Раз уж Вы попали на эту страничку, то неплохо бы побывать и здесь:
Чернобыль как зеркало логической истории
Часть 3
Инвариантность дурости
«Мы все делали правильно…»
Взрыватели
Небольшое введение в предмет
Когда закончилась вторая мировая, Страна Сплошных Советов Россия (сокращенно СССР) до Волги была полностью разрушена, якобы немццами, но это не так. «Планомерно» отступая, коммунистическая партия все взрывала сама, «чтоб не досталась врагу». По-видимому, она не собиралась возвращаться на свои земли в полном соответствии с принципом времен «военной хитрости» Кутузова, сжегшего до основания Москву, так что Наполеону там даже переночевать было негде.
Ни один дурак-завоеватель, уже захватив город, не станет его разрушать, не для этого он его брал. А вот момент завоевания надо рассмотреть. Москву и Ленинград Гитлер не взял, хотя и предельно долго и настойчиво пытался взять. Так вот, города эти не разрушены, предприятия все работали, Кремль даже не поцарапали, а все остальные дома только страдали от «зажигалок», которые трудящиеся регулярно и настойчиво сбрасывали с крыш. Напротив, при обороне Сталинграда, у защитников в руках остался разве что один «дом Павлова», остальное немцам досталось в совершеннейших руинах. И если бы Москва и Питер не устояли, то достались бы Гитлеру точно в таком же виде как и Сталинград, Киев и так далее, включая Брестскую крепость – сплошные руины, так как главной задачей советских войск было не оборона, а разрушение своего достояния, которое «планировалось» оставить врагу с ландшафтом примерно как на Луне.
Заметьте, Москва и Питер осаждались врагом очень долго (а не как разрушенные до основания Киев или Минск – три дня), но разрушений практически не было. Значит, Гитлер берег свое будущее новое достояние. А вот когда «Киев бомбили, нам объявили, что начиналась война», советские саперы уже закладывали в народное достояние взрывчатку. – Торопились успеть, пока издалека летали бомбовозы, а сухопутные войска Гитлера, еще были черт знает где, и даже не пересекали еще границы. А как только пересекли, да сплошь моторизированная пехота подъехала к Киеву, еще издалека увидели, что Киева уже нет, один битый кирпич, так что растерянные захватчики подумали, не опередил ли их поднявшийся из могилы Чингизхан?
Вся промышленность России была сосредоточена перед войной в Донбассе, Москве и Питере, на Урале в основном работали кустарные заводики, оснащенные еще Демидовым, и только два завода, спроектированные американцами и оснащенные немецкой фирмой Крупп (Кузнецкий и Магнитогорский) были новенькими, но металлообрабатывающей инфрастуктуры для них было – ноль. Даже авиастроительный завод им. Чкалова в Новосибирске клеил фанерные самолеты и обтягивал их перкалем (пропитанными тряпками). Поэтому остановимся на Донбассе –флагмане советской индустрии.
Так вот, взорвав заводы, фабрики, мосты, затопив шахты, сжегши созревающие хлеба, советские кутузовские стратеги оставили фюреру все проживавшее в Донбассе население и только евреи всем своим кагалом оказались в Сибири, так что сибиряков там стало здорово меньше, чем евреев, сам считал. Но сейчас речь идет не о евреях. Сейчас речь об оставленном врагу населении Донбасса, которому надо кушать, а зарабатывать деньги на еду было совершенно негде. И Гитлеру пришлось восстанавливать заводы, фабрики, откачивать воду из шахт, чтобы «русское» население могло зарабатывать деньги, иначе бы они превратились из люмпенпролетариата в обыкновенных бомжей, что не есть хорошо для новой власти.
Только два примера. Знаменитый ныне автомобильный гигант МАЗ, выпускающий поныне самые приличные в стране социализма грузовики, именно в это время за несколько месяцев построили нам, думая о себе, немцы. А воду из шахт для немцев (фактически для русских) откачивал один мой знакомец русский немец, не хочу трепать имя покойника, и он сам мне об этих днях рассказывал. А я сейчас вам расскажу.
Дело в том, что средняя угольная шахта состоит из
Положение выходило безвыходным, с учетом вновь прибывающей в шахту воды и имеющимися производительностями насосов выходило где-то пятилетка на откачку воды из каждой шахты. А многотысячные шахтеры что будут кушать? А металлурги без угля где кокс будут брать? А металлообработчики что будут точить, сверлить и шлифовать? А слесаря из чего будут собирать разные полезные железки? Край-то индустриальный. Не кормить же их всех бесплатной едой из фатерлянда?
Мой знакомец покойный быстренько откачал немцам все советские шахты Донбасса. У него не насос определял расход воды из шахты, а – только труба, чем толще, тем – быстрее. Причем быстрота не линейная, а квадратичная от диаметра трубы. В общем он применил многоступенчатый эрлифт (загляните в словари) и почти мгновенно откачал шахты. И вся вышеозначенная цепочка закрутилась с немецкой аккуратностью, дав всем работу.
Теперь вопрос не совсем обычный: что лучше? Бросить на произвол судьбы свой народ, или дать ему средства пропитания? – Ладно, не отвечайте, и я не буду отвечать. Иначе вот на этом самом месте возникнет величайшая драка-междусобойчик, а я этого не хочу, я хочу, чтобы вы просто размышляли.
Самое главное, мой знакомец Офенгенден (назову уж имя, несомненно еврейское, от части Будапешта, которая раньше называлась Офен, теперь Пешт, а еще ранее хазарский офеня и афелий – высшая точка орбиты) любил свой русский народ и работал именно для него, поэтому не стал убегать вместе с немцами, когда они навоевались, а остался ждать ГПУ, СМЕРШ, или как они там назывались, ну, и, естественно, предстал, получил свое за «предательство» русского народа да так до смерти и не обелился.
Это я к чему? К тому, что у Офенгендена башка хорошо варила, он многое бы успел сделать для народа, но он был не нужен – предатель эдакий. Причем он предал не народ, а правителей, которые владеют народом как стадом баранов.
Вы можете мне не поверить, не о стаде баранов, а, дескать, немцы нам все разрушили при взятии городов и, особенно, деревень, от которых оставались только печные трубы. Тогда посмотрите иностранные фильмы старые о второй мировой. Когда Гитлер завоевал Западную Европу, единственным признаком завоевания был факт, что гитлеровские солдаты и офицеры оттягиваются в парижских, брюссельских и прочих кафе. Вся остальная жизнь завоеванных стран «под гнетом фашизма» текла точно так же как и до фашизма. Фабрики и заводы работали, ни одно кафе не закрылось, только рабочий класс после смены, скрипя зубами, косится в этих самых кафе на непрошенных гостей, вражеских зольдатен.
И уж не думаете ли вы, что советские деревни немцам так трудно было брать, что от них остались только печные трубы. Причем в тот самый момент до 1943 года почти вся советская армия состава июня 1941-го в полном составе была у немцев в плену. Так кто делал из деревень печные трубы? – Да, чтоб избы не достались врагу, а население этих изб – пусть врагу достается. Точно так же, впрочем, как и Наполеону, и тоже – одни трубы.
Теперь вы понимаете, что такое инвариантность дурости, и я могу приступить к предмету заголовка.
Брюханов выше х.я прыгнул. – Почему?
Я могу это сказать. Во-первых, я привел уже подвиг умнейшего Офенгендена, за который он, как и положено в нашей стране, здорово пострадал. Во-вторых, в предыдущей статье я уже дал ссылку, когда жестко принимал для себя решение прекратить внешнюю торговлю, так как ее невозможно честно вести в России. Теперь даю ссылку (читать «Скоростная проходка») как я не взорвал шахту, когда вся обстановка требовала ее неотвратимо взорвать. И мне плевать, что вы подумаете, дескать, я хвастаюсь.
Г.У. Медведев «Чернобыльская тетрадь»: «Мы разговорились, Брюханов пожаловался (задолго до взрыва – Мое), что на Чернобыльской АЭС много течей, не держит арматура, текут дренажи и воздушники. Общий расход течей почти постоянно составляет около 50 кубометров радиоактивной воды в час. Еле успевают перерабатывать на выпарных установках. Много радиоактивной грязи. Сказал, что ощущает сильную усталость, и хотел бы уйти куда-нибудь на другую работу...».
И это человек? – Нет, это животное около спец кормушки, к которой его привязала такая же подлая душа как он сам, в уверенности, что животное лизнет ему сапог. И животное лизнет. А тот лизнет выше. И вся наша страна именно так управляется.
Например, такой как Офенгенден нашел бы решение этих проблем, я уверен, но такие как Офенгенден – «враги народа». Но уж если хвастаться, то хвастаться поступательно. Я всегда устраивался на новую шахту на самую низшую должность – горного мастера. И не позднее двух-трех месяцев начинал расти, тогда как многие инженеры так с этой должности и уходят на пенсию. И у меня никогда и нигде не было «мохнатой руки». Просто моя смена начинала работать лучше всех остальных смен и меня ставили начальником участка, только не того, на котором я работал, а – на самый отстающий. Вскоре отстающий выбирался в передовые, ну, и так далее. Сейчас можно сказать, что я читал книгу Генри Форда, но в мое время был «фордизм» и достать эту книгу было – примерно как стать подпольным троцкистом. Я все придумал сам. Делал анализ и устранял недостатки, никому из начальства ни слова не говоря. Поэтому у меня получалось вроде бы как по щучьему велению.
А эта скотина Брюханов что делает? – Жалуется! Причем первым встречным. Поэтому начальству он всю плешь переел, но его держат, не выгоняют, он чем-то удобный и нужный, и на эту тему удобства и нужды можно говорить, не останавливаясь, час. Поэтому надо поговорить о том, что и как можно сделать, чтоб не было 50 кубометров в час, а хотя бы 5 и не больше.
Во-первых, реактор у него одноконтурный, поэтому с этим уже ничего не поделаешь. Значит испарять в «дымовую» трубу (см. предыдущие статьи) эти 50 кубов радиоактивной дряни – преступление перед народом, не работающем на станции, и не получающем соответствующие доплаты «за вредность».
Во-вторых, сменный персонал, обязанный благодаря Брюханову пропускать все эти радиоактивные течи и дренажи сквозь себя, не дурак, чтоб рядом с ними находиться, он лучше спрячется в какую-нибудь будку и будет поглядывать на эти течи через свинцовое стекло. Тогда как я не знаю ни одного элемента в гидравлике, в котором не надо бы было средь смены не набивать сальники, подтягивать болты, а на блоке ведь многие десятки насосов, сотни задвижек и прочей арматуры, за которой надо следить и что-то подправлять. Но коли все течет и свищет, значит, никто не следит и не подправляет. Но самое главное, это потому, что это уже система, а когда-то было – единичный случай, из множества которых потом выросла система. Систему эту генерировал с малого именно Брюханов и теперь жалуется постороннему Медведеву? – Ну и прохвост!
В-третьих, зачем Брюханов перевел частные случаи в систему? – Для этого надо посчитать все красные знамена, вымпелы и прочие побрякушки, подкрепленные премиями сверху за сверхплановую электроэнергию, когда станция работала, вместо того чтобы ремонтироваться. Ведь эти побрякушки Брюханов собрал со всех остальных АЭС СССР, чтоб сделать свою ЧАЭС – передовой.
В-четвертых, а нахрена Брюханову передовая ЧАЭС? – Так, это же только трамплин для него, чтобы выпрыгнуть еще выше, чтоб «уйти куда-нибудь на другую работу...». Естественно, не в дворники, а как минимум – в министры хотя бы Украинской ССР.
Ох, сколько же я знал таких «передовиков», загнавших колхозы, заводы и целые отрасли промышленности примерно как жеребца Холстомера у Л.Н. Толстого. Потом они уходили «на повышение», а преемники их приходили к хаосу и затрачивали гигантские усилия, чтоб возродить покойников к жизни. И пока возрождали, вся копеечная экономия, полученная ранее «выдвиженцем», трижды перекрывалась убытками. И тот, кто ушел «наверх» считался хорошим руководителем (смотрите, каких успехов он достиг), а кто реанимировал покойников, были плохими и на выдвижение не годились, хотя им надо было ставить памятник при жизни.
Да вот вам и пример. Прожженный хитрый дурак и одновременно первый секретарь Кемеровского обкома КПСС Горшков, не имея за душой ни одной стоящей идеи, придумал экономить горючее в области и хвастаться этим перед Брежневым. Экономия достигалась следующим образом. Он просто запретил обастным нефтебазам давать топливо средь посевной и уборочной колхозам, а автобазам – круглый год. Колхозы не вспахали и не посеяли, а ч где посеяли, урожай сгнил, дома, все прочие стройки из-за отсутствия транспорта были не построены, рудовой народ сутками сидел на работе и ничего не делал, так как «не подвезли» кирпича, раствора, бетона, железа и т.д. Зато в конце года на нефтебазах были полны все до одной цистерны. Горшков позвонил Брежневу и доложил, что Кемеровская область сэкономила столько-то тысяч тонн горючего. Все центральные газеты порекомендовали всему Союзу Советских Социалистических Республик перенимать опыт Кемеровской области, а ЦК КПСС даже выпустило специальное решение о претворении в жизнь этого опыта. Дуракам ведь невдомек, что уже давно академии наук всех прочих стран, за исключением нашей, не принимают заявки на изобретение вечных двигателей. Но дело не в этом.
Результатом этой «рационализации» Горшков получил какой-то орден, а в план следующего года ровно столько, сколько израсходовал в прошлом году, в результате половина нефтебаз в Кемеровской области стала лишней. Тогда Горшков велел еще меньше выдавать горючего, а ему план – еще меньше. И так лет пять подряд.
В результате ушлый народ из кузбассовцев открыл новый вид коммерческой деятельности. Все «Москвичи» и «Жигули» (тогда не было грузовиков в частной собственности) ринулись из Кемеровской области в Красноярский и Алтайский края и Новосибирскую область, где бензину было хоть залейся. И повезли его в 20-литровых канистрах в салонах и багажниках на малую родину, продавая эти канистры на розлив (как пиво) по тройной и четверной цене. А гаишники вообще перестали брать взятки деньгами, а только – бензином. Во что это обошлось стране, только бог знает.
Да что там Брюханов с Горшковым. Министр угольной промышленности Щадов для конспирации (чтоб министерская мелкая сошка не узнала) вызвал и отправил моего переводчика покойного Валеру Вежневца в Индию, загрузив его советскими тушенкой, вермишелью и рисом!!! Для передачи из рук в руки своей дочке, обретавшейся в Индии в качестве жены какой-то мелкой сошки в дипломатической или торговой советской конторе. Дабы они там с мужем сэкономили на еде свою инвалютную зарплату для покупки х/б тряпок и престижнейшего советского автомобиля «Волга». Ибо эти автомобили продавались только Героям Соцтруда, а дочка Щадова, не говоря уж о ее муже, к Героям Труда не принадлежали. Ведь Щадов стал министром недавно. И только пока успел «устроить зятю Индию». Я зятя этого не видел, не знаю, но, судя по крохоборству на советском рисе в Индию, вермишели и тушенке (это – стопроцентно), не очень больших способностей человек. Примерно как Брюханов.
В-пятых, так как вы отдохнули на примерах из других сфер, перехожу к ремонту блоков ЧАЭС на остановленных реакторах. Если реактор на ремонт останавливать короче, чем по регламенту, то само собой с неба появляется дополнительные к плану киловатт-часы, которые Брюханов как бы дарит своей любимой Родине. Ибо никаким другим способом этот подарок сварганить невозможно. Взамен идут красные знамена, премии и перспектива «уйти куда-нибудь на другую работу...», повыше.
Когда человеку вот так прямо говорят: сверни-ка плечом железобетонную пятиэтажку, человек что делает, опуская верчение пальцам у виска? – Правильно, он ничего не делает. Даже и не примеряется. А когда ему приказывают закрутить гаечным ключом миллион гаек в смену? – Ну, он закрутит пятьдесят, хотя мог бы закрутить и сто штук. Ибо он отлично знает, что, сколько бы он ни закрутил, все равно блок запустят на два дня раньше окончания срока ремонта, чтоб еще дать Родине чуть-чуть киловатт-часов. Поэтому закрученные и незакрученные гайки никто не будет считать, тем более что в режиме «одноконтурной» радиации это никому не хочется. Ни крутить, ни проверять. Но и это еще не главное.
Главное в том, что, если бы реактор вовремя (простите) не взорвался, то упомянутые течи и дренажи с 50 кубов в час возросли бы до 100, ну, и так далее, пока весь персонал не перемер бы не от взрыва, а от болезней. И ничего не знающее «мирное» население (вспомните эпопею ликвидаторов) не последовало бы за ними. Только заметьте, беспрецедентное нарушение россиянами автомобильных правил, самих по себе во многом идиотских, идет именно из этой вот ситуации. То есть тоталитаризм у нас не в том был, о чем думал Рейган, а именно в наплевательстве, причем в верхах – злоумышленно, от дурости, каковая прогрессирует всегда снизу вверх из-за принципа управления страной, а в низах – вынужденно. Так как плетью обуха не перешибешь.
Закончить эту часть преднамеренной и целенаправленной дурости Брюханова, так как мне надо переходить к его трусости, я хочу тем, что лично я стопроцентно смог бы снизить эти 50 кубов до 5 примерно за три месяца, ибо я много лет работал на таких системах, где все стремится подтекать, капать и свистеть.
Перевозченко, «войдя в помещение БЩУ, сказал Акимову:
- Реактор разрушен, Саша... Надо уводить людей с блока..
- Реактор цел! Мы подадим в него воду! - запальчиво возразил Акимов.- Мы все правильно делали... Иди в медсанчасть, Валера, тебе плохо... Ты перепутал, уверяю тебя... Это не реактор, это горят строения, конструкции. Их потушат".
В 2 часа 30 минут ночи на БЩУ-4 пришел директор АЭС Брюханов.
- Вы говорите - тяжелая радиационная авария, но если реактор цел... Какая активность сейчас на блоке?
- Имеющийся у Горбаченко радиометр показывает тысячу микрорентген в секунду...
- Ну, это немного, - чуть успокаиваясь, сказал Брюханов.
- Я тоже так думаю, - возбужденно подтвердил Акимов.
- Могу я доложить в Москву, что реактор цел?
- Да, можете, - уверенно ответил Акимов.
Брюханов ушел на АБК-1 в свой кабинет и оттуда в 3 часа ночи позвонил домой заведующему сектором атомной энергетики ЦК КПСС Марьину...».
Я не виню здесь автора этих строк Медведева, но все равно, надо с этим словами разобраться.
Во-первых, герой Перевозченко первым увидел, как блоки биологической защиты над топливными каналами в реакторном зале подпрыгивают, испуская пар именно из графита реактора, так как топливные каналы в нормальном состоянии герметичны. Во-вторых, именно герой Перевозченко предупредил «экспериментаторов» об этом и именно по этой причине «экспериментаторы» засуетились. В-третьих, именно герой Перевозченко облазил весь взорванный реактор, пытаясь вызволить из беды рабочий класс. Именно поэтому «Иди в медсанчасть, Валера, тебе плохо...». Именно поэтому «Реактор разрушен, Саша... Надо уводить людей с блока..».
Поэтому Акимов должен был либо поверить герою Перевозченко, или сам сбегать и посмотреть, если он такой уверенный в противном. Но так как Акимов умер вслед за героем Перевозченко, то он, несомненно, посмотрел и, значит, не мог говорить таких слов Брюханову.
Кроме того, в БЩУ-4 находился Дятлов и именно к нему должен был обратиться Брюханов как к самому старшему здесь, заместителю главного инженера, без которого он сам трижды повторил Трегубу «без Дятлова эксперимент не начинать, не начинать, не начинать».
Но сам Дятлов тоже обошел на пару с Трегубом взорвавшийся реактор, поэтому тоже не мог сказать Брюханову этих слов, он сам ведь поскальзывался на реакторном графите. И, кроме того, почему Брюханов, будучи на БЩУ-4 в двух шагах от реактора, не выглянул в окно? Ведь путь на БЩУ-4 идет с АБК-1 по стеклянной галерее, из которой видно взорвавшийся реактор как на ладони. Но и с Перевозченко, который направился в здравпункт, еле передвигая ноги, спаленный радиацией, Брюханов никак не мог разминуться, если бы ходил на четвертый блок.
Кажется, невозможно представить себе, что Брюханов вообще был на БЩУ-4. И невозможно представить себе, чтоб ему не доложили по телефону, что реактор разрушен, и надо выводить людей. А Брюханов не только не выводил, но и посылал в это пекло с радиацией тысячи рентген все новых и новых людей, даже с первого блока (например, Ускова).
А я и не «представляю». Не был Брюханов на четвертом блоке, и точка. Иначе бы он попал в шестую московскую больницу, где умирали те, кто был на четвертом блоке, а Брюханов не умирал, и вы скоро узнаете это из слов очевидца. Он: «тем временем в бункере АБК-1 Брюханов и Фомин непрерывно сидели на телефонах. Брюханов держал связь с Москвой, Фомин – с блочным щитом управления четвертого энергоблока».
К Фомину я еще перейду персонально, а Брюханова временно оставлю в покое, чтобы дать слово Воробьеву, начальнику штаба гражданской обороны Чернобыльской АЭС.
Герой Воробьев
У него единственного на всей ЧАЭС был работающий прибор не на микрорентгены и не на миллирентгены, а на рентгены. И он единственный из внештатных руководителей ЧАЭС мог им пользоваться. А штатные руководители радиационной безопасности – не умели.
Но вы не знаете, что представляли собой эти начштабы ГО в советское время, а я знаю: это отставные офицеры, которых держали на всех без исключения советских предприятиях наподобие сломанной мебели, которую лень отнести на помойку (тогда не было МЧС) и не замечали как мух в советском же общепите.
Только Воробьев был не мебель, а полководец высочайшего класса, да Бог не дал ему руководить вместо Брюханова началом ликвидации аварии. Тогда бы не было столько первоначальных смертей (исключая персонал «эксперимента»), но главное – не было бы медленных смертей простых обывателей Зоны.
Случайно узнав об аварии, герой Воробьев тут же объехал единственные две дороги, ведущие из Припяти на ЧАЭС, и установил дикий радиационный фон в рентгенах. В том числе на территории ЧАЭС, включая те места, где даже его прибор зашкаливал, так как на тысячи рентген у этого прибора все же не хватало диапазонов шкалы. Затем спустился в железобетонный бункер, где как мышка притаился Брюханов. Вот как описывает рассказ героя Воробьева Медведев.
«Было около трех часов ночи. Он (Брюханов, как у швейцара – Мое) спрашивает: «Где служба радиационной безопасности, где Коробейников, где Каплун?» В конце концов, Коробейников приезжает. Что-то в четыре – половине пятого утра. Приезжает и говорит: « намерял 13 микрорентген в секунду». Это что-то около 50 миллирентген в час. Говорил явную ложь. Он не мог приехать на станцию, не зафиксировав огромные уровни радиации. С юга минимум сто рентген в час, а с севера – минимум двадцать пять рентген. По-другому нельзя было проехать на станцию. Директор встал и говорит в мой адрес: «Тут некоторые ничего не понимают и сеют панику». Я докладывал, что зафиксировано двести рентген, в присутствии начальников цехов.
Возле КПП на АВК-2 замерил – 25 рентген в час. И тут уже пришел к директору и говорю: «Никакой ошибки тут нет, вот какие уровни радиации. Надо принимать меры, как положено по плану». Директор «Иди отсюда». «У меня есть Коробейников, иди отсюда».
Вы сами теперь видите, как относились обалдуи-директора к начальникам штабов гражданской обороны, а я этого насмотрелся до одури. Ведь угольные шахты не менее опасны, только эта опасность распространяется на персонал и за пределы промплощадки, на «мирное» население не выходит. Однако продолжу цитату.
«Я, честно говоря, растерялся. В конце концов, отвечать будем директор и я – я же начальник штаба. Собрались мы в убежище, там у нас был класс по гражданской обороне. Я, Сушко (он секретарь партийной организации), Соловей, Резников – инженер по связи, еще кто-то. Все офицеры запаса, пенсионеры. Я и говорю: «Что делать? Директор не реагирует на обстановку».
Вы хоть понимаете, почему я назвал статью «Инвариантность дурости» и обобщаю ее на всю российскую действительность? Громкая должность начштаба гражданской обороны, за его «ответственностью» стоит вся Зона, но у него нет рук, ибо руки у Брюханова, и нахрена тогда эта громкая должность? «Партия – наш рулевой, ум, честь и совесть нашей эпохи». Но партийный секретарь ЧАЭС – фактически собиратель партийных взносов, примерно как в кино «Служебный роман» профсоюзница, всем известная придурочная, кажется, Дуся. Вот они и собрались в «классе», примерно как на пионерское собрание. И как их после этого можно винить, и зачем они вообще нужны? Но заметьте, как раз они-то и могли бы что-то толковое делать, так как раньше всех начальников и не по десятикратному вызову (главный инженер Фомин) прибежали на аварию. Но они без рук, а Брюханов с руками, но махает ими как умалишенный. И это всеобщая система назначения начальников из отпетых дураков и игнорирования умных (я еще вернусь к этой теме), а не частный случай! Продолжим.
«Как только я узнал, что за пределами промплощадки тоже повышенный уровень радиации, я также доложил в Штаб гражданской обороны области. Мне положено доложить. Еще положено доложить в Управление гражданской обороны Киевского военного округа и в Штаб ГО Гомельской области. Я попытался набрать по междугородному, как положено. Смотрю – не набирается. Я звоню телефонистке, а она мне говорит: «Вам запрещено выходить на междугородную связь». – «Кто запретил?» А в штаб ГО области я доложил только потому, что имел прямую связь между кабинетом и штабом, и они (директор и его подручные) забыли впопыхах отключить ее».
Не находите, что наша страна – сумасшедший дом? Но самая соль вот.
«В штаб я доложил «общую радиационную аварию»… но на суде начальник штаба ГО области Корнюшин сказал: «Я думал, что Воробьев шутит, думал, что учения…»
Как будто этот дурак не сам должен проводить учения, если герой Воробьев в них «участвует». А, если этот дурак Корнюшин не назначал «учения», то почему он «общую радиационную аварию» представляет в своей дурной башке как «учения»? – Или не поняли? – Так опять же – инвариантность дурости. Или что? Или как? – А вот так.
«Когда утром приехали офицеры из штаба ГО области (их
все-таки подняли по тревоге. (Так вовсе не
учения, оказывается? – Мое)), я им всю обстановку доложил. Они
приехали вместе с секретарем Киевского обкома Маломужем. Они говорят: «Мы
сейчас доложим все это Маломужу». Потом они ставят мне задачу: «Маломуж
приказал, чтобы никакой паники. Он приказал вести радиационную разведку скрытым
образом. Это Маломужа распоряжение. Скрытым образом. Чтобы никто не видел, что
тут ходят с приборами». Я не представляю, как это можно сделать. Я сразу сказал
офицерам: «Это же невозможно, все равно люди видят, это же не спрячешь».
С прибытием Маломужа – я подчеркиваю: с
прибытием Маломужа – директор приказал мне: «Никому никаких сведений не давать.
Ни вверх, ни вниз». Я ему не ответил. Куда я мог вверх?»
Этот, представленный героем, идиотизм я привел совсем не для того, чтоб вы им наслаждались. Я привел, чтоб соображали. Ибо…
По Медведеву: «жена заведующего сектором атомной энергетики ЦК КПСС В. В. Марьина: "26 апреля 1986 года в три часа ночи раздался у нас дома междугородный звонок. Из Чернобыля звонил Марьину Брюханов (вы это уже читали – Мое). Закончив разговор, Марьин сказал мне: "На Чернобыле страшная авария! Но реактор цел..." Он быстро оделся и вызвал машину. Перед уходом позвонил высшему руководству ЦК партии по инстанции. Прежде всего Фролышеву. Тот – Долгих. Долгих – Горбачеву и членам Политбюро.
Ну, во-первых, баба спросонку могла запомнить, как ей муж сказал «страшная авария», а вот слова «реактор цел»? На этот счет спросите лучше свою собственную бабу, если она не из «курчатника» или с химического факультета, так как все остальные путают реактор с реактивным самолетом. Поэтому выбросьте из своих голов «реактор цел», это – поздняя политическая добавка.
Во-вторых, Горбачев знал о «страшной аварии» не позднее полчетвертого ночи, спустя примерно два часа после взрыва. А так как Марьин по долгу службы слегка разбирался в реакторах и поехал прямиком к Горбачеву в Политбюро, то вам следует подумать насчет того, что на ЧАЭС не оказалось ни одного прибора со шкалой на тысячи рентген. Одни тут же «сломались», другие оказались за запертыми дверями, третьи – под атомным завалом. И только один герой Воробьев, в общем-то – мелкая сошка, каковой тут же запретили – «ни вверх, ни вниз», начал мерить рентгены, а не миллирентгены и микрорентгены. Видите, как удачно получилось со штатными приборами и как неудачно – с внештатным?
В-третьих, эта проститутка Горбачев должна быть вам известна и по Форосу, и по Тбилиси, и по Вильнюсу. И даже по продаже Берлинской стены Колю, не считая инструктажей от Маргарет Тетчер. – И чего это я удивляюсь? – Он ведь никогда «не знает» что у него творится в стране в самые болевые временные точки. Иначе бы он никогда не попал не только в Президенты СССР, но и в Политбюро, и даже в секретари обкома края, где лечили с перепою свои желудки и сердца все бывшие правители. А если вы еще вспомните, как Путин узнал о лодке «Курск», что «она утонула», то мне ли вам еще раз повторять предмет заголовка насчет тотальной российской инвариантности дурости лесенки правителей?
В-четвертых, вы отметили себе, когда высокоранговая шестерка Кремля по фамилии Маломуж, как специально для него придуманной, приехал в Чернобыль? Напоминаю, он приехал утром, а Горбачева разбудили в полчетвертого ночи. Вы можете представить себе Маломужа утром без указивок Горбачева, вставшего с постели среди ночи? Вот поэтому-то «Маломуж приказал, чтобы никакой паники. Он приказал вести радиационную разведку скрытым образом».
В-пятых, вы представляете себе, чтобы Горбачев, преотлично осведомленный не только мелкой сошкой Марьиным, но и всем цветом Академии наук СССР во главе с прохиндеем академиком Александровым о величайшей опасности майской демонстрации в Киеве, запретил ее, а Маломуж взял, да и организовал ее?
В-шестых, поэтому я не сомневаюсь, матерщинник Горбачев, что ему – колхознику негоже по отношению ко мне – шахтеру, примерно так сказал жополизу Брюханову. Через какого-нибудь секретаря типа Маломужа: ты, гандон дырявый, наломал дров, поэтому подтяни всю свою хевру, чтоб – в один голос говорили, что у тебя приборов не было, поэтому ты не знал, что у тебя тысячи рентген. Поэтому ты и доложил моему Марьину, что «реактор цел». Тут вот у меня даже жена его знает, что «реактор цел». Понял, жертва аборта? Марать «ум, честь и совесть нашей эпохи» я тебе не позволю. За это позволю посидеть тебе в привилегированной тюрьме для ментов, судей и прокуроров треть срока. Питание там из «кремлевки».
В-седьмых, кажется, вы начинаете понимать предмет заголовка. А, если не понимаете, то, как хотите, а я остаюсь вот при этом мнении.
Трусливый и никчемный жополиз Брюханов – окончание
Разгар лета. Вся страна перманентно вахтуется через Чернобыль, все корифеи атома тут, в Штабе по ликвидации. Меж ними болтается Брюханов, никому не нужный и так и не попавший в шестую больницу с острым лучевым поражением, что еще раз подтверждает, что не был он на четвертом блоке. С одной из десятков Комиссий в Штаб прибыл автор «Чернобыльской тетради».
«Я вышел из кабинета. Мне не терпелось скорее найти Брюханова... Сбылось то, от чего я предостерегал его пятнадцать лет назад в Припяти. Уже казалось, что он почти прав: Чернобыльская АЭС – лучшая в системе Минэнерго СССР, сверхплановые киловатты, скрываемые мелкие аварии, Доски почета, переходящие знамена. Ордена, ордена, ордена, слава... взрыв... Гнев душил меня».
Тут комментарии не требуются. Какой-то барин загнал Холстомера, Брюханов загнал всю страну. Скоро его посадят, как и было обещано, в хорошую тюрьму и, разумеется, не на полный срок в 10 лет. КПСС сдержит обещание. Никто не проболтался насчет того, что Горбачев знал все в ту же ночь аварии. Честь мундира самой одиозной партии спасена.
«Но и после суда осуждённые не остались без внимания. Несомненно, благодаря стараниям "ангелов-хранителей" проштрафившихся чаэсовцев не отправили в обычный лагерь, как отправляют подавляющее большинство. Их отправили в т.н. образцовый лагерь общего режима, т.е. такой, каким он должен быть по всем нормативным документам и в котором реальная власть принадлежит администрации, а не паханам. А это "две большие разницы", как говорят в Одессе. Известно, что таких лагерей в СССР было всего несколько. Из них наиболее близкий к Чернобылю находился в Полтавской области. Туда их и направили.
Но и там их не забывали. В начале в виде хороших передач и "разъяснительной работы" с администрацией, а затем в виде досрочного освобождения, наверное, "за образцовое поведение и искреннее раскаяние". Невольно позавидуешь минэнерговцам (Хи-хи – Мое) за такую могучую взаимовыручку. Правда, злые языки говорят, что все эти титанические усилия предпринимались только из-за директора, а остальными занимались, чтобы эта избирательность не бросилась в глаза. Но не будем им верить.
Однако на этом покровительство не закончилось. Вскоре после освобождения в некоторых украинских СМИ была организована кампания с очевидной пропагандистской установкой – мол, они ни в чём не виноваты, они всё делали правильно, во всём виноват реактор и поэтому их несправедливо осудили, ибо надо было кого-то осудить, ну, и т.д.».
Компания, естественно, была, но и силы Средмаша и «ученых-основоположников» – не маленькие. Так что счет ничейный 1 : 1 и все еще более запуталось, что и требовалось, чтоб никто из начальников однозначно не был виноват, а виновата была проклятая природа, от каковой «мы не можем ждать милостей» согласно ученому Мичурину, и будем «брать» у нее, природы, что нам заблагорассудится: нефть, газ, лес, алмазы и пр. Ибо «это – наша задача». Примерно как разбойники берут города и страны. Чтоб загнать все это на западной Малине за бесценок.
Но я ж вам уже сказал, что это – не исключение. Это – многовековое российское правило, притом всеобщее. Начиная с волжских рабынь для Персии, пеньки и куниц.
Но так как шибздик Брюханов – «прекудряв», примерно как персидский еврей Ермак Тимофеевич, служащий нам многие лета в качестве героя, наподобие разбойника «евреина» Ильи Муромца, то мне кажется, что фамилия у него несколько иная, так как российский пузатый гой назывался бы Брюхо или Брюхов. А во времена скрытой власти Лазаря Моисеевича Кагановича (каган) в сталинские времена примерно половина евреев стала по паспортам русскими. Вот и предки Брюханова, наверно, как-то ближе к Брукхан (бруккан и т.д.) назывались. Видите, как легко трансформируется?
Но тут мне почти каждое слово надо превращать в ссылку на свои работы, так что лучше поищите сами, скромность меня обуяла.
Фомин – второй сапог к паре с Брюхановым.
Но совсем дырявый
Это – истерическая девица на выданье, а не главный инженер. Из него главный инженер получался только под соответствующей табличкой над дверью, когда он ковырял в носу и абсолютно ничего не делал, чтоб «не навредить».
Я видел собственными глазами в шахте и взрывы газа, и внезапные бурные затопления горных выработок, и завалы людей десятками, и подземные пожары, что не дай Бог видеть никому. Мимо меня в нескольких сантиметрах пролетали камни величиной с письменный стол, высекая из железа пламя. Но это никогда не вводило меня в ступор, напротив, ввергало в действие.
Долгие годы не проходило суток, чтоб меня не поднимали с постели среди ночи. Из них я в половине случаев материл звонарей на чем свет стоит, так как они требовали взять их за ручку как малое дитя и перевести на другую сторону улицы. А в половине случаев я тут же накидывал на себя одежду и шел, бежал или ехал на шахту.
Так что для характеристики Фомина, отпущенного подлечиться в Полтаву от сумасшествия чуть ли не в первые дни после аварии, у меня нет других слов, кроме вот этих.
«В 4 часа 30 минут утра на БЩУ прибыл главный инженер Фомин». (Замечу в скобках, Брюханов прибыл в 2-30, а Фомин ведь главней Брюханова при аварии, по шахтам знаю, что первым и ответственным руководителем по ликвидации аварии всегда считается главный инженер, а директор всего лишь обеспечивает главного материально-техническим обеспечением). «Его долго разыскивали. Дома почему-то трубку не брал, жена бормотала что-то невнятное. Кто-то сказал, что он на рыбалке, потому и не подходил к телефону. Что-то знали люди...».
Ну, во-первых, рыбалка может быть в апреле всего в одном месте, прямо напротив четвертого блока ЧАЭС, где рыба нежится в теплой воде водохранилища. Там как раз переоблучались в это время десятки рыбаков, разинув рот на взорвавшийся реактор.
Во-вторых, жена потому и бормотала что-то невнятное, что ее муж как ребенок спрятался под кровать, и не вылезал оттуда к протянутой ею телефонной трубке. И кому как не ему, утвердившему Программу «эксперимента», было не знать, что реактор взорвался.
По-моему, этого будет достаточно для его портрета. А вот для системы преднамеренной безответственности и предмета заголовка этого явно недостаточно, поэтому продолжу.
Электрослесарь ЭВМ 4-го блока ЧАЭС Бадаев.
Так как компьютером эту груду железа назвать нельзя
Вначале о терминах, потом об ЭВМ, а уж потом о свидетельствах Бадаева.
ЭВМ – электронно-вычислительная машина вовсе не компьютер в нынешнем понимании смысла, а, как бы вам сказать, паровоз что ли, с множеством трубок-проводов пучками в толщину руки, который абсолютно ничего не в состоянии запомнить кроме двух букв на морде анфас «ФД», что значит «Феликс Дзержинский». То есть, оперативная память у этой железяки под названием ЭВМ была примерно столько, сколько знает слов годовалый малыш.
Первую ЭВМ по имени «Днепр» (чувствуете связь с Чернобылем?) я увидел у себя на шахте «Юбилейная» в Кузбассе в 1970 году, которую затаскивали неделю в виде письменных столов под названием «шкафы» в диспетчерский зал шахты. Ученые, затаскивавшие эти «шкафы» уверяли, что отныне диспетчера не надо, а всей шахтой будут командовать вот эти «шкафы», только сперва надо дождаться, пока они шкафы свяжут между собой упомянутыми пучками проводов.
Связали, вмонтировали в щит диспетчера лампочки и прочую ерунду, которые вы видели на картинках с СИУР, СИУТ и СИУБ, расшифровки я дал в предыдущей статье.
На этом все закончилось, так как ЭВМ, проработав полчаса, ломалась, ее паяли электронщики с высшим образованием, которые на ЧАЭС называют электрослесарями. Ибо Бадаев, к которому я еще не приступал, обижался за электрослесаря и специально подчеркивал, что у него высшее образование по электронике. В общем, они паяли от смены до трех суток, потом включали. ЭВМ вновь работала полчаса, лампочки мигали, потом тухли и начиналась новая пайка. Так продолжалось ровно три года, до 1973-го, когда мне все это надоело, и я ушел по конкурсу работать в институт ВНИИГидроуголь, который занимался гидравликой добычей и транспортировкой угля.
Вторые две ЭВМ пудрили мне мозги с 1973 по 1975 год в указанном институте. Правда оперативная память у них была получше, примерно как у детсадовца-пятилетки. Но все равно, математики при этой ЭВМ не могли мне просчитать ни единой задачи типа критериев Шапиро-Уилка или Краскла-Уэллиса, пока я не догадался их делить на части, примерно как третьеклассники при решении задач про бассейн с трубами делят их на «действия», 1, 2, и так далее до десяти.
Наконец в 1975 году появилась машиана «Минск-32», которая более или менее соображала. Даже могла выдать кучу формул «по наименьшим квадратам», из которых уже вручную выбираешь ту, которая тебе больше нравится. Главное в том, что ни одна из перечисленных ЭВМ не имела дисплея, ибо телевизоры советские тогда паяли еще чаще, чем ЭВМ. Не напаяешься, чтобы чего-нибудь в них разглядеть. Поэтому общались с этими ЭВМ посредством километровых листов бумаги с дырочками и шириной в газету, так что для удобства чтения их складывали гармошкой.
Но я уже руководил кое-чем в производственном объединении, а объединение тут мне нужно вот зачем. С настоящим персональным компьютером, с жестким и гибкими дисками, с дисплеем, мышкой и «клавой» на 286 процессоре я познакомился впервые в Италии. Где эти самые компьютеры в количестве двух штук в числе прочего тысячетонного железа я принимал от фирмы «Оливетти» для своего родного объединения. Чтоб это объединение могло докачать тонко размолотый мельницами «Крупп» энд «Полизиус» уголь в смеси с советской водой и «мылом» от «Снампроджетти» по советской трубе с задвижками от «Петрол Велвз» от советского города Белова до такого же Новосибирска, 250 верст, насосами «Ингерсол Рэнд» под управлением кнопок от «Филипс». Вот какая это была в сравнении с ЭВМ экзотика под названием компьютер!
Но я вам не сказал главного. Два компьютера, чуть ли не первые в Союзе, я принимал в марте 1986-го, а реактор взорвался в апреле 1986-го, когда меня не было на Родине. Так что два знаменательных события произошло, пока меня не было, Руст приземлился на Красной площади, и реактор взорвался. Вот поэтому я точно знаю, под каким говенным контролем работал реактор. Этот «контроль» надо было все время паять, как прохудившуюся кастрюльку в войну, вместо того, чтобы выбросить ее на помойку.
Но самое главное не в этом, а в том, что реактор со всеми причиндалами был полностью советским в смысле хранения глубоких военных тайн, тогда как для простой советской трубы от Белова до Новосибирска я недаром перечислял несколько громких мировых фирм. И это лишь малая часть, больше не влезло во фразу, тогда как я должен был еще записать штук с полсотни, которые работали на эту трубу, от ирландских до шведских. Причем сталь для, например, одной из задвижек варили в Швеции, обтачивали ее в Италии, а привод ставили голландский. Вам это о чем-либо говорит?
Вот теперь можно и к электрослесарю ЭВМ Бадаеву, какового правильнее называть паяльщиком с высшим электронным образованием.
«Бадаев работал в ту ночь на информационно-вычислительном комплексе "СКАЛА". Если "СКАЛА" останавливается, они (то есть, «топтуновы» – Мое), по мнению Бадаева, как слепые котята».
Ну, это очень уж очень сильно сказано, так как железяка эта работала в принципе в «фоновом режиме», так как память у нее как у склеротической старухи с синдромом амнезии. Недаром этот «вычислительный центр» располагался чуть ли не в самом реакторе, чтоб электроны связи с железякой были поближе к «шкафам» и далеко от БЩУ-4. И когда «старуха» получает от тысяч датчиков какой-нибудь сигнал, то она его вначале записывает в записную книжку, называется это «Вычислительная машина записывает их на специальную ленту».
Зачем, спрашивается? – Затем, что «старуха» может сразу посчитать в своем кошельке по указанной причине только до десяти монеток, а насыпалось, например, тысяча. Поэтому она их – в записную книжку, потом, дескать, подсчитаю, когда освобожусь от текущих десяти монеток.
Что касается оперативного запаса тормозящих нейтроны стержней в реакторе, то она их считает от 8 до 30 штук 10 минут, натуральная бабка считает быстрее. Именно поэтому операторы в один голос говорят, что «не придавали слишком большого значения расчетному запасу реактивности в штуках стержней». И то, машина стержни считает, если не прибудет какой-нибудь спешный, более приоритетный сигнал, например, реактор просит воды попить. Тогда наша «бабка» бросает считать стержни, мол, потом досчитаю, и зажигает СИУРу лампочку «Открой крантик». Я ж говорил, что у нее нет дисплея, а от лампочек у СИУРа – в глазах рябит. Это называется «Отслеживался режим работы реактора». А так как дисплея нет, то упомянутую «гармошку» бумаги весом с чемодан носят от «вычислительного центра» до БЩУ-4 носильщики, хотя электроны бегают по проводам немного быстрее, точнее, со скоростью света.
Недаром наш «электрослесарь» на этом и закончил объяснения работы «бабки», причем большинство сведений истекает от меня лично, а не от Бадаева. А сам Бадаев перешел к описанию своих ощущений от взрыва реактора. Последуем за ним, может, скажет чего-нибудь ценного?
«Все было нормально. И прошел сигнал, что старший инженер управления реактором нажал кнопку на полное погашение реактора. Буквально через 15 секунд – резкий толчок, и еще через несколько секунд – толчок более мощный. Гаснет свет, и отключается наша машина. Через несколько минут подали какое-то аварийное питание, и с этого момента мы начали спасать оборудование, потому что наша информация нужна всем. Более того – это самое важное, это диагностика развития аварии. Как только подали питание, мы стали бороться за выживание машины. Нам удалось прикрыть "шкафы" от воды, которая в это время стала литься с потолка. Машина работала, диагностика шла. Что она регистрировала – трудно было понять. Только тогда мы подумали: что же все-таки произошло? Надо выйти посмотреть. И вот когда мы открыли нашу дверь, мы ничего не увидели, кроме пара, пыли и прочего, прочего... Но в это время отключились "шкафы", контролирующие реактор. Ну, это святая святых, мы должны все сделать, чтобы контроль был. И я должен был подняться на 27-ю отметку, где находятся "шкафы". Я бросился по обычному пути, но попасть на отметку уже нельзя было. Лифт был смят, раздавлен, а на лестнице валялись железобетонные блоки, баки какие-то, а главное – там не было освещения. Я все-таки хотел туда попасть и даже сбегал за фонарем. Но когда с фонариком я прибежал вторично, понял, что не пробьюсь... Вода лилась с девятого этажа, хорошо лилась. Мы снимали запасные щиты и прикрывали наши ЭВМ, чтобы предохранить, чтоб работала "СКАЛА"».
Обратили внимание на красный текст?
Во-первых, это не быль, а художественный сценарий, который повторяют из слова в слово основной актер и все его дублеры, когда он болеет или пьяный.
Во-вторых, доказано, что кнопка АЗ-5 нажималась трижды или четырежды, притом нажимался ключ АЗ-5, обесточивая сервоприводы стержней. Мало того, доказано, что кнопкой АЗ-5 вообще регулировался поток нейтронов, то есть, тепловая мощность реактора, так как все остальные средства не действовали на сверхмалой мощности, на которой работал реактор.
Так что красная фраза – сплошная ложь.
Теперь, о чем нам говорят зеленые слова. Они нам говорят, что ни один сигнал уже не идет по проводам из реакторного и турбинного залов, так как этих залов просто уже нет в природе. А жирные зеленые слова показывают, наш электрослесарь с высшим электронным образованием, во-первых, собрался отключенными "шкафами «контролировать» несуществующие уже реакторный и турбинный залы, притом под потоками радиоактивной воды. Во-вторых, давайте разберемся с отключенными «шкафами» в свете того, что никакой электроэнергии на блоке нет, кроме аварийного освещения. Но наш автор называет его какое-то аварийное питание, намекая нам, что на аварийном освещении его машина якобы будет работать. Может и будет, да только нахрена эта работа нужна, если машина будет работать без единой связи с внешним от нее миром. То есть, с ней можно только в шахматы играть. Для этого что ли, чтоб работала "СКАЛА"?
Так что единственные правдивые слова здесь, что она регистрировала – трудно было понять. И еще то, что Мы снимали запасные щиты и прикрывали наши ЭВМ, Нам удалось прикрыть "шкафы" от воды, которая в это время стала литься с потолка. Так как это сделал бы любой электронщик, притом чисто автоматически, инстинктивно. А потом бы сел с ней играть в шахматы, если бы не бешеная радиация, во-первых, чтобы проверить, не замкнули ли пучки проводов толщиной в руку, во-вторых, так как ни для чего другого эта машина уже была не нужна.
Вот тут-то и надо сказать самое главное, о чем умалчивает электрослесарь. Об оперативной памяти машины, которая представляет собой стример – до сих пор очень выгодная штука, несмотря на создание сотнегигабайтовых жестких дисков. Абсолютно вся информация, поступающая на ЭВМ от тысяч датчиков, сразу же записывается на магнитную ленту шириной в спичечный коробок, намотанную на бобины с большую семейную сковородку. – Очень емкая память, так как бобины можно накапливать, если не стирать с них информацию из экономии магнитной ленты. А уж с бобин плохо соображающая ЭВМ берет данный для своих расчетов.
Усков докладывает корреспонденту «Система СКАЛА, установленная там, выдавала информацию через определенные промежутки времени. Она постоянной информации не выдает. А бывает, ломается, происходит сбой программы, и мы остаемся без информации...» Так что Бадаев сильно преувеличивает значение своей машины.
Поэтому, электрослесарю надо было не «шкафы» от воды запасными железяками прикрывать, ибо «шкафы» уже ничего не получат и не посчитают, хоть и жалко электрослесарю «шкафы» до безумия, а надо снять действующую в момент аварии бобину и положить ее за пазуху. Ну, и прочие бобины, заполненные информацией, лежащие в конторском шкафу стопочкой, надо бы тоже унести на БЩУ-3. Примерно как это сделал Дятлов с оперативными журналами с БЩУ-4.
Стоп! Я уже писал в предыдущей статье, зачем Дятлов озаботился журналами, в которых никто ничего не записывал, пока БЩУ-4 подпрыгивал как при землетрясении. – Чтоб заставить Топтунова, Акимова и Трегуба записать в относительно спокойной обстановке третьего блока те взаимосогласованные слова, которые будут фигурировать в Комиссии по расследованию аварии. Недаром самый младший из них Топтунов отличился замечательной аккуратностью в ведении журнала именно во время аварии, о чем я уже сообщил в предыдущей статье.
Но между бобиной и оперативным журналом есть одна, но существенная разница. Журнал как деньги трудно подделать. Его надо заполнять, не зачеркивая потом, не стирая и не переписывая, поэтому надо сразу – аккуратно. Ведь это – «первичный» документ. Бобина, кстати, тоже – «первичный», но ее можно переписывать и исправлять, сколько душе угодно. Главное, уложиться в срок, когда Комиссия потребует: положите мне на стол. Что – проще пареной репы, так как блока четыре, а взорвался всего один, а бобины, машины и программы – все одинаковые. Кстати, никто и не ходил распечатывать бобины на радиоактивном принтере четвертого блока, пересчитывали и распечатывали на трех оставшихся.
Но никто не знал на ЧАЭС, когда Комиссия потребует: положите на стол. Может, завтра утром, а может и через месяц. Поэтому, естественно, торопились, согласовывая пробные распечатки с бобин с рукописными журналами, из которых уже не вырубишь топором. А в спешке – всегда ошибки.
Одна из Комиссий обиделась
Комиссий было там – не сосчитать, поэтому сказано «одна из Комиссий», но – высокая, поэтому имевшая право обижаться. Так вот, принесли этой комиссии распечатки аварии, пункты и цифры действий есть, а вот времени их совершения – нету. Они: как так, ведь без времени это – пустая бумажка, каковых навыдумывать можно с гору Монблан? Им резонно ответили, что в ваших руках первичный документ изотрется в тряпку, а он нужен для суда, поэтому терпите копию, но временные параметры все же вставили вместо прочерков. Но какая же им теперь вера? Тем более, что…
Г. Горбачев доказал, что «первичные» документы врут
«Из сопоставления аварийных документов… автор
приходит к выводу, что первый взрыв произошел не в 01 час 23 мин 41 сек, а
почти на 20 сек. Раньше. Примерно в 01 час 23 мин 20 сек. Он то и… был зафиксирован
тремя военными автоматическими сейсмическими станциями, расположенными в 100-
То есть, как я и говорил выше насчет промашки второпях, так оно и вышло. Военные сейсмические станции не зафиксировали взрыв, когда он произошел по «первичным» документам, зато зафиксировали взрыв, которого по «первичным» документам не было. А это ведь неопровержимый факт подделки «первичных» документов. И именно поэтому «ни одна официальная комиссия не смогла дать объяснения этому факту». А как же его дать, если комиссиям самим выгодно врать, исходя из предмета заголовка этой статьи?
Именно поэтому на слова электрослесаря Бадаева, дескать, прошел сигнал, что старший инженер управления реактором нажал кнопку на полное погашение реактора можно плюнуть с колокольни Ивана Великого, или с того, что повыше.
Где теперь «первичные» документы?
У меня на этот счет нет цитаты, куда-то запропастилась, но поверьте на слово. Когда Украина отделилась от России, там хотели еще раз, теперь уж самостийно, расследовать аварию на ЧАЭС, что совсем не говорит в пользу объективности, а говорит в пользу попытки сваливания грехов на Россию. Но дело не в этом.
Оказывается, самые «наипервичные» документы хранятся (простите, в потерянной цитате написано «пылятся») в Верховном Суде России (преемнике по-любому Верховного Суда СССР). И, естественно, никакому забугорью не выдаются. И это, несомненно, льет воду на мельницу заголовка этой статьи.
Сюрреализм, которого не бывает в природе
«Но странное дело! В сознании у заместителя главного инженера по эксплуатации возникло и жило теперь как бы два образа, две мысли. Одна: "Реактор цел. Подавать воду". Вторая: "Графит на земле, топливо на земле. Откуда, спрашивается? Непонятно откуда. Активность бешеная. Нутром чую активность».
Это какой-то щелкопер пишет о Дятлове, вернее, о «двух в одном флаконе» Дятловых, растворенных на ионы. Я их выпарил, получился один, но реальный, так что загляните в предыдущую статью, а то мне надо спешить в историю взрывов и прочих бед с реакторами.
История: реакторы шалят как дети с самого рождения
Из чего следует, что апокалипсис неизбежен. Или это для вас – новость?
Г. Медведев подобрал весьма красноречивые сведения на этот счет, поэтому будет слегка сокращенная из него цитата. Вам просто не обойтись без всемерного размножения следующих фактов. Чтоб знали, что апокалипсис все равно будет, только, может, не от реакторов, а от чего-то подобного, включая птичий грипп.
«Заглянем в историю развития атомной энергетики и убедимся, что аварии на ядерных реакторах начались фактически сразу же после их появления.
В Соединенных Штатах Америки
1951 год. Детройт. Перегрев расщепляемого материала в результате превышения допустимой температуры в исследовательском реакторе.
24 июня 1959 года. Расплав части топливных элементов на экспериментальном энергетическом реакторе в Санта-Сюзане, штат Калифорния.
3 января 1961 года. Взрыв пара на экспериментальном реакторе штат Айдахо.
5 октября 1966 года. Частичное расплавление активной зоны на реакторе "Энрико Ферми" неподалеку от Детройта.
19 ноября 1971 года. 200 тысяч литров радиоактивной воды вытекло в Миссисипи из переполненного хранилища отходов реактора штат Миннесота.
28 марта 1979 года. Расплавление активной зоны на АЭС "Тримайл-Айленд". Выброс радиоактивных газов в атмосферу и жидких радиоактивных отходов в реку Сукуахана.
7 августа 1979 года. Выброс высокообогащенного урана с завода по производству ядерного топлива, штат Теннесси.
25 января 1982 года. Выброс радиоактивного пара в атмосферу из реактора "Джина" близ Рочестера.
30 января 1982 года. Утечка радиоактивных веществ в атмосферу на атомной электростанции, штат Нью-Йорк.
28 февраля 1985 года. На АЭС "Самер-Плант" преждевременно достигнута критичность. Неуправляемый ядерный разгон.
I5 мая 1985 года. На АЭС "Индиан-Пойнт-2" близ Нью-Йорка утечка радиоактивной воды.
1986 год. Уэбберг-Фолс. Взрыв резервуара с радиоактивным газом на заводе обогащения урана.
В Советском Союзе
7 мая 1966 года. Разгон на мгновенных нейтронах на АЭС с кипящим ядерным реактором в городе Мелекессе. Реактор погасили, сбросив в него два мешка борной кислоты.
1964-1979 годы. На протяжении пятнадцати лет неоднократное разрушение (пережог) топливных сборок активной зоны на первом блоке Белоярской АЭС.
7 января 1974 года. Взрыв железобетонного газгольдера выдержки радиоактивных газов на первом блоке Ленинградской АЭС.
6 февраля 1974 года. Разрыв промежуточного контура на Ленинградской АЭС Высокоактивные воды с пульпой фильтропорошка сброшены во внешнюю среду.
Октябрь 1975 года. На первом блоке Ленинградской АЭС частичное разрушение активной Во внешнюю среду выброшено около 1,5 миллиона кюри высокоактивных радионуклидов.
1977 год. Расплавление половины топливных сборок активной зоны на втором блоке Белоярской АЭС
31 декабря 1978 года. Сгорел второй блок Белоярской АЭС.
Сентябрь 1982 года. Разрушение центральной топливной сборки на первом блоке Чернобыльской АЭС.
Октябрь 1982 года. Взрыв генератора на первом блоке Армянской АЭС. Машинный зал сгорел. Большая часть оперативного персонала в панике покинула станцию, оставив реактор без надзора. Прибывшая самолетом с Кольской АЭС оперативная группа помогла оставшимся на месте операторам спасти реактор. (Не могу не заметить, армяне фактически евреи, ашкенази).
27 июня 1985 года. Авария на первом блоке Балаковской АЭС. При проведении пусконаладочных работ вырвало предохранительный клапан, и трехсотградусный пар стал поступать в помещение, где работали люди. Погибли четырнадцать человек.
Все аварии на АЭС в СССР остались вне гласности. (Конец цитаты).
Небольшой комментарий. Гласность – единственное средство, чтоб мелкие аварии не перерастали в глобальные. Как в Чернобыле.
История «смешной» военной аварии
9 августа 1985 года одиннадцать офицеров перезаряжали реакторы ядерным топливом на атомной подлодке К-431 в бухте Чижма на Дальнем Востоке. В реактор упал электрод. Подняли крышку реактора плавучим краном, чтобы достать электрод. Реактор, естественно, был заглушен стержнями, но при подъеме крышки их несущая конструкция зацепилась за крышку. В бухту влетел корабль, его командир не заметил предупреждение «Тихий ход». Кран качнуло волной вверх, стрела крана тоже дернула крышку вверх и вытянула заглушающие стержни. Цепная реакция длилась 0,7 секунды. Ядерное топливо взрывом выбросило наружу, и это было точно как в Чернобыле, только на год раньше, в качестве предупреждения. Корпус подлодки треснул. Она стала тонуть, ее успели отбуксировать на отмель. На берегу обнаружили руку и бедро одного из 11-и офицеров. Остальные испарились. Вся бухта стала как чернобыльская 30-километровая зона.
Чем эта авария отличается от чернобыльской? Да почти ничем, разве что количеством топлива, в Чернобыле его намного больше. В бухте Чижма моряки не знали, что вместо «влетевшего» корабля может случиться шквал в любую минуту, с теми же последствиями для стрелы плавучего крана. В Чернобыле вообще хотели простую вещь, измерить вибрацию турбины на малых оборотах.
Только все же заметьте, ровно за год до аварии на ЧАЭС ученые и неученые атомщики должны были преотлично знать, что ядерное топливо при так называемом тепловом взрыве выбрасывается из реактора практически полностью.
Какого ж они тогда дьявола загубили столько людей, «спасая подземную природу от расплавленного топлива»? Так как я перехожу к закону выброса топлива из реактора при «тепловом» ядерном взрыве.
Американцы – они предусмотрительные,
потому как – гласность и, если что – импичмент
Ни одному нашему ученому дураку не приходит в голову объяснить народу, зачем глупые американцы и прочие буржуи сооружают над своими реакторами так называемый «колпак»? Ведь никакой колпак ядерного взрыва не выдержит, по атомной бомбе видно. Вот именно поэтому ни в СССР, ни в нынешней России колпаков не строят, вроде как бесполезные они. Ну, разве что чуть-чуть. А на «чуть-чуть» какой же дурак, кроме американцев, будет такие дорогие железобетонные колпаки строить?
Наши корифеи рассуждали хотя и логично, но забыли одну махонькую вещь, украденную вместе с бомбой. Это – конструкция так называемой имплозии – взрыва внутрь, когда взрывчатка действует со всех внешних сторон, сжимая и концентрируя то, что находится в центре этого «взрыва внутрь», и оно (уран-235) здорово сжимается, а лучше всего, чтоб сжимался беспредельно. Вот тогда и получается хорошая бомба. Ибо нейтроны не вылетят из этого объема. Они инициируют вылет всех до единого (грубо говоря) нейтронов, находящихся в сжатом куске урана. То есть, все атомы прореагируют, а не вылетят, ничего хорошего для войны не сделав, за пределы критической массы. А вот когда имплозии нет, будет как в Чернобыле: вреда много, но нормальной бомбы нет. И вместо тротилового эквивалента в тысячи тонн будет эквивалент в десятки. Но вреда-то, повторяю, будет не меньше, чем от атомной бомбы.
И самое главное следствие отсюда. Если взрыв небольшой, то колпак выдержит его. Зато не даст взлететь в стратосферу радионуклидам, ведь именно из-за них закрыли для людей чернобыльскую зону примерно так на 24 тысячи лет, если верить, что полураспад плутония длится именно столько. Каюсь, может, я забыл, но точная цифра не важна при таких сроках.
Поразмыслив таким образом,
американцы еще в 50-х годах начали испытывать специально построенные
реакторы на предмет, далеко ли полетят осколки. Как пишет мой источник (забыл,
какой): «Пять экспериментальных вариантов реактора BORAX с кипящей водой
предназначались для изучения поведения кипящих реакторов (заметьте, кипящих, особо взрывоопасных, как чернобыльский) с
различными топливами, при работе под атмосферным и повышенным давлением. Целью
экспериментов было исследовать, какая часть имеющихся в активной зоне продуктов
деления может быть выброшена наружу при разрушении и испарении ядерного топлива
(опять заметьте, будто знают, что Чернобыль будет).
Реактор был снабжен специальными управляющими цепной реакцией стержнями,
приспособленными для одновременного "выстреливания" из активной зоны.
При постепенном выводе управляющих стержней из активной зоны вода в ней могла
доводиться до бурного кипения без повреждения реактора. Активная зона
помещалась в баке (контейнере), частично заглублённом в грунт. Над
реактором (в отличие от типовых энергетических реакторов) защитного колпака не
имелось. (Обратите внимание, имитировался будущий
Чернобыль один к одному). Киносъёмки процесса разрушения реактора при
экспериментах с "выстреливанием" из него управляющих стержней
показали, что контейнер (в Чернобыле – кольцевой
бак с водой) при этом разрывается (в
Чернобыле тоже, крышка оторвалась, дно прогнулось) и большая
часть его содержимого выбрасывается в воздух (стопроцентное
совпадение с Чернобылем). Заметные на глаз куски топлива
разбрасывались на расстояние до
Но не в этом же дело. Оно в том, что осколки труб-каналов, твэлов и сборок недалеко летят, значит, энергия, детонация и бризантность натурального ядерно-теплового взрыва (без предварительной имплозии, которой в энергетическом реакторе неоткуда взяться) невелики. И значит, что? – А то значит, что сравнительно дешевенький и легкий «колпак» решает все проблемы с заражением пол-Европы и кусочка Антарктиды. – Ударятся осколки труб-каналов, твэлов и сборок о «колпак» и упадут опять в реактор. А вся мелочь пузатая, которую я даже боюсь физиков – перечислять, в общем – аэрозоли, тоже под «колпаком» останутся. В «Тримайл-айленде» ведь так и получилось – все «под колпаком», как в ЦРУ или КГБ, и только речку немного загрязнили.
Но у «русских» (точнее «гусских») правителей – «своя особая гордость». У них «колпак» – все небо, благо оно колпаком выглядит.
Вначале были малограмотные, но умные.
Потом – шибко грамотные, но – дураки
Вот у меня еще одна цитата, откуда – забыл. Найдется автор, извинюсь.
«Давайте опять перенесёмся в середину 1950-х. Советская пресса сообщает о демонстрационном эксперименте на "первой в мире" опытно-промышленной АЭС в Обнинске. Из активной зоны её реактора был мгновенно удалён ("выстрелен"? выброшен пружиной?) один из управляющих стержней. На приборах пульта управления колыхнулись стрелки (тогда они были стрелочными) – все, кроме стрелки индикатора мощности реактора. Система её автоматического регулирования отреагировала за доли секунды перемещением других управляющих стержней и сохранила мощность реактора неизменной. Ещё не было в стране электронных компьютеров. Кибернетика всё ещё оставалась под запретом. Но тогдашних средств автоматики, использующих простейшие обратные связи (электромагнитные реле как в домашнем электросчетчике), получается, вполне хватило для решения проблемы стабилизации режима такой сложной и опасной системы, как ядерный реактор? Вполне логичным было ожидать, что за последующие тридцать лет средства автоматической защиты реакторов будут многократно усовершенствованы в результате использования новых достижений науки и техники».
Тут вроде бы не убавить, не прибавить. Хотя чуть-чуть прибавлю, для разрядки, так сказать:
Вопрос суда: Почему в Регламенте персонал не предупрежден, что при работе реактора на мощности менее 700 МВт тепловых и с запасом менее 15 стержней – реактор переходит в ядерно-опасное состояние?
Ответ экспертов (в «экспертах» сидят проектировщики РБМК): Считали это ненужным. Думали, что на станции работают грамотные физики. Сейчас были вынуждены сделать это.
Я на этом еще остановлюсь, когда буду рассматривать тему «Взрывай реактор так, чтобы не нарушить регламент. Для этого реактор и регламент – хуевые», а пока еще одна цитата.
СИУБ Усков: «Никто не верил в опасность ядерной аварии, никто нам об этом не говорил. Прецедентов не было. Я работаю на АЭС с 1974 года, и видел здесь гораздо более жестокие режимы. А если я аппарат заглушу – мне холку здорово намылят. Ведь мы план гоним. И по этой причине – по количеству стержней – у нас ни разу остановки блока не было.
- А если бы вы остановили реактор при снижении запаса стержней ниже допустимого. Что бы вам было?
- Я думаю, с работы выгнали бы. Определенно бы выгнали. Не за это, конечно. Но придрались бы к чему-нибудь. Именно этот параметр - количество стержней – у нас не считался серьезным. По этому параметру, кстати, "защиты от дурака" не было. И до сих пор нет. Защит очень много, а вот по количеству стержней нет. Я так скажу: у нас неоднократно было менее допустимого количества стержней – и ничего. Ничего не взрывалось, все нормально проходило».
Тут три аспекта: стержни, наплевательство на регламент и «уволят». Первые два аспекта подождут упомянутого заголовка, а третий аспект – здесь и сейчас. Так вот, система, при которой за строгое выполнение регламента уволят – нежизнеспособна. Или это надо доказывать? – Она сжирает самою себя.
Чем выше – тем дурнее, чем ниже – тем умнее.
Не слышали такую поговорку? – Так я только что ее придумал, и сейчас буду объяснять. «Высокие» академики Александров, Доллежаль и Легасов в принудительном порядке и от собственной дурости заставили спроектировать РБМК по своему дурному вкусу. Если бы не от собственной дурости, то они бы вняли двум умным, но «низким» ученым, которые сказали, что РБМК – говно, а вот, если сделать так, то будет – конфетка. Если бы высокие были умными, они бы поняли идеи низких и умных, но они не поняли, значит – дураки.
Но прежде, чем развивать эту тему, я приведу вам слова Легасова, а то, как его только пристрелили за что-то, наверное, за желание рассказать правду, так его вся страна вроде как полюбила. Итак.
Легасов: «Смысл эксперимента заключался вот в чем. На случай прекращения подачи пара в турбоагрегат – это аварийная ситуация – на станциях должны включаться в работу дизель-генераторы. Они набирают необходимые параметры для обеспечения блока электроэнергией не сразу, а через десятки секунд. В это время генерирование электроэнергии должна обеспечить турбина, потерявшая пар, но еще вращающаяся по инерции. Нужно было проверить – хватает ли времени выбега турбины до выхода на нужные параметры дизель-генераторов».
Я эту дурость подробно рассматривал уже несколько раз, поэтому здесь ограничусь просто ссылкой. Откройте один за другим проспекты на автомобили всевозможных фирм, кроме, разумеется, «Москвича», и посмотрите, какую скорость они набирают за 10 секунд? Там меньше ста не будет, и это при штатной нагрузке. А дизель-генератор запускается на холостом ходу, поэтому ему пяти секунд вполне достаточно. И это – только первое. Во-вторых, Легасов забыл, что сам спроектировал на РБМК систему принудительной прокачки воды через реактор без всяких насосов, за счет сжатого воздуха в баллонах. Каковая априори рассчитана именно на время набора оборотов дизель-генератором.
Так что Легасов – дурак, и это не требует дополнительных доказательств. А теперь – к остальным персонажам.
В александровско-легасовском институте, где сообразили РБМК, задолго до Чернобыля работал «низкий» ученый Волков. Волков неоднократно писал докладные Александрову, доказывая опасность реакторов РБМК и предлагая усовершенствования. – Ноль внимания. После Чернобыля Волков направил свои бумаги в генпрокуратуру и М. Горбачеву. Прокуратура якобы не получила, а Горбачев его бумагу отфутболил в Госатомэнергонадзор, где она и скончалась, никого больше не беспокоя. Странно, но Александров как-то узнал об этих, не ему направленных бумагах Волкова и велел не пускать его в институт, вроде как обиженный трехлетка. Так дурак Александров или не дурак? Естественно – дурак. Но и это еще не все, есть кое-что дурнее.
Если ваше общее железное детище взорвалось, то надо же проинформировать коллег, которые это детище манстрячили. – Проинформировали, как бог на душу положил, а он положил почему-то скудно, вернее, паскудно. И именно поэтому Александров запретил задавать информаторам вопросы, ведь и информирвали ведь так, чтоб не поняли. И это уже не трехлетка, а годовичок. А годовичок шибко умный? – Со взрослой колокольни – дурак дураком, такой же и Александров.
Был там, в этом же институте другой «низкий» умник, Жежерун и было ему 72 года, примерно как мне сейчас, а Алксандрову к взрыву реактора стукнуло 82. Так 82-летний Александров уволил 72-летнего Жежеруна «как по возрасту не способного справляться со своими обязанностями». «Неспособность» же заключалась в том, что Жежерун писал во все инстанции (1000 страниц, 4 тома), что детище 82-летнего Александрова РБМК скоро взорвется. По причине «положительной реактивности по паросодержанию». Отчего реактор и действительно взорвался. Ну, как тут не уволить на 10 лет младшего за маразматическую старость, если у старшего на 10 лет маразматика реактор взорвался, и именно из-за парового эффекта? И самая-то главная дурость не в том, что «старик» отмстил более «молодому» за правду-матку, а в том, что как настоящий идиот не смог найти другой причины. Но и эта дурость – цветочки, ягодки – впереди.
Александров ведь обвинил Жежеруна в том, что он «недостаточно старательно предупреждал», что реактор взорвется. Видите ли? 1000 страниц и 4 тома жалоб на реактор Александрова – слишком мало! – Можете теперь не назвать Александрова дурнейшим из дураков в ранге Президента Академии наук СССР?
Мне время от времени пишут такие как Александров и его шестерки, дескать, Вы, Синюков, не любите свою Родину. Да как же ее любить, если в ней, чем выше – тем дурнее, чем ниже – тем умнее?
Или вот, слегка туманная фразочка, из которой можно делать выводы: «Кстати, оказалось, что многие высокопоставленные лица совершенно не знают основ ядерной физики. Хотя и должны знать».
Во-первых, этот парень явно не имеет в виду генсека М. Горбачева, так как генсек, хотя и высокопоставленное лицо, но он – колхозник. Поэтому основы ядерной физики ему – примерно как кролику обручальное колечко, и он не должен о колечке знать.
Во-вторых, должны знать такие, например, как Велихов, нагородивший кучу ошибок при ликвидации аварии. Так надо так и сказать: Велихов, а не вести себя как школьник, убежавший с уроков, дескать, все ушли, и я ушел.
В-третьих, в авторе этих слов сразу виден «инженер гайки номер восемь», уже специалистов не бывает, каковой расширяет себя до энциклопедиста. И заодно расширяет всех других инженеров гайки номер восемь из любой науки до знания ими всей этой науки.
Из этого следует главный вывод, очень характерный для российской системы управления: я начальник, ты – дурак. Допустим, какой-нибудь пацан случайно, во время войны, когда копеечные магнитные мины топят один за другим миллиардные корабли, нашел нехитрый в принципе способ размагничивания кораблей (не теория относительности все же) на этого пацана сыплются все медали и надеваются все мантии, которые есть в наличии у десятка государств. И в общем-то инженер гайки номер восемь автоматически становится высочайшим авторитетом не только во всей необъятной полноте физики, но и в разведении кроликов и выращивании аленьких цветочков. Его везде зовут, слушаются беспрекословно и бегут исполнять. Так что примерно на десятом вызове он начинает не только думать, но и говорит: я начальник, ты – дурак, точнее, я – академик, ты – собачий хрен.
Между тем, переходя к взрыву реактора, этот процесс взрыва лучше всего представляют себе отнюдь не представленные вам академики, а простые инженеры, которые изо дня в день как заведенные и за грошовую зарплату рассчитывают бессчетные частные случаи ядерных реакций.
Но кто же их позовет, этих мелких сошек? Когда корифеев – пруд пруди. А если такая сошка и мыркнет чего-нибудь там из-за угла, то о Жежеруне и Волкове я вам уже сообщил. Недаром говорят, рыбак рыбака видит издалека, то есть генсек видит только генсека, академик – академика и так далее. И умным плебеям тут нет места.
За буграми нашей Родины в общем-то – так же, но не совсем, а у нас – в пределе. Ибо там деньги считают свои, а у нас – чужие, как свои. Вот если бы за Чернобыль и ликвидацию его последствий в необозримых деньгах платила какая-нибудь самая раскудрявая фирма… а у нас вся огромная страна с подземными и надземными богатствами, включая нас, клопов, – всегда в частном распоряжении (отличаете от владения?) нескольких дураков.
Польза от анализа случайных оговорок и преднамеренных
Практически вся моя Логическая история построена на таком анализе писаний десятков исторических корифеев. Помог этот анализ и в предыдущих статьях этого цикла, но еще осталась небольшая кучка, не пропадать же добру.
Вот Газин, СИУТ (старший инженер управления турбогенератором, добровольно оставшийся на следующую смену и не отвечавший за ее течение): «Обороты турбины быстро снижались, что, кстати, более всего меня интересовало как специалиста, и в этот момент произошло два мощнейших толчка, причем последующий был гораздо сильнее предыдущего».
Официально считается, что это «провал» мощности реактора, случайно допущенный СИУРом (то же реактора) Топтуновым. Выходит, что Газин специально остался на вторую смену, чтобы посмотреть, как Топтунов будет ошибаться. Как будто это не Газин, а – сам господь бог, заранее знающий, что Топтунов непременно ошибется.
В предыдущей статье я доказал, что «экспериментатор» Дятлов не собирался поднимать мощность, даже если бы она провалилась (краеугольный камень расследования). Он собирался только снижать мощность реактора с половинной до нуля, или пока реактор не взорвется. Правда, по своей дурости он не предполагал, что реактор вообще способен взрываться. А вот Топтунов, вечная ему память, – предполагал!
И приведенные слова Газина – еще одно подтверждение этому.
А вот Медведев: «Шашенок снимал показания приборов (осциллограф, регистрирующий вибрацию на разных оборотах турбогенератора – Мое) в режиме выбега и поддерживал телефонную связь с блочным щитом управления и с вычислительным комплексом "Скала"». При этом Шашенок так и погиб с трубкой в руках, которая была электрически связана с Вычислительным комплексом.
А теперь представьте себя, ну, например, около детской юлы, кем-то раскрученной и поставленной у вас перед глазами, с тем, чтобы вы замеряли по мере падения ее оборотов, величину ее прецессии, пока юла не свалится набок.
Представили? А теперь посоображайте, нужно ли вам куда-нибудь звонить, чего-нибудь спрашивать или приказывать, причем в два места одновременно, чтоб выполнить поставленную перед вами задачу? – Сто из ста ответят, нет, я просто буду записывать каждые три секунды увеличивающуюся прецессию юлы, пока она не упадет набок. И больше мне ничего не надо.
Вот так и должен себя вести покойный страдалец Шашенок, а он погиб с упомянутой трубкой в руках.
А теперь вспомните, я писал, что данные, сгенерированные «Скалой», поступают на блочный щит еще медленнее, чем у жирафа по шее. Поэтому Шашенку с блочным щитом надо говорить только насчет старта и финиша, а вот с вычислительным комплексом, на стример которого сигналы идут со скоростью света, – надо одной рукой держать трубку около уха, а другой – снимать показания приборов.
Другими словами, Шашенок заказывает музыку Дятлову на БЩУ-4, Дятлов танцует реактор, а сам Шашенок, отлучившись ненадолго в туалет, нанял официанта, чтоб он приглядывал за временно безнадзорной девушкой. Не совсем по анекдоту, зато – в соответствии с действительностью. Остальное – в предыдущей статье.
Пойдем дальше.
«…сказал Фомин, были проведены испытания электроснабжения собственных нужд на выбеге турбогенератора N8. Сказал он это так, как будто эти испытания не имеют никакого отношения к аварии. Когда я ему задал вопрос: "Что это за испытания, можно ли посмотреть программу?" - он мне сказал: "Это чисто электрические испытания". Он не придавал этому значения».
Вот, когда вы назвали жену именем любовницы, вы что делаете? Правильно. Вы увеличиваете частоту, чтоб в буфере жены заместилась эта проклятая оговорка чем-нибудь другим, да хоть чем.
А, если не замещается? Ну, тогда – эта моя старая страхолюдина-бухгалтерша, представь себе Бабу-Ягу в мини-юбке, так задурила мне башку своим профицитом, вернее, дефицитом, а еще точнее – отсутствием бюджета накануне всеобщего..., что вот видишь, никак не выходит из головы…
Умная и интеллигентная жена, примерно как Медведев, и не уже надоевший Д., а именно Г. сделает безразличный вид, оставаясь при своих, а вот такой дотошный дурень как я наймет частных детективов и представит мужу «бухгалтершу» во всей ее красе и совершенно голую, причем – на аркане.
И то сказать, ведь этот «выбег турбогенератора N8» с уклоном в "чисто электрические испытания, не имеющий никакого отношения к аварии" – краеугольный камень сокрытия причин аварии, и краеугольнее вообще ничего не бывает.
Ах, если бы Фомин был одинок в этом деле. Я бы вообще забыл эти слова как интеллигентный Г. Медведев. Но ведь все начальнички всех ведомств и министерств, от больших до самых маленьких, дуют в одну дуду и примерно в тех же нотах, с тем же брезгливым выражением лица, что и Фомин. Я тут набрал небольшую кучку таких цитат, но они где-то затерялись, найду – добавлю.
Как видите, дело продвигается от чисто случайных оговорок к оговоркам преднамеренным, но пик их на виноватом Фомине еще не наступил. Вот он, миленький пик, от совершенно невиноватого «комиссара» (от слова Комиссия, фамилия куда-то запропастилась, а слова – остались).
Безымянный «комиссар»: «…я все-таки предложил разыскать эту программу (эксперимента с выбегом – Мое) и показать ее комиссии. Она была найдена начальником ПТО А. Д. Геллерманом, привезена со станции, и когда мы ее посмотрели, почитали – то обнаружили в ней очень много отступлений, нарушений. Она абсолютно не отражала состояния реактора, не лимитировала его работу, работу систем защиты. Но даже то, что по этой неквалифицированной программе должно было контролироваться, – не контролировалось. Это касалось мощности – ведь они мощность не смогли удержать. Для проведения вибрационных испытаний турбогенератора они сняли одну защиту, а после того как закончили эти испытания, они забыли эту защиту ввести снова...».
Во-первых, «обтекаемее» фраз я еще ни разу в жизни не встречал. Чего только стоят одна защита и эта защита?
Во-вторых, никто и никогда из простых смертных официального текста этой Программы не читал, да и простым «комиссарам» это вряд ли удалось, по приведенному тексту видно.
В-третьих, почему программа «найдена» как будто это – алмазная трубка? И та ли это программа, которую искали? И зачем «искать», коли она лежит на пульте СИУБа БЩУ-4? Или уже не лежит? Тогда – куда делась? Или ее Геллерман не «искал», а просто заново сфабриковап? – «Нет ответа!», – будто это спрашивает у «Руси-тройки» в позапрошлом веке Н.В. Гоголь.
В-четвертых, очень много отступлений, нарушений, без единого упоминания конкретно хотя бы одного, – это иди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что. И это ведь не народный сказитель типа Арины Родионовны, а что-то наподобие летописца Пимена.
В-пятых, почему собственно программа должна отражать состояние реактора? С одной стороны, состояние реактора отражает машина «СКАЛА» программой «ДРЕГ» и еще какой-то, ну, и в башке СИУРа оно «отражается». А вот, если в этой программе не «отражать», что ты хочешь втихаря получить от реактора, то это просто блеск, а не программа. И, надеюсь, вы еще не забыли, кто танцует девушку по имени Реактор. Я ведь вам об этом только что сказал, с учетом предыдущих статей, несколько раз. С другой стороны, реактор по предельно детскому смыслу эксперимента (см. Легасов выше) вообще не должен принимать никакого, абсолютно никакого участия в «эксперименте». Просто реактор, грубо говоря, выключат как электрическую лампочку щелчком, и это есть точка старта «эксперимента».
В-шестых, нахрена программе лимитировать работу реактора, если он до начала «эксперимента» должен быть остановлен, ведь именно в этом смысл «эксперимента».
В-седьмых, чтобы додуматься до того, чтобы программа лимитировала работу систем защиты надо быть неизлечимым идиотом. А наш «комиссар» еще и обижается, что программа не лимитировала. Но она ведь именно лимитировала, но до этого я еще не дошел.
В-восьмых, совершенно идиотская витиеватость: «то, что по этой неквалифицированной программе должно было контролироваться, – не контролировалось. Это касалось мощности – ведь они мощность не смогли удержать». Как будто нельзя сказать: по программе мощность реактора не контролировалась. То-то и оно – нельзя. Вы ж сразу спросите краснобая: А нахрена турбине контролировать мощность реактора? Ведь реактор стоит согласно программе, – подумает турбина, – а я кручусь на выбеге. В полном соответствии с программой. И что турбине ответит «комиссар»? Так он ничего другого не может ответить, кроме как: Знаешь, турбина, мне тут не к чему присобачить удержание мощности реактора плюс еще и провал его мощности надо куда-то деть, вот я и подумал, что ты мне поможешь, вернее, должна помочь. А какого хуя ты реактор-то не остановил, ты ведь по программе остановить его обязан прежде чем лезть ко мне – возмутится турбина. Голубушка турбина, как-то так случайно получилось, забыл остановить, – взмолится «комиссар», – и теперь не знаю, что делать, спасай, я ведь корифей все-таки. А не пойдешь ли ты на хуй, товарищ «Комиссар», – закончит разговор турбина.
Итак, нерассмотренным остается синоним одна защита и эта защита, который, не называя конкретным именем, для проведения вибрационных испытаний они сняли, а как закончили, они забыли ввести снова. И тут одним пунктом не обойдешься, поэтому продолжу нумерацию.
В-девятых, ни один дурак не будет «испытывать» вибрацию на одних и тех же оборотах, любой дурак будет испытывать вибрацию в диапазоне оборотов, желательно от нуля до максимума или номинала. Но можно и уже диапазон. Это в развитие предыдущих пунктов.
В-десятых, сама турбина не умеет создавать себе оборотов, а тем более их менять. Это умеет делать только реактор, и не сам, естественно, его надо к этому принуждать, что кроме бога и Дятлова в данном конкретном случае никто не может сделать.
В-одиннадцатых, кажется, мы добрались до той причины, по которой реактор не остановлен перед «выбегом».
В-двенадцатых, кажется, мы добрались, что вместо «выбега» нам надо делать вибрационные испытания на всех диапазонах скоростей. Так как вы уже знаете из «в-десятых», что для получения диапазонов скоростей реактор надо насиловать.
В-тринадцатых, кажется, и вы начинаете догадываться, почему они забыли ввести снова одну защиту и эту защиту, что одно и то же.
В-четырнадцатых и последних. Вообще говоря «выводить защиту» – это чтоб она не заглушила реактор, когда они будут безобразничать с кнопкой высшей аварийной защиты АЗ-5, заставляя реактор именно этой кнопкой переходить в угоду нужным оборотам турбины от кипящего чайника до кипящего ада, и/или наоборот.
И тут мне надо признаться в ошибке, которую я допустил в предыдущей статье насчет выведения этой защиты. Поэтому прерываю плавно текущий настоящий раздел статьи, чтобы кое-что вклинить.
Вставка: «не верь глазам своим», коли есть башка
В предыдущей статье Трегуб меня обманул как последнего фраера. Вот как это было, я повторю.
Трегуб: «САОР (система аварийного охлаждения реактора) начали выводить на смене Казачкова. Это очень большая работа – у нас ведь ручная арматура. Представляете, одна задвижка требует минут сорок пять. Чтобы ее закрыть, она требует усилий двух людей, а лучше – трех. Это все вручную делается. Казачкову потребовалась практически вся смена на вывод системы аварийной. Это очень тяжелая работа. А сколько бы мне потребовалось, чтобы ее вновь ввести? Я бы ее не ввел. А если бы снова надо было ее вывести для проведения испытания?»
Так как я большой спец по кручению штурвалов ручной арматуры, только не на АЭС, а на гидрошахтах и гидроуглепроводах, я сразу же поверил Трегубу и не стал доискиваться до тонкостей и мелочей типа, сколько же таких больших задвижек, на всю смену кручения есть у РБМК? И это была – б-о-о-льшая моя ошибка. Ибо я уже слегка подозревал Трегуба во вранье, а тут он сбил мое недоверие солидарностью в верчении задвижек. Но надо быть бдительным и не давать эмоциям сбивать себя с толку.
Заметьте, только при написании пункта «в-четырнадцатых» чуть выше я понял, что Трегуб кардинально и беспардонно врет. И я начал соображать на предмет, какое отношение имеют трубы максимально большого диаметра, на которых стоят упомянутые «сорокапятиминутные» задвижки в комплексе 8 насосов ГЦН (главных циркуляционных), к аварийной защите реактора? И глянув на гидравлическую схему РБМК, тут же понял, что – абсолютно никакого.
Эти «сорокапятиминутные» задвижки всегда открыты 6 из 8-ми, так как два насоса – резервные. Остальные такие же вообще всегда закрыты или открыты и никакого участия в аварийной защите реактора не принимают.
Что касается времени, за которое успел бы Трегуб или не успел эти задвижки ввести или вывести, то это вообще никакого отношения к «эксперименту не имеет, они вводятся или выводятся не в порядке защиты реактора, а в порядке работы или резервировании/ремонта насосов, трубопроводов и технологической схемы водоснабжения в целом. Так что все это откровенное вранье прямо в глаза.
Тогда что и как регулируется в порядке подачи воды в реактор, одновременно и поэтому являясь его защитой? – А вот что:
Трегуб: «Все вначале шло нормально. Беспокойства никакого не было. Для беспокойства нужны причины. Но потом…, потом сработала сигнализация СРВ: снижение расхода воды».
Трегуб считает меня за дурака, поэтому надеется, дескать, я свяжу в своей безмозглой голове предыдущую цитату о «сорока пяти минутах на каждую задвижку» с «потом сработала сигнализация снижения расхода воды СРВ» и успокоюсь. Признаться, так и произошло, каюсь. Я просто не связал в своей голове эти две цитаты со следующей цитатой:
Трегуб: «И одновременно надо операторов послать в помещение, где можно открыть запорно-регулирующий клапан и увеличить расход воды. И вот это действие Топтунов или забыл, или просто был очень занят аппаратом…»
Видите ли, этот хитрец ловко выдал как бы за одно и то же совершенно разные вещи:
а) комплекс нескольких ручных здоровенных «сорокапятиминутных» задвижек в полтора человеческих роста каждая, которые могут быть только в положении «открыто» или «закрыто», и
б) комплекс 1693 штук автоматических крошечных запорно-регулирующих клапанов, которые в принципе – тоже задвижки, но только – дросселирующие, поэтому они – клапаны, запорный орган которых может быть в любом промежуточном состоянии, но только не в положении «закрыто».
Каждый такой клапан стоит на каждом топливном канале реактора из 1693 штук и пропускает сквозь себя строго заданное количество воды, а «строго задает» это количество автоматика с обратной связью черт знает с чем, пусть теплотехники с физхимиками разбираются. В общем, задача их не расплавить циркониевые трубы каналов и не дать урановым таблеткам разлетаться вдребезги от перегрева. Но и это еще не все, чтоб начать припирать к стенке Трегуба.
Любые стандартные клапана никогда не бывают полностью идентичными друг другу по геометрии, обработке трущихся о воду поверхностей и, особенно, по гидравлическим сопротивлениям. Поэтому на каждом клапане имеется регулировка, примерно как в электрических реле. Чтобы клапаны можно было откалибровать полностью идентичными друг другу по пропускной способности, отвечающей одинаковым образом на одинаковый сигнал автоматики. Кроме того, эта же регулировка служит и для технологических целей (как уставка тока в автомате, что висит у вас перед домашним счетчиком электроэнергии). Ведь клапана стандартные, а требуемые расходы воды – расчетные.
Теперь сравните время для открывания/закрывания нескольких здоровенных задвижек, для которых у Трегуба получилась целая утренняя смена, с перерегулировкой крошечных запорно-регулирующих клапанов, но их 1693 штуки. Надеюсь, у вас получится время одинаковое, но на мой опыт для задвижек надо меньше времени, чем на 1693 клапана. Поэтому я ни секунды не сомневаюсь, что делалось это в большой спешке, хотя и надо крутить в клапанах не штурвал тремя мужиками разом, а всего двумя пальчиками винтик. Поэтому все винтики подкручены слегка по-разному. Мало того, такие штуки, когда подкручивают, то сразу же несут в калибровочно-проверочный цех, где все это проверяют на стенде и пломбируют. А у нас – на действующем реакторе, где слегка посвистывает радиоактивный пар и подкапывает такая же водичка (загляните выше, в Брюханова, если позабыли).
Кажется, не верите? – Тогда прочитайте еще разок: «…надо операторов послать в помещение, где можно открыть запорно-регулирующий клапан и увеличить расход воды». То есть, стопроцентно Трегуб заметил, что по некоторым топливным каналам идет опасно мало воды, да и сигнализация СРВ звенит, пищит или квакает, я там ведь не был, но молча, лампочкой показывать такую опасную штуку она не могла. Недаром Трегуб «защелкал» тумблерами, чтоб узнать, по каким топливным каналам идет кризис расхода воды и парового эффекта, (см. предыдущую статью), но как видно не успел.
Вот сейчас у вас, собственно, как и у меня, полнейшая картина (с учетом предыдущей статьи) развития и причина взрыва реактора.
Продолжение пользы от анализа случайных оговорок
Карпан, заместитель начальника ядерно-физической лаборатории: «А перед остановом обычно выполняют какую-нибудь работу, связанную с открытием предохранительных клапанов (не имеют отношения к запорно-регулирующим клапанам, так как примерно в 100 раз больше их, см. предыдущую статью) и выбросом большого количества пара в атмосферу. Это создает шумовые эффекты».
Он ведь хочет взрыв реактора, как ему с бодуна показалось, выдать за шумовой эффект и мимоходом выдает более важную тайну. Он ведь думает, что мы не знаем, что реактор у него одноконтурный, поэтому все это большое количество пара побывало в непосредственном контакте с активной зоной реактора. И если бы только шумовые эффекты, читайте далее.
Ковалевская, просто тетенька из Припяти: «А я знаю, что когда аварийный выхлоп, обычно моют город. Так у нас уже было...»
Нет-нет, не подумайте плохого, моют для чистоты, примерно как около московской мэрии и Кремля, а что касается радиационного фона, то он, естественно, не отличается от естественного.
Ковалевская, она же, наблюдательная, и по другому поводу, конкретно по взрыву: «Труба вот эта, что между третьим и четвертым блоками, была раскалена, такое впечатление огненного столба. Пламя так не может стоять – не колышась, а тут огненный столб стоит».
Просто мужик, безымянный: «облако такое, столб огня и облако черное над трубой».
Ни один корифей не сообщал вам, что аэрозоли ужасные рассеивались над Европой и даже над Атлантикой именно через эту «дымовую» (вентиляционную), вытяжную трубу. Корифеи предпочитают говорить, что непосредственно из поврежденного реактора. И врут естественно, как на трибуне или в газете. Нет, как собственной жене, что ночевал у друга.
Между тем, я рассказал в предыдущей статье, как это происходит, только забыл сказать, что малиновый цвет трубы ночью доказывает, что труба вытягивала из-под реактора и его ближайший окрестностей аэрозоли под тысячу градусов. Откуда они взялись уже после взрыва реактора, раскаляя докрасна трубу? Вот тут один умный мужик пишет: «Где-то в пределах 1000 или более градусов началось интенсивное соединение графита и урана с образованием карбида урана. Вот он-то и горел». Причем гореть остатки, то что не выкинуло взрывом, начали несколько часов спустя после взрыва, и горели около суток, выбрасывая всю эту гадость через трубу.
Чего ж трубу эту не свалили? Она ведь по сей день торчит зловонная. Странные вы люди, не соображаете. А вертолеты тяжеленные зачем летали, летчиков гробили? Они ведь тысячи тонн мешков сбрасывали, чтоб радиоактивную пыль поднимать в воздух, а труба чтобы все это засасывала, и в небо транзитом отправляла. Теперь поняли? А корифеи и сейчас вроде как не понимают. Ничего необычного. Система у нас почему-то такая. Дураки вверху, умные внизу, под дураками, дураки на умных топчутся.
Например, вот так. Умный из-под низу рассказывает: «…несу в руках, (дурак-корифей) кричит: Я тебя не пущу в броневик, потому что это остатки топлива, зачем тебе это нужно? Я говорю: Знаешь, дорогой, мне топливо тоже совершенно ни к чему, я тоже жить хочу. Но я свои датчики знаю».
Дурак был на экскурсии около реактора внутри броневика, когда умный бегал по открытому пространству, датчики ставил, а потом собирал с показаниями. Дурак (наверное, все-таки Велихов, так как умный он всего в одной миллионной части физики) ведь здорово боялся сам и Политбюро запугивал, дескать, в пустом реакторе мифическое топливо взорвется еще раз, теперь уж атомной бомбой, так как он не знал, что для этого нужна имплозия, а кто ему ее там сделает? Вот умный, но нижний, и доказывал дураку, но верхнее-высокому.
«Мы сделали контейнеры, не пропускавшие альфа-частицы, и убедительно доказали, что цепной реакции там нет, реактор заглушен. Он разворочен, температура большая, выброс радиоактивных осколков есть, но цепной реакции нет, реактор не работает. Стало ясно, что никакого проплавления днища реактора не будет».
А дурак ведь не хотел запускать умного в броневик, чтоб он прямо там и подох, заживо сварился в потоке нейтронов, а сам хотел укатить на броневичке как Ленин. Но не только в этом дело. Дело-то в том что, сколько шахтеров загубили, заставив их копать под реактором, монтировать арматуру, бетонировать «защитную» плиту, чтоб несуществующий расплавленный уран на нее поймать. А умный вот и доказал своими датчиками, не пропускавшими альфа-частицы, что ничего этого не надо было делать. Так что, может, поэтому дурак умного не хотел в броневик пускать, а вовсе не из-за датчиков, которые он сдуру принял за обломки ТВЭЛов?
«Авторитетный эксперт» из Комиссии Жильцов вот рассказывает: «Собственно, вся цепь несчастий началась именно с той злополучной потери мощности реактора». – Врет как сивый мерин, так как «цепь» началась с лопания труб-каналов от перегрева при преднамеренном снижении мощности реактора и перекалибровке на глазок запорно-регулирующих клапанов на 1693-х каналах реактора.
Или вот, тот же самый, «авторитетный»: «…попытка заглушить реактор кнопкой АЗ-5. Сделал это, согласно записи в "Оперативном журнале" СИУР Л. Топтунов. Он же через несколько секунд повернул ключ "снято питание муфт". Об этом мы тоже узнали из записей в журнале (кстати, наиболее честно и аккуратно их вел Л. Топтунов) и из распечаток «черного ящика".
В дурачка играет «авторитетный», будто нельзя было сразу же установить, где именно заполнялись последние строчки этого журнала. А они заполнялись уже на БЩУ-3, а не на БЩУ-4 (см. выше и предыдущую статью), когда идея выдачи вилки за бутылку и прикрытия ею истины была уже сварганена в головах.
Что касается распечаток «черного ящика», то прожженный лгун Жильцов преднамеренно называет вещи, имеющие собственные имена, идиотским термином, взятым от самолетов, чтобы мы не догадались, а что же это такое? Так вот, сообщаю: «черный ящик» – это в основном машинный расчет событий, которые могли быть, но могли и не быть, а вовсе не фиксация событий, не поддающихся сомнению. Но я уже об этом сказал, когда описывал «электрослесаря» Бадаева.
Вот в этом-то и заключается хуцпа Жильцова. Все, вплоть до грудничков, наслышаны в связи с частым падением российских самолетов, что один из авиационных «черных ящиков» записывает на диктофон все фактические переговоры друг с другом двух пилотов, штурмана и механика. Другой «ящик» записывает текущие по времени фактические обороты двигателей, высоту, давление масла, курс, ну, и прочие параметры машин и механизмов самолета. Поэтому «черным ящикам» самолетов нельзя не верить. И именно поэтому прохиндей Жильцов назвал балаболку-машину, которая выдаст, что захочешь, в зависимости от того, что в нее введешь – «черным ящиком». Дескать, ребята, без сомнения принимайте наше вранье.
Повторю еще раз, ибо это очень важно. Кто-то из авторов аварии говорит: «Нарушать ОЗР (оперативный запас реактивности) мы не собирались и не нарушали. Нарушение – когда сознательно игнорируется показание, а 26 апреля никто не видел запаса менее 15 стержней».
Само по себе количество стержней притянуто тут за уши в качестве основной причины аварии. Просто удобно сказать, ах, у тебя 14, а надо не менее 15. Примерно как гаишник с радаром выставляет на треноге знак «не выше 40 км/час» и прячется в кустах, а ты, дескать, ехал 41, потому старушку и сбил. Хотя она сама бросилась од машину из-за маленькой пенсии.
Но главное не это, а то, что количество стержней в
реакторе никогда не бывает целым числом: 5-10-15-25, оно всегда дробное,
например, 4,73 - 10,12 - 14,97 - 25,03. Это как так? – спросите вы. А вот так,
– отвечаю. Это на складе стержни целыми штуками лежат, а когда в реакторе –
никогда целыми не бывают. Что? Их режут как колбасу что ли? А потом спускают, –
выдадите вы вполне логично. Нет, их не режут, они целые, но в зависимости от
глубины, на которую они погружены в реактор, один и тот же стержень считается
длиной от нуля до
Дело в конкретных текущих секундах. Так как ВИУР
играет кнопками этих стержней примерно как на фортепьяно, то за дробными штуками
этих стержней, сам он уследить не может, или попробуйте удержать в голове,
играя на баяне, какие кнопки вы надавливали хотя бы секунды две назад. Но на
это есть скорость света,
Но стример, это еще не машина, это часть машины. Поэтому машина даже не знает, что там ее слуга стример записывает на пленку. Особенно, если она занята чем-нибудь другим, что считает более важным для счастья человечества. И только тогда, когда машина человечество осчастливит по своему разумению, она спросит у стримера: чего там у тебя? Тот ей со скоростью света передаст полученные данные, вернее не со скоростью света, конечно, а со скоростью движения пленки. Вот тогда машина и начнет складывать дроби количества стержней, чтоб получить сумму, у меня она была 14,97142 стержня. На это ей нужно в среднем 10 минут. Потом машина передаст итог опять на стример (ибо дисплеи в СССР еще делать не научились, а покупать за бугром – дорого), вдруг оператор машины захочет распечатать на принтере этот итог. Но и бумагу принтерную с дырочками тоже жалко, в СССР такой нет, а у финнов покупать – тоже дорого. Поэтому оператор машины ждет, когда СИУР лично захочет узнать, сколько там у него ОЗР? Тогда печатает, выхода нет, и какой-нибудь случившийся рядом слесарь несет бумагу СИУРу по коридору и лестнице, так как машина от СИУРа – далеко. Примерно как на первом этаже третьей «линии» ГУМа, в самом ее конце, а СИУР сидит на третьем этаже первой «линии», в самом ее начале, считая от Кремля, разумеется.
Так что, несмотря на скорость света, на все про все у нас ушло где-то минут двадцать. Это, если машина не была занята своими личными проблемами, не обращая внимания на свой стример. Если на склад бумагу подвезли, а магнитная лента стримера новая, а не склеена из метровых кусочков уксусом с растворенными нарезками этой самой ленты. Ну, и что?
Да, ничего. СИУР-то ведь, не переставая, играет на фортепьяно! И у него уже идет 15-я Венгерская рапсодия Листа, тогда как данные он получил на период, когда играл 1-ю Венгерскую рапсодию. Ну, может быть, 3-ю или 5-ю, но не 15-ю же! А ему желательно стержни на 15-ю, которую он сейчас играет, так как с 1-ой по 14-ю реактор у него не взорвался, он сам это видит, поэтому нахрен ему количество стержней в прошлой эре. Ему в «этой» подавай! Но – нельзя, в прошлой можно, а в действующей – нельзя.
Разговор «корифея» с «дураком» (СИУРом), он и начинает. – Нельзя ли не в прошлой эре, а – в этой? – Тебе ж, дураку, сказали, что нельзя! Так что – импровизируй, нотной бумаги нет, чернил нет, играй «по памяти». Таблицу умножения учил? – Учил – Так чего же тебе еще надо?
Зачем я так подробно все это расписал? Я ведь не готовлю вас в СИУРы. Зато я готовлю вас к пониманию простых вещей. Если СИУР (понимайте это как весь советский народ) поставлен в неопределенные строго, фактически безвыходные условия, в которых он должен принимать правильные решения, за неправильность которых ему грозит тюрьма, – как ему жить и вертеться? Отлично понимая, что именно в неопределенности условий заключены тысячи причин, по которым его можно законно наказать.
Единственный ответ при этом один – делай что хочешь, все равно в случае неудачи, равно как и удачи, если захочет «верх» (сплошные «корифеи»), то тебя все равно посадят.
Именно это, в основном, является как причиной «загадочности» русской души, так и российского бардака. Так и нищенства в богатстве.
Кажется, я перешел в следующий раздел, не представив заголовка. Вот он.
Корифеи: «Взрывайте, не нарушая, мы все предусмотрели»
Вы думаете, какого черта «комиссары» привязались к эксплуатационникам, чтоб засадить их в тюрьму, именно к 15 стержням ОЗР, которых «не было»? Если…
Во-первых, «комиссары» доказывают что «не было» с помощью «распечаток» лохотрона (машина СКАЛа, программа ДРЕГ), ибо вот данные с упомянутого форума:
- «программа ДРЕГ на 4-м блоке ЧАЭС "была: реализована как фоновая задача, прерываемая всеми другими функциями". Следовательно, "время события в ДРЕГ не есть истинное время его проявления, а лишь время занесения сигнала о событии в буфер (для последующей записи на магнитную ленту)". Другими словами, указанные события могли происходить, но в другое, более раннее время»;
- «расчет (количества стержней ОЗР) делается раз в час, и на БЩУ-4 не было ни одного прибора контроля его (ОЗР – Мое) величины;
- «этой распечатки вообще не существовало, ее сделали после аварии на другой СКАЛе».
Ну, это примерно как деньги печатают на монетном дворе, но можно и дома нарисовать. И они даже получатся немного лучше, так как на монетном дворе «неисправность», а дома «неисправность исправлена».
Итак, что все это – лохотрон, вы уже поняли. Теперь поймите, что это настраиваемый «корифеями» лохотрон, так как сразу же после аварии взяли да и написали: нет, ребята, надо запас ОЗР иметь не 15, а 30 стержней. – Почему, родные «корифеи», именно 30? – А нам так хочется, а «хочется» расчету не поддается. И это хуже, чем у настройщиков роялей, у тех хоть камертон есть для одной клавиши, а остальные они подбирают уже к ней – на слух.
Тогда за что судили? – «Надо, Федя, надо…».
Ну, не судить же на самом-то деле вот за это:
Из проекта РБМК: «Условия работы станции с РБМК, включенной в энергетическое кольцо, делают неприемлемой систему управления и защиты, построенной по классическому принципу, когда по аварийному сигналу производится сброс всех стержней для быстрого прекращения реакции. Разработанная система позволяет не сбрасывать мощность, а осуществлять ускоренное управляемое снижение мощности с номинального до более низких уровней вплоть до собственных нужд и обеспечивать устойчивую работу станции на этих уровнях. Полная остановка реактора предусматривается только при обесточивании объекта».
Другими словами, реактор в 1 миллион киловатт электрических у «корифеев» должен устойчиво работать на один утюг мощностью в 1 киловатт.
При этом я не вдаюсь в существенную подробность, что сложнейшая для таких условий автоматика напаяна штук из 10 советских телевизоров, надежность каждого из которых не выше 0,5 (50%). Поэтому общая надежность этой автоматики 0,510 = 0,0009765625 или 0,1 процента. Если, конечно, над ней не стоять все время с горячим паяльником. Но так как все же стоят, то надежность, может быть, и дотягивала до 1 процента.
Сколько уже раз я приводил в этой и предыдущих статьях факты, когда персонал восклицал: не верьте автоматике, лучше к нужной железке пошлите мужика, «как бы у него ни уставали ноги», и пусть он посмотрит на нее – правильно или неправильно она работает? И работает ли она вообще?
И вот еще один:
- «в СКАЛе была неисправность – в расчет не бралось положение стержней АР (автоматического регулирования – Мое) а это около 4-х стержней в плюс к ОЗР. Почему этот дефект не был устранен вплоть до аварии – не знаю».
Почему-почему, да потому что не успели подпаять, паяльников в одновременной работе надо больше. Вот почему! А их не было по плану.
Не хотел отвлекаться на автоматику, так как это хотя и главное, но не очень, а отвлекся. Главное в том, что, дав такой «оперативный простор» реактору, «корифеям» и себя ведь надо защитить от неприятностей. Вот поэтому они и ввели одной строчкой: ребята, нельзя меньше 15 стержней. А что это с потолка взято, только после взрыва выяснилось, когда они вдруг, как с неба свалились, нет мол, не 15, а – 30.
Господи, да неужто вы не понимаете, что не в количестве стержней дело, можно сколь хочешь записать, главное, что запрет записан, а исполнять его нельзя. Так как стержни можно рассчитать только за прошлую эру, а за эту, в которой СИУР живет и давит на кнопки – невозможно. Но это у меня начинается уже снова да ладом.
Черт бы их этих «корифеев» побрал. Думал, что уж это у меня – самое наиглавнейшее. Как бы не так. Главнейшее, что у РБМК вообще защиты нет, хотя считается, что есть. Я об этом уже писал, но не грех еще повторить. Наиглавнейшая кнопка защиты АЗ-5 служит одновременно и тормозом, и «газом», смотря как ее нажимать. «Долго» (реактор глушится), «коротко» (прибавляется или убавляется «газ»). Причем это «долго» и «коротко» не измеряется, а чувствуется. Примерно как ладошкой печка, у всякого по-своему.
Когда я это объяснял, я не стал расписывать ЛАР, АР и кнопки от АЗ-1 до АЗ-5, так как нудно. Теперь все же придется, но не все, конечно, а конкретно АЗ-3 (аббревиатуру АЗ – автоматическая защита, вы уже знаете). Только не забыли ли вы, что реактор у «корифеев» должен без проблем нагревать утюг по «собственным нуждам»? Ибо это сейчас пригодится.
Аварийная кнопка АЗ-3 предназначена, если реактор работает на номинальной мощности 3200 МВт и даже на половинной 1600 МВт, как это было почти сутки до аварии. И Регламентом «запрещена эксплуатация реактора на мощности менее 700 МВт после снижения мощности с номинала», что у нас и было фактически еще в дневную смену, не говоря уж о вечерней и ночной сменах.
Но нам-то нужно лишь утюг нагреть, что нам разрешает Проект РБМК, а вот кнопка АЗ-3 ниже 700 МВт запрещает. Поэтому считайте, что кнопки АЗ-3 вообще нет, хотя она есть, так сказать, для мебели. То есть, «в случае чего», СИУРам всегда можно сказать, что у вас есть кнопка АЗ-3, вот она, видите? Но пользоваться ею на разогрев утюга нельзя, что разрешено Проектом, так как у этой кнопки такая грубая шкура, что она ниже 700 МВт ничего не ощущает. Ну, как вы не ощущаете атомы на своем языке.
Теперь можно переходить к ЛАР и АР. Локальный автоматический регулятор (ЛАР) для разогрева утюга не годится, так как он – локальный, огрублено говоря, он работает в паре с АЗ-3, и по этой причине в диапазоне от нуля до 700 МВт его железные мозги ни хрена не разбираются. Так что о ЛАР в паре с АЗ-3 надо забыть при нагревании утюга.
А вот АР – автоматический регулятор, вроде бы как должен работать во всех диапазонах, до утюга включительно. Но один не может, ему в пару нужна кнопка АЗ-5 – наивысшая автоматическая защита реактора, ибо сам АР только цыфирки перебирает в своих железных мозгах, а стержни защиты в реактор нужно загонять СИУРу своим пальчиком, кнопкой АЗ-5. То есть, она в данном случае работает как полу-газ. Вы не замечали такого в автомобиле? Объясняю. Это когда вы мчитесь как бешеный, а потом потихоньку начинаете педаль отпускать, и обороты снижаются. Точно так же и в реакторе, только вторую половинку полу-газа (на увеличение бешености) нажимать нельзя, так как полу-газ этого не понимает.
Но главное в том, что вы поняли, что торможение и газование у вас, то есть в реакторе, осуществляется одной педалью в виде кнопки АЗ-5, хитро нажимаемой, в каждом случае по-своему.
Вот как доходчиво эту штуку объясняют на упомянутом форуме: «Если кнопку АЗ-5 не отпускать (нажавши – Мое), то реактор заглушится. Регламент требовал "перевести на пониженный уровень мощности". Другое дело, что для такого перевода существует кнопка "УСМ" – ускоренного снижения мощности, но она действует на мощности больше 20%. (640 МВт). СИУРу ничего не оставалось, как нажать (кратковременно) АЗ-5».
Ему ведь утюг мощностью в 1 КВт надо разогреть, для чего 640 тысяч КВт слегка многовато!
Вот как работает этот идиотизм, я его разбил на части, не выбросив ни единой запятой.
«Проектом предусмотрен режим – срабатывает АЗМ (АЗ-5)…
АЗМ тут – автоматическая защита максимальная, но не в этом дело. Ибо главное слово здесь срабатывает. А срабатывать она может и сама, если к ней прибегут электроны и скажут: давай, глуши! И если СИУР надавит на кнопку АЗ-5. В данном случае СИУР надавил.
…стержни идут в зону,
То есть, нам конкретно неизвестно, или СИУР глушит реактор, или он пользуется кнопкой как «газом», снижая мощность реактора до требуемой СИУРу величины.
АР при этом из автоматического режима не выходит,
То есть, членораздельно это означает, что одновременно работают две системы реактора с разными функциями. Одна не поймешь, то ли глушит реактор, то ли просто снижает его мощность, а вторая система «поддерживает» то, что рушит первая. Спрашивается, на каком уровне «поддерживает», с того, с которого снижается, или тот уровень, к которому первая система идет? Или что-то в промежутке? – Сумасшедший дом какой-то!
сигнал АЗМ (АЗ-5) снимается до полного заглушения,
Надо опять сказать не обезличенно «снимается», а что или кто снимает? Если «сигнал снимает» АР, то АР (автоматическая регулировка) главнее АЗ-5 (автоматической защиты реактора высшей категории, максимальной). И это – абсурд. А, если «до полного заглушения», то очевидно, что это делает СИУР, убирая свой пальчик с кнопки АЗ-5, пока она не загнала полностью тормозные стержни до дна реактора. Но тогда это – не защита, а просто тормоз. Ибо защита должна перехватывать управление реактором от СИУРа на себя, вмешиваясь в фатальном случае примерно как предохранительный клапан паровоза. Кочегар кочегарит топку, машинист открыл на всю поддувало, котел сейчас лопнет..., ну и… клапан, сжав пружинку, открывается, сбрасывая пар. Ибо как машинист паровоза, так и СИУР может и с ума сойти, и потерять сознание, и просто споткнуться. В результате чего пальчик по дурости, из-за обморока или валяющегося под ногами полена непреднамеренно убирается с кнопки АЗ-5. Когда она еще не выполнила до конца свое предназначение.
Поэтому такую систему со снятием сигнала АЗМ (АЗ-5) может внедрить в производство только «аглицкий шпиен», например, Лаврентий Павлович Берия.
стержни останавливаются,
Ну, это как предохранительный клапан паровоза, открыв в себе щелку в волосок, вдруг раздумал бы предохранять котел от взрыва, дескать, пусть взрывается.
АР начинает стабилизировать мощность на новом уровне (перемещаясь вверх), при этом ему в помощь идут те же стержни ПК-АЗ (режим ПК – вверх)» (конец цитаты).
Во-первых, мне не надо знать, что такое ПК, достаточно, что при нем стоят буквы АЗ – автоматическая защита.
Во-вторых, вам надо обратить внимание, что, как у АР, так и у ПК-АЗ «стержни идут вверх». А это означает, что эти штучки не начинают стабилизировать мощность, они начинают ее увеличивать, так как «вверх» идут тормозные стержни, то есть вон из активной зоны реактора. Вот, если бы они на месте оставались, тогда бы стабилизировали, чуть-чуть колеблясь, чтоб уравняться уже между собой. Примерно как солдаты, потерявшие в строю «сено-солома».
Один логичный мужик на форуме написал в связи с этим научно-исследовательским и проектно-конструкторским бардаком.
«Аварийной защитой был именно ключ (КОМ – Мое). Кнопкой (АЗ-5 – Мое) осуществлялось фактическое снижение мощности. А авторы Регламента "подстраховались" запретом на снижение ОЗР менее 15 стержней, не предусмотрев, правда, средств его оперативного контроля».
Блестяще! Только мне надо вам сказать о «ключе», так как о «кнопке» вы уже все знаете, и здорово нахохотались, если не было бы так грустно. Этот «ключ», который, вообще говоря, «звучит гордо», на самом деле – выключатель как у кучи модных лампочек, сооружаемых в хрущобах в коробах у потолка «для красоты». Щелк – и все лампочки погасли. Например, моторчики у некоторых стержней сломались, а стержней ведь до хрена, а надо реактор глушить. И если стержни вразнобой пойдут, то взрыв реактора обеспечен автоматически и на сто процентов, так как «бочка» слишком уж большая и двухэтажная, а тормозные стержни разной длины и двигаются в «зону» не только сверху, но и снизу (см. первую статью).
Поэтому первому мужику другой мужик возразил: «Применяется КОМ в случаях несрабатывания АЗ-5 (отсутствия движения стержней)». Чем и доказал, что у реактора РБМК вообще нет аварийной защиты, ни низкого, ни среднего, ни высокого, ни высочайшего уровня, коли СИУР в полном соответствии с Проектом пожелал разогреть утюг.
Но это было уже после аварии. Так сказать, после драки – махать кулаками. Но было и кое-что пораньше: «За полгода до катастрофы инспектор по ядерной безопасности Курской АЭС Александр Ядрихинский написал письмо в Госатомнадзор с требованием безотлагательно остановить все реакторы типа чернобыльских. Из-за их опасной конструкции. Ему посоветовали еще раз прочесть учебник по физике».
Ну и остроумцы, ну Лафонтены напополам с Крыловыми! Ну и дураки!!
Теперь, когда вы все знаете не хуже меня, быстренько – как взрывали?
«В 1 ч 19 мин оператор начал подпитку барабан-сепараторов с целью предотвращения недопустимого понижения в них уровня воды».
Это означает, что реактор перегрет, пару очень много в воде, поступающей в барабан-сепаратор, турбина его весь не принимает и пар вытесняет воду вниз опять в каналы реактора, где и без того бурлит. Поэтому «добавить воды в сепараторы – милое дело, но совершенно бесполезное. Лучше приглушать реактор, но ДРЕГ на СКАЛе что-то замешкался (вы это читали), поэтому трое профессиональных СИУРов на одну «кастрюлю» (четвертый Дятлов) ни хрена не знают, как сказал один из них, «мы как слепые котята». И давят на кнопки, чтоб реактор скорее перешел на режим электроснабжения одного утюга. А наиболее напряженные по пару каналы из 1693 штук, что? ждать будут? – Нахрен нужно. Вот они и лопнули, вода проникла в раскаленный графит, мгновенно испарилась и паром заставила подпрыгивать в реакторном зале «шапки академиков» (я вам о них говорил). Так как часть каналов порвана, то сколько барабан-сепаратор ни «подпитывай» включением даже двух резервных ГЦН к шести штатно работающим на мощности «бочки» заведомо ниже 50 процентов, все равно реактору уже – пиздец! Герой Перевозченко увидел как «шапки» подпрыгивают, и пулей влетел в БЩУ-4, в спокойную, деловую и даже радостную обстановку: Вы, ребята, что? Охуели!?
Но как я сказал, было уже слишком поздно. Через недолгое время, еще не порванные соседи разорванных труб в полном соответствии с ядерной физикой присоединились к разорванным, в знак солидарности. И вся 2-тысячетонная крышка реактора взлетела вверх, разом оборвав остававшиеся еще целыми трубы. Возмужавшему пару в графите надоело играть с «шапками академиков».
«Заместитель главного инженера Чернобыльской АЭС
Николай Карпан:
Причина аварии была в том, что в реакторе разорвалось
несколько каналов».
Но это не тот заместитель, что во время аварии был, это заместитель совсем свеженький, недавний, ему надоело сопли жевать, притом чужие.
Так может, я зря написал эту статью? – Ни в коем случае! Это в целом справедливое резюме Карпана может любой щелкопер обесценить, типа – «голословно».
Пусть со мной справятся.
Только пусть попробуют обстоятельно, а не ловлей блох. И, разумеется, не пустыми словами типа дилетант, недоучка, не специалист много о себе думающий и так далее.
Сахаров, восторг от которого у меня сильно поубавился после чтения его мемуаров, был младше Александрова на 18 лет. Он так описывает первую свою встречу с Александровым (примерно, лень искать вновь). Я вошел в какой-то закуток. (Добавлю от себя, будучи уже знаменитым в узких кругах). «Там сидел Александров и наносил на полусферы плутоний». Следовало бы добавить, как простой слесарь, но добавки у Сахарова нет, это я помню.
Это меня заинтриговало. Я прочитал его биографию и сделал для себя вывод, короткий: прохиндей безмозглый и наглый. А то его в Интернете что-то начинают реабилитировать.
Возможно, это теракт? – Вполне, нового типа
Как видите, во взрыве реактора никто не виноват. Персонал потому что работал по проекту, снижая мощность реактора до мощности утюга. Корифеи потому что на всем этом пути наставили закорючек, противоречия между которыми, как вы видели, трудно и нудно искать.
Вот в этом и заключается ноу-хау теракта нового типа. Он подготовлен лет 30 назад и столько же потенциален, но никаких шпионов не надо, которые надавливают кнопку на сотовом телефоне. Когда нужно взрывать, агенты влияния просто инициируют дурака, до безумия любящего свою Родину, чтоб он принял малюсенькое решение, до коего потом, при расследовании никто никогда не докопается, настолько оно мелочное. Например, давайте, ребята, испытаем вибрацию турбины, а то она громко шумит.
Все! 30 лет назад созданная цепочка начинает «эффект домино». Но вы это примитивно не представляйте, не надо. Ибо это дурость, а не ноу-хау. В таком «ноу-хау» любой мент разберется.
Поэтому каждое из звеньев цепи представляет собой несколько наборов фишек домино, и какой из них примет участие в «эффекте домино» для работы общей цепи – неизвестно, даже сами авторы цепи не знают и им это не нужно. Главное, что все они «ведут к коммунизму».
Повторяю, звеньев много, в каждом из них – несколько комплектов фишек. Поэтому результат один, а путей его спонтанного достижения – не сосчитаешь.
Мало того, дурак был бы тот, кто применил бы корабельную цепь для всей этой системы. Она хоть и толстая, но одна, а динамит с любой справляется, и весь 30-летний труд – коту под хвост. Гораздо умнее сделать толстую цепь из параллельных тонких цепочек. Это давно решено в стальных канатах, где сотни тонких проволочек, перекрученных хитрыми способами между собой, делают общее дело – вперед к победе…
В общем, нечто похожее на теорию массового обслуживания, но математический аппарат – другой и, насколько я понимаю, – секретный.
А теперь, имея общую картину Чернобыля и ее частностей, начните с подбора кадров, начиная с 30-х годов, не упуская параллельных проволочек для каждого министерства-ведомства всех отраслей, где только думают и не махают кайлами и лопатами. Притом думают оригинально, как сделать так, чтобы внешне казалось красиво, а внутри – гнило. И как сделать так, чтобы незаметные невооруженным глазом мелочи вели к общей цели, что ни ГПУ, ни НКВД, КГБ, ФСБ, ни какая будущая аббревиатура никогда не догадается и даже задумываться не будет о «мелочах». А в самих этих структурах должны быть те «черные ящики», которые будут структуру отрывать от «мелочей» и направлять в «глобальные заговоры».
Вот когда вы обсосете все то, что я написал, перед вами откроется общая картина, без деталей, ведущая к глобальной цели, как отдельная проволочка в канате.
Так как с Чернобылем все ясно, насколько он представлял собой неустойчивую систему, к которой ласковое прикосновение в любой точке ее вело к взрыву, напомню о параллельных проволочках: искусственное колебание цен на нефть в невообразимых в живой природе пределах. Курсы повышения квалификации Горбачева у Тетчер. Слом Берлинской стены. Три этих фактора народа российского не касаются, вернее, мало касаются. Эти факторы касаются наших правителей, считающих себя великанами и которых субтильная барышня спецприемами валит как снопы.
Но надо кое-что и для народа, чтоб он тоже вник в перестройку. Вот для этого лучше Чернобыля ничего не придумаешь.
Так как вы, имея всю историю Чернобыля перед глазами, сами в состоянии определить, где тут агенты влияния и просто рядовые дураки, ну, и проволочки в канате рассмотреть по отдельности, перейду к Китаю. Так как Индия с попаданием туда в цари вместо клана Неру-Ганди Сони-итальянки начинает все больше любить в ущерб России не столько Америку, сколько ее ФРС в лице Ротшильдов (торговая марка для ФРС).
У ФРС с Китаем сложные отношения, так как Китай в состоянии сегодня, грубо говоря, превратить «зеленые спинки» в отрывные части рулончика туалетной бумаги, выбрасывая их на международный рынок. Но ФРС следит за этим делом, она считает, что страны-экспортеры хоть чего, не исключая нефти, просто обязаны забивать свои глубокие, бронированные подвалы именно их бумажками, а не золотом. Золотом они заполняют свои подвалы, причем сегодня даже неизвестно, где именно эти подвалы, так как даже в Форт-Ноксе сегодня золота нет. Но не в этом дело.
Заставив хранить фантики взамен настоящего золота, ФРС, естественно, боится, чтоб эти фантики государства-их-владельцы не пускали на рынок, ибо по фактической цене они ничем не отличаются от писчей бумаги хорошего качества, поэтому мгновенно станут столько же и стоить на рынке. А вот когда они в потенции залегают недвижимо в подвалах, их цена якобы высока.
Китайцы давно это смекнули и начали от своих запасов зеленой бумаги потихоньку избавляться, но тут же получили от ФРС втык. Ибо частная ФРС Ротшильдов держит многократно больше шпионов именно на указанном запрете, чем на всех остальных своих тайных денежных делах.
Китайцы понимали, что, если они первыми избавятся от этих бумажек, то хотя и потеряют немного, зато намного меньше всех остальных стран, включая Россию, которая пока сдуру очень гордится владением этой «зеленью». Поэтому они сказали Ротшильдам: ребята, нам надо кое-что прикупить к Олимпиаде, сами мы этого не делаем, а юани наши не в ходу на мировой арене. Ну, ФРС вынужденно согласился, только, дескать, немного и не разом, а то навредите международному сотрудничеству в сфере экономики, и мы вас тогда – к стенке. Помните как при Мао или в странах близкого к вашему социализма?
Китайцы сказали, что поняли и поперли сверх лимтита, отчего «зелень»..., ну, это вам известно. Поэтому не только от пресловутого краха импотеки (один товарищ так называет ипотеку, наиболее точно отвечающее ее сути). И китайцы ведь знали, что сбыв свою зелень на начале ее падения, они сторицей все это возместят, когда на Олимпиаду к ним навезут столь много разных денег, что именно они, китайцы, будут выбирать, какие считать за деньги, а какие не считать. И в итоге получится, что китайцы за бросовые деньги создали себе олимпийскую инфраструктуру. Потом сдали ее на несколько дней в аренду за много большие, бешеные деньги. Притом на свой выбор, а не по приказу ФРС. Китайцы ведь скрупулезные и кропотливые.
Тогда ФРС Ротшильдов через Кондолизу Райс стал запугивать китайцев, что не позволят американцам, американским сателлитам и владельцам самой Америки из Англии ехать и тратить деньги на китайской Олимпиаде, дескать, вы понастроите олимпийских объектов, а они не окупятся. Китайцы подсчитали и пришли к выводу, что окупятся одними японцами и аравийцами, они тут рядом, а американских денег у них много, у одних за автомобили, у других – за нефть. Так что продолжили прежний курс.
Пришлось Ротшильдам опять кликнуть на Кондолизу и заодно потянуть на себя скрытые рычаги в ЦРУ и ФБР, включая их братьев из Моссад, дескать, сколько китайско-тибетский далай-лама может терпеть самоизгнание в тибетский кусок Индии. Ну, и в ламаистских китайских кругах случилось восстание. Не так уж слишком большое, но «ящики» всего подотчетного Моссад, ЦРУ и прочим от МИ-1 до МИ-6 «средств» массовой информации так раскрутили это дело, что хоть святых выноси. Но Китай не современная Россия, помешанная на воровстве и ничего больше не замечающая, Китай похож на СССР времен Новочеркасских событий. В общем, послали войска, немного постреляли как в Новочеркасске, и восстание по поводу подорожавших пирожков с ливером и капустой прекратилось.
А доллар все падал… а цепочка для такого же сценария как для Чернобыля, только в рамках региональной тектоники таилась пока без дела, но на полной готовности как МЧС. Надавили одну из сотен кнопок, ведущих разными путями к единой цели, может даже и через Россию и Центральную Азию. Скорее всего, даже не на одну кнопку надавили, а второпях на несколько. Потому как трясло северо-западный Китай не в одном месте и несколько раз.
В результате доллар стабилизировался и даже подрос на десяток, другой русских копеек. Но и это хорошо, без землетрясений он был бы где-то намного ближе к нулю. Что говорит о том, что скоро ему – все равно крышка. Правда, без ущерба Ротшильдам.
Но это тема другого логически-исторического исследования.
Нам к теме ближе МАГАТЭ…
Я не собираюсь здесь рассказывать об этой международной еврейской кормушке то, что написано о ней в Википедии, загляните сами, так как о кормушке ООН в целом я уже писал здесь и здесь, а МАГАТЭ – частичка, так как «связано специальным соглашением с ООН». Примерно как российский бизнес связан тоже специальными договорами с эфэсбешниками и ментами, берущими взятки с бизнеса потому, что они есть.
Я собираюсь вам сказать о том, чего в ВИКИ нет. Так вот, например, Люксембург или Сан-Марино, а также остров Маврикий и прочие такие же подписали Договор о нераспространении ядерного оружия ДНЯО, который контролирует МАГАТЭ, потому что им для создания атомного оружия надо всю свою крошечную территорию занять под центрифуги для обогащения урана, а самим будет жить негде. Израиль вообще такие дурацкие Договоры отродясь не подписывал, так как они ограничивают их необъятную свободу вообще от всех международных законов, исключая те, которые ему выгоды прямо сейчас. Большие Индия, Пакистан и прочие такие же не подписали потому, что еще не доделали свои атомные бомбы до требуемого уровня убойности. А вот Франция и Китай подписали сразу же, как только сделали свои бомбы хоть куда, например КНР подписали Договор в 1992-м, совсем недавно.
Почему тогда с этим делом третируют Северную Корею, Пакистан, Иран, Ирак и так далее? Очень просто: не успели до 1967 года, значит – опоздали. И теперь уже нельзя. Этот «правовой» идиотизм лучше всего можно проиллюстрировать следующим примером. Допустим, 10-летних пацанов бьют 25-летние амбалы и, когда первым станет 25, а амбалы будут ходить уже на костылях, повзрослевшим пацанам скажут, дескать, надо было давать сдачи до 1967 года. А теперь поздно.
Однако перейдем к «мирному» атому, тут будет еще понятнее: «…не обладающие ядерным оружием» Буркино Фасо, бедуины и африканские пигмеи «обязались заключить с Агентством соглашения, которые предусматривают осуществление контроля МАГАТЭ в отношении всей их мирной ядерной деятельности. Контроль ядерных установок и материалов путём изучения соответствующих учётных документов, проверки работы операторов на ядерных установках, проведения выборочных измерений в ключевых точках установок. В этих целях широко практикуется направление инспекторов на места».
Вы видели такое, чтоб ЦРУ, ФБР и Комитет начальников штабов имели «доступ к соответствующим документам» в КГБ, ФСБ и внешней советской разведки, и наоборот? Мало того, чтоб ЦРУ получало зарплату в России, а ФСБ – в Америке? Правда, через ООН.
Вы еще не дожили до того, чтоб любой мент на улице мог «законно» потребовать ваш кошелек, дескать, пересчитаю и скажу, насколько честно ты живешь? Государства-малютки и жирные от нефти уже дожили.
И вообще, где права человека? Ибо, если государство имеет право на атомную бомбу, то и каждый человек имеет право на атомную бомбу. Ибо в суде физическое и юридическое лица – равноправны.
Тут еще долго можно тыкать носом международное «право» в его же говно, но мне нынче некогда. Поэтому перейду к международным взяткам, которые берут частные еврейские лица, находясь во главе кормушек типа МАГАТЭ или Европейского Суда. Но сперва о различиях между Западом и Востоком.
На Востоке копеечные взятки берут мелкие сошки типа гаишников «на земле», и три четверти их, складываясь, передают «наверх». И в целом наверху люди, настоящие люди – евреи, живут хорошо, но нестабильно. Всяк их может продать и это происходит, если нашлась такая сила, которая меняет власть наверху. Так что Путин – недоумок в этом смысле, ибо шире коррупции Россия не видала, чем при нем.
На Западе мелкая сошка не берет взяток, ей цену взяток включают в зарплату. Зато те, кто наверху, от Олимпийского комитета до ООН и интересующее нас сейчас МАГАТЭ, забитое под завязку этническими евреями, берут взятки напрямую и миллиардами. Ибо чем можно объяснить, что вроде бы безмозглая МАГАТЭ сперва согласилась с Легасовым, дескать, персонал ЧАЭС во всем виноват. А потом также легко перекинулось на «корифеев»? Правда, не упоминая их конкретных еврейских имен. И я уж не говорю о хуцпе с Ираком, да и с тем же Ираном. Но заметьте, Израиль никогда в этом отношении не попадал под колпак МАГАТЭ, а вы еще говорите, что верхушка в таких конторах типа МАГАТЭ – не еврейская. И не взяточная. – Бросьте, – взяточная как и весь верхний этаж ООН.
07.06.08.
