Восточный и западный типы «Родин» с большой буквы.

И что из этого выходит?

(на примере Ирака из серии о загадочной русской душе)

 

Восточному синкретизму, который у меня понятнее называется людоедским правлением народа, я посвятил несколько работ. Эта заметка – как бы продолжение и конкретизация темы в связи с наглядностью некоторых ассоциаций в связи с военным свержением иракского диктатора Саддама Хусейна и последующими событиями. Ассоциации у меня возникают по типу Запад и Восток, ибо там по-разному относятся к внешним завоевателям.  Внутренними завоевателями у меня называются те достаточно многочисленные нации, которые завоевали какой-нибудь малый народ и держат его в своем «составе». Таких примеров можно приводить сотни, например, Таил-Илам, Ольстер, курды, индейцы и так далее. Народы эти, захваченные в «свой состав» более сильным народом, или смиряются и теряют свои уникальные черты, или воюют веками за свою «самость», используя в силу необходимости перед более сильным врагом методы партизанской войны и террор. Я на них останавливался в других своих работах, напирая на то, что на это они имеют полное право. В данном случае я на внутренних завоеваниях останавливаться не буду, хотя они и связаны, как правило, с внешними завоеваниями, ибо разгораются с новой силой. Но, не в этом моя цель.

Моя цель – восточный и западный типы сопротивления внешнему врагу, будь эти сопротивления даже какого-то совокупного уже народа типа империи. Без учета разного отношения к внешнему захвату отдельных немногочисленных народов, входящих в империю. Хотя о послевоенных репрессиях малых народов, не очень сильно «любивших Родину», несколько слов скажу.

Начну с Запада, который Западная Европа, так как Соединенные Штаты никто пока не завоевывал. И начну с Наполеона, ибо все более древние войны – сплошная сказка. И не только поэтому, а еще и потому, что более древние войны не приводили к очень сильным разрушениям гражданских объектов, а именно по ним я только и буду судить о степени сумасшествия при защите Отечества.

У Наполеона было уже достаточно пушек, чтобы громить города до основания. Но он этого не делал, за совсем редким исключением. Почему? Потому, что войска противника, проиграв полевое сражение, безропотно сдавали свои города в полной исправности. Наполеон занимал их, находил там полный порядок, и хотя население смотрело слегка косо на его гренадеров, вскоре все заканчивалось хорошей выпивкой и почти мирным сожительством завоевателей и завоеванных. Каждый из них старался найти что-нибудь хорошее в создавшемся положении и ждал: что будет дальше?  Потом войска завоевателей уходили дальше, захватывать остальные города и веси, а оставшийся оккупационный гарнизон и местное население еще больше старались ужиться.

Главный вывод из всего этого был тот, что ущерб терпели только войска, а мирное население испытывало только моральные страдания, притом на сытый желудок. Я не говорю, что это пустяки, но вся инфраструктура, промышленно-производственный, научный, культурный потенциал оставались в неприкосновенности, и утром каждый завоеванный шел на привычную свою работу и именно поэтому в относительно сытом виде терпел моральный ущерб, что, в свою очередь, очень его скрашивало. Для примера я напомню «Пышку» Мопассана, которая лучше меня охарактеризовала те времена. Правда, я не уверен, что это именно времена наполеоновских войн, но хронологически время-то одно и то же. Для русской души напомню недавние времена коммунальных квартир с одной кухней, туалетом и ванной на 5-10 семей. Не фонтан, конечно как говорится, но жить вполне можно.

Как только Наполеон перешел русскую границу, все изменилось как в калейдоскопе, внезапно и радикально. У русских, конечно, больших заводов и даже дорог не было, но и дома свои под соломенными крышами – все до одного пожгли, притом сами, не французы. Наполеон шел по выжженной земле как луноход века два позднее, и настроение у армии было соответствующее: сперва удивленное, потом – несколько вспыльчивое. Примерно такое же, как у обывателя, вернувшегося в обворованную свою квартиру, где уцелела одна китайская антикварная ваза (тяжелая и громоздкая), которую он тут же со злости шваркнул об пол. Я не одобряю, естественно, вспыльчивость французов, насрав… кое-где в наших каменных храмах, единственных несгоревших во всей Москве, но и завоевателей понять можно, они же не все поголовно сами к нам пришли, их Наполеон привел.

То есть, я хочу сказать, что очень жесткое именно гражданское, а не военное сопротивление заведомо сильнейшему завоевателю приводит к разрушению всей завоеванной страны, а это намного превышает ущерб от войны, который мог бы быть при разумном поведении завоеванной страны. Ведь война все равно когда-нибудь закончится и ее народу придется восстанавливать свою Родину с большой буквы буквально с нуля. Притом в любом случае: если война будет проиграна радикально, и если агрессора победят в конечном итоге, как в 1812 году.

Считается, что это сам народ, по своей инициативе крушит, жжет и взрывает свое народное достояние, «чтоб не досталось врагу». Но, я в этом сильно сомневаюсь. Это же совершенная бессмыслица как я только что показал. А народ в целом, даже на тихоокеанских островах,  и даже века три назад, никогда из одних дураков не состоял. Он же в целом прекрасно знает, что его весь, без остатка в плен не уведут, и ему после войны все равно надо будет как-то жить. А у него даже в колодцах – дохлые кошки.

Перейдем ко второй мировой войне, ее даже молодежь помнит по многочисленным фильмам. Гитлер завоевал Западную Европу месяца за четыре. Притом не разрушил почти никакой инфраструктуры. И его солдаты тут же сели выпивать во французских бистро, которые русские по названию, со времен еще Наполеона, так как русские, особенно казаки, слишком торопятся выпивать. Но, не в этом дело. Разные западноевропейские правительства, заранее не договорившись, увидели, что сопротивление бесполезно: слишком велика мощь завоевателя, слишком он хорошо подготовился, пока они спорили между собой, слишком хороши германские стратеги. И именно правители решили, что надо сохранить инфраструктуру, которой кормится их народ. И если бы сам народ не был бы согласен со своими правителями, то он тут же их бы и сверг. Повторяю, народ дураком быть не может. И даже если бы народ захотел у себя взорвать все фабрики и заводы, то он сделал бы это и не спрашивая своих правителей. Много ума не надо, чтоб изобрести формулу «пусть не достанется врагу».

Наконец Гитлер начал сосредотачивать около нашей границы свои войска, а для этого надо немалое время. Сталин же вместо того, чтобы начать организовывать оборону, фигурально выражаясь, начал минировать Днепрогэс имени Ленина, своего учителя. Гитлер за четыре месяца прошел путь до Волги, Москвы и Питера, в точности повторив завоевание Западной Европы, мы же не оставили ему не взорванными и не сожженными ни одного не то что города, ни одного вокзала, ни одного завода, ни одного пшеничного поля. Нам некогда было воевать, мы едва управлялись взрывать наше всенародное достояние.

При этом я хочу специально остановиться на одном преступном абсурде. Немцы наступали как и планировали свой «блиц криг», поэтому мы не только оставляли окруженными целые армии, не успевая  дать войскам возможность отступить под непреодолимым натиском, но и оставляли врагу целиком и полностью мирное население. И наши правители прекрасно все это знали. Тем не менее, не только взрывали фабрики и заводы, но и сжигали поля, расстреливали стада. Это успевали сделать, прекрасно зная, что наших мирных граждан, оставленных врагу без хлеба даже на корню, никто не собирается даром кормить. То есть, уничтожая собственную жизненно важную промышленную инфраструктуру, оставляли своих граждан на голодную смерть. Пусть свои мрут от голода, лишь бы «ничего не досталось врагу».

И если после всего этого кто-нибудь насмелится еще раз сказать, что это «народ так хотел», то этому «военному» или «историческому» стратегу можно смело плевать прямо в морду. Народ все-таки не стадо баранов, кидающееся в пропасть за вожаком. Я, разумеется, понимаю некоторых современных дураков, рассуждающих о жизни и смерти, так сказать отвлеченно, не имея себя лично в виду. Как рассуждал, например, русский академик Павлов, вынимая из живой собаки полмозга и оставляя ее таким образом жить «для науки». Он ведь не считал нужным задуматься над тем, что и его, Павлова какой-нибудь гитлеровский фашистский врач «прооперирует» подобным же образом. И заставит его после этого изучать «Майн кампф», чтобы узнать, как это у него получится. Поэтому никто не может чисто отвлеченно, не примерив лично к себе, говорить об этом предмете «для других», что, дескать, «были такие времена, когда можно и нужно было это делать». Ибо это – геноцид.

Переберемся в нынешний Ирак конца 2003 года. Саддам Хусейн прекрасно знал, что фронтовое военное сопротивление бесполезно. Это же самое знал весь его народ, за исключением отъявленных дураков и идеологов на зарплате. Притом времени у всех было предостаточно, чтобы просчитать у себя все это в каждой голове, американцы слишком долго «целились». И я не говорю здесь о международной этике, которая самым злостным и беспардонным образом нарушена, хотя и для благой цели, я и этого не отрицаю. Только цель все-таки не должна оправдывать средства, это со времен иезуитов известно. Не об этом здесь речь, а о «багдадском сопротивлении».

В связи с этим я хотел бы спросить: многие бы сопротивлялись с оружием в руках и без «СМЕРШевских» автоматов за спиной американской агрессии, если бы «холодная» война перешла в «горячую»? Притом в те времена, когда в магазинах не было даже вареной колбасы «по два двадцать», когда четверть нашего народа ни за что сидела в лагерях, когда за 15-минутное опоздание на работу как раз в этих лагерях и оказывались. И даже за косой взгляд на начальника, например, парткома. Постойте, не отвечайте, я еще не закончил.

Я ведь недаром приводил примеры из оккупации стран Западной Европы. Или вы не такие? Или вам неприятно, когда вас вместе с западноевропейцами причисляют к индоевропейской семье народов? И даже к древним кельтам. Или есть кельты первого и второго сорта как осетрина «первой» и «второй» свежести?  Тогда объясните мне, почему одни кельты разумно не дают самим себе помереть поголовно на войне, а вторые кельты же готовы поголовно, военные и гражданские, взрывать свои коммуналки вместе с самими собою? И опять же, говорите только за самих себя, а не «все как один умрем в борьбе за это». Можно даже под одеялом.

Вот теперь можно с вами согласиться, что вы не обречете свое дитя на «все для фронта, все для по­беды» и, будучи в гражданском пиджаке, не взорвете своего близкого для защиты «вечно живых» наших правителей. То есть, поступите чисто по-европей­ски, если хотите по-кельтски, не делясь на запад и восток Европы. И заметьте еще, я ведь ничего не говорил насчет того, что вы будете безостановочно обниматься с агрессорами. Я, напротив, говорил, что вы их, пьяных и одиноких будете поколачивать даже, правда, если у них при этом не будет в руках винтовки М-16.

Кстати, о винтовках. И вообще о взрывчатке, «растяжках» там всяких. Этих штук у вас под кроватью (я исключаю профессиональных бандитов) в повседневной жизни нет, и где их достать, вы не знаете. И если вам их не вручат от имени правителей, вы даже и думать о них не будете, сосредоточившись на вопросе, как прокормить детей в военное время. И как успеть домой до комендантского часа. Все это составляет закон самосохранения, действующий не только у человекообразных обезьян, но даже и у птичек, даже у мух. И почему бы закону самосохранения не быть у человека, я просто не представляю. Или вы видели хотя бы одного дождевого червяка в Героях Советского Союза, который бы не уползал в норку от вашего каблука?  Ведь от каблука даже половинки разрубленного червяка убегают в разные стороны. 

Вот с этим багажом знаний, давайте, вернемся в Ирак. Там «гражданское сопротивление» выражается в основном в виде «автомобилей-смертников» и минометов. Как будто Саддам Хусейн раздал своему народу еще в прошлом году все это вооружение, еще до того как американцы целый год соображали: менять им власть в Ираке, или не менять?  Да какой же диктатор будет своему подневольному народу так широко раздавать оружие? Или вы по нашему домашнему «быту» не видите? У нас же оружие положено только депутатам, судьям, прокурорам и милиционерам на вахте. У нас даже солдатам выдают оружие прямо на передовой. Иначе может случиться, черт те знает, что? Вплоть до переворота. Или расстрела начальников и «дедов». А у иракцев почему тогда должно быть другое? И не забудьте, что американцы «завоевывали» Ирак не больше месяца. Да за этот срок не только оружие раздать, вытащить из арсеналов невозможно. Это все же оружие при диктаторском режиме, а не таблетки от кашля. Заметьте также, что при превентивной раздаче оружия защитникам Отечества, может быть, и американская агрессия не потребовалась бы: иракцы сами бы свергли диктатора.

Вот теперь можно переходить к так называемой партизанской войне. «Партизан» – слово французское и обозначает просто, как сыр из города Пармы – пармезан, отличие части народа от всего остального народа, партийность, часть чего-нибудь всеобщего, например партитура – сборка нотных грамот отдельных инструментов и их групп – партий. И в этом смысле слово партизан впервые появилось именно на «святой» Руси. Это наполеоновские войска так назвали часть русских гражданских людей, вредивших им в отличие от большинства русских, делавших вид как в Западной Европе, что не участвуют в военных действиях. С этих пор на всех языках Европы «военный партизан» вошло уже с русского языка как самостоятельное понятие малочисленной военной партии среди гражданского большинства населения. Но, все равно, даже в последнюю мировую войну слово партизан не применялось французами по отношению к самим себе, они называли себя «сопротивлением». Другими словами, партизанщина – слово только для русских. 

Из этого я делаю важный вывод, еще раз подтверждающий выше изложенный факт, что Западная Европа никогда до нас не имела гражданского военного сопротивления войскам агрессора. Война – дело военных, солдат, а не гражданского населения, и только у нас впервые начали воевать не только солдаты, но и часть (партия) гражданского населения. Притом наши правители хотели, чтоб это была поголовная партизанщина по формуле: «если не я, то, кто же?»    

Вы еще не заметили параллелей между Ираком и Россией, присущих восточной людоедской форме правления народом?  Я думаю, заметили. Тогда перейду к вопросу, кто же заставляет народ вступать в партизаны? Вовсе не Саддам Хусейн лично, он является лишь знаменем движения, поэтому американцы и желают его поймать. Точно так же как считается необходимым и даже престижным для военных лишить противника его знамени в целях чисто психологического хода, ведь знамя все-таки не пушка и даже не ружейный патрон.

Партизанское движение организовывает партия бывшей власти, ведь она теряет все свои бывшие прелести. Но партия власти всегда – маленькая партия, притом никто из них не желают проливать свою личную кровь на полях сопротивления. Они хотят руководить этим партизанским сопротивлением, выдавая оружие, которое теперь уже лично им не грозит. Но, кому они это оружие выдают? Не всем же подряд, включая даже тех, которые сбрасывали с пьедестала статую Хусейна. Ни одна партия власти из-за своей малочисленности, иначе между ними самими разгорится война, не может существовать без своих заранее оплаченных «приверженцев», потенциальных партизан, оттого я и взял слово в кавычки. Это самая мразь из всего народа, готовая убивать и терзать его без счета для личного своего благополучия, кинутого им малочисленной партией власти как собаке кость еще в мирное время. В военное время им только стоит время от времени повторять: помнишь? Плати! При этом, распространяя и употребляя выстраданную всем народом пословицу «долг платежом красен» не на долг, а на взятку. 

Возьмем наше «партизанское движение» в последнюю мировую войну. Взорвав все рабочие места и пожегши хлеба на корню при отступлении, и оставив свой гражданский народ немцам, разве можно было рассчитывать, что весь этот народ тут же запишется в партизаны?  Так советские власти и не рассчитывали на это. В качестве будущих партизан насильственно оставляли в тылу врага партийных секретарей и их камарилью, велев бритым отрастить бороды, а бородатым их побрить. И это немаловажно, так как в противном случае им бы недолго пришлось партизанить. Обезумевший народ, оставленный без куска хлеба на произвол завоевателей, тут же отыгрался бы на них. Но, из бывших взяткополучателей никогда не получается воинов, мразь – она и есть мразь. Именно поэтому партизанское движение поддерживалось направлением «в тыл врага» зацикленных пропагандой или устрашенных «с большой земли». И это неоспоримый факт, как аналитический, так и практический.

Именно с этих позиций надо рассматривать партизанскую войну в Ираке. Между тем, с каким специально заметным злорадством, чуть прикрытой иронией и прочими выражениями лица и голоса того же свойства наши дикторы с экранов TV «сожалеют» об ущербе, причиняемом иракскими партизанами не только американцам и англичанам, но и международным организациям в Ираке. Недаром они через одного – «народные артисты».

Этот факт сильно роднит наших правителей и свергнутый режим Хусейна. Ибо ныне ни один телевизионный диктор не позволит себе что-нибудь сказать, что могло бы не понравиться нашим властям. Но, мы-то все прекрасно чувствуем, глядя на экран, что, если оттуда и сожалеют, то именно о том, что руки как говорится коротки. Поэтому «сожаление» американцам у нас выходит как сожаление о покойнике, которому давно пора в этот статус. Но я не только о родственности конкретных душ упомянутых двух правительств хочу сказать. Я хочу это правило распространить вообще на Восток, на восточный синкретизм, на людоедский способ правления народом. И партизанщина для этого очень подходит, ибо она сама по себе характеризует этот способ людоедского правления народом.

Повторяю, партизанская война мирного народа – это противоестественный протест и именно поэтому он не распространен на Западе. За совершенно малым исключением наподобие расстрела в американском городке школьников соучеником. Поэтому на Западе это не правило, а исключение из всеобщего правила. На Востоке же – это правило, а неучастие в партизанской войне – исключение. Но народ-то везде одинаков в смысле закона генетического самосохранения. Я имею в виду то начальное время, когда этот генетический аппарат был у всех одинаков. Затем он на Востоке начал «совершенствоваться» в нынешний его уровень, вплоть до противоестественных шахидов, а на Западе остался на том же прежнем и естественном уровне.

Вот и рассмотрим Александра Матросова, закрывшего собой дуло пулемета, разве это не шахид? И таких примеров можно приводить десятки, действующие лица в которых стали героями СССР и России посмертно. Именно в результате противоестественного геройства. Тогда неизбежно приходишь к выводу, если шахиды на Востоке есть, а на Западе их нету, к выводу, что шахидов как крайнюю степень партизан, готовит преднамеренно система управления народом, она же – людоедская система. И я даже не хочу рассматривать систему выработки этого генетического «достоинства», полученного естественным отбором в преднамеренно настроенной системе «окружающей среды», проще говоря, – чистая генетическая линия.

Лучше я перейду к «древним» японцам. Они ведь тоже с Востока. И начну с японских «рыцарей» – самураев. Вообще говоря, самураи не столько рыцари, сколько – опора трона. Как у нас казаки, которые, в свою очередь, не столько опора трона, сколько – военные разбойники, хорошо воюющие только ради того, чтобы потом грабить побежденных. В таком понимании самураи – прямые родственники «русских» казаков конца 19 – начала 20 веков. Правда, самураи несколько отличаются от наших безродных казаков тем, что являются японскими дворянами. То есть, закончив свой этап в качестве казаков, японские самураи стали дворянами. У русских же казаков и дворян история несколько иная, расписанная мной в других моих работах. Кратко скажу здесь, что часть русских казаков-разбойников под руководством Ивана  Калиты и Дмитрия Донского стала русскими дворянами, а часть под руководством Стеньки Разина, Болотникова и Емельки Пугачева так и осталась казаками-разбойниками, отчего и были между ними периодические войны на протяжении трехсот лет, пока казаки-разбойники, оставшиеся на Дону, не стали «опорой трона». Однако, пора к самураям.

Считается, что самураи не сдаются в плен, а делают себе вместо плена харакири. Но это не совсем так. Харакири самураи себе делают прямо перед своим императором или его представителем, когда бывают уличены в неверности ему. Это просто – жест искупления вины, чтобы другие видели, что не только изменять своему императору не следует, но даже и задумываться об этом нельзя. Хоть на сытый, хоть на голодный желудок. И именно поэтому для смертников – камикадзе есть свой собственный термин, и никто из японцев, никогда эти два термина: камикадзе и самурай не отождествляет. Как говорится, щи – отдельно, мухи – отдельно.

Самурай в переводе с древнееврейского – свет неба или небесный свет, ибо «сам» – небо, а «ур» или «ор» – свет, и это доказывает, что идеология принесена туда евреями (бывшими тогда торговым племенем), о чем у меня полно других работ. Поэтому самураям негоже исполнять роль камикадзе, например, рулить торпедой или самолетом-ракетой, направляя их в цель. Для этого существует институт камиказде, который не понять, если я не обращусь к отечественному опыту.

Павликов Морозовых, капитанов Гастелло, командиров партизанских соединений наподобие Ковпака и так далее формируют прямо с детского садика. Не путать с чеченскими шахидками, которых формируют боевики на краткосрочных курсах, месяца за два-полтора. Главное же в этом формировании, чтобы – младенческая люлька, деревня, улица или даже отдельный городок, навсегда остающиеся самым милым и родным воспоминанием с пеленок до смерти, – заменилось в мозгу абстрактным понятием Родины с большой буквы. И были бы перенесены в реформированной душе с люльки и деревни на одну шестую часть земной суши, для которой совершенно не жалко отдать свою разъединственную жизнь.

Вот где исток партизанщины. И ни один царь или его приспешники никогда не скажут, что именно они превращают тебя в живую торпеду, закрывателя амбразур своим телом. Они непременно скажут, что «Родина зовет!» и отказаться от гибели ты «не имеешь права». Особенно это хорошо видно на примере Чапаева (киношного), когда в тылу он едет «впереди под красным знаменем на лихом коне», а в бою – пешком прячется за спины авангарда и без «лихого коня», оставленного в обозе. Или многочисленные бункера Сталина в глубоком тылу и нынешних наших руководителей, включая «второе метро» в Москве, тратящих полбюджета станы на свою охрану, противоречат этому чапаевскому «методу»?

Нам внушают таким именно образом, что жизнь наших людоедских правителей очень дорога всем нам, а сами мы идем нашим правителям по цене песка в Сахаре или снега в Антарктиде. Заметьте, мы сегодня настолько уже «чистая линия», что если нас заставить проголосовать по этому поводу, то мы непременно согласимся с этим людоедским тезисом. Не верите? Тогда почитайте результаты социологических исследований, например, о желании – нежелании иметь над собой сильную государственную власть. Сильнее которой ничего нет на свете. И о надежде прихода «доброго царя». И о выражении личного вашего отношения к теме: «дан приказ ему – на Запад!». Или: «…и как один умрем в борьбе за Это». А что такое «это», никто не знает и знать не должен.

Кажется, я немаловажную тему поднял с полу?

 

01.11.03. 

Раз уж Вы попали на эту страничку, то неплохо бы побывать и здесь:

[ Гл. страница сайта ] [ Логическая история цивилизации на Земле ]