Государство – людоед

(Роман в письмах)

 

[ Оглавление романа]

[ Назад ] [ Вперед ]

 

Часть четвертая

Суды – мафия

 

Третий мафиози

 

В общем, «Не долго музыка играла, не долго тешил нас обман…», как поют рецидивисты на нарах. Приходит нам новая повестка в суд с исковым заявлением префектуры, как очередной блин со сковородки.

«Зюзинский районный    суд г. Москвы

ул. Кржижановского 20/30

Истец: Префектура ЮЗАО г. Москвы,

г. Москва, Севастопольский пр-т, 28-4

Ответчик:

Синюкова Галина Васильевна

Синюков Борис Прокопьевич

Синюков Денис Борисович г. Москва, ул. Грина, дом 16, кв.9.

 

ИСКОВОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ О выселении

Ответчики в составе 3 человек (Синюкова Г.В., муж, сын-1979г.р.) проживают по адресу: г. Москва, ул. Грина, дом 16, где занимают на праве собственности трехкомнатную квартиру № 9 жилой площадью 46,2 кв.м., общей-68,4 кв.м.

На основании распоряжения Префекта ЮЗАО г. Москвы от 06.05.2002г.№ 546-РП «О переселении жителей пятиэтажных и ветхих жилых домов, подлежащих сносу в 2002 году » дом 16, по ул. Грина подлежит сносу, а все жители отселению.

Семье Синюковой Г.В. для переселения была предложена трехкомнатная квартира по адресу: ул. Шверника, дом 3, кв.7 жилой площадью-43,0 кв.м., общей-75,0 кв.м. Семья ответчика отказывается от освобождения занимаемой площади и от переезда предоставленной жилой площади.

На основании распоряжения заместителя Префекта ЮЗАО г. Москвы за № 1.858-РЖ от 09.07.2002 г. ответчикам решено предоставить вышеуказанную квартиру с предъявлением в Зюзинский суд иска о выселении ответчиков с предоставлением им другого жилого помещения.

Согласно ст.49-3 ЖК РСФСР, ст.235 ГК РФ, Закона г. Москвы «О гарантиях г. Москвы лицам, освобождающим жилые помещения» просим суд:

1.  Выселить Синюкову Галину Васильевну, Синюкова Бориса Прокопьевича, Синюкова Дениса Борисовича из квартиры № 9 дома 16 по улице Грина в квартиру № 7 дома 3 по улице Шверника.

2.  Прекратить право собственности Синюковой Галины Васильевны на жилое помещение, расположенное по адресу: г. Москва, ул. Грина, дом 16, кв.9.

3. Предоставить в собственность Синюковой Галине Васильевне жилое помещение по адресу:   г. Москва, ул. Шверника, дом 3, кв.7, с последующей регистрацией на данную площадь Синюкова Бориса Прокопьевича, Синюкова Дениса Борисовича.

4.  Жилое помещение по адресу: г. Москва, ул. Грина, дом 16, кв.9 перевести в жилищный фонд города Москвы.

На основании п. 13, ст. 5 Закона РФ  «О государственной пошлине», просим  суд  Префектуру    ЮЗАО г.  Москвы освободить от оплаты государственной пошлины по данному делу. Приложение:

1.  Копии иска.

2.  Копия распоряжения зам. Префекта.

3.   Копии смотрового талона.

4.   Копия финансового лицевого счета.

5.  Копия справки о проверке жилищных условий.

6.  Копия выписки из домовой книги.

7.  Копия свидетельства о собственности.

8.  Копия договора передачи жилой площади.

9.  Копия распоряжения Префекта ЮЗАО№ 1858-РП от 09.07.2002 г.

10.Копия доверенности.

Начальник Управления Департамента жилищной политики и жилищного фонда

г. Москвы в ЮЗАО по доверенности Префекта ЮЗАО г. Москвы Е.В.Воронов».

 

Особенно тут умиляет, знаете, что? Освобождение от пошлины. Забегая вперед в связи с этим сообщу, что когда пытали нашу семью отключением электричества, воды и тепла в 17-градусный мороз, я, находясь под защитой Закона о правах потребителя, подал иск к властям, не обеспечившим меня коммунальными услугами, за которые я регулярно плачу. Так вот этот «самый гуманный суд в мире» за неуплату пошлины, которую я по упомянутому закону платить не должен, отказал мне в рассмотрении иска. А с грабителей на большой дороге (префектуры) суд обязан брать пошлину, а вот не берет и точка. Будто это не суд и даже не президент страны, а сам господь бог на небе, которому никто – не указ.

Довольно сносно насобачившись на общении с судами и уже почти выучив наизусть Гражданский процессуальный кодекс и Конституцию страны, я подал суду следующий документ.

 

«Зюзинский межмуниципальный суд Москвы,

ул. Кржижановского, 20/30

 

Отзыв Ответчиков на Иск

префектуры ЮЗАО Москвы, представленный нам судом без даты совершения, о выселении Синюковой Г.В., Синюкова Б.П., Синюкова Д.Б. из их собственности, квартиры №9 по ул. Грина, 16 и прекращении их права собственности на указанную квартиру, с переводом этой собственности в муниципальный фонд города Москвы.

Иск подпадает под ст. 220 ГПК РСФСР и должен быть отклонен:

1. 09 августа 2002 г. вступило в законную силу Определение Зюзинского суда от 28.07.02  о прекращении производства по иску префектуры ЮЗАО Москвы к тем же самым ответчикам, в связи с отказом истца от иска. (Дело №2-2182/02).

2. Ответчиком по этому прекращенному делу согласно иску была Синюкова Г.В. Но суд исправил ошибку истца, и в судебные заседания вызывались в качестве ответчика не только жена Синюкова Г.В., но муж Синюков Б.П. и их сын Синюков Д.Б., что можно подтвердить повестками в суд, а также документами закрытого дела, подписанными всеми тремя указанными ответчиками. И иного не могло быть, так как предмет иска (квартира) куплен в зарегистрированном браке, а сын на момент купли был несовершеннолетним. То есть, фактически и истец, и ответчики в прекращенном по просьбе истца деле – те же самые, что и в настоящем иске, на который составлен настоящий Отзыв.

3. Предметом иска, как в указанном прекращенном деле, так и по настоящему иску является наша собственность, квартира № 9 по ул. Грина, 16.

4. Основаниями иска, как в прекращенном деле, так и в настоящем иске являются: распоряжение префекта ЮЗАО от 06.05.02 № 546 – РП; ст. 49.3 ЖК РСФСР; ст. 235 ГК РФ; закон Москвы «О гарантиях…». Другими словами, основания – те же самые.

Поэтому налицо полный перечень условий, содержащихся в части 2-й статьи 220 УПК РСФСР, и поэтому «вторичное обращение в суд по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям не допускается». Недаром во вступившем в законную силу определении суда значится: «представителю истца разъяснены последствия прекращения производства по делу, предусмотренные ст. 220 ГПК РСФСР». Исходя из пунктов 1 – 4, суд не вправе принимать настоящий иск к рассмотрению. Но суд принял иск к рассмотрению, так как мы стоим перед судом. Тогда дополнительно объясняем.

Истец возможно будет настаивать на том, что в закрытом деле фигурирует в качестве предоставляемой квартиры – квартира по адресу ул. Изюмская, 34 (распоряжение зам префекта №1446), а в настоящем иске – квартира 7 по ул. Шверника, 3 (распоряжение зам префекта №1858). И на этом основании иметь мнение, что рассматриваемые иски не полностью идентичны. Тогда мы вынуждены напомнить суду и истцу, что в закрытом деле рассматривалась не только квартира по ул. Изюмской, но также и квартира 20 по ул. Грина, 28, и эта же самая квартира 7 по ул. Шверника, 3, которая фигурирует вновь в настоящем иске. Ибо смотровой талон на эту квартиру по ул. Шверника был вручен нам в зале суда по первому иску, и сразу же после этого дело было закрыто по просьбе истца. Таким образом, не только предмет иска к нам (наша квартира), стороны и основания иска, но и заменяющая по иску квартира в обоих исках – одна и та же. Таким образом, оба иска по всем признакам части 2-й ст. 220 ГПК РСФСР совершенно идентичны. И суд обязан это учитывать, и применить указанную статью ГПК РСФСР. Но суд этого может и не сделать. Тогда – еще одно дополнение.

Истец возможно будет настаивать, что в закрытом деле в качестве основания иска фигурирует постановление правительства Москвы от 04.09.01 № 811-ПП, а в новом иске это постановление не фигурирует. Тогда напомним суду и истцу, что не будь в наличии постановления № 811–ПП, не было бы в наличии и распоряжения префекта № 546-РП, так как последнее выпущено во исполнение постановления № 811-ПП. Эти два документа не могут существовать по отдельности.

Таким образом, оба рассматриваемых иска идентичны до последней буквы. Поэтому в иске префектуре должно быть отказано на основании ст. 220 ГПК РСФСР.

Невозможность применения статьи 49.3 ЖК РСФСР к рассматриваемому иску префектуры в отношении нашей собственности без ее проверки на соответствие Конституции РФ:

Статья 49.3 введена в Жилищный кодекс Законом РСФСР от 06.07.93 №1552-1, то есть раньше, чем принята Конституция РФ (12.12.93). Поэтому данная статья ЖК подпадает под действие пункта 2 Раздела Второго Конституции РФ, который декларирует, что «законы и другие правовые акты, действующие на территории Российской Федерации до вступления в силу настоящей Конституции, применяются в части, не противоречащей Конституции Российской Федерации». Поэтому норма статьи 49.3 ЖК РСФСР должна быть обязательно проверена судом на соответствие ее Конституции РФ.  Ст. 8, п.1 в части «свободы экономической деятельности». Ст. 8, п.2 в части «равной защиты частной и муниципальной собственности». Ст.34, п.1 в части «свободного использования имущества для экономической деятельности». Ст. 35, п.2 в части «владения, пользования и распоряжения имуществом». Ст. 36, п.1 в части «владения, пользования и распоряжения землей». Все это суд должен проверить прежде, чем вынести свое решение на основе ст. 49.3 ЖК РСФСР. Заметим также, что часть вторая ст. 49.3 гласит, что «если дом, в котором находится приватизированные квартиры, подлежит сносу по основаниям, предусмотренным законодательством, выселяемым из него собственникам квартир с их согласия предоставляется равноценное жилое помещение на праве собственности…» Поэтому суд должен проверить не только основание для сноса, предусмотренное законом, действие которого согласно тому же пункту 2 Раздела Второго Конституции РФ не должно ей противоречить, но и учесть формулу «с их согласия». Формула «с их согласия» (собственников)  не может быть никак обойдена, так как эта формула полностью соответствует Конституции РФ.  Ибо истец просит ни много, ни мало как лишить ответчика собственности с заменой ее не «с их согласия», а по усмотрению истца.

Необходимость учета судом и истцом статуса «наибольшей юридической силы» законов и «прямого действия» Конституции РФ:

1. Федеральный конституционный закон «О судебной системе РФ» (п.3 ст.5) декларирует: «Суд, установив несоответствие акта… Конституции РФ, конституционному закону, федеральному закону…, закону субъекта Федерации, принимает решение с правовыми положениями, имеющими наибольшую юридическую силу» (см. также ст.10, ч. 2 ГПК РСФСР). Если суд не в состоянии установить «несоответствие акта», то существует Федеральный конституционный закон «О Конституционном суде РФ», согласно главе XIII которого «суд обращается в КС РФ с запросом», а «производство по делу приостанавливается».

Между тем, Зюзинский суд уже дважды принимает от истца иск к нам с указанным нарушением. Зюзинский суд признал законность отчуждения нашей собственности по основаниям, определенным в законе Москвы «О гарантиях г. Москвы лицам, освобождающим жилые помещения». Упомянутый закон Москвы допускает «изъятие земельного участка под домом» (ст.1) с последующим «освобождением» дома от собственников (ст.2). Этот закон Москвы нарушают законы РФ, имеющие более высокую и даже наивысшую юридическую силу и прямое действие. И это не может пройти мимо внимания суда при принятии иска к производству. Поэтому суд должен объяснить нам, почему он не нашел возможным применить законы более высокой юридической силы прямого действия, или почему не обратился в Конституционный суд, если сам не смог «установить соответствие», приостановив производство по делу?

2. Закон Москвы в статье 1, нарушает пункт 3 статьи 35 Конституции РФ, не подлежащей расширенному толкованию кому бы-то ни было. Этот закон отождествил «государственную» нужду с «муниципальной» нуждой и «нуждой субъекта Федерации». Значит, у нас в стране 89 «государственных нужд» только у субъектов Федерации? И тысячи «государственных нужд» у муниципальных образований? Тогда зачем нам вообще государство, которое равно по своим возможностям любому городку? Может быть, что Зюзинский суд в данном случае не может «установить соответствие» иерархии законов? Тогда почему он не обратился в Конституционный суд? Ведь, как мы считаем, его задача состоит, в том числе, и в «установлении соответствия». И если суд не видит «несоответствия», то мы просим суд об этом: проверьте это специально!

3. Почему ни истец, ни суд не применяют Закон РФ от 24.12.92 «Об основах федеральной жилищной политики» в редакции Федерального закона от 21.04.97 №68-ФЗ (статьи 1 и 8)?  Не потому ли, что этот закон полностью соответствует Конституции РФ, и прямо запрещают отчуждение земельного участка (общее имущество кондоминиума) отдельно от права собственности на квартиру в нем? А закон Москвы это «отдельное отчуждение» как раз и декларирует. Тогда мы прямо спрашиваем истца и Зюзинский суд: какой закон из двух упомянутых законов согласно пункту 3 статьи 5 Конституционного закона «О судебной системе РФ» имеет наибольшую юридическую силу? Ведь не может же сказать суд, что закон Москвы «главнее» Федерального закона? Притом отредактированного за год с небольшим до принятия закона Москвы. Тогда почему Зюзинский суд принял к производству иск об отчуждении нашего имущества путем отдельного изъятия земельного участка из-под нашей собственности? С последующим отчуждением квартиры на изъятом земельном участке и нашим выселением из квартиры, притом туда, куда мы ни под каким видом не хотим переселяться. И почему ни истец, ни суд не хотят иметь в виду никаких наших требований, гарантированных нам статьями 8, 15, 17, 34, 35, 36, 55 и другими статьями Конституции РФ. Тогда получается, что не только Федеральный закон, но и Конституция РФ «ниже» закона Москвы. Но в ней же написано, что она «обладает высшей юридической силой и прямым действием». И если это не судебный произвол, то мы не можем понять, какими могут быть вообще произвольные, не основанные на законе, действия суда?

Невозможность рассмотрения судом иска без обоснования его конкретной статьей закона:

В исковых заявлениях префектуры уже второй раз подряд иск к нашей семье о прекращении ее права собственности на квартиру «обосновывается» статьей 235 Гражданского кодекса РФ, а наши замечания по этому поводу остаются без внимания суда.  Статья 235 ГК РФ дает очень широкий перечень возможностей «прекращения прав собственности», и если все эти возможности одновременно являются основанием прекращения конкретно нашего права собственности, только тогда можно апеллировать к этой статье. Но, это же абсурд по отношению нашей собственности, так как статья 235 ГК РФ конкретизируется в 11 статьях: 238, 239, 240, 241, 242, 243, 252, 272, 282, 285, 293. По какой же, или по каким же этим, указанным, статьям префектура ЮЗАО и суд собираются отнять нашу собственность? Но истец не конкретизировал «прекращения права собственности», а суд согласился с этим, иначе он бы отклонил иск и не вызвал нас в качестве ответчиков по нему. Вчитайтесь, просим Вас: истец прямо просит суд «прекратить наше право собственности и выселить» нас из своей собственности по статье 235. Но не указывает конкретно, по какой статье из 11 статей, вытекающих из статьи 235? Это все равно, что расстрелять по всем законам разом, не упоминая ни одного конкретного. Поэтому у нас есть основание просить суд однозначно конкретизировать законность иска. Хотя это надо было сделать суду еще до вызова нас в суд в качестве ответчиков.

Суд обязан соотнести предъявленный нам иск с Европейской Конвенцией

по правам человека, ибо мы имеем эти права, и суду это известно:

По Конституции РФ «Конвенция о защите прав человека и основных свобод» от 4 ноября 1950 года «является частью правовой системы РФ». Но, ведь и ее нарушает упомянутый закон Москвы и постановление правительства Москвы от 04.09.01 №811-ПП, из которых вытекают решения префектуры ЮЗАО и на основании которых производится отчуждение нашей собственности. И эти решения прямо нарушают ст.1 протокола №1 к Конвенции, ст.34, ст.3, ст.4, ст.8, ст.13, ст.14, ст.17 Конвенции, ст.2 протокола №4 к Конвенции, а Зюзинский суд нарушает, кроме того, еще и ст. 6 Конвенции.  

Исходя из изложенного, по нашему глубокому убеждению, иск истца должен быть отклонен, без рассмотрения в судебном заседании. Иначе эти действия суда по нашему мнению нарушают Европейскую Конвенцию.

Непредоставление ответчику судом права на справедливое судебное разбирательство:

1. В производстве одного и того же федерального судьи находились два дела об одном и том же предмете:

-          ныне закрытое и выше уже упомянутое дело №2-2182/02 об отчуждении ЮЗАО нашей собственности (начатое 27.05.02, закрытое 28.06.02);

-          жалоба Синюкова Б.П. на нарушение прав человека попыткой этого отчуждения постановлением правительства Москвы от 04.09.01 №811-ПП, во исполнение которого префект ЮЗАО написал свое распоряжение  от 06.05.02 № 546-РП. Эта жалоба подана 20.05.02, отклонена 27.05.02, прошла кассационную инстанцию 20.06.02 и находится теперь в повторном производстве у того же федерального судьи, притом, без движения по сей день.

2. В производство этого же федерального судьи поступает новый иск об отчуждении нашей собственности от ЮЗАО. И вновь в производстве этого судьи оказываются два взаимосвязанных дела. И иск префектуры судья начинает рассматривать немедленно, дав нам всего сутки на подготовку отзыва на иск со времени вручения нам повестки в суд. А жалоба опять остается нерассмотренной.

Между тем судье известна часть 1-я статьи 239⁶  ГПК РСФСР, согласно которой «жалоба должна быть рассмотрена в 10-дневный срок», а она лежит у нее с конца июня 2002 г. по сей день. И судье прекрасно известна часть 2-я этой же статьи, согласно которой «неявка в суд по неуважительной причине руководителя или должностного лица, действия которых обжалуются, не служит препятствием к рассмотрению жалобы». И судье прекрасно известно, что согласно статьи 99 ГПК РСФСР гражданский иск префектуры к нашей семье «должен рассматриваться не позднее одного месяца со дня окончания подготовки дела к судебному разбирательству».

И как же тогда получается, что уже два иска к нам префектуры рассматриваются судьей немедленно при сроке больше месяца на каждый, а срок рассмотрения нашей жалобы уже превышен в 6 раз? И почему иски к нам и наша жалоба на решение, провоцирующее эти иски, не объединяются в одно дело?

У нас нет надежды, что суд отклонит незаконный иск префектуры к нам. Суд все-таки

этот иск будет рассматривать. Поэтому добавляем наше мнение по предмету иска:

Рассмотрим предварительно материалы закрытого дела по первому иску к нам префектуры:

1.       В протоколе судебного заседания от 28.06.02, в день закрытия дела, записано ходатайство Истца: «Прошу суд производство прекратить в связи с мирным решением вопроса».

2.       Суд не рассматривал сам предмет мирового соглашения сторон, ибо согласно ст. 165, ч.1-я ГПК «условия мирового соглашения сторон заносятся в протокол судебного заседания и подписываются обеими сторонами», чего в протоколе нет.

3.       Если бы суд рассматривал сам предмет мирового соглашения, то согласно ч. 4-й этой же статьи ГПК «в определении должны быть указаны условия утверждаемого судом мирового соглашения сторон». Но этих «условий мирового соглашения» в определении суда нет.   

4.       Окончательной же договоренностью сторон можно считать только их готовность подписать договор мены, о котором даже не заходило речи, так как от нашей семьи последовали письма в УМЖ и в префектуру, уточняющих условия мены (приложение 1 на 10 листах).

5.       Договор мены недвижимостью ведется по правилам, предусмотренным для купли-продажи (ст. 567, п.2 ГК), согласно которым (ст. 550) «договор продажи недвижимости заключается в письменной форме путем составления одного документа, подписанного сторонами (пункт 2 статьи 434 ГК)». Но ни в коем случае не офертой и ее акцептом. Ибо смотровой ордер можно считать офертой, то есть первым документом, а согласие, выраженное в другом документе, или даже на обороте первого документа, то есть второй документ, можно считать акцептом этой оферты. Так можно продавать и обменивать все что угодно, кроме недвижимости. Другими словами, оферта и ее акцепт для недвижимости являются только стадиями переговоров, ни к чему не обязывающими стороны предполагаемого договора, а только сближающими позиции договаривающихся сторон.

6.       Кроме того, согласно ст. 558 ГК существенным условием договора продажи (обмена) жилья, «в котором проживают лица, сохраняющие в соответствии с законом право пользования этим жильем после его приобретения покупателем, является перечень лиц с указанием их прав на пользование продаваемым (обмениваемым) жильем». Мужа и сына Синюковой никто об этом не спрашивал. И по этому правилу даже акцепт оферты, за который можно посчитать согласие Синюковой, будет недействительным.

Таким образом, после окончания первого суда по делу №2-2182/02 наша семья и префектура остались на первоначальных позициях свободно договаривающихся сторон.

Наша семья в письменном виде сообщила властям свои предложения после закрытия судом первого дела и требования (приложение 1 на 10 листах), которые до сих пор остаются нерассмотренными властями. Вместо рассмотрения наших предложений по существу, префектура вновь подает на нас новый иск в суд, чтобы суд принудил нас меняться собственностями с заведомым для нас ущербом. Власти никак не хотят понять, что они живут не во времена Ивана Грозного, и даже не во времена Алексея Михайловича Романова, сделавшего своим Соборным уложением 1649 года весь русский народ рабами. И не во времена Иосифа Виссарионовича. Неужели и суд не хочет этого понять?

Мало того, еще в феврале 2002 года наша семья, услышав по телевизору о том, что наш дом «сносят», направила префекту ЮЗАО свой «Меморандум…» (приложение 2 на 3 листах), в котором четко и ясно изложила свои требования к властям. Этот «Меморандум…» есть также в закрытом деле.

Но рассматривать «Меморандум…» совместно с нами не хотят ни власти, ни суд. Притом прекрасно зная, что обязаны его рассматривать по всем известным законам России, включая Конституцию РФ, и международному договору России и его ратификации Россией (Конвенция о защите прав человека и основных свобод).

Поэтому единственная и обоснованная наша просьба к суду: отказать префектуре ЮЗАО Москвы в иске, на который составлен этот отзыв.

Приложения:

1.       Предложения ответчика истцу (властям ЮЗАО Москвы) на 10 листах.

2.       «Меморандум…» ответчика на 3 листах.

                              Ответчики:  Б. Синюков, Г. Синюкова  21 августа 2002 г».

 

Первое заседание, на котором был представлен суду только что приведенный Отзыв на иск, состоялось 21.08.02. Кроме отзыва представлено следующее заявление.

«Зюзинский межмуниципальный суд Москвы,

ул. Кржижановского, 20/30

 

Заявление

Синюкова Б.П., Синюковой Г.В.

об отложении начала судебного заседания в связи с необходимостью

ознакомления с иском и составления отзыва на иск, а также

в связи с временным отсутствием Синюкова Д.Б.

1. Судебные повестки и исковые заявления представлены нам Истцом в 19-00 часов 19 августа 2002 года, о чем имеется соответствующая отметка в наших Расписках к повесткам. Судебное заседание назначено на 21 августа с.г. Таким образом, у нас имеются до начала судебного заседания всего одни сутки для изучения предъявленного к нам иска и представления суду мотивированного Отзыва на этот иск. Учитывая, что иск предъявлен к нашей единственной собственности, мы не можем за одни сутки предъявить суду соответствующий на него отзыв. Для этого нам нужно, по крайней мере, 7 дней. 

2. Наш сын Синюков Д.Б. находится в данное время в туристической поездке. Поэтому подписанная Синюковым Б.П. за Синюкова Д.Б. расписка в получении повестки не может быть вручена Д.Б. Синюкову до 28 августа 2002 г. Д.Б. Синюков может участвовать в судебных заседаниях с 28.08.02.

Учитывая изложенное, просим начало судебного заседания отложить до 28 августа 2002 года. Мы, в свою очередь, обязываемся предупредить нашего сына, когда он будет нам звонить в очередной раз, чтобы он непременно был дома 27 августа с.г.

                            С уважением  21.08.02. Синюков Б.П., Синюкова Г.В».

Заседание отложено на 28.08.02.

28.08.02 я вручил суду следующий документ.

«Зюзинский межмуниципальный суд Москвы,

ул. Кржижановского, 20/30

 

Дополнение № 1 к Отзыву Ответчиков на Иск

Дополнительное Заявление об использовании истцом в закрытом деле № 2-2182/02 квартиры № 7 по ул. Шверника, 3 с дополнительными доказательствами этого.  На первом отложенном судебном заседании ответчикам стало ясно, что настоящий иск к нам префектуры ЮЗАО Москвы не будет отклонен судом без рассмотрения. Ясно нам стало и то, что истец попытается представить суду квартиру № 7 по ул. Шверника, 3 как предложенную нам впервые именно в настоящем иске, на который составлен наш отзыв от 21.08.02 и настоящее дополнение к отзыву. И на этом основании истец будет настаивать, что предмет иска в закрытом судебном деле № 2-2182/02 и в настоящем судебном деле не идентичны. Но это не так. Дополняем обстоятельства, не упомянутые в Отзыве на иск от 21.08.02.

На первом же судебном заседании 21.07.02 по отозванному истцом иску № 2-2182/02 истец сам признал  неравноценность предложенной им квартиры по ул. Изюмской по сравнению с нашей, и предложил квартиру по ул. Грина, 28. Мы согласились на нее, но на втором заседании суда 26.07.02 истец потребовал от нас за эту квартиру по ул. Грина, 28 совершенно неприемлемую сумму доплаты с нас в размере 15 тыс. долларов, т.е. по 750 долл. за кв. метр. Мы отказались.

Тогда в начале третьего заседания суда по делу № 2-2182/02, а именно 28.07.02 около 12-00 часов прямо в зале суда истец вручил нам новый смотровой ордер на квартиру № 7 по ул. Шверника, 3.

Суд спросил нас: сколько вам потребуется времени для осмотра квартиры и сообщения суду своего согласия или несогласия на квартиру по ул. Шверника? Мы ответили, что нам хватит трех часов. Тогда суд постановил прервать судебное заседание до 15-00 часов. Но уже в 14-00 часов мы были вновь в суде, успев мельком осмотреть квартиру по ул. Шверника. Мы стояли в коридоре суда и ожидали назначенного времени, 15-00. В коридоре суда нас узнала, проходившая мимо, федеральный судья Ахмитзянова, ведущая наше дело, и спросила, довольны ли мы квартирой по ул. Шверника?  Мы ответили ей, что в принципе мы на эту квартиру согласны, но она требует определенной доводки, чтобы стать для нас полностью приемлемой. Судья прямо в коридоре, не приглашая нас в зал судебных заседаний, (истца при этом не было) сказала нам, что сейчас она позвонит в Управление муниципального жилья префектуры и сообщит нам, что нам делать дальше. Выйдя вновь к нам в коридор, судья Ахмитзянова сказала нам, чтобы мы шли к начальнику отдела переселения г-же Угаровой, дескать, я ей позвонила, и она вас ждет. На этом дело № 2-2182/02 было закрыто.

Таким образом, квартира № 7 по ул. Шверника, 3 без всяких сомнений фигурировала в закрытом деле  № 2-2182/02.        

Заявление об обеспечении доказательств согласно ст. 57, 58 ГПК РСФСР. На смотровом ордере на квартиру №7 по ул. Шверника, 3 имеется надпись ответчика Синюкова Б.П. о своем согласии, подпись Синюковой Г.В. и дата совершения надписи: 28 июля 2002 года, то есть, дня закрытия дела № 2-2182/02. Кроме того, у работника УМЖ г-жи Ильиной, которая приняла ответчиков Синюкова Б.П. и Синюкову Г.В. вместо отсутствующей г-жи Угаровой имеется заявление, написанное ответчиком Синюковым Б.П. и подписанное ответчиком Синюковой Г.В. с проставлением той же даты, 28 июля 2002 года. В этом заявлении в частности выражена просьба к истцу отозвать свой иск по делу № 2-2182/02 в связи с мирным решением вопроса. Таким образом, наша просьба о закрытии указанного дела в связи с осмотром квартиры по ул. Шверника была письменно выражена ранее, притом с упоминанием этой квартиры, чем это дело № 2-2182/02 было судом закрыто. И это является письменным доказательством того, что в новом иске префектуры вновь фигурирует квартира № 7 по ул. Шверника, 3, фигурировавшая ранее в деле № 2-2182/02. Эти два документа могут быть истцом утрачены, так как это истцу выгодно. Поэтому заявляем об обеспечении судом доказательств.

Заявление об истребовании и представлении истцом в суд письменных доказательств согласно ст. 63, 64, 65 ГПК РСФСР. Указанные в предыдущем заявлении смотровой ордер на квартиру №7 по ул. Шверника, 3 и заявление Синюковой Г.В. об отзыве иска по делу № 2-2182/02 являются письменными доказательствами и находятся у истца, так что доступ ответчиков к ним закрыт. Только сам истец может представить их суду. Просим суд истребовать у истца эти доказательства в суд для установления факта, что квартира №7 по ул. Шверника, 3 участвовала в деле № 2-2182/02.  

Заявление об обязанности выполнения истцом в своем исковом заявлении пункта 5 ст. 126 ГПК РСФСР. В исковом заявлении описаны обстоятельства, на которых истец основывает свои требования (п.4 ст. 126). Но ни единым словом не обозначено, в чем же именно «заключается нарушение или угроза нарушения прав и свобод или охраняемых законом интересов истца»? (п.5 ст. 126). Какие права и свободы истца мы нарушили? Какие охраняемые законом интересы? Как они законом охраняются, и каким законом? Или какая существует угроза нарушения указанных прав, свобод и интересов истца, исходящая от ответчика? Ответчик всего этого не знает и не понимает, несмотря на высшее образование. Поэтому мы требуем от суда, чтобы требования п.5 ст.126 ГПК РСФСР были конкретизированы. 

Заявление о требовании закона о прекращении производства по делу (иску префектуры) согласно пунктам 1 и 3 ст. 219 ГПК РСФСР. Ответчики считают, что судом, принявшим иск префектуры к рассмотрению тех же сторон процесса, о том же предмете и по тем же основаниям, что и по закрытому делу № 2-2182/02, нарушены наши права по статье 220 ГПК РСФСР. У истца не имеется также законных оснований, если принять во внимание законы высшей юридической силы (а не те, на которые ссылается истец) на отчуждение нашей собственности. Поэтому просим прекратить новое, настоящее дело по п.1 и 3 ст. 219 ГПК РСФСР.   

Заявление о взыскании вознаграждения за потерю времени согласно ст. 92 ГПК РСФСР. Истец в деле № 2-2182/02 недобросовестно заявил неосновательный иск, так как сам от него отказался. В настоящем деле истец недобросовестно повторно заявил неосновательный иск по тому же предмету и по тем же основаниям. Поэтому ответчики настаивают на вознаграждении за фактическую потерю времени по обоим упомянутым искам префектуры в разумных пределах, которые могут составить от 6000 до 10000 рублей поровну на троих ответчиков.

Здесь надо учесть еще и то обстоятельство, что истец обманом, выписав платежные документы, вынудил заплатить ответчика Синюкову Г.В. 4584 рубля неизвестно за что. А на письменный запрос вернуть нам эти деньги не отвечает.

Заявление по поводу включения в предмет иска квартиры, заменяющей нашу собственную квартиру, ибо только наша собственная квартира (но никак не заменяющая, предложенная истцом квартира) может быть единственным предметом иска.

Рассмотрим логику дела, начиная с интереса истца. Истцу интересна земля, на которой стоит наша собственность, для строительства на этой земле интересного для истца строения вместо нашей собственности. Истец решает освободить интересную для него землю от нашей собственности. Чтобы освободить землю от нашей собственности, нашу собственность надо снести. Чтобы ее снести, нас надо выселить из нашей собственности. Чтобы нас выселить из нашей собственности, истцу надо право на нашу собственность отчуждить от нас, и закрепить это право за собой, и потом уже сносить нашу бывшую собственность как свою. Вот это и есть достижение интереса истца, а значит и предмет иска к нам.

Дальше следуют варианты. Или мы согласимся получить деньги за нашу собственность и добровольно освободим ее по договору купли-продажи. Или потребуем себе заменяющую квартиру и тоже освободим бывшую нашу собственность по договору мены. Никто не вправе диктовать нам способ отчуждения нашей собственности, выбирая за нас обмен вместо продажи. Но истец в своем иске настаивает в суде именно на обмене, а не на продаже, даже не обсуждая с ответчиком эти варианты. Стоит нам только заявить в суде, что мы настаиваем именно на продаже, а не на обмене, так сразу же из предмета иска исчезает квартира № 7 по ул. Шверника, 3. И именно поэтому квартира № 7 по ул. Шверника, 3 не может быть предметом иска, или входить в предмет иска.

Заявление по пункту 2 части 2-й статьи 129 ГПК РСФСР. Из предыдущего заявления вытекает, что истцом «обратившимся в суд, не соблюден установленный законом для данной категории дел порядок предварительного внесудебного разрешения дела». Прежде чем нести свой иск в суд истец должен был рассмотреть с ответчиками вопрос о способе компенсации их имущества. Мена или продажа? Поэтому суд не вправе принять иск, по которому составлен настоящий отзыв.

                     Ответчики:  Г. Синюкова, Б. Синюков, Д. Синюков.   28.08.02».

 

Любой суд мира, даже заседающий на ветках в Африке во времена Дарвина, и даже суд животных (почитайте мою статью об обезьянах) не осмелился бы совершенно нагло, я бы сказал даже людоедски нагло, противоречить выше мной изложенному. Это же совершенно невозможно даже для обычного рядового человека. Но мы же сидим перед судьей, один статус которого должен вызывать у нас уважение. Естественно, миллионы раз подтвержденное перед нами, народом, на практике.

Вот часть судебного протокола:

«– Синюков: Иск не признаю, прошу производство по делу прекратить, так как предыдущий иск префектуры к нам о выселении был такой же.

– Представитель истца: Возражаю, так как в предыдущем иске для переселения предоставлялось другое жилое помещение.

– Суд определил: Отклонить ходатайство о прекращении производства по делу, поскольку предыдущий иск о выселении был предъявлен с другим жилым помещением».

Теперь заметьте, что сам мной доказанный факт об идентичности квартир (в том и другом случае ул. Шверника) не является даже важным, так как предложенная квартира вообще не может быть предметом иска, а только отбираемая квартира может быть предметом иска. А отбираемая квартира-то у нас всего одна и именно она фигурирует в любом иске к нам. Значит, в любом случае предмет иска – один и тот же. А то что основания иска и стороны иска – одни и те же, вы и без меня знаете из приведенных исковых зявлений префектуры.

И знаете, что пишет от «имени Российской Федерации» эта чурка с глазами, эта бесчувственная кувалда, эта сука из сук? Притом уточняя, «Синюкова Г.В. является собственником 3-комнатной квартиры, расположенной на 3-м этаже 4-х этажного жилого дома…». Цитирую по протоколу:

«…исковые требования префектуры о выселении ответчиков в отдельную 3-х комнатную квартиру № 7 по ул. Шверника, 3 суд находит законным и обоснованным» и

28.08.02 решил:

– выселить из кв. №9 дома № 16 по ул. Грина в кв. № 7 дома № 3 по ул. Шверника.

– прекратить право собственности на кв. № 9 в доме № 16 по ул. Грина.

– предоставить в собственность кв. № 7 в доме №3 по ул. Шверника.

– жилое помещение по ул. Грина перевести в жилой фонд правительства Москвы».    

 

В тот же день мной была подана краткая кассационная жалоба в Мосгорсуд, ибо я уже отлично знал, что дело в канцелярию будет спущено судьей по истечении срока кассационного обжалования.

«Московский городской суд.

Судебная коллегия по гражданским делам,

г. Москва, ул. Богородский вал, 8

 

Краткая кассационная жалоба

28 августа  2002 года Зюзинским районным судом, судьей Ахмитзяновой Н.Ф., было вынесено Решение по иску Префектуры Юго-Западного административного округа к Синюковой Г.В, Синюкову Б.П., Синюкову Д.Б. «О выселении» указанных лиц из их собственности – квартиры № 9 по ул. Грина, 16,  прекращении права собственности этих лиц на эту квартиру с передачей указанной квартиры в собственность города Москвы. 

С вынесенным Решением Зюзинского районного суда Синюкова Г.В., Синюков Б.П. и Синюков Д.Б. не согласны.

Полная кассационная жалоба будет подана после получения на руки и ознакомления с решением суда, с протоколом судебного заседания и внесения необходимых изменений в протокол. 

Просим Решение Зюзинского районного суда отменить.

                                                     28 августа 2002 года».

 

Я уже знал это исчадие ада Ахмидзянову, ждал от нее всяческих каверз, поэтому, начиная с 04.09.02 (суд был, напоминаю, 28.08.02), ежедневно ходил на почту и отправлял этому дьяволу в юбке заказные письма с уведомлением о вручении следующего содержания:

Зюзинский межмуниципальный суд Москвы, ул. Кржижановского, 20/30. Федеральному судье Н.Ф. Ахмитзяновой.

Заявление

О предоставлении мотивированного Решения суда, Протокола судебного заседания

28.08.02 суд вынес свое Решение в пользу истца в полном объеме его исковых тре­бований, и резолютивная часть Решения была провозглашена. Одновременно суд объявил, что мотивированное Решение и подписанный Протокол судебного заседания будут со­вершены и представлены ответчику для ознакомления 04.09.02, тогда как по закону это должно быть сделано 01.09.02, но из-за выходного дня - 02.09.02.

 ___________2002 г. эти документы ответчику представлены не были, но с указанной даты должны отсчитываться процессуальные сроки:

- 10-дневный срок для подачи Кассационной жалобы (ст.284 ГПК);

- 3-дневный срок для подачи письменных замечаний на Протокол (ст. 229 ГПК);

- 10-дневный срок для заявления о дополнительном Решении (ст. 205 ГПК);

- 10-дневный срок для заявления о разъяснении Решения (ст. 206 ГПК).

Сейчас мне неизвестно, когда указанные документы будут представлены мне кан­целярией суда для возможности ознакомления с ними и совершения указанных выше про­цессуальных действий в установленные сроки.

Кроме того, подписанные судом и датированные этим же днем документы, как по­казывает практика, могут оказаться в канцелярии суда не в тот же самый день, а позже на 2 и даже на 3 дня. Что еще снижает указанные выше сроки.

Между тем, Решение суда мне известно, а мотивировка этого Решения - нет. По­этому я не могу обосновать и составить ни Кассационную жалобу, ни возможные заявле­ния по другим вышеозначенным вопросам, имеющим строгие процессуальные сроки.

Тем не менее, никто у меня не может отнять или уменьшить установленный зако­ном процессуальный срок для совершения указанных процессуальных действий.

Я буду подавать это заявление, начиная с 04.09.02, ежедневно с проставлением да­ты подачи заявления в канцелярию и требовать отметки канцелярии о принятии заявления с указанием даты его принятия. И если вдруг окажется, что мне представят документы, совершенные задним числом, несмотря на то, что я ежедневно буду подавать это заявле­ние, то я подам одновременно заявление о продлении указанных процессуальных сроков на то время, которое пройдет с момента подписания документов судом до предоставления их мне канцелярией. 

                           ____________________ 2002 г.  Б. Синюков.

 

Это заявление не принято канцелярией по гражданским делам. Поэтому направляю по почте.   Синюков».

Видите, до какого унижения доводят нас, «простых рабов», сучья власть? Эти письма я ежедневно направлял ироду Ахмидзяновой, вписывая в пропуски все новые и новые даты, пока 09.09.02, спустя 12 дней (максимальный срок по закону 3 дня) она соблаговолила отправить дело в канцелярию. Я уверен, что она увидела тщетность своих попыток преградить мне путь к кассационному обжалованию.

И на следующий же день 10.09.02 получила мое письмецо следующего содержания.

«Зюзинский межмуниципальный суд ЮЗАО

Москвы,

ул. Кржижановского, 20/30, к.4.

 

Заявление

О продлении пропущенного по уважительной причине процессуального срока

подачи замечаний и дополнений на полноту протокола судебного заседания

 

28.08.02 Зюзинский межмуниципальный районный суд вынес Решение по гражданскому делу № 2-2882/02 по иску Префектуры ЮЗАО Москвы к указанным ответчикам в пользу истца в полном объеме его исковых требований, и резолютивная часть Решения была провозглашена. Одновременно суд объявил, что мотивированное Решение и подписанный Протокол судебного заседания будут совершены и представлены ответчику  для ознакомления 04.09.02. Однако указанные документы поступили в канцелярию суда только 09.09.02.

В связи с тем, что оформленное дело не было сдано в канцелярию в указанный срок, и ответчики не могли ознакомиться с ним и протоколом судебного заседания, как то определяют статьи 203, 228, 229 ГПК РСФСР по независящим от них причинам, и на основании норм ГПК РСФСР просим продлить срок для принесения замечаний и дополнений на протокол судебного заседания от 28.08.02.

               10 сентября 2002 г. Б. Синюков, Г. Синюкова, Д. Синюков».

К этому письму прилагался следующий документ.

«Зюзинский межмуниципальный суд ЮЗАО

Москвы,

ул. Кржижановского, 20/30, к.4.

 

Замечания

на протокол судебного заседания от 28.08.02

 

28.08.02 состоялось решение суда по гражданскому делу № 2-2882/02. Получив возможность и ознакомившись с материалами дела 09.09.02, протоколом судебного заседания, я считаю необходимым заявить о необходимости внесения в протокол судебного заседания следующих, ниже указанных замечаний (дополнений) и исправлений, так как это важно для «всестороннего, полного и объективного выяснения всех обстоятельств дела» (ст. 145 ГПК РСФСР).

Первое. Вопрос истцу (после его выступления), заданный ответчиком Синюковым Б.П., был сформулирован не так, как он отражен в протоколе. Синюков Б.П. фактически сказал: «В деле № 2- 2182/02, по которому вступило в законную силу Определение суда, кроме квартиры по ул. Изюмской фигурировали квартира по ул. Грина, 28 и квартира по ул. Шверника, 3. Известно ли Вам, что квартира по ул. Шверника, 3 уже фигурировала в деле  № 2-2182/02?  Известно ли Вам, что смотровой талон на квартиру по ул. Шверника, 3 был вручен ответчику в зале суда по делу № 2-2182/02?» На что истец ответил то, что записано в протоколе: «Не могу сказать, предъявлялся ли смотровой талон на ул. Шверника». В полном контексте приведенный диалог становится весьма важным. Представители истца в закрытом деле № 2-2182/02 и в настоящем деле № 2-2882/02 – разные лица, но состав суда – тот же самый. И суду прекрасно известно, что и в закрытом деле, и в настоящем деле фигурирует одна и та же квартира по ул. Шверника, 3. И на это специально обращено внимание суда в Дополнении №1 к Отзыву на иск.  

Второе. Прошу выступление Синюкова Б.П. дополнить следующими словами, фактически произнесенными в зале суда и полностью обоснованными в Отзыве ответчиков на иск и в Дополнении №1 к этому Отзыву:

«9 августа 2002 г. вступило в законную силу Определение Зюзинского суда от 28.07.02  о прекращении производства по иску префектуры ЮЗАО Москвы к тем же самым ответчикам, в связи с отказом истца от иска (Дело №2-2182/02). В настоящем иске  налицо полный перечень условий, содержащихся в части 2-й статьи 220 УПК РСФСР, и поэтому «вторичное обращение в суд по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям не допускается». Недаром во вступившем в законную силу определении суда значится: «представителю истца разъяснены последствия прекращения производства по делу, предусмотренные ст. 220 ГПК РСФСР». Поэтому суд не вправе принимать настоящий иск к рассмотрению». Только после этих своих слов я продолжил то, что отмечено в Протоколе: «Иск не признаю, прошу производство по делу прекратить, так как предыдущий иск префектуры к нам о выселении был такой же».

Третье. Протоколом не зафиксирован следующий диалог между судом и ответчиком Синюковым Б.П.

Суд ответчику: «Как же Вы считаете надо решить вопрос иска, если Вы требуете дело закрыть без рассмотрения?»

Ответчик суду: «Истцу и ответчику надо возвратиться на первоначальную их позицию. Истец должен предложить ответчику заключить равноправный договор о сносе собственности ответчика. Договор этот согласно Конституции РФ заключается без всякого вмешательства и давления извне».

В соответствии со статьями 229, 230 ГПК РСФСР прошу суд в течение 5 дней удостоверить правильность настоящих Замечаний к Протоколу судебного заседания от 28.08.02 и приобщить их к делу № 2-2882/02. – 10.09.02  Б.П. Синюков».

На первый взгляд, тут самый важный – третий пункт, ибо он показывает, что судья обеспокоена судьбой префектуры, если иск не будет удовлетворен, но отнюдь не нашей судьбой «простых» граждан, на стороне которых все «рекламные», а не действующие законы. Судья утвердила это дополнение. Она настолько привыкла выгораживать власть в ущерб народу, что даже не замечает, что делает это в открытую, ничуть не стесняясь.

Но важнее пункт первый. Даже сам истец не знает, предлагалась или нет нам квартира по ул. Шверника как в предыдущем, так и в рассматриваемом деле. А судья – знает на 100 процентов, «поскольку предыдущий иск о выселении был предъявлен с другим жилым помещением». И поэтому судья – лгунья и потенциальная преступница.

В этот же день 10.09.02 судье Ахмидзяновой было подано следующее заявление.

«Заявление

о разъяснении Решения суда по делу № 2-2882/02

28.08.02 вынесено Решение суда по указанному делу. Согласно этому Решению суд насильственно принудил мою семью «обменяться» с префектурой ЮЗАО Москвы (по ее иску) квартирами, то есть обменять частную собственность на муниципальную собственность.

Основанием этого насильственного «обмена» суд выставил статью 49-3 Жилищного кодекса РСФСР, статью 235 Гражданского кодекса РФ и закон Москвы «О гарантиях…».

Ответчикам совершенно неясно Решение суда: какова именно процедура этого «обмена»? Что ответчикам следует предпринять во исполнение Решения суда? И почему суд не конкретизировал свое Решение конкретными статьями упомянутых законов? А там, где указана конкретная статья 49-3, не учел ее полный право несущий смысл?   

На основании статьи 206 ГПК РСФСР прошу суд разъяснить следующее.

По поводу статьи 49-3 ЖК РСФСР.

В данной статье сказано: «Если дом подлежит сносу по основаниям, предусмотренным законодательством, выселяемым из него собственникам квартир с их согласия предоставляется равноценное жилое помещение на праве собственности либо иная компенсация…» (введена 06.07.93). В связи с этим прошу разъяснить следующее:

-          каким законодательством предусмотрено снести мою собственность?

-          каким законом отменяется правовое значение слов «с их согласия», так как суд своим Решением насильственно обязал нас дать свое «согласие»?

-          по какому закону суд не рассматривал возможность «иной компенсации»?

По поводу статьи 235 ГК РФ.

Статья 235 ГК РФ предусматривает вообще все возможные основания прекращения права собственности, какие только могут прийти в голову, в том числе и «отказ собственника от права собственности», и «отчуждение собственником своего имущества другим лицам». Ничего такого наша семья не декларировала. Принудительное же изъятие собственности согласно пункту 2 этой же статьи подлежит регламентации другими статьями ГК РФ, их 10, этих статей. И Решение суда о прекращении нашего права на нашу собственность – явное. В связи с этим, прошу разъяснить:

-  на какой конкретно статье ГПК РФ это наше право собственности прекращено судом?

По поводу закона Москвы «О гарантиях…» от 09.09.98 № 21-73

Этот закон Москвы содержит 21 статью в 7 главах. В связи с этим прошу суд разъяснить, что именно из всего этого использовано судом для принудительного прекращения нашего права собственности? Вернее, принудительного «обмена»?

По поводу исполнения Решения суда

Прошу суд разъяснить порядок исполнения Решения суда, ибо это Решение будет исполняться впервые не только в российской, но и в мировой практике. Прошу при этом ответить на следующие вопросы:

-          что нам сделать в первую очередь? Ведь мы не можем даже сейчас совершить договор мены с истцом, так как отчужденным имуществом мы не можем распоряжаться; 

-          что нам сделать во вторую очередь? Мы должны получить четкий ответ от суда.

Поэтому требую разъяснить полный порядок наших действий во исполнение Решения суда согласно статье 206 ГПК РСФСР.

Прошу суд дать свое разъяснение по всему перечню вопросов, поставленных в настоящем заявлении. – 10.09.02. Б.Синюков».

 

Я понимал заранее, что судья–ублюдок ничего не сможет мне «разъяснить», ибо ее решение необъяснимо, если не считать объяснением, что она – подстилка власти, притом безмозглая подстилка. Либо «оборзевшая» вконец подстилка, ленящаяся даже что-либо выдумывать более пристойное. Ни в одной пещере неолита не могли бы сморозить такой дури.

Вот что она «постановила» по моему обращению.

«Определение от 19.09.02

<…> Вопросы, поставленные Синюковым Б.П., фактически касаются не разъяснения решения, а порядка его исполнения, являются мотивами кассационной жалобы. <…> Отказать в удовлетворении ходатайства о разъяснении решения… –  Ахмидзянова». 

Вы заметили, что «о порядке исполнения» у меня поставлено 2 вопроса, а по факту и праву – 5 вопросов. То есть, как выполнить решения псевдосудьи, каковые по закону выполнить невозможно? Вот она и должна сказать мне, если уж она «решила», как пешком попасть на Луну? Или как вывернуться наизнанку? Впрочем, все это мне нужно было для кассационной инстанции (впоследствии и для Европейского Суда).

Кстати, вот туда мое послание.

«Московский городской суд.

Судебная коллегия по гражданским делам,

г. Москва, ул. Богородский вал, 8

 

Кассационная жалоба

(Дополнение к Краткой кассационной жалобе от 28.08.02)

по гражданскому делу № 2-2882/02

 

28 августа 2002 г. Зюзинский межмуниципальный районный суд ЮЗАО Москвы под председательством федерального судьи Ахмитзяновой Н.Ф. вынес Решение об удовлетворении в полном объеме исковых требований префектуры ЮЗАО Москвы к указанным ответчикам:

-          о выселении их из принадлежащей им на правах частной собственности квартиры № 9 по ул. Грина, 16, г. Москва в квартиру № 7 по ул. Шверника, 3, г. Москва;

-          о прекращении права собственности Синюковой Г.В. на квартиру № 9 по ул. Грина, 16, г. Москва;

-          о предоставлении в собственность Синюковой Г.В. квартиры № 7 по ул. Шверника, 3, г. Москва;

-          о переводе квартиры № 9 по ул. Грина, 16, Москва в жилищный фонд г. Москвы.

Считаем, что председательствующий в судебном заседании не обеспечил полное, всестороннее и объективное выяснение всех обстоятельств дела согласно ст. 145 ГПК РСФСР, не учел требование ст. 10 ГПК РСФСР в части применения законов наибольшей юридической силы, безосновательно применил другие законы, нарушил требования процессуального права, нарушил Конституцию РФ и Конвенцию «О защите прав человека и основных свобод» от 04.11.50, являющуюся согласно Конституции РФ частью правовой системы России (далее – Европейская Конвенция).

Основания для этого заявления у нас следующие.

Нарушение норм процессуального права РФ

Статьи 219, 220 ГПК РСФСР. В Зюзинском суде находится вступившее в законную силу Определение  по делу № 2-2182/02, рассмотренное тем же составом суда, между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям, что и вновь возбужденное дело № 2-2882/02. Полная идентичность этих двух дел доказывается в Отзыве ответчиков на иск от 21.08.02 и Дополнении №1 к Отзыву ответчиков на иск от 28.08.02 в составе дела  № 2-2882/02. Поэтому, согласно статье 220 «вторичное обращение в суд не допускается», а согласно статье 219 «суд или судья прекращает производство по делу» (пункт 3). Но суд не только не прекратил дело производством, но и удовлетворил незаконный иск в полном объеме исковых требований.

Указанные Отзыв ответчиков на иск и Дополнение №1 к Отзыву ответчиков на иск представлены ответчиками в судебное заседание еще до начала рассмотрения дела по существу. Но суд никак не отреагировал на эти документы, чем нарушил статью 145 ГПК РСФСР.

Кроме того, в Дополнении №1 к Отзыву ответчиков на иск ответчиками сделаны следующие заявления суду:

-          заявление об обеспечении доказательств согласно статьям 57, 58 ГПК РСФСР;

-          заявление об истребовании и предъявлении истцом в суд письменных доказательств согласно статьям 63, 64, 65 ГПК РСФСР;

-          заявление об обязанности выполнения истцом в своем исковом заявлении пункта 5 статьи 126 ГПК РСФСР;

-          и ряд других заявлений,

на которые суд вообще не отреагировал в своем Решении. Чем вновь нарушил статью 145 ГПК РСФСР.

 

Нарушение статьи 6 Европейской Конвенции

Данная статья гласит: «Каждый… имеет право на справедливое… разбирательство дела… независимым и беспристрастным судом…» По этому поводу имеются примеры.

Первый. В протоколе судебного заседания зафиксирован ответ истца на вопрос ответчика, дескать, «не могу сказать, предъявлялся ли смотровой талон на улицу Шверника». Вопрос ответчика истцу был: «Известно ли Вам, что квартира по ул. Шверника, 3 уже фигурировала в деле № 2-2182/02? Известно ли Вам, что смотровой талон на квартиру по ул. Шверника, 3 был вручен ответчику в зале суда по делу № 2-2182/02?» (см. Замечания на протокол судебного заседания от 28.08.02). Именно так ответив на приведенный вопрос ответчика, истец не мог возражать, как зафиксировано это в протоколе по поводу прекращения дела по заявлению ответчиков: «Возражаю, так как в предыдущем иске (№ 2-2182/02 – мое) для переселения предоставлялось другое жилье». Если истец не знает, представлялся ли смотровой талон на квартиру по ул. Шверника в деле № 2-2182/02, то он не может говорить, что «предоставлялось другое жилье». И если бы суд был беспристрастным и независимым, то не только потребовал бы от истца более веских доказательств того, что «предоставлялось другое жилье», но и обратил бы внимание истца на отсутствие логики в двух его заявлениях, последовавших одно за другим.

Второй пример. В «Замечаниях на протокол судебного заседания от 28.08.02» ответчиками зафиксирован следующий диалог.

Суд ответчику: «Как же Вы считаете надо решить вопрос иска, если Вы требуете дело закрыть без рассмотрения?»

Ответчик суду: «Истцу и ответчику надо возвратиться на первоначальную их позицию. Истец должен предложить ответчику заключить равноправный договор о сносе собственности ответчика. Договор этот согласно Конституции РФ заключается без всякого вмешательства и давления извне».

Если бы суд был беспристрастным и независимым, то он в равной степени заботился бы о положении истца и ответчика, вернее, вообще бы не заботился об их проблемах, а решал дело по закону. Но суд не озаботила проблема ответчика, насильственно выселяемого туда, куда он выселяться не хочет. А вот проблема истца в желании завладеть собственностью ответчика суд озаботила. Иначе бы суд не задал свой вопрос ответчику. И, думаю, именно поэтому суд продолжил рассмотрение незаконного иска и удовлетворил его.

Третий пример. В суде, в производстве этого же федерального судьи Ахмитзяновой имеется Жалоба о нарушении прав человека, в том числе истцом по настоящему делу. В рассмотрении этой Жалобы в Зюзинском суде мне было отказано, на что кассационная инстанция вынесла свое Определение от 20.06.02 № 33-8348, которым Определение Зюзинского суда отменила и направила ее на новое рассмотрение в тот же суд. Теперь оно – у судьи Ахмитзяновой. С этих пор это дело № 2-2390 лежит в суде без движения по настоящий день. Жалоба касается тех же действий префектуры по отчуждению нашей собственности, по которым прошло уже два суда (дело № 2-2182) и настоящее дело № 2-2882 с иском к нам по отчуждению нашей собственности и иск удовлетворен.

Если бы суд был беспристрастным и независимым, то, во-первых, объединил бы эти дела в одно производство, так как они касаются одного и того же предмета – попытки отчуждения собственности нашей семьи. Во-вторых, если суд был бы беспристрастным и независимым, то задумался бы над таким вопросом: почему у него нашлось время для молниеносного рассмотрения уже двух, возбужденных властями, дел против нашей семьи? Но у него не находится времени для рассмотрения одного дела, возбужденного нашей семьей против властей по тому же самому вопросу. 

  

Просьба к Кассационной инстанции о

рассмотрении по существу Отзыва ответчиков на иск и

Дополнения № 1 к Отзыву ответчиков на иск по делу № 2-2882

Данные документы были вручены суду первой инстанции в зале судебного заседания и имеются в деле № 2-2882. Однако суд первой инстанции ни единым словом не выразил своего отношения к тем потенциальным нарушениям закона, которые несло в себе Исковое заявление истца. И на которые указали суду ответчики в упомянутых документах. После вынесения судом первой инстанции своего Решения по делу № 2-2882 стало очевидным нарушение упомянутых в этих документах законов самим судом первой инстанции. То есть, потенциальные нарушения законов истцом стали явными нарушениями законов судом первой инстанции. И именно поэтому мы настаиваем на выражении своего отношения судом кассационной инстанции к тем заявлениям ответчиков, которые сформулированы в Отзыве на иск (7 пунктов) и в Дополнении № 1 к Отзыву (8 пунктов). Мы настаиваем, чтобы каждый заявленный нами пункт нашел свое отражение в решении суда второй инстанции.     

 

Частная жалоба на определение суда от 28.08.02

В протоколе судебного заседания от 28.08.02 по делу № 2-2882 стоит: «Суд определил: Отклонить ходатайство о прекращении производства по делу, поскольку предыдущий иск о выселении был предъявлен с другим жилым помещением». Под «предыдущим иском» здесь понимается дело № 2-2182. Действительно, в исковом заявлении упомянута квартира по ул. Изюмской. Но эта квартира в первом же судебном заседании была заменена истцом на квартиру по ул. Грина, так как она не была равноценна нашей квартире, что удостоверил сам истец. На этот счет ответчики даже представили суду Дополнение № 2 к Отзыву ответчика на иск (дело № 2-2182). В этом Дополнении есть раздел «Об исчерпании предмета иска» и просьба к суду на этом основании прекратить дело № 2-2182. Но суд дело не прекратил, и после отказа ответчика принять квартиру по ул. Грина ответчику в зале суда 28.06.02 истец вручил новый смотровой ордер – на квартиру по ул. Шверника, которая и фигурирует повторно во втором иске № 2-2882. (См. упомянутые Отзыв ответчика на иск и Дополнение к Отзыву ответчика на иск по делу 2-2882). И именно на том основании, что ответчики дали свое предварительное согласие на квартиру по ул. Шверника, ни к чему их не обязывающее, дело № 2-2182 было прекращено по просьбе истца. При этом истец был предупрежден о последствиях, возникающих при возбуждении нового иска по статье 220 ГПК РСФСР.

Здесь мы снова хотим обратить внимание кассационной инстанции, хотя это и сделано уже в Дополнении № 1 к Отзыву ответчика на иск, на то обстоятельство, что предоставляемая нам квартира взамен нашей собственной квартиры не может быть предметом судебного иска. Предмет иска – это то, что изыскивается (право, имущество и так далее) и к которым по каким-либо причинам истец не может свободно проявить право действия: владеть, пользоваться и распоряжаться. И ищет в суде это право. В данном случае истец имеет интерес к земле, на которой стоит наша собственность и истец хочет изъять эту собственность, чтобы распорядиться землей. И это нормальное явление, если только есть закон, по которому это можно сделать. Беда в том, что такого закона нет. Исключая государственную нужду, которая определяется самим государством, но никак не правительством Москвы и его муниципалитетом.

Рассмотрим теперь в качестве предмета иска квартиру, которую нам хотят дать взамен нашей собственной квартиры. Вообще говоря, это – простое дарение. Другими словами, нам из чувства жалости дарят квартиру, притом заметно худшую на наш взгляд, для того, чтобы мы не плакали как дети, выброшенные из своей собственной квартиры. А мы подарок этот не хотим принимать. И истец обращается с иском в суд, чтобы мы подарок этот приняли, чтобы суд заставил нас подарок принять. Но мы можем захотеть принять простые деньги. И если мы так поставим вопрос, то предложенная нам квартира вообще не может быть предметом иска. И вообще все то, что нам хотят подарить, не может быть предметом иска, то есть насильственного дарения.

Если истец хочет произвести с нами насильственный договор мены нашими собственностями, то пусть откроет главу 31 ГК РФ и почитает ее внимательно: есть ли там соответствующие статьи насильственного обмена? Таких статей там нет. И именно поэтому и истец, и суд первой инстанции разделили насильственный договор мены на две части: насильственное отчуждение нашей собственности и насильственное же дарение нам другой собственности. Притом обратились в суд, чтобы мы подарок приняли. Им казалось, что так будет проще. Но и тут у них возникают непреодолимые препятствия, закон и этого не позволяет, если принять во внимание главу 32 ГК РФ и права человека, данные ему от рождения. Мы имеем в виду высший Закон страны – Конституцию РФ и Европейскую Конвенцию.         

Исходя из изложенного, просим кассационную инстанцию отменить Определение суда первой инстанции по отклонению ходатайства ответчиков о прекращении производства по делу №2-2882 и дело № 2-2882 производством прекратить на основании статей 219, 220 ГПК РСФСР.

 

Незаконность установлений суда первой инстанции

Предыдущего достаточно, чтобы отменить Решение суда первой инстанции и дело № 2-2882 производством прекратить. Следующие наши тезисы в свою защиту покажут суду второй инстанции, что в Решении суда первой инстанции – сплошные нарушения законов, имеющих более высокую юридическую силу и прямое действие.

Суд первой инстанции «установил, что дом № 16 по ул. Грина подлежит сносу». Основание – постановление правительства Москвы № 811-ПП и распоряжение префекта ЮЗАО Москвы № 546-РП. Но это – незаконные акты по отношению к нам, паевым собственникам этого дома. На что и лежит до сих пор нерассмотренная Жалоба в Зюзинском суде, у того же самого федерального судьи Ахмитзяновой. Та самая Жалоба, которая Зюзинским судом отклонена, прошла кассационную инстанцию и вновь возвращена в Зюзинский суд (дело № 2390). И именно поэтому мы настаивали выше на объединении этих дел. Доказательства незаконности указанных актов властей содержатся в этой Жалобе и ответчики настаивают, чтобы эти доказательства были извлечены из упомянутой Жалобы и рассмотрены в рамках настоящего дела. Если суд второй инстанции сочтет это невозможным для себя, то ответчики настаивают на обязательном им сообщении об этом в форме определения суда. С тем, чтобы к настоящей кассационной жалобе ответчиками было сделано дополнение в полном объеме Жалобы «О защите прав человека, декларированных Конвенцией о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года, Конституцией РФ и законами РФ, и нарушенных Правительством Москвы и Префектурой ЮЗАО Москвы при отчуждении и сносе собственности нашей семьи, квартиры № 9 по адресу: Москва, ул. Грина, дом № 16».

Суд первой инстанции «установил, что в соответствии со ст. 49-3 ЖК РСФСР и законом Москвы «О гарантиях…» собственникам жилых помещений в случае сноса дома предоставляется предварительное и равноценное возмещение в виде другого жилого помещения». Это установление суда первой инстанции является фальсификацией статьи 49-3 ЖК РСФСР, ибо в этой статье сказано о непременном «их (собственников) согласии» на это «предварительное и равноценное возмещение». Установление же суда первой инстанции, наоборот, пренебрегает «согласием», принуждает своим решением к этому «согласию». И это преднамеренная фальсификация, так как ответчики не могут представить себе, чтобы суд читал законы, пропуская слова важного значения.

Кроме того, в статье 49-3 ЖК говорится: «Если дом, в котором находятся приватизированные квартиры, подлежит сносу по основаниям, предусмотренным законодательством…» Если бы суд первой инстанции читал эти слова, то он бы в качестве основания своего установления, что наш дом «подлежит сносу» привел бы это законодательство. Но такового в природе нет. И суд первой инстанции сослался что наш дом «подлежит сносу» (см. выше), на выше упомянутые постановление и распоряжение властей, но – не на «законодательство». Постановление и распоряжение не являются «законодательством», то есть законами, они являются актами властей, которые, в свою очередь, требуют обоснования законом. И тем самым вторично нарушил требование статьи 49-3.

Обращение суда первой инстанции в целом к упомянутому закону Москвы с целью оправдания своего установления не имеет юридической силы, так как суд не назвал конкретные статьи этого закона, на какие он опирается. Поэтому установление, ни на какое конкретное законоположение не опирающееся, само является произвольным установлением.

Кроме того, статья 49-3 введена в Жилищный кодекс Законом РСФСР от 06.07.91 №1552-1, то есть раньше, чем принята Конституция РФ (12.12.93). Поэтому данная статья ЖК подпадает под действие пункта 2 Раздела Второго Конституции РФ, который декларирует, что «законы и другие правовые акты, действующие на территории Российской Федерации до вступления в силу настоящей Конституции, применяются в части, не противоречащей Конституции Российской Федерации». Поэтому норма статьи 49.3 ЖК РСФСР должна быть обязательно проверена судом на соответствие ее Конституции РФ.  По ст. 8, п.1 в части «свободы экономической деятельности». По ст. 8, п.2 в части «равной защиты частной и муниципальной собственности». По ст.34, п.1 в части «свободного использования имущества для экономической деятельности». По ст. 35, п.2 в части «владения, пользования и распоряжения имуществом». По ст. 36, п.1 в части «владения, пользования и распоряжения землей». Все это суд должен проверить прежде, чем вынести свое решение на основе ст. 49-3 ЖК РСФСР.

То же самое можно сказать о неконкретности к рассматриваемому делу употребления судом первой инстанции статьи 235 ГК РФ. Статья 235 ГК РФ предусматривает вообще все возможные основания прекращения права собственности, какие только могут прийти в голову, как по инициативе собственника, так и в принудительном порядке. Самовольному прекращению права собственности посвящена большая часть ГК РФ. Принудительное изъятие собственности регламентируется 10-ю статьями ГК РФ. Поэтому как бы обоснование прекращения нашего права собственности статьей 235 ГК РФ является произвольным решением суда первой инстанции, конкретно никаким законоположением не обоснованным.

Суд первой инстанции «установил, что рыночная стоимость предоставленной квартиры больше стоимости занимаемой ответчиками жилой площади». Суд первой инстанции «полагает, что ответчикам предоставляется равноценное жилое помещение в соответствии с требованиями жилищного законодательства». Эти «установление» и «полагание» ни что иное, как судебный произвол суда первой инстанции, притом основанный на данных недобросовестных «оценщиков».

Во-первых, в настоящем деле № 2-2882 фигурируют две оценки: нашей квартиры № 9 по ул. Грина, 16 (58100 USD) и «предложенной» квартиры № 7 по ул. Шверника, 3 (64300 USD). «Оценка» произведена по заказу и за деньги истца фирмой «Универсалжилсервис». Ответчики не давали своего согласия на участие этой фирмы в оценке, истец произвел ее самовольно. Посмотрим на добросовестность этой фирмы. Суть в том, что эта же фирма произвела оценку точно такой же квартиры № 6 в нашем же доме, находящейся прямо под нашей квартирой (Дело № 2-2339/02 к семье Баяджан). И у нее получилось – 61100 USD, то есть на 3000 USD дороже нашей квартиры. Но надо знать нынешнее состояние этих квартир, которое любой желающий может увидеть и сравнить немедленно в натуре или по упомянутому делу № 2-2339/02. Квартира с большей «оценкой» в 61100 находится в том состоянии, в котором ее сдали строители ровно 43 года назад, с той же внутренней отделкой, фурнитурой, гарнитурой и санитарно-техническим оборудованием. Наша же квартира с меньшей «оценкой» в 58100 в 1998 году претерпела капитальное преобразование внутренней отделки импортными материалами с заменой сантехники на сумму более 15000 USD, о чем имеются соответствующие смета и платежные документы, а ее состояние отражено в приложении 2 к Отзыву ответчиков на иск (см. «Меморандум…»). И наша квартира № 9, во всяком случае, должна быть оценена не меньше квартиры № 6 на 3000 USD, а больше на 15000 USD. На основании этого ответчики утверждают, что «оценщики» из «Универсалжилсервис», нанятые истцом, – недобросовестные оценщики.

Во-вторых, рыночной стоимости не бывает, бывает только рыночная цена. И цена от стоимости может отличаться весьма значительно, в том числе – на прибыль от экономической деятельности с использованием собственности. Прибыль же ничем и никем не может быть ограничена, если экономическая деятельность не подпадает под антимонопольное законодательство. То есть, цена и «оценка» – абсолютно свободны и назначаются собственником и больше никем. Об этом сказано в части 1-й статьи 34 Конституции РФ – Законе высшей юридической силы и прямого действия. Притом в той части, которая согласно пункту 3 статьи 56 Конституции РФ «не подлежит ограничению». Притом в той главе 2 Конституции РФ, которая даже Федеральным Собранием «не может быть пересмотрена» (статья 135). И даже для простой инициации этого пересмотра специально созданным Конституционным Собранием нужно не менее трех пятых голосов по отдельности в Государственной Думе и Совете Федерации. И после всего этого, как набирается смелости простой районный суд «полагать» и «устанавливать» то, что даже высшей законодательной власти страны не позволено «полагать» и «устанавливать»? Исключение Конституция РФ делает только для государственных нужд (ст.35, ч.3), но эти нужды государство декларирует само, правительственным постановлением России, а не через муниципального истца, тем более что согласно статье 12 Конституции РФ «органы местного самоуправления не входят в систему органов государственной власти». И недаром Конституция РФ употребляет не бессмысленную «рыночную стоимость», а «равноценность», то есть «равную цену». Именно поэтому когда суд первой инстанции «установил, что рыночная стоимость предоставленной квартиры больше стоимости занимаемой ответчиками жилой площади», этот суд творит судебный произвол. А когда суд «полагает, что ответчикам предоставляется равноценное жилое помещение в соответствии с требованиями жилищного законодательства», суд превышает свои полномочия, предоставленные ему законом. 

И тут надо вновь напомнить суду первой инстанции Федеральный конституционный закон «О судебной системе РФ» (п.3 ст.5), где декларируется: «Суд, установив несоответствие акта… Конституции РФ, конституционному закону, федеральному закону…, закону субъекта Федерации, принимает решение с правовыми положениями, имеющими наибольшую юридическую силу» (см. также ст.10, ч. 2 ГПК РСФСР). Если суд не в состоянии установить «несоответствие акта», то существует Федеральный конституционный закон «О Конституционном суде РФ», согласно главе XIII которого «суд обращается в КС РФ с запросом», а «производство по делу приостанавливается».

 

Другие нарушения Европейской Конвенции

Суд первой инстанции решил силой «выселить ответчиков из дома в дом» против их воли. Это действие подпадает под статью 3 Конвенции в части «содержания в подневольном состоянии». И оно же подпадает под статью 8 Конвенции в части «уважения жилища каждого». И оно же подпадает под статью 2 Протокола №4 к Конвенции в части «права на свободу передвижения и свободу выбора местожительства».

Суд первой инстанции решил «прекратить наше право собственности» и тем самым нарушил статью 1 Протокола № 1 к Конвенции в части «права на уважение своей собственности», защищенное следующими словами: «Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права». Ни конкретного законоположения, ни общих принципов международного права суд при этом не представил, а то, что представил, - сплошное беззаконие как выше это показано.

Суд первой инстанции решил «предоставить нам в собственность». Это, конечно, не затрагивает Конвенцию, ибо это просто глупость: от подарков отказываются только капризные девушки. Если бы перед этим суд как разбойник не отобрал у нас то, что мы любим и, чем дорожим. И на что имеем полное право, защищенное не только Конституцией РФ, но и международными Договорами России.

Суд первой инстанции решил «перевести» нашу собственность «в муниципальный фонд Москвы». И тем самым вновь нарушил статью 1 Протокола №1 к Конвенции.

Если есть в пределах московской кольцевой автодороги закон, честь и совесть, Решение первой судебной инстанции по делу № 2-2882/02 кассационной судебной инстанцией будет отменено, а дело производством прекращено.

                13 сентября 2002 г. Б.П. Синюков, Г.В. Синюкова, Д.Б. Синюков».

 

Следом подоспело время обжаловать и идиотский отказ Ахмидзяновой разъяснить ее не менее идиотское решение.

«Московский городской суд.

Судебная коллегия по гражданским делам,

г. Москва, ул. Богородский вал, 8

 

Дополнение №1 к Кассационной жалобе

от 13.09.02 по гражданскому делу № 2-2882/02

(Частная жалоба на Определение Зюзинского суда от 19.09.02)

 

Настоящее дополнение является следствием Определения Зюзинского суда в лице федерального судьи Ахмидзяновой, совершенного 19.09.02 (оформленного судом и предоставленное ответчикам 24.09.02) по указанному делу в связи с Заявлением ответчиков от 10.09.02 «О разъяснении решения суда по делу № 2-2882/02». В состав самой Кассационной жалобы предмет настоящего Дополнения не мог войти по причине невозможности его совершения в течение процессуального срока, как это следует из приведенных дат.

Не понимая законной основы Решения суда, мы просили суд разъяснить, какой конкретной статьей какого конкретно закона предусмотрена возможность «снести» нашу собственность? Ибо статья 49-3 ЖК РСФСР прямо требует от законоприменителя называть дом «подлежащим сносу» только по основаниям, «предусмотренным законодательством». Суд назвал наш дом «подлежащим сносу», но своим Определением отказался привести закон, на основании которого он это сделал, мотивируя это тем, что это «фактически касается не разъяснения Решения, а порядка его исполнения». Назвать же наш дом «подлежащим сносу» по основанию Постановления правительства Москвы и Решения префектуры ЮЗАО Москвы суд не имеет права согласно этой же статье 49-3. Ибо для решения суда «внутреннего убеждения» мало. Это «внутреннее убеждение» годится только для интерпретации фактов, которая, в свою очередь, приводит суд к букве закона, на котором он, в конечном счете, только и должен основываться. А не на прямом «внутреннем убеждении», без использования закона. Иначе бы судьей мог быть каждый со своим «внутренним убеждением», не зная ни единого закона.    

Не понимая законной основы Решения суда, мы просили суд разъяснить, какой конкретной статьей какого конкретно закона отменяется правовое значение слов «с их согласия» в статье 49-3 ЖК РСФСР? Ибо суд пренебрег правовым содержанием этих слов. Но этого по «внутреннему убеждению» делать нельзя, это можно делать только по конкретному закону. Суд же не учел слов «с нашего согласия» и таким образом насильственно «выселил» нас из квартиры в квартиру. Но, главное, суд даже отказался разъяснить это свое решение, мотивируя, что это «касается не разъяснения Решения, а порядка его исполнения». И, несомненно, сделал это потому, что нет такого закона, отменяющего слова «с их согласия». И, если нет такого закона, отменяющего действие слов «с их согласия», то решение суда является произвольным решением, основанным на «внутреннем убеждении», но никак не на законе. «Внутреннее убеждение» – хорошая вещь, но оно не может прямо противоречить закону.

Не понимая законной основы Решения суда, мы просили суд разъяснить, какие именно статьи из закона Москвы «О гарантиях…» от 09.09.98 № 21-73 использованы им в законное обоснование своего Решения о насильственном нашем «переселении» и принудительном прекращении нашего права собственности на квартиру? Суд, отказав нам в праве знать, по каким именно статьям указанного закона он принимал свое Решение, тем самым демонстративно не захотел свое «внутреннее убеждение» подкрепить законом. В таких условиях ссылка суда на рассматриваемый закон Москвы в целом, без конкретизации его многочисленных, отдельных и самостоятельных законоположений, является абсолютно произвольным, внезаконным «обоснованием» своего «внутреннего убеждения». Абсолютно то же самое вынуждает нас сказать по отказу суда разъяснить свое Решение по поводу применения статьи 235 ГК РФ в качестве «обоснования» принудительного изъятия нашей собственности. Мы понимаем, что кассационная инстанция знает все то, что мы собираемся сказать ниже, но мы вынуждены это сказать, так как право нашей собственности «прекращено» судом первой инстанции именно по этой статье. Статьей 235 открывается глава 15 ГК РФ «Прекращение права собственности». Это «вводно-отсылочная» статья, ни одного конкретного законоположения прекращения права собственности она в себе не несет, повторяем, ни одного. Она просто классифицирует виды прекращения права собственности и отсылает законоприменителя за сведениями по конкретным случаям прекращения права собственности к многочисленным другим статьям, несущим в себе это конкретное право. Поэтому прекратить наше право собственности по этой статье – одно и то же, что сослаться в целом на каталог какой-нибудь юридической библиотеки. Все это настолько произвольное решение, что никакое «внутреннее убеждение» суда тут не может считаться обоснованным. А Определение суда отказать нам в праве получить разъяснение на основании того, что «вопросы, поставленные Синюковым, фактически касаются не разъяснения Решения, а порядка его исполнения», является подменой существа вопроса, который мы в действительности ставили перед судом.

Абсолютно беззаконное решение суда, если не принимать во внимание беззаконного же «внутреннего убеждения» суда, исключает применение права по исполнению нами этого решения суда. И именно поэтому мы в дополнение к разъяснению законности принятия Решения судом, прокомментированного выше, обратились с заявлением о разъяснении решения суда по самому порядку исполнения этого решения. Но суд отказал нам и в этом, вообще никак не мотивируя это свое Определение.

Во-первых, право собственности на наше имущество (квартиру) прекращено судом. Поэтому мы не можем с момента вступления в законную силу Решения суда им распоряжаться, в том числе обменивать, даже с префектурой, которая своим исковым заявлением фактически инициировала обмен, а суд его утвердил пунктами 2, 3, 4 своего Решения. Поэтому суд обязан довести свое Решение до логического конца: выдать нам юридически законное свидетельство права собственности на новую квартиру, или объяснить нам, где его можно беспрепятственно получить на основании Решения суда. Но суд не пожелал ответить нам на этот вопрос. Другими словами, суд принял Решение, которое невозможно выполнить, основываясь на законе. Это подтверждается письмом Департамента жилищной политики и жилищного фонда города Москвы от 06.09.02 № ПГ-2365/2-/0/-1 в наш адрес (прилагается), в котором от нас требуют заключить договор мены.   

Во-вторых, суд распорядился действием, которое может совершить только собственник: одарил нас собственностью, которая ему не принадлежит – квартирой № 7 по ул. Шверника, дом 3. Но суд не является кредитором истца, чтобы воспользоваться статьями 382-386, 388 и 389 ГК РФ по переуступке своего права, а других оснований дарения у суда нет. Кроме того, суд одновременно с фактическим дарением прекратил наше право собственности на квартиру № 9 по ул. Грина, дом 16 в пользу истца, то есть наличествует «встречная передача права» по 2-й части п.1 ст. 572 ГК РФ. А это, в свою очередь, подлежит квалификации по ст. 170 ГК РФ как «мнимая и притворная сделка» и является ничтожной. Может быть, поэтому суд не пожелал разъяснить свое Решение? 

В третьих, если все-таки признать, как оно и есть в действительности, что суд своим Решением заставил ответчика обменять свою собственность на собственность, предложенную ему истцом, через совершение «мнимой и притворной сделки», то вступает в действие глава 31 ГК РФ «Мена». Эта глава содержит всего 5 статей, так как договор мены производится в основном по правилам купли-продажи (глава 30 ГК РФ). Главное же состоит в том, что принудительной мены Гражданский кодекс не предусматривает. Но суд-то своим Решением именно это и осуществил. Может быть, поэтому суд не пожелал дать нам разъяснение своего Решения?

Скрытые угрозы нашим правам собственности, вытекающие из Решения суда. Согласно ст. 568 ГК РФ «товары, подлежащие обмену, предполагаются равноценными», но в деле фигурируют разные цены с подачи ангажированного истцом «оценщика». При этом цена нашей квартиры составляет 58100 USD, а цена предложенной нам взамен квартиры составляет 64300 USD. Поэтому, спустя какое-то время, истец может потребовать согласно п.2 этой же статьи ГК РФ с нас доплаты в размере 6200 USD. Спустя время, никто уже не будет помнить, что оценщик был недобросовестен как мы это доказали в Кассационной жалобе от 13.09.02, что мы были против оценки нашей собственности данным «оценщиком», что никто кроме нас не может оценивать нашу собственность. Просто увидят две оценки и вполне могут понять их так, что мы были согласны с этими оценками. Ведь они есть в деле, но ссылок суда в его Решении на эти оценки нет. «Поднимут» судебное дело и там будут фигурировать две оценки. И никто не будет разбираться, как они были получены. Это и есть скрытая угроза, которая в любой момент может стать реальной угрозой нашей собственности. Ведь договора мены между истцом и ответчиком нет, в котором должен быть отрегулирован вопрос доплаты или отсутствие таковой. Поэтому именно здесь мы еще раз заявляем, что свою квартиру № 9 по ул. Грина, дом 16 мы оцениваем в 120000 (сто двадцать тысяч) USD (долларов США).

Другим «подводным камнем» Решения суда может быть статья 573 ГК РФ. Пункт 1 этой статьи гласит: «Одаряемый вправе в любое время до передачи ему дара от него отказаться. В этом случае договор дарения считается расторгнутым». Но мы уже отказались от «подаренной» нам квартиры «до передачи дара», и это зафиксировано судом. Поэтому суд и заставляет нас туда въехать силой своего Решения, но этот же самый суд не дает нам юридически безукоризненного, оформленного на бумаге, права собственности на «подаренную» нам квартиру. И даже отказывает в разъяснении, как его получить. Мы переедем в как бы «подаренную» нам квартиру, но не будем иметь на нее безукоризненного права собственности. Пройдет время и наступит день, когда истец вполне может вернуться к предмету Решения суда и на основании нашего давнишнего отказа от дарения оставить эту квартиру за собой, сдавая нам ее только в наем, без права собственности на нее. Наша же бывшая квартира к этому времени будет давно уже «снесена» с лица земли. Может быть, поэтому суд не хочет разъяснять нам своего Решения?

Третьим «подводным камнем» может быть статья 577 ГК РФ. Пункт 1 этой статьи гласит: «Даритель вправе отказаться от исполнения договора, содержащего обещание передать в будущем одаряемому… право…, если после заключения договора имущественное… положение дарителя изменилось настолько, что исполнение договора в новых условиях приведет к существенному снижению уровня его жизни». А пункт 3 добавляет: «Отказ дарителя от исполнения договора дарения по основаниям, предусмотренным пунктами 1 и 2 настоящей статьи, не дает одаряемому права требовать возмещения убытков». Полного, юридически законного права собственности на «подаренную» квартиру суд нам не предоставил, вынося свое Решение, как бы обещая или предполагая это сделать в будущем руками истца. Пройдет время и наступит день, когда истцом вполне может овладеть соблазн применить к нам указанную статью ГК РФ и отказаться от «исполнения договора дарения», тем более что это очень выгодно. Тем более что сам истец никакого договора с нами не заключал, а воспользовался Решением суда. Может быть, поэтому суд отказал нам в разъяснении своего Решения?

Четвертый «подводный камень» заключен в статье 576, п.1 ГК РФ: «Юридическое лицо, которому вещь принадлежит на праве хозяйственного ведения или оперативного управления, вправе подарить ее с согласия собственника…». Зададимся вопросом, кто собственник «подаренной» нам квартиры №7 по ул. Шверника, дом 3? Эта квартира принадлежит всем жителям Москвы в целом на праве муниципальной общественной собственности. И распоряжается ею в качестве собственника только Московская городская дума как высший орган муниципии, избранный всеми жителями Москвы. Все остальные власти Москвы, включая истца, имеют только право хозяйственного ведения или оперативного управления этой собственностью, что исключает ее самовольное дарение. А Зюзинский суд, который «подарил» нам квартиру, не имеет даже этого минимального права. Поэтому именно истец и указанный суд в любое время могут быть изобличены Московской городской думой или любым жителем многомиллионной Москвы в превышении своих полномочий. «Дарение» будет отменено, правда, уже тогда, когда нашу бывшую собственность, за которую нас как бы «отдаривают» власти, «снесут». Может быть, поэтому суд отказал нам в разъяснении своего Решения?

Пятый «подводный камень» описан в статье 581 ГК РФ: «Права одаряемого, которому… обещан дар, не переходят к его наследникам (правопреемникам), если иное не предусмотрено договором дарения». Спрашивается, что помешает истцу воспользоваться этим правом по отношению к нашим наследникам? Тем более что дар только «обещан», но не совершен в юридически безупречном виде. А у нас четверо детей, живущих в разных уголках страны, которые внимательно следят за нашей борьбой с властями. Может быть, поэтому суд отказал нам в разъяснении своего Решения?

Четыре последних из перечисленных «подводных камней» имели бы не столь важное значение, если бы обжалуемое Решение суда состояло в одном пункте, взаимоувязано и непрерывно выражающем право устанавливающую общую мысль, содержащуюся в четырех пунктах. Тогда хотя бы было видно, что происходит насильственный обмен, и это исключало бы дарение, которое прямо следует из пункта 3: «предоставить в собственность...». Но, в том-то и дело, что в Решении суда провозглашены совершенно независимые друг от друга право устанавливающие положения, которые никто не обязан связывать воедино:

-          выселить имярек оттуда-то – туда-то, и точка;

-          конфисковать у имярек такую-то собственность, и точка;

-          подарить имярек такую-то, притом «чужую» для дарителя, собственность, и точка;

-          подарить такой-то конфискат тому-то, и последняя точка.

Поэтому исполнять это Решение суда могут четыре разных, даже не знакомых друг с другом исполнителя, не обязанных никоим образом связывать эти четыре конкретных дела друг с другом в одно общее дело. При этом, выселять придет судебный пристав и сделает это независимо от других пунктов Решения. И ему не будет никакого дела до того, в нашу ли собственность он переселяет, или в какое-то временное жилье, написанное у него на бумажке. Документы на конфискацию оформит вообще другое ведомство, например, регистрационная палата на основании 2 пункта решения суда, и ей дела нет в отношении самого насильственного переселения. Строители подгонят бульдозеры и снесут конфискат по одному телефонному звонку от нового владельца нашей собственности, и строителям дела нет до того, куда мы делись всей своей семьей. Мы же останемся в «новой» квартире на «птичьих» правах, так как «подарок» в любую минуту может оказаться несостоявшимся.

Может быть, специально для этого Зюзинский суд отказал нам в разъяснении своего Решения?

Дополнительные данные о нарушении Зюзинским судом

статьи 6 Европейской Конвенции.

Пункт 1 этой статьи гласит: «Каждый в случае спора о его гражданских правах… имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона». Выделенные законоположения нарушены. Зюзинский суд при рассмотрении нашего дела зависим от властей, пристрастен, специально и всячески затягивает разумный срок для восстановления неотъемлемых наших прав человека.

Начнем со статьи 221 ГПК РСФСР. В ней сказано: «Суд или судья оставляет заявление без рассмотрения, если в производстве этого же или другого суда имеется дело по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям». В производстве Зюзинского суда, у того же федерального судьи Ахмидзяновой до возбуждения настоящего дела № 2-2882/02 имелась наша Жалоба, прошедшая кассационную инстанцию и возвращенная на новое рассмотрение (дело № 2-2390/02). По указанным двум делам – те же самые стороны, тот же самый предмет и те же самые основания. Об этом суд информирован нами в Отзыве ответчика на иск № 2-2882/02 от 21.08.02 под заголовком «Непредоставление ответчику судом права на справедливое судебное разбирательство». Эта информация оставлена судом без внимания, хотя и сам суд без нашего напоминания должен был применить статью 221 ГПК РСФСР. Но не применил, несмотря на то, что эти два дела ведет один и тот же федеральный судья Ахмидзянова. Мало того, Жалоба лежит у судьи без движения по настоящий день, так как она направлена против властей. А инициированные в суде властями уже два иска против нас рассмотрены незамедлительно. И это показывает, во-первых, ангажированность суда властями в форме зависимости суда от властей и пристрастности суда и, во-вторых, неразумность срока разбирательства в двух аналогичных случаях. Для угождения властям против нас дела рассматриваются почти мгновенно, а рассмотрение нашей жалобы на власти всячески затягивается.

Если бы это было единственным примером. Но ведь весь перечень беззакония, приведенный выше, как раз и свидетельствует, что этот перечень организован судом первой инстанции именно в интересах властей против интересов нашей семьи. И этот перечень как раз и составляет предмет прямой зависимости суда от властей и пристрастности суда при рассмотрении дела в пользу властей.

Такое беспрецедентное, ужасающее судебное давление властей на нашу семью вполне вероятно не может ограничиться только судебным давлением, поэтому мы вправе опасаться за наше здоровье и самую жизнь. И именно поэтому мы обращаем внимание кассационной инстанции на то обстоятельство, что у нас четверо детей, которые издалека внимательно следят за событиями, имея на руках все документы, начиная с писем Президенту, прокуратуре всех уровней и мэру Москвы.

На основании изложенного и в дополнение к ранее направленной Кассационной жалобе мы настаиваем на рассмотрении по существу и отмене Решения Зюзинского суда по делу № 2-2882/02 и прекращении этого дела по основаниям, изложенным как в Кассационной жалобе, так и в настоящем Дополнении к ней.

Приложение – упомянутое в тексте письмо от 06.09.02 на 2 листах.

                                   25.09.02.  Б.П. Синюков, Г.В. Синюкова, Д.Б. Синюков».

 

24 октября состоялось первое заседание кассационной инстанции (Мосгорсуда).  Но к этому дню муниципальные власти  готовили нас пытками. Поэтому, не успели три общемосковских судьи как следует разместиться, запутавшись в своих мантиях, как мы им подали следующую бумагу.

«Московский городской суд.

Судебная коллегия по гражданским делам

 

Заявление в зале суда о пытках

«Декларация о защите всех лиц от пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания» (ООН, 9 декабря 1975 года) в статье 1, пункт 1 квалифицирует: «...пытка означает любое действие, посредством кото­рого человеку намеренно причиняется боль или страдание, физическое и умственное, со стороны официального лица или по его подстрекательству с целью... наказания его действия, которое он совершил..., или запугивания его...».

Статья 3: «Никакое государство не может разрешить или терпимо относиться к пыткам или другим жестоким, бесчеловечным или унижающим достоинство видам обра­щения и наказания». Эта Декларация ратифицирована Россией и поэтому согласно Кон­ституции РФ является частью ее правовой системы.

«Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания» (Нью-Йорк, 10.12.84) уточняет: «...пытка -любое действие, которое какому-либо лицу умышленно причиняет... страдание, физи­ческое или нравственное, чтобы... наказать его действия, а также запугать или прину­дить, или по любой причине, основанной на дискриминации любого характера, когда та­кое... страдание причиняется... иным лицом, выступающим в официальном качестве, или по их подстрекательству, или с их ведома или молчаливого согласия». Эта Кон­венция также ратифицирована Россией и поэтому согласно Конституции РФ является ча­стью ее правовой системы.

21.10.02, затри дня до отложенного настоящего судебного заседания по делу №2-2882/02, кассационной жалобы, в день подачи Краткой кассационной жалобы по делу №2-2390 на Решение Зюзин-ского суда, отказавшего нам в удовлетворении Жалобы на действия властей Москвы, на­рушающих Конституцию РФ и Европейскую Конвенцию, нам, упрямо не подчиняющимся воле властей жителям дома №16 по улице Грина, в том числе и подателям указанных жалоб в суд:

- в доме полностью отключили холодное водоснабжение;

- во 2-м подъезде попытались отключить электроэнергию, но инвалид Манушин

не позволил, встав у электриков на пути; там же отключили телевизионную антенну;

- пообещали в ближайшие дни отключить телевизионную антенну и у нас 1-м

подъезде.

Мы это предвидели, поэтому написали в Дополнении №1 к Кассационной жалобе: «Такое беспрецедентное, ужасающее судебное давление властей на нашу семью вполне вероятно не может ограничиться только судебным давлением, поэтому мы вправе опа­саться за наше здоровье и самую жизнь». Предвидение полностью оправдалось.

Без холодной воды в доме невозможно жить, даже отправлять естественные по­требности. Воду отключили по указанию «сверху». Никакой аварии не было. Диспетчер ДЕЗ г-жа Кубышкина после наших настойчивых просьб указала, что «начальство» велело отключить. Ольга Сергеевна, дежурная по управе «Северное Бутово» признала, что ава­рии как таковой нет. Оксана Евгеньевна, инженер из ДЕЗа, пообещала, что телеантенну у нас отключат в ближайшие дни. Объяснение примитивное: жильцы разъезжаются из дома, субподрядчику ДЕЗа по антеннам поступает меньше платежей и ему невыгодно поддер­живать антенну в работоспособном состоянии. Проще отключить.

Но дело в том, что договор на техобслуживание дома у нас заключен с ДЕЗом (че­рез РЭП) и поступающие жильцам извещения об оплате являются письменным свидетель­ством этого договора. В нем предусмотрено: техобслуживание, холодное водоснабжение, канализация, антенна, радио, замок на входной двери подъезда и так далее. Не мы высе­лили остальных жильцов из дома, а именно ДЕЗ, которому принадлежит коммунальное жилье в доме. Поэтому нас абсолютно не интересуют заботы ДЕЗа. Если он держит свои квартиры пустыми, то пусть за них сам и вносит платежи, в частности за антенну. Нас это не касается, так как свою часть платежей за все виды обслуживания мы платим регулярно. И страдать за то, что у ДЕЗа в нашем доме - пустые квартиры и с них он не получает пла­тежей, мы по закону не должны. И никто нас не может к этому принудить. И власти это прекрасно знают.

Поэтому все эти «отключения» подпадают под действие упомянутых международ­ных документов, обязательных и для России, по признаку пытки над нами:

Нам известно, что начальник УМЖ Воронов, выступающий в «официаль­ном качестве», произнес в адрес работника ДЕЗа: «Плохо работаете. Не знаете, что с ни­ми (с нами - мое) сделать? Отключите им канализацию и пусть они задохнутся в говне». Это «подстрекательство» к пытке. Если он откажется от этих слов, то подойдет формула «с его ведома». Если он и от этого откажется, то настоящее заявление не даст ему отка­заться от формулы «молчаливое согласие».

Настоящая кассационная жалоба против иска префектуры о нашем «выселе­нии» по самой своей сути является предпосылкой, чтобы «наказать наши действия», «запугать» или «принудить». Второй предпосылкой является наша жалоба в суд на на­рушение прав человека (дело №2-2390/02), которая уже подана в кассационную инстан­цию после рассмотрения ее и отказа в Зюзинском суде.

А то, что все эти «отключения» - не аварийные, не самопроизвольные, а именно - «умышленные», уже доказано выше.

Поэтому все выше изложенное - пытки.

Теперь о «физическом и нравственном страдании». Физическое страдание - это когда ты хочешь пить, а вокруг на многие километры нет чистой воды, а покупать ее в бу­тылках не позволяет пенсия. Нравственные же страдания таковы: даже щи нельзя сварить, не то, что душ принять. А посещаешь туалет с ведерочком. Притом, что ты отлично зна­ешь, что никому ничего не должен, а тебя просто-напросто грабят, причем грабит публич­ная власть. И не только грабит, но и применяет пытки самые изощренные. А суд первой инстанции ей способствует. А прокуратура «отписалась». А Лужков посылает твои пись­ма опять тем, кто с тобой творит пытки. Находясь в таком моральном состоянии, мы физически не можем адекватно участ­вовать в судебном процессе. Мы на грани нервного срыва. Просим суд кассационной ин­станции сперва освободить нас самым радикальным образом от пыток. Чтобы мы могли участвовать в процессе свободно, обдуманно, без висящего на нас груза страха и ужасаю­щего душевного дискомфорта.

         22 октября 2002 г. Б.П. Синюков», Г.В. Синюкова, Д.Б. Синюков».

 

На всю эту кипу моих бумаг  Мосгорсуд разродился следующей бумагой.

 

«Определение

24 октября 2002 г. судебная коллегия по гражданским делам в составе председательствующего Жбановой Г.И., судей Васильевой И.В. и Базьковой Е.М., заслушав в открытом судебном заседании по докладу Базьковой Е.М. по кассационной жалобе (перечислено) решение Зюзинского районного суда г. Москвы от 28 августа 2002 г. которым постановлено (переписано решение)

установила:

Синюкова Г.В. Синюков Б.П., Синюков Д.Б. проживают в трехкомнатной квартире… по адресу: Москва, ул. Грина  д.16 кв. 9. Данная жилая площадь принадлежит на праве собственности Синюковой Г.В. на основании договора купли-продажи от 06.10.1993 года.

Префектура ЮЗАО г. Москвы обратилась в суд с иском к Синюковым о выселении из занимаемого жилого помещения, мотивируя свои требования тем, что дом по ул. Грина в Москве подлежит сносу на основании распоряжения префекта ЮЗАО г. Москвы № 546 – РП от 6.05.02, а все жители отселению.

Ответчикам для переселения предоставлена 3-комнатная кв. 7 в д. 3 по ул. Шверника в Москве…, однако ответчики отказались от предоставленного варианта.

Ответчики возражали против иска, ссылаясь на то, что предоставляемая им квартира неравноценна занимаемой.

Суд постановил указанное выше решение, об отмене которого просят Синюковы по доводам кассационной жалобы.

Проверив материалы дела, выслушав объяснения Синюковой Г.В., Синюкова Б.П., представителя истца – Цой Э.В., обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия находит, что решение суда подлежит отмене по следующим основаниям.  

Удовлетворяя требования префектуры о выселении Синюковых из кв.… и предоставлении Синюковой Г.В. на праве собственности кв…. суд исходил из того, что д. 16 по ул. Грина подлежит сносу, а ответчики выселению с предоставлением Синюковой Г.В. в собственность равноценной квартиры… по более высокой стоимости и на 6,6 кв. м больше по общей площади, чем ранее занимаемая квартира.

Однако данный вывод суда судебная коллегия считает преждевременным.

В соответствии со ст. 4 закона города Москвы от 9 сентября 1998  № 21-73 «О гарантиях города Москвы…» равноценное возмещение (компенсация) собственнику, освобождающему жилое помещение, в случае, если жилое помещение является единственным местом его жительства, предоставляется равноценное возмещение(компенсация) по соглашению сторон в виде другого благоустроенного жилого помещения либо в денежном выражении.

Как усматривается из материалов дела ответчики занимали 3-х комнатную квартиру с балконом жилой площадью 46,2 кв. м, а им предоставляется 3-х комнатная квартира жилой площадью 43, что на 3,2 кв.м меньше занимаемой и без балкона, в то время как Синюкова Г.В. и Синюков Б.П. являются пенсионерами.

Указанным обстоятельствам суд не дал правовой оценки.

В материалах дела имеются заключения ЗАО «Универсалжилсервис» о стоимости предоставляемой квартиры (л.д. 31) и квартиры, которую занимают ответчики (л.д. 28).

Исходя из предоставляемой истцом оценки, суд пришел к выводу о равноценности жилых помещений.

Однако данный вывод суда сделан без учета других доказательств.

Так, оценка стоимости квартир произведена без выхода и осмотра состояния квартир. Между тем, ответчиками и в суде, и в заседании судебной коллегии представлялись фотографии своей квартирыи предлагаемой, из которых усматривается, что в квартире № 9 д. 16 по ул. Грина сделан евроремонт и Синюковы полагают, что стоимость их квартиры значительно выше, чем указано в заключении.

Данный довод ответчиков судом проверен не был.

Суд также не учел потребительские качества предоставляемой квартиры, степень ее благоустройства, расположение квартиры на 2-м этаже с выходом окон на козырек подъезда, отсутствие балкона в квартире, и не дал оценки указанным обстоятельствам в совокупности с другими доказательствами по делу.

Поскольку выводы суда, изложенные в решении не соответствуют обстоятельствам дела, решение суда нельзя признать законным и обоснованным, и оно подлежит отмене.

При новом рассмотрении дала суду надлежит учесть изложенное, проверить доводы сторон, дать оценку всем доказательствам по делу и постановить решение в соответствии с требованиями закона.

Руководствуясь ст.ст. 304, 305, 306 ГПК РСФСР, судебная коллегия

определила

Решение Зюзинского суда г. Москвы от 28 августа 2002 г. отменить, дело направить в суд на новое рассмотрение в ином составе судей.

                                Председательствующий, судьи» (подписи).

 

Если читать этот судебный опус отдельно, без всего того, с чем именно я к Мосгорсуду обращался  выше, то можно увидеть некую долю жалости ко мне, с какой миллионер опускает свой пятак в кружку нищего на паперти. Только и эта почти иезуитская жалость в виде упомянутого тремя судьями «балкона» и «3,2 кв.м» составляет микроскопическую часть от полного перечня несоответствия «нашей» и «предложенной» квартир (см. выше, в части «Второй бандит») таблицу сравнения квартир по нашему «Меморандуму..»). Поэтому Мосгорсуд фактически предлагает Зюзинскому суду, фигурально выражаясь: ну, киньте в кружку этому нищему еще один пятак! Тем более что он всю жизнь свою отдал нашим с вами «стройкам коммунизма»! И теперь желал бы посидеть на балкончике, который он купил за свои кровные, а вы отобрали у него балкончик!

И при этом, заметьте, этот сучий триумвират совсем не обращает внимания на совершенно преступное нарушение огромной кучи законов своей страны и международных договоров этой самой людоедской страны. Словно он и читать никогда не учился, не то что законы знать. И все как один «забытые» сучьим триумвиратом законы касаются неотъемлемых и данных при рождении прав человека. По которым не только «улучшать» мои квартирные условия надо при «предоставлении» сучьей же префектурой мне «равноценного возмещения», но и вообще надо гнать поганой метлой такого «истца» от ворот всех московских судов подряд. 

Собственно, чего я возмущаюсь? когда уже исчерпывающе доказал в других своих работах, что людоедская власть на «святой» Руси не менее 500 лет такая.

Вы еще не забыли, что это столь «своеобразное» определение Мосгорсуда отменяло решение людоедки Ахмидзяновой? И направляло на новое рассмотрение «суда в другом составе», каковым оказалась судья Пименова – главный герой первого рассмотрения моей жалобы по защите прав человека. Окончательно же похерила мои права Ахмидзянова (см. «Первый бандит»).

Итак «своеобразное определение» 24 октября 2002 г. полетело в Зюзинский суд к судье Пименовой на «новое» рассмотрение. И, я думаю, за неделю, к 1 ноября, оно должно было прилететь, так как на метро я добираюсь на этом пути за час.

И людоедка Ахмидзянова, вы думаете, сидит, сложа руки, и ждет, пока Пименова «присудит» мне немного лучшую квартиру по сравнению с ней? Как бы не так!

Она почти тут же, 19 ноября 2002 г. возбуждает против моей семьи новое дело «о выселении» и в тот же день выбрасывает нас в квартиру более худшую, чем забраковал Мосгорсуд. А как же? Когда мы отказались от забракованной Мосгорсудом квартиры и подали кассационную жалобу на ее решение, она прямо нам в глаза сказала: «Вы еще пожалеете, что отказались!»  Пришло время нам «пожалеть», а ей доказать нам, кто в этом ублюдочном доме под названием суд – хозяин.

Мы с женой от удивления от ее «нового решения»  только и нашлись спросить прямо в зале суда: «Как же так? Ведь судья Пименова будет вновь насматривать наше дело с заданием Мосгорсуда «присудить» нам немного лучшую квартиру?»  Судья-сука промолчала, а «представитель» людоедской префектуры безразлично как Будда изрек: «А мы то дело закроем». – Немая сцена.

Так как все перипетии с этим «Четвертым бандитом» – в отдельной главе, на этом заканчиваю, и возвращаюсь к развитию окончательных событий по «Третьему бандиту».

Судья Пименова, тихая как мышка, получив в свое ведение возвратившееся из Мосгорсуда дело, затаилась по мышиному, ни ответа от нее нам, ни привета. Я каждый день звонил в Зюзинский суд и справлялся, как там поживает вернувшееся из Мосгорсуда дело? Отвечали довольно монотонно: «Вам сообщат!» Наконец «сообщили»: «Дело закрыто, приходите, ознакомьтесь». Это было 16 декабря 2002 года. А определение свое мышка Пименова якобы написала 28 ноября 2002 г., то есть, спустя 9 дней после «нового» решения судьи Ахмидзяновой.

Только и надо здесь добавить, что сука Ахмидзянова за это время успела вынести определение о немедленном исполнении своего сучьего «нового» решения, выписать исполнительный лист, и нас как собак 11 декабря 2002 года выбросили, переломав всю нашу мебель» туда, куда сучка-судья велела.

Я понимал, что это не только незаконно возбуждать новое дело, не дав закончиться старому, это до предела безнравственно. Вы только представьте, «самый справедливый суд в мире» мстит мне, как какой-нибудь рецидивист мстит, соскочивши с нар, посадившему его милиционеру.

Я понимал, что на «святой» Руси мне правды не добиться, поэтому все мои дальнейшие действия предназначались для Европейского Суда. Так сказать, я просто собирал как грибы «серьезные проблемы факта и права».

Привожу бумагу от Пименовой.

«ОПРЕДЕЛЕНИЕ

28 ноября 2002 г. Зюзинский районный суд г. Москвы в составе председательствующего судьи Пименовой Г.А. при секретаре Кононовой ЕС, рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело   № 2-3416/2002 по иску Префектуры ЮЗАО г. Москвы к Синюковой Галине Васильевне, Синюкову Борису Прокопьевичу и Синюкову Денису Борисовичу о выселении,

УСТАНОВИЛ:

Истец обратился в суд с вышеуказанным иском к ответчикам.

До начала слушания дела истец обратился к суду с ходатайством о прекращении производства по делу в связи с отказом от иска.

В соответствии со ст. 34 ГПК РСФСР истец вправе изменить основание иска или предмет иска, увеличить или уменьшить размер исковых требований или отказаться от иска.

Последствия прекращения производства по делу, предусмотренные ст. 220 ГПК РСФСР, истцу разъяснены.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 34, 165, 219 (п.4), 223, 224 ГПК РСФСР, суд

ОПРЕДЕЛИЛ:

Отказ Префектуры ЮЗАО г. Москвы от иска   к Синюковой Галине Васильевне, Синюкову Борису Прокопьевичу и Синюкову Денису Борисовичу о выселении принять.

Производство по делу прекратить.

Определение может быть обжаловано или опротестовано в Мосгорсуд в течение 10 дней.

Судья Г.А. Пименова».

 

Из этой бумажки нужно запомнить только то, что дело имеет новый номер, оно как бы даже и не было еще в Мосгорсуде, и то, что никто из ответчиков так и не видел судью Пименову в глаза при «рассмотрении» ею этого как бы «нового» дела. Все остальное вы поймете из следующего.

«Московский городской суд.

Судебная коллегия по гражданским делам

 

Ответчиков

Синюковой Галины Васильевны,

Синюкова Бориса Прокопьевича,

Синюкова Дениса Борисовича,

 

по гражданскому делу № 2-2882/02 по иску префектуры    ЮЗАО Москвы «О выселении»

 

Частная жалоба

на Определение Зюзинского суда (судья Пименова Г.А.) от 28.11.02 по делу №2-2882/02

 

28.11.02 Зюзинским судом, судьей Пименовой Г.А. вынесено Определение о прекращении производства по делу №2-2882/02 (№2-3416/02), вернувшемуся в Зюзинский суд из кассационной инстанции на новое рассмотрение. Так как Мосгорсуд отменил прежнее Решение Зюзинского суда по этому делу в связи с потребительской неравноценностью присужденной судом квартиры той квартире, которой ответчики владели на праве частной собственности.

Считаем, что Зюзинский суд в целом и судья Пименова в частности, при подготовке дела к новому рассмотрению и при самом рассмотрении допустили ряд существенных нарушений Гражданского процессуального кодекса в части полного, всестороннего и объективного выяснения всех обстоятельств дела (статья 145), аналогии закона и аналогии права (статья 1), независимости судей (статья 7), равноправия сторон и беспристрастности (статья 14). И ряд других статей. Мы основываемся на следующих фактах.

Последствия присвоения делу нового номера

Руководство Зюзинского суда в резолюции на Определении Мосгорсуда написало: «Делу присвоить новый номер». И делу №2-2882/02 присвоили №2-3416/02. Этот факт не имел бы значения, если бы из него не вытекали более серьезные последствия, сводящие на нет все усилия Мосгорсуда и выглядящие как насмешка над кассационной инстанцией, умаление ее юридической силы над Зюзинским судом.

Судья Пименова, присвоив делу новый номер, тут же сделала вид, что дело это она получила не из кассационной инстанции на пересмотр, а начала его по собственной инициативе с иска префектуры. В Определении от 20.11.02 она пишет: «Рассмотрев заявление префектуры к Синюковым «О выселении», признавая дело достаточно подготовленным…, определил назначить к разбирательству на 28.11.02».

Может быть, судье Пименовой и нужно было прочитать исковое заявление префектуры в составе дела для общего впечатления о нем. Но главное все же не в этом исковом заявлении, а в Определении кассационной инстанции от 24.10.02, которая специально обращала внимание судьи Пименовой на следующее.  «Указанным обстоятельствам суд не дал правовой оценки…,  данный вывод суда сделан без учета других доказательств …, данный довод ответчиков судом проверен не был…, суд не учел потребительские качества предоставляемой квартиры, степень ее благоустройства…, выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела…, при новом рассмотрении дела суду надлежит учесть изложенное…, дать оценку всем доказательствам по делу…».

Самое главное в цитируемом Определении Мосгорсуда: «…постановить решение в соответствии с требованиями закона…», так как мы обращали внимание Мосгорсуда в кассационной жалобе на грубейшие нарушения вещного права Зюзинским судом при постановлении Решения.

Мало того, руководство Зюзинского суда прямо написало судье Пименовой: «1. Отразить результаты МГС». Судья Пименова, закрывая дело своим Определением, ни единым словом не упомянула о том, что это дело уже рассматривалось кассационной инстанцией.

Напротив, она делает вид всем текстом своего Определения, что дело она только и начала, как это следует из приведенной цитаты. И в этом ей «помогло» присвоение нового номера одному и тому же делу. Смена цифр с 2882 на 3416 стала иметь первостепенное значение. Именно в этом состоит нарушение статьи 145. 

В ГПК РСФСР нет статьи, которая бы прямо запрещала суду первой инстанции игнорировать и даже надсмехаться над постановлениями кассационной инстанции. Но есть раздел III, который по аналогиям закона и права можно применить в данном случае.

Фальсификации

20.11.02 судья Пименова, постановляя свое Определение о назначении судебного заседания на 28.11.02, имела в виду только иск префектуры «о выселении», но никак не Определение кассационной инстанции от 24.10.02. Определения кассационной инстанции как бы нет. Ведь Мосгорсуд постановил Определение по делу № 2882, а она «рассматривает» совершенно другое, новое дело № 3416. При этом 20.11.02 префектура отказ от иска представить никоим образом не могла, иначе бы судье Пименовой не пришлось бы назначать дело к слушанию на 28.11.02. 

Наступило 28.11.02, 14-00 часов. Судья пишет в протоколе: «Стороны не явились». Кому, интересно, судья Пименова «объявляла» состав суда, испрашивала отвод и ходатайства? Которых согласно ее протоколу тоже не было.

В данном случае нас интересует не столько отсутствие нас, ответчиков, сколько истца – префектуры. Ибо откуда появилось у судьи Пименовой заявление истца о прекращении производства по делу? Ведь оно датировано 28.11.02, днем заседания суда. Нам трудно представить, что еще до 14-00 часов 28.11.02 истец принес судье Пименовой свое заявление об отказе от иска, а на само заседания суда не посчитал нужным остаться. Тем более что в таком случае само заседание суда должно быть отменено судьей Пименовой за ненадобностью. Ведь на заседании не в чем разбираться. Поэтому мы считаем, что протокол от 28.11.02 и само Определение сфальсифицированы.

Далее судья Пименова в протоколе «судебного заседания» пишет: «Обсуждается ходатайство префектуры о прекращении производства по делу в связи с примирением сторон». Во-первых, с кем же все-таки «обсуждала» судья Пименова «ходатайство»? Ведь она была совершенно одна, не считая судебного секретаря. Во-вторых, откуда у судьи Пименовой появились данные «о примирении сторон»? Ведь «стороны не явились». В третьих, почему «примирение сторон» (условия мирового соглашения) не подписаны сторонами согласно требованию статьи 165, часть 1-я?  Мы уже не говорим о том, от кого именно суд «удалялся на совещание»? А, возвратившись, кому «оглашал Определение»?

Продолжим о фальсификациях в Определении суда сути дела. Судья Пименова «установила»: «Истец обратился в суд с иском». Да, это так. Но только это было в августе 2002 года, а не в ноябре. И вела это дело не судья Пименова, а судья Ахмидзянова под № 2882. Судья Ахмидзянова удовлетворила иск в полном объеме, на что была подана кассационная жалоба и Мосгорсуд удовлетворил ее, направив дело на новое рассмотрение, судье Пименовой, которая делу присвоила № 3416. Почему судья Пименова ни словом не упоминает об этом, хотя ее прямо обязывает руководство суда сделать это? И почему судья Пименова делает вид, что она ничего не знает об Определении кассационной инстанции?

Вслед за приведенной фразой, не упоминая ничего того, что мы отметили, судья Пименова пишет: «До начала слушания истец обратился к суду с ходатайством о прекращении производства по делу в связи с отказом от иска». Во-первых, как мог «истец обратиться к суду», когда истца на суде не было? Ни «до начала слушания», ни во время его, так как никакого «слушания» вообще не было. Во-вторых, почему истец «не обратился к суду» на том этапе рассмотрения дела, когда этот же самый иск был полностью удовлетворен судьей Ахмидзяновой? Притом так «удовлетворен», что кассационная инстанция вынуждена была отменить это несуразное решение, подробно объяснив судье Пименовой, в чем состоят ошибки суда и как их исправить. В третьих, почему судью Пименову не заинтересовал сам вопрос отзыва иска? Если бы судья Пименова следовала обязательным для нее требованиям закона о «полном, всестороннем и объективном выяснении всех обстоятельств дела», то ей бы сразу стало ясно, что истец преднамеренно хочет закрыть дело, в результате рассмотрения которого в Мосгорсуде он потерпел полнейший крах. И судья Пименова своим Определением от 28.11.02 всячески способствует истцу в этом.

В связи с этим встает прямо вопрос, который судья Пименова не пожелала себе задать, если она когда-нибудь читала Европейскую Конвенцию (статью 6): является ли она «независимым и беспристрастным» судьей?  

Неуведомление ответчиков о времени судебного заседания

Указанная фальсификация не может существовать одна, она требует все новых фальсификаций. Кассационная инстанция вынесла свое Определение по делу 24.10.02. Резолюция руководства Зюзинского суда на этом Определении стоит от 14.11.02. Судья Пименова 20.11.02 назначила рассмотрение дела на 28.11.02. Заседание суда якобы состоялось 28.11.02 в отсутствие «не явившихся» сторон.

Дело в том, что мы, семья Синюковых, начиная с 10.11.02 ежедневно являлись в в канцелярию Зюзинского суда или звонили туда, так как судьей Ахмидзяновой слушалось новое дело № 2-3318/02 о нашем выселении, заведенное взамен келейно закрытого судьей Пименовой дела №2-2882 (3416)/02. 

С 10 по 18.11.02 нам отвечали в канцелярии суда как с магнитофонной ленты: «Дело № 2882 находится у руководства суда». С 18.11.02 по 11.12.02 ответ стал звучать так, вновь с магнитофонной точностью: «Дело находится у судьи Пименовой. Дата рассмотрения не назначена».

Здесь надо сопоставить следующие даты. Дело № 2882, оно же дело № 3416, якобы рассмотрено 28.11.02. Но с 18.11.02 по 11.12.02 мы ежедневно в канцелярии суда получали ответ как сказано выше: «Дело у Пименовой, рассмотрение не назначено». Таким образом, заседания суда под председательством судьи Пименовой не могло состояться в указанный промежуток времени, притом так, что ни канцелярия суда, ни мы, ответчики, ничего об этом не знали. Никаких повесток, «надлежащим образом» доставленных нам, у нас нет до сих пор.

Статьи 108, 109, 110, 111, 112 ГПК РСФСР скрупулезно описывают «судебные извещения и вызовы» и это сделано не просто так, ибо именно от этого зависит как «всестороннее и полное исследование дела», так и «равноправие сторон» на процессе. Однако в деле нет ни единого доказательства о «надлежащем» нас уведомлении. И мы категорически настаиваем на том, что вообще в отношении нас не было никакого уведомления, ни «надлежащего», ни хотя бы попытки уведомить нас, ибо мы, не надеясь на «надлежащее уведомление» суда, сами ежедневно с 18.11.02 по 11.12.02 справлялись об этом в канцелярии суда.

Только попытка 16.12.02 лично узнать о состоянии пересмотра дела № 2882 (3416) в канцелярии суда увенчалась успехом, но очень сомнительным. Синюкову Б.П. было представлено дело для ознакомления, из которого он с ужасом узнал, что дело, оказывается,  «рассмотрено» еще 28.11.02, то есть 18 дней назад. Причем в тот самый промежуток времени когда ответчики ежедневно справлялись о судьбе этого дела (дате назначения его к слушанию) в канцелярии суда, получая стереотипный ответ, приведенный выше.

И это не простое совпадение обстоятельств как можно сходу подумать. Ибо не только отсутствие нас, ответчиков при рассмотрении дела помогло судье Пименовой избежать прямого вопроса от нас: «Почему Вы рассматриваете дело №2882, оно же дело № 3416, как будто ничего не знаете, что дело № 2882 вернулось к Вам из кассационной инстанции?», но и помогло Зюзинскому суду в целом уже трижды подменять одно дело другим делом. И тем самым все ухудшать и ухудшать положение ответчиков по сравнению с  лучшим положением, в которое их настойчиво пыталась возвратить кассационная инстанция.

Воспрепятствование Зюзинского суда осуществлению правосудия более высокого ранга

Выше доказано, что подмена номера дела позволила Зюзинскому суду попросту уничтожить смысл и сам факт Определения Мосгорсуда от 24.10.02 о восстановлении законности и справедливости. Более тяжкие для нас последствия вытекают из обжалуемого Определения судьи Пименовой и действий Зюзинского суда в целом по прекращению производства по делу № 2882.

Прекращение производства по делу №2882 якобы произошло 28.11.02, хотя мы, ответчики смогли увидеть это Определение только 16.12.02. Поэтому обоснованно подозреваем, что Определение это фактически последовало не ранее 11.12.02, дня нашего насильственного выселения из нашей собственности по делу №2-3318/02. Ибо 11.12.02 в канцелярии суда Определения от 28.11.02 совершенно точно – не было.

Для чего понадобилось сперва сильно затягивать рассмотрение дела №2882, а потом оформить его задним числом, не ранее 11.12.02 за 28.11.02? На этот вопрос может быть только один ответ, логично вписывающийся в ситуацию. По делу № 2882 Зюзинский суд не мог присудить нам квартиру хуже той квартиры, которую раскритиковал Мосгорсуд в своем Определении от 24.10.02. Это было бы открытое пренебрежение мнением Мосгорсуда. Но Зюзинский суд все-таки страстно хотел присудить квартиру хуже той, что раскритиковал Мосгорсуд. Недаром судья Ахмидзянова раз пять говорила нам в лицо: «Вы еще сильно пожалеете», что отказались от квартиры, раскритикованной Мосгорсудом.

И именно поэтому дело № 2882 тормозилось. Вместо вернувшегося из Мосгорсуда и так не понравившегося Зюзинскому суду дела №2882, судьей Ахмидзяновой было заведено новое дело № 3318 о нашем выселении. И это дело в одно заседание 19.11.02, за 15 минут было решено в пользу истца, причем квартира нам была присуждена в два раза хуже той квартиры, которую раскритиковал Мосгорсуд в своем определении от 24.10.02 по делу №2882. «Что и требовалось доказать» нам, непослушным.

А дело № 2882 продолжало лежать у судьи Пименовой без движения, точнее, без признаков жизни. Этим фактом Зюзинский суд показывал Мосгорсуду, что он, дескать, еще рассмотрит его рекомендации по делу № 2882, но пока ему некогда.

Этим фактом Зюзинский суд показывал нам, ответчикам, что выше его, Зюзинского суда, не прыгнешь. Этим фактом Зюзинский суд страшно наказывал нас «за непослушание», за «пропускание мимо ушей» фразы: «Вы еще пожалеете!»

Сопоставим даты. 19.11.02 судья Ахмидзянова отомстила нам делом № 3318.  20.11.02 судья Пименова «назначила» дело №2882 к рассмотрению на 28.11.02, хотя оно и продолжало лежать без предъявления его нам до 16.12.02.  

04.12.02 судья Ахмидзянова постановила Определение о немедленном исполнении своего Решения от 19.11.02. Нам это Определение выдали только 16.12.02, тогда как это же Определение и исполнительный лист на него выдали истцу в тот же день, 04.12.02.  06.12.02 последовало Предписание Отдела службы судебных приставов №22-407 о нашем выселении.

11.12.02 судебный пристав выселил нас в квартиру, которая в два раза хуже той квартиры, которую критиковал Мосгорсуд.

Мы задаем себе вопрос: разве могут быть чистой случайностью столь зависимые друг от друга факты? Теория вероятностей говорит, что случайностью тут даже не пахнет. С 11.12.02, с момента нашего насильственного переселения, руки у Зюзинского суда по делу №2882 (3416) были развязаны. Ходу назад для нас не было. Вот именно тогда-то, с 11 по 16.12.02, и было целиком и полностью сфальсифицированным «судебным заседанием» и Определением судьи Пименовой закрыто дело № 2882 (3416), чтобы не болталось, как говорится, под ногами.

И представлено нам 16.12.02. Исследование логики событий является неотъемлемой частью «полного, всестороннего и объективного выяснения всех обстоятельств дела» (статья 145 ГПК РСФСР) «беспристрастным и независимым судом» (статья 6 Европейской Конвенции).

На основании изложенного просим Мосгорсуд Определение судьи Пименовой от 28.11.02 отменить и продолжить его до законного завершения.

17.12.02. Синюков, Г. Синюкова, Д. Синюков».

 

На эту боль души и отсутствие в России закона вот что отвечают остогребевшие уже мне и вам, поди,  Жбанова Г.И., Васильева И.В. и Базькова Е.М., московские судьи, хотя больше подходит к ним – кровопийцы.

«Определение

28.01.2003 г. Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в составе председательствующего, судей (указаны выше), заслушав в открытом заседании по докладу Жбановой по кассационной жалобе (стесняюсь уже упоминать наши имена) на определение Зюзинского районного народного суда (наверное потому, что «засуживают», а не судят народ – мое) 28 ноября 2002 г., которым постановлено принять отказ префектуры ЮЗАО г. Москвы от иска к (опять перечисляемся) о выселении, производство по делу прекратить,

установила

Префектура ЮЗАО г. Москвы обратилась в  суд с иском к (опять перечисляемся) о выселении.

Решением Зюзинского районного суда от 28.08.2002 г. требования префектуры ЮЗАО г. Москвы были удовлетворены. Определением судебной коллегии по гражданским делам Мосгорсуда от 24 октября 2002 г. решение суда от 28 августа 2002 г. отменено.

При новом рассмотрении дела префектура ЮЗАО г. Москвы от иска отказалась. (Предварительно выбросив нас как собак из своей собственности по «новому» делу, замечу, и это были обязаны тоже записать в своем определении три свиньи).

Суд постановил указанное определение, об отмене которого просят (опять перечисляемся).

Проверив материалы дела, выслушав (перечисляемся), обсудив доводы жалобы, судебная коллегия не находит оснований к отмене определения суда, постановленного в соответствии со ст.ст. 34, 165, 219 п.4 ГПК РСФСР.

По доводам частной жалобы судебная коллегия не находит оснований к отмене определения суда, поскольку не может быть отменено правильное по существу определение суда по одним лишь формальным соображениям. (Неужто эти суки имеют в виду простую «формальность», что нас не пригласили даже в суд?)

В производстве Зюзинского м/м суда имеется дело между теми же сторонами о выселении, но по иному адресу.  (Врете, суки, уже не имеется, завершено раньше, чем вышло в свет определение и вашего сучьего (28.01.03), и такого же сучьего Зюзинского суда (19.11.02), обжалуемое же здесь дело завершилось только 28.11.02)).

Руководствуясь ст. 317 ГПК РСФСР, судебная коллегия

определила

Определение Зюзинского районного суда от 28 ноября 2002 г. оставить без изменения, частную жалобу без удовлетворения.

Председательствующий, судьи (закорючки)».

 

Вы должны понять, что мне уже было плевать на сучье «правосудие» во «святой Руси», я отныне набираю только «серьезные проблемы факта и права» для Европейского Суда.

Поэтому не удивляйтесь, что к Председателю Верховного Суда РФ полетело еще одно мое письмецо. По старому ГПК это еще можно было сделать, по новому же ГПК – скорей подохнешь.

 

«Верховный Суд РФ

Председателю Верховного Суда РФ

103289, Москва, ул. Ильинка, 7/3

 

Синюков Борис Прокопьевич, ветеран    труда

 

Заявление

о просьбе вынести протест в порядке надзора

 

Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда 24.10.02 вынесла Определение гр. Д № 33-14578 по Кассационной жалобе моей семьи на Решение Зюзинского районного суда от 28.08.02 по делу № 2-2882/02 «О выселении». Это Решение было кассационной инстанцией отменено и дело направлено на новое рассмотрение в тот же самый суд в другом составе судей.

Считаю, что Мосгорсуд, вынося свое Определение, нарушил нормы как процессуального, так и материального права.

Основания для такого заявления у меня следующие. В своей кассационной жалобе мы указали на следующие нарушения закона судом первой инстанции.

Нарушение норм процессуального права РФ

Статьи 219, 220 ГПК РСФСР. Из материалов дела видно, что в Зюзинском суде находится вступившее в законную силу Определение  по делу № 2-2182/02, рассмотренное тем же составом суда, между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям, что и вновь возбужденное дело № 2-2882/02. Полная идентичность этих двух дел доказывается в Отзыве ответчиков на иск от 21.08.02 и Дополнении №1 к Отзыву ответчиков на иск от 28.08.02 в составе дела  № 2-2882/02. Поэтому, согласно статье 220 «вторичное обращение в суд не допускается», а согласно статье 219 «суд или судья прекращает производство по делу» (пункт 3). Но суд не только не прекратил дело производством, но и удовлетворил незаконный иск в полном объеме исковых требований. Это наше заявление осталось вне внимания суда, без отражения в Определении, то есть, нарушена статья 145 ГПК РСФСР о всестороннем и полном исследовании обстоятельств дела. Если бы статья 145 была соблюдена, то дело надо было прекратить, а не отсылать его на новое рассмотрение.

Статья 221 ГПК РСФСР. В ней сказано: «Суд или судья оставляет заявление без рассмотрения, если в производстве этого же или другого суда имеется дело по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям». Мы обратили внимание кассационной инстанции (Дополнение №1 к Кассационной жалобе), что в производстве Зюзинского суда, у того же федерального судьи Ахмидзяновой до возбуждения настоящего дела № 2-2882/02 имелась наша Жалоба, прошедшая кассационную инстанцию и возвращенная на новое рассмотрение (дело № 2-2390/02). Повторяю, между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям. Однако эта информация оставлена без внимания как судом первой, так и кассационной инстанции.  Хотя и сам Московский суд без нашего напоминания должен был применить статью 221 ГПК РСФСР.

Статья 206 ГПК РСФСР. В своем обращении к кассационной инстанции в зале суда я сказал: «Мы ясно себе представляли, что беззаконное Решение суда первой инстанции не может быть исполнено согласно закону. И именно поэтому мы обратились в суд первой инстанции с заявлением «О разъяснении Решения суда по делу № 2-2882/02» от 10.09.02. На это заявление последовало Определение суда от 02.10.02 об отказе в каком бы-то ни было разъяснении. Это и явилось причиной Дополнения №1 к Кассационной жалобе в форме частной жалобы на указанное Определение. Мы отчетливо представляем себе, что кассационная инстанция вполне может принять решение (определение) об отказе в рассмотрении нашей жалобы по существу (чего мы требуем), оставить Решение суда первой инстанции в силе или отправить дело на новое рассмотрение в тот же суд первой инстанции. И именно поэтому в таком случае мы требуем от кассационной инстанции согласно закону (ст.206 ГПК РСФСР) дать нам Разъяснение по всем пунктам, указанным как в Заявлении от 10.09.02, так и в Дополнении №1 к Кассационной жалобе от 25.09.02. Ибо ни само Решение суда первой инстанции не основано на законе, ни выполнение его согласно закону невозможно» (конец цитаты). Эта просьба к кассационной инстанции осталась вне «всестороннего и полного исследования обстоятельств» (статья 145 ГПК РСФСР).

Статья 143, часть первая ГПК РСФСР гласит: «При наличии обстоятельств, предусмотренных статьей 219 и пунктами 1-4 статьи 221 настоящего Кодекса, производство по делу при подготовке к судебному разбирательству может быть прекращено либо заявление может быть оставлено без рассмотрения». Третьего первой частью статьи 143 ГПК РСФСР не дано. Обстоятельства, предусмотренные статьей 219 и пунктом 4 статьи 221, рассмотрены выше, как обязывающие суд прекратить производство по делу, если оно возбуждено. Или оставить заявление без рассмотрения. Что кассационной инстанцией не выполнено. И тем самым нарушена статья 143, часть первая.

Факты нарушения материального права

Кассационная инстанция никак не отреагировала в своем Определении на заявленные ей нами следующие нарушения.

Нарушение статьи 49-3 ЖК РСФСР в части игнорирования судом формулы в этой статье «с их согласия», замены ее «принуждением».

Нарушение статьи 49-3 ЖК РСФСР в части «подлежания сносу» домов и квартир частной собственности «по основаниям, предусмотренным законодательством». Такого «законодательства» нет в природе, или пусть на него адресно сошлются. 

Нарушение статьи 49-2 ЖК РСФСР в части игнорирования судом «владения, пользования и распоряжения» квартирой собственниками «по своему усмотрению», заме заменяя эту формулу «принуждением».

Нарушена Европейская Конвенция в части пункта 1 Дополнительного протокола к Конвенции, статьи 6 Конвенции и другие положения Ее.

 

Факты неуважения  Верховного Суда РФ

Верховный Суд РФ пишет, что судом «…оставлены без внимания приведенные положения Кодекса и Закона города Москвы, устанавливающие обязательное получение согласия собственника, что в данном случае отсутствует». Но ведь и в нашем деле №2-2882/02 такое согласие отсутствовало.

Верховный Суд РФ пишет: «Удовлетворяя иск о выселении ответчиков, суд первой инстанции сослался на п.1 ст. 91 ЖК РСФСР, поскольку, по мнению суда, дом, в котором находится жилое помещение, подлежал сносу. Однако этот вывод суда материалами дела не подтвержден. Правительство Москвы, к которому перешли полномочия исполкома Московского городского Совета народных депутатов, решение о сносе дома не принимало. Имеющиеся в деле распоряжение префекта административного округа о сносе спорного дома, на которые сослался суд при вынесении решения, не является документом, на основании которого возможен снос жилых домов и выселение граждан. Нельзя также признать обоснованным вывод надзорной инстанции о том, что перечисленные в ст. 8 ЖК РСФСР органы исполнительной власти прекратили существование, в связи с чем вопросы сноса жилых домов отнесены к компетенции других органов (префектуре административного округа), так как правопреемником исполнительной власти г. Москвы после ликвидации исполкома Московского городского Совета народных депутатов стало правительство Москвы, а не префектура административного округа. Доказательств в подтверждение решения вопроса о сносе дома в связи с отводом земельного участка для государственных или общественных нужд в деле нет. Поскольку законных оснований для выселения ответчиков с предоставлением другого благоустроенного жилого помещения не имелось, вывод суда нельзя признать правильным». (Определение N 5В97-50, конец цитаты, выделение – мое).

Рассмотрим вопрос «подлежания сносу» в нашем деле. Постановление правительства Москвы №811-ПП, которому следует суд, просто называет наш дом «сносимым», как данность, вроде бы заранее известную. Но, это не является решением о сносе дома.  Тем более, не может являться решением о сносе нашего дома решение префектуры ЮЗАО Москвы №546, как это указывает Верховный Суд РФ, а Зюзинский суд именно на него опирается в своем решении о нашем выселении. Постановления правительства Москвы именно о самом сносе нашего дома в материалах дела нет. Вместе с тем, Верховный Суд РФ требует именно постановление о сносе, где было бы написано черным по белому: такой-то дом сносится по тем-то причинам и обстоятельствам, «в связи с отводом земельного участка». Причем, в нашем случае по сравнению с тем, что декларирует Верховный Суд, дом не принадлежит полностью Москве, а только примерно наполовину. Поэтому правительство Москвы вообще не имеет права на снос не принадлежащего ему полностью дома. Таким образом, в суде нет и не было решения, которому Верховный Суд придает такое большое значение, не забыв указать, что префектура не имеет права на снос. И игнорирование этого факта как Зюзинским, так и Московским судом не может быть квалифицировано иначе как неуважение к Верховному Суду РФ. Получается, что Зюзинский суд поступает вопреки опубликованному решению Верховного Суда РФ, а Мосгорсуд не придает этому никакого значения.

Верховный Суд РФ пишет: «В соответствии со ст. 1 Закона Российской Федерации от 4 июля 1991 г. «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации» (с последующими изменениями) передача в собственность граждан жилья осуществляется на добровольной основе. При этом исключается какое-либо принуждение. Суд своим решением удовлетворил исковые требования и переселил Т. и К. в приватизированные комнаты, в то время как ответчики возражали против принудительной передачи им жилой площади в собственность. Ссылка же в решении на право ответчиков обратиться в суд с иском о признании приватизации недействительной, не является основанием для удовлетворения иска о принудительном обмене, так как нарушает принцип добровольности передачи жилья в собственность. (Определение N 18В-97пр-67, конец цитаты, выделение – мое).

Несомненно, Зюзинский суд, принимая свое решение по делу №2-3318/02 о насильственной передаче нам в собственность квартиры, знал цитируемое Определение Верховного Суда РФ. Ибо знать эти опубликованные Определения – его прямая обязанность. Поэтому пренебрежение Зюзинским судом к сути указанного Определения Верховного Суда РФ нельзя иначе объяснить как неуважением к Верховному Суду РФ. А Мосгорсуд вновь ничего этого не заметил, во всяком случае, не выразил к этому факту своего отношения. 

Итак, собственность насильственно вручать нельзя. Но нельзя и отчуждать ее насильственно. Вот что пишет Верховный Суд РФ по этому поводу: «Суд, исключая К. из числа сособственников, в своем решении не дал оценки тому обстоятельству, что в соответствии с п.4 ст.7 Закона РСФСР от 24 декабря 1990 г. «О собственности в РСФСР», введенного в действие с 1 января 1991 г., прекращение права собственности помимо воли собственника не допускается, за исключением случаев обращения взыскания на это имущество по обязательствам собственника, в случаях и порядке, предусмотренных законодательными актами РСФСР и республик, входящих в Российскую Федерацию, принудительного отчуждения имущества, которое не может принадлежать данному собственнику в силу Закона, реквизиции и конфискации, и в других случаях, перечисленных в указанном пункте. Однако в данном деле отсутствуют таковые обстоятельства».  (Конец цитаты, выделение – мое).

 Прошу обратить внимание, в нашем деле тоже «отсутствуют таковые обстоятельства». Во всяком случае, суд нам их не представил. Прошу также обратить внимание на то, что это решение Верховного Суда РФ опирается на закон, принятый еще до вступления в силу нынешней Конституции РФ и других, более новых законов, еще более укрепляющих это право собственности. И, тем не менее, Верховный Суд РФ действовал настолько человечно, что опережал и предвосхищал Конституцию РФ. И тем ярче выглядит нынешнее неуважение к Верховному Суду РФ как суда Зюзинского, так и Мосгорсуда.

Мы напоминали Мосгорсуду, что согласно закону применять правовые акты следует от наибольшей юридической силы к наименьшей, так как Зюзинский суд упорно применял юридические акты наименьшей юридической силы, противоречащие актам наибольшей юридической силы. Но Мосгорсуд не исследовал эти факты. 

Вот что по этому поводу постановляет Верховный Суд РФ: «При рассмотрении дел по жалобам на нормативные акты, принимаемые представительными (законодательными) и исполнительными органами государственной власти субъектов Российской Федерации, судам следует проверять, относится ли предмет, по которому принят оспариваемый нормативный акт, к ведению субъекта Российской Федерации; приняты ли по этому предмету законы и подзаконные акты федеральных органов государственной власти; не противоречат ли нормативные акты субъектов Российской Федерации федеральному законодательству».  (Конец цитаты, выделение – мое).

Тут три аспекта, на которые судье Ахмидзяновой следовало бы, по нашему мнению, обратить внимание. Во-первых, земля как таковая находится в совместном ведении субъекта федерации Москвы и России в целом (подпункт «в» пункта 1 статьи 72 Конституции РФ). Поэтому закон Москвы в части единоличного Москвой распоряжения землей (статья 1)  неконституционен. И судью Ахмидзянову Верховный Суд РФ обязывает это проверить. Как, собственно, и Мосгорсуд, но Мосгорсуд всего этого опять «не заметил».

Во-вторых, мы многократно объясняли судье Ахмидзяновой (дела №2-2182/02, №2-2882/02, №2-2390, №2-3318), что есть федеральный закон «Об основах федеральной жилищной политики». И доказывали, что закон Москвы (статья 1), который она применяет, противоречит указанному федеральному закону в части отдельного изъятия земли от самого кондоминиума (часть 2-я статьи 8). Мы не были авторитетны в этом своем заявлении для судьи Ахмидзяновой. Но ведь и Верховный Суд обязывает судью Ахмидзянову проверить, не противоречат ли нормативные акты субъекта РФ федеральному законодательству? То же самое относится и к Мосгорсуду. Ведь он никак не отреагировал на решение Верховного Суда РФ.

В третьих, статья 34, пункт 1 Конституции РФ, защищающая свободу распоряжения своим имуществом, в том числе и для экономических целей, защищена дополнительно пунктом 3 статьи 56 Конституции РФ даже «в условиях чрезвычайного положения». Кроме того, указанная статья Конституции не подведомственна даже Федеральному Собранию. Оно может только тремя пятыми голосов инициировать ее пересмотр специально созданным Конституционным собранием (статья 135 Конституции РФ). Верховный Суд РФ обязывает, в том числе и Зюзинский суд, и Мосгорсуд, проверить, не противоречит ли любой нормативный акт России, в том числе и положению статьи 34, пункт 1 Конституции РФ?  Зюзинский суд не уважает ни Конституцию своей страны, ни ее Верховный Суд. А Мосгорсуд разве уважает? Из его Определения этого не видно.

 

Факты невозможности выполнить решение суда первой

инстанции ответчиками без нарушения законов

 

Если бы на эти факты, донесенные нами кассационной инстанции, она адекватно отреагировала в своем Определении, этого раздела заявления не было бы. Но в том-то и беда, что кассационная инстанция их вновь «не заметила».

Во-первых, право собственности на наше имущество (квартиру) прекращено судом первой инстанции. Поэтому мы не можем с момента вступления в законную силу Решения суда им распоряжаться, в том числе обменивать, даже с префектурой, которая своим исковым заявлением фактически инициировала обмен, а суд его утвердил пунктами 2, 3, 4 своего Решения. Поэтому суд обязан был довести свое Решение до логического конца: выдать нам юридически законное свидетельство права собственности на новую квартиру, или объяснить нам, где его можно беспрепятственно получить на основании Решения суда. Но суд не ответил на этот вопрос в своем Решении. Другими словами, суд принял Решение, которое невозможно выполнить, основываясь на законе. Мы спросили об этом кассационную инстанцию, но она «промолчала» в своем Определении.

Во-вторых, суд первой инстанции распорядился действием, которое может совершить только собственник: одарил нас собственностью, которая ему не принадлежит. Но суд не является кредитором истца, чтобы воспользоваться статьями 382-386, 388 и 389 ГК РФ по переуступке своего права, а других оснований дарения у суда нет. Кроме того, суд одновременно с фактическим дарением прекратил наше право собственности на квартиру № 9 по ул. Грина, дом 16 в пользу истца, то есть наличествует «встречная передача права» по 2-й части п.1 ст. 572 ГК РФ. А это, в свою очередь, подлежит квалификации по ст. 170 ГК РФ как «мнимая и притворная сделка» и поэтому является ничтожной. Мы спросили кассационную инстанцию об этом, но она «промолчала» в своем Определении.

В третьих, если все-таки признать, как оно и есть в действительности, что суд своим Решением заставил ответчика обменять свою собственность на собственность, предложенную ему истцом (не упоминая слова «обмен»), то есть, через совершение «мнимой и притворной сделки», то вступает в действие глава 31 ГК РФ «Мена». Эта глава содержит всего 5 статей, так как договор мены производится в основном по правилам ку­пли-продажи (глава 30 ГК РФ). Главное же состоит в том, что принудительной мены Гра­жданский кодекс не предусматривает. Но суд-то своим Решением именно это и осущест­вил. Почему же кассационная инстанция не отреагировала на это, хотя мы ей об этом заявили?

 

Факты скрытых угроз нашим правам собственности,

вытекающие из Решения суда,

на которые кассационная инстанция не ответила

 

Согласно ст. 568 ГК РФ «товары, подлежащие обмену, предполагаются равноценными», но в деле № 2-3318/02 фигурируют разные оценки обмениваемых квартир, с которыми мы никогда не соглашались. Поэтому, при заключении фактического договора мены, когда суд останется в стороне со своим Решением, истец вправе потребовать согласно п.2 этой же статьи ГК РФ с нас доплату разницы. Спустя время, никто уже не будет помнить, что оценщик был недобросовестен, что мы были против оценки нашей собственности данным «оценщиком», что никто кроме нас не может оценивать нашу собственность. Просто увидят две оценки и вполне могут понять их так, что мы были согласны с этими оценками. Ведь они есть в деле, но ссылок суда в его Решении на эти оценки нет. «Поднимут» судебное дело и там будут фигурировать две оценки. И никто не будет разбираться, как они были получены. Это и есть скрытая угроза, которая в любой момент может стать реальной угрозой нашей собственности. Ведь договора мены между истцом и ответчиком нет, в котором должен быть отрегулирован вопрос доплаты или отсутствие таковой.

Другим «подводным камнем» Решения суда может быть статья 573 ГК РФ. Пункт 1 этой статьи гласит: «Одаряемый вправе в любое время до передачи ему дара от него отказаться. В этом случае договор дарения считается расторгнутым». Но мы уже отказались от «подаренной» нам квартиры «до передачи дара», и это зафиксировано судом. Поэтому суд и заставляет нас туда въехать силой своего Решения, но этот же самый суд не дает нам юридически безукоризненного, оформленного на бумаге, права собственности на «подаренную» нам квартиру. И даже отказывает в разъяснении, как его получить. Мы переедем в как бы «подаренную» нам квартиру, но не будем иметь на нее безукоризненного права собственности. Пройдет время и наступит день, когда истец вполне может вернуться к предмету Решения суда и на основании нашего давнишнего отказа от дарения оставить эту квартиру за собой, сдавая нам ее только в наем, без права собственности на нее. Наша  же бывшая квартира к этому времени будет давно уже «снесена» с лица земли.

Третьим «подводным камнем» может быть статья 577 ГК РФ. Пункт 1 этой статьи гласит: «Даритель вправе отказаться от исполнения договора, содержащего обещание передать в будущем одаряемому… право…, если после заключения договора имущественное… положение дарителя изменилось настолько, что исполнение договора в новых условиях приведет к существенному снижению уровня его жизни». А пункт 3 добавляет: «Отказ дарителя от исполнения договора дарения по основаниям, предусмотренным пунктами 1 и 2 настоящей статьи, не дает одаряемому права требовать возмещения убытков». Полного, юридически законного права собственности на «подаренную» квартиру суд нам не предоставил, вынося свое Решение, как бы обещая или предполагая это сделать в будущем руками истца. Пройдет время и наступит день, когда истцом вполне может овладеть соблазн применить к нам указанную статью ГК РФ и отказаться от «исполнения договора дарения», тем более что это истцу очень выгодно. Тем более что сам истец никакого договора с нами не заключал, а воспользовался Решением суда.

Четвертый «подводный камень» заключен в статье 576, п.1 ГК РФ: «Юридическое лицо, которому вещь принадлежит на праве хозяйственного ведения или оперативного управления, вправе подарить ее с согласия собственника…». Зададимся вопросом, кто собственник «подаренной» нам квартиры? Эта квартира принадлежит всем жителям Москвы в целом на праве муниципальной общественной собственности. И распоряжается ею в качестве собственника только Московская городская дума как высший орган муниципии, избранный всеми жителями Москвы. Все остальные власти Москвы, включая истца, имеют только право хозяйственного ведения или оперативного управления этой собственностью, что исключает ее самовольное дарение. А Зюзинский суд, который «подарил» нам квартиру, не имеет даже этого минимального права. Поэтому именно истец и указанный суд в любое время могут быть изобличены Московской городской думой или любым жителем многомиллионной Москвы в превышении своих полномочий. «Дарение» будет отменено, правда, уже тогда, когда нашу бывшую собственность, за которую нас как бы «отдаривают» власти, «снесут». Может быть, поэтому суд отказал нам в разъяснении своего Решения?

Пятый «подводный камень» описан в статье 581 ГК РФ: «Права одаряемого, которому… обещан дар, не переходят к его наследникам (правопреемникам), если иное не предусмотрено договором дарения». Спрашивается, что помешает истцу воспользоваться этим правом по отношению к нашим наследникам? Тем более что дар только «обещан», но не совершен в юридически безупречном виде. А у нас четверо детей, живущих в разных уголках страны, которые внимательно следят за нашей борьбой с властями. Может быть, поэтому суд отказал нам в разъяснении своего Решения?

Четыре последних из перечисленных «подводных камней» имели бы не столь важное значение, если бы обжалованное в кассационной инстанции Решение суда состояло в одном пункте, взаимоувязано и непрерывно выражающем право устанавливающую общую мысль, содержащуюся в четырех пунктах. Тогда хотя бы было видно, что происходит насильственный обмен, и это исключало бы дарение, которое прямо следует из пункта 3: «предоставить в собственность...». Но, в том-то и дело, что в Решении суда провозглашены совершенно независимые друг от друга право устанавливающие положения, которые никто не обязан связывать воедино:

-          выселить имярек оттуда-то – туда-то, и точка;

-          конфисковать у имярек такую-то собственность, и точка;

-          подарить имярек такую-то, притом «чужую» для дарителя, собственность, и точка;

-          подарить такой-то конфискат тому-то, и последняя точка.

Поэтому исполнять это Решение суда могут четыре разных, даже не знакомых друг с другом исполнителя, не обязанных никоим образом связывать эти четыре конкретных дела друг с другом в одно общее дело. При этом, выселять придет судебный пристав и сделает это независимо от других пунктов Решения. И ему не будет никакого дела до того, в нашу ли собственность он переселяет, или в какое-то временное жилье, написанное у него на бумажке. Документы на конфискацию оформит вообще другое ведомство, например, регистрационная палата на основании 2 пункта решения суда, и ей дела нет в отношении самого насильственного переселения. Строители подгонят бульдозеры и снесут конфискат по одному телефонному звонку от нового владельца нашей собственности, и строителям дела нет до того, куда мы делись всей своей семьей. Мы же останемся в «новой» квартире на «птичьих» правах, так как «подарок» в любую минуту может оказаться несостоявшимся.

Все, что изложено здесь, кассационная инстанция прекрасно знала из материалов дела. Но даже не приступила к исследованию этих фактов, несмотря на неоднократные наши письменные и устные просьбы. Она просто проигнорировала их, не упомянув своего мнения по ним в своем Определении.

Таким образом, никоим образом не отрицая все то беззаконие, которое творил суд первой инстанции, принимая свое Решение, кассационная инстанция, как видно из ее Определения, все свое внимание сосредоточила только на сравнительной оценке квартир, нашей и предложенной нам взамен. И именно в этом состоит беззаконие ее Определения. Кассационная инстанция была просто обязана, если она чтит закон и документы Верховного Суда РФ, отменить Решение Зюзинского суда и дело производством прекратить. Она же отправила его на пересмотр, не указав суду первой инстанции на его беззаконие, которое я изложил выше.

На основании выше изложенного и статьи 320 ГПК РСФСР прошу Вас вынести протест в порядке надзора на упомянутое Определение Судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда. Предметом протеста, на мой взгляд, должно быть прекращение данного дела производством без удовлетворения иска по выше упомянутым законоположениям. Прошу также до окончательного решения дела приостановить повторное производство этого дела в Зюзинском суде первой инстанции.

Есть еще одна немаловажная деталь. Зюзинский суд, не дожидаясь обжалуемого здесь Определения кассационной инстанции, возбудил новое дело по иску префектуры против моей семьи, то есть, между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям. Только номер у этого дела не №2-2882/02, а другой, №2-3318/02. За одно судебное заседание рассмотрел его и вновь удовлетворил иск в полном объеме. Наша кассационная жалоба на него уже лежит в Московском суде. Зачем он это сделал, я никак не могу догадаться. Наверное, Зюзинскому суду было просто нечего делать. Впрочем, как и Московскому суду.

Поэтому у меня вторая просьба: вынести протест в порядке надзора и по этому делу и прекратить производство по нему, ибо эти два дела как братья-близнецы.    

С уважением  Б. Синюков, 23 ноября 2002 г.».

 

Повторяю, никаких революций в своем деле я не ждал от Верховного Суда. Поэтому я нисколько не удивился, получив писульку не из Верховного Суда, а все из того же Московского суда, от заместителя его председателя с многоговорящей фамилией Пауков.

«Московский

ГОРОДСКОЙ СУД

107076, г. Москва, Богородский вал, 8

 

Синюкову Б.П. 117216, г. Москва -216,

До востребования (был уже «выселен» - мое).

 

29.01.03. № 4 Г/1-1

Возвращаю Вам заявление поступившее из Верховного Суда РФ о принесении протеста на определение судебной коллегии по гражданским делам Мосгорсуда от 24.10.02г. и сообщаю, что рассмотреть Ваше заявление, как жалобу в порядке надзора не представляется возможным, поскольку к жалобе Вы не приобщили копию судебного постановления.

Вы вправе вновь обратиться в Мосгорсуд с жалобой: приобщив к ней копию определения судебной коллегии по гражданским делам Мосгорсуда, которую Вы не лишены возможности получить и заверить в канцелярии Зюзинского межмуниципального суда г.Москвы.

Приложение: на 7 л.

Заместитель Председателя суда  А.В.Пауков».

 

Я ничего не буду добавлять к этой писульке Паукова. Разве что напомню, то, что Пауков называет «Вы не лишены возможности получить и заверить в канцелярии…», лежит у Паукова буквально в соседней комнате, и он мог бы послать за этим «не лишены…» свою секретаршу. Тем более что он это был обязан сделать, то есть «истребовать дело» (статья 322 «Истребование дел» того еже ГПК, который все еще в это время действовал). Причем «истребовать» через собственную секретаршу.

Так что вы понимаете, почему я бесполезно не стал бегать, доказывать «нелишенность возможности», заверять и посылать Паукову, перед этим ее хорошенько размяв в своих собственных руках, чтоб Паукову не драло жопу.  

Раз уж Вы попали на эту страничку, то неплохо бы побывать и здесь:

[ Гл. страница сайта ] [ Логическая история цивилизации на Земле ]