо согласно закону только решение суда, но отнюдь не определение суда, может быть представлено сторонам в письменном виде спустя не более 3 дней, и то, если дело «особой сложности», на составление решения по которому, например, из 100 страниц, едва хватит 3 дней.
Поэтому у меня нет сомнения, что судья Пименова ждала, когда нас как собак выбросит суд судьи Ахмидзяновой из своей собственности. И именно поэтому и определение судьи Ахмитзяновой о немедленном исполнении решения суда, и определение судьи Пименовой о закрытии дела, по которому она была обязана Мосгорсудом присудить лучшую для нас квартиру, оказались доступны нам в один и тот же день, 16.12.02.
Естественно, на это определение судьи Пименовой 18.12.02 была подана частная жалоба в Мосгорсуд, в которой среди многочисленных нарушений законов нами указано, что Зюзинский суд надсмехается над городским московским судом.
28.01.03 состоялась коллегия Мосгорсуда по нашей частной жалобе на определение судьи Пименовой. Даже чтобы прочитать вслух нашу жалобу на 5 листах требуется не менее 10 минут, но разве коллегия способна на это? Коллегия длилась ровно три минуты, за которые она только и успела, что вытереть плевок судьи Пименовой в свое лицо и согласилась во всеуслышание, что судья Пименова во всем права. У коллегии получилось, что она совершенно «законно» сфальсифицировала и само дело, и судебное заседание, и совершенно справедливо преподнесла Мосгорсуду свою пощечину.
30.01.03 состоялась коллегия Мосгорсуда по нашей кассационной и частной жалобе на решение и определение судьи Ахмидзяновой по делу № 3318, причем в том же самом составе судей. Интересно, что она провалялась в Мосгорсуде с 22.11.02, то есть больше 2 месяцев, точнее 70 дней. Тогда как согласно статье 284-1 ГПК она должна быть рассмотрена «не позднее 10 дней со дня поступления». Тогда как иски против нас, поданные властями, начинают рассматриваться практически в тот же самый день. И пример тому предыдущее дело у судьи Пименовой, когда она дело № 2882 закрыла 28.12.02 по заявлению префектуры от 28.12.02. Замечу, что ей для этого надо было, получив заявление префектуры об отказе от иска, хотя бы немного подумать, чтобы догадаться присвоить делу новый фантастический номер, потом написать определение о назначении дела к слушанию, затем заранее оповестить нас о дне заседания, провести это заседание, а затем еще и написать свое определение. Как видите, все это «виртуально» сделать она «успела» всего за 8 своих рабочих часов. Или того меньше. Скорее тут подойдет набившее оскомину словосочетание «впереди дыма паровоза». А вот для рассмотрения наших жалоб судьям надо почему-то от 70 до 240 дней!
В судебном заседании, длившемся опять три минуты, я только и успел сказать коллегии, что над ней надсмехается ниже стоящий суд, на что получил ответ председателя: «Мы вытерпим, лишь бы над Вами не надсмехались. До свидания». Я только успел добавить, что «над нами не надсмехаются, над нами издеваются». И мы с женой пошли, не прощаясь. Сами понимаете, что и решение, и определение судьи Ахмидзяновой, уже четвертое «между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям» Московский суд «оставил без изменения».
Мы специально не прощались с Московским судом, так как поданный нами иск к властям за причинение нам ущерба от их пыток Зюзинский суд в лице судьи Суховой отклонил. Это та самая судья, которая так ловко «отфутболила» меня с моей жалобой по защите прав человека 04.04.02. Правда, я тогда и законы так не знал, как знаю сегодня. Так что с коллегией Московского суда мне еще не раз придется встречаться, а она уже стоит у меня и без этого перед глазами, все та же, неизменная.
Мало того, судебный пристав при «исполнении» решения суда так переломал наши вещи и мебель, что без суда просто никак не обойтись. И я знаю, что суд, нарушивший все законы подряд при постановке своего решения «о выселении» и фактически заставивший нарушать закон судебного пристава (хотя, если честно сказать, у судебного пристава есть свой закон, исполнительский, нарушать который он волен или неволен сам), разве будет к последнему нелоялен? Поэтому стопроцентно уверен, что судья Сухова мне опять откажет в компенсации ущерба от исполнительской деятельности судебного пристава. Она уже оставила мою жалобу «без движения», на что я ей толково, письменно ответил, что она действует не по закону, а произвольно.
Так что мы правильно не прощались с кассационной инстанцией. Другая проблема интересует меня. Вся судебная система Москвы в той своей части, с которой я столкнулся, притом многократно, - это одна, как говорится, «шайка-лейка». В ней гражданское судопроизводство просто отсутствует, замененное самым бессовестным и беззаконным произволом по отношению к простым людям, которых в результате даже гражданами назвать нельзя. Их можно только называть рабами властей, их можно только казнить или миловать, но никак не судить на равных правах с властью. Притом эта «корпорация» закрыта в своей московской скорлупе от внешнего, например федерального, уровня. Что же нам, бедным делать? В самом начале я предположил «бессмысленный и беспощадный», а теперь вновь задумался. На днях Майя Плисецкая сказала по TV, почти между прочим, мимоходом, замечательные по глубине слова: ««Бессмысленный и беспощадный»? А разве есть хотя бы один пример, когда он побеждал?»
«Тонкими ветвями я к нему прижалась…»
Теперь Вы видите, как все ветви власти прижались к чему-то прочному, как рябина к дубу? Этот дуб, эта скала, этот столп российский – народ. А ветви – беззаконие. Оно расползлось как плющ по стене, закрыв собой свою основу, как лиана-паразит на дереве. И теперь ни скалы, ни столпа, ни дуба не видно, он где-то там, внутри, а «ветви» его сосут. Они яркие, снаружи (чуть не сказал из-за границы) привлекательные, но удушающие и вредные. Но даже вблизи, не из-за границы, ничего не видно.
В России никогда не было закона, а только – его имитация. Ни при Романовых, ни при коммунистах, ни при нынешней «демократии». При нынешнем режиме с законом даже хуже дело обстоит, чем при последних коммунистах, не говоря уже о середине 19 века, после знаменитой судебной реформы 1864 года. Жалко и закономерно, что уже через пять-шесть лет все возвратилось на круги своя. И с тех пор – ни с места.
Впрочем, я не буду пока развивать эту мысль, хотя она того стоит. Добавлю только, что абсолютно все проблемы, от чеченской войны до налогов и поп-звезд, не говоря уже о Саддаме Хусейне, Бен-Ладене и иже с ними, которые обсуждают и навязывают нам средства массовой информации, не стоят выеденного яйца по сравнению с этой проблемой. Но она обсуждается не как неистребимое явление всероссийского масштаба, а как частные случаи на общем благополучном фоне, что делает эту проблему такой маленькой, «неактуальной». Примерно как проблема конкретного червяка на безымянном огороде, которого ненароком разрубили лопатой.
Но именно от нерешения этой многовековой проблемы, в России всегда простые люди жили хуже, беднее и запуганнее аналогичных представителей народа не только развитых стран, но сегодня и Африки, и Южной Америки. И даже безымянных островов в Тихом океане.
Добавлю также, что здесь нет вымысла. Каждую мысль, фразу, почти каждое слово я могу подтвердить неопровержимыми документами.
06.02.03.
Борис Прокопьевич Синюков, канд. техн. наук,
репрессированный, реабилитированный и вновь
репрессированный, 67 лет;
Хотел и это письмо отправить в газету, но потом подумал: Что людей смешить. Я уже одно такое письмо отправил в газету «Московский комсомолец» и оно провалилось туда как в преисподнюю. Так что лежит это письмецо в двух экземплярах. Может, кто откопает когда-нибудь, примерно как Кумранский свиток папируса.
22.08.06.
Раз уж Вы попали на эту страничку, то неплохо бы побывать и здесь:
[ Гл. страница сайта ] [ Логическая история цивилизации на Земле ]
