О пользе решать задачи самому, а не по шаблону
(На примере «А мы просо сеяли-сеяли…»)
Введение
Один общепризнанный великий ученый с второпях забытым мной именем писал, что никогда не читает научные книги по своей специальности как романы, не пропуская ничего, кроме нудных и неумелых описаний природы. Он читает только введение, в котором ставится предмет исследования и вопрос, затем переходит непосредственно к заключению, чтоб узнать, каков был ответ на поставленный вопрос. Средину же, примерно 95 процентов текста, корифей пропускал, так как она существует для того, чтобы любой дурак мог понять, как и почему автор пришел к данному, а не какому-то другому, ответу. Вместо этого наш корифей брал в руки ручку, логарифмическую линейку, ну, и еще что там требовалось, и решал задачку самостоятельно, приходя к тому же самому ответу. Хотя и не всегда, тогда возникала критика. Но большей частью у нашего корифея получалось то же самое, только короче и намного ясней, то есть красивее как говорят ученые. И от этого нашему корифею становилось приятно. Его читателям – тоже. И всей науке – в особенности.
Но сейчас у меня речь не о такой благодати, а именно о такой, когда у нашего корифея получалась критика. То есть ответ был неверен. Потому, что это было не решение задачи, а подгонка к ответу в конце задачника. Пятиклассники знают, о чем я говорю. Для первичного автора это, безусловно – неприятно, а для науки в целом – польза.
Однако не я один знаю о методе корифея, в результате…
Пришло мне Критическое письмо
Я спрошу у его автора разрешения на опубликование его имени и, если он не против, то опубликую его в конце:
«Здравствуйте!
Вы пишите, что песня "А мы просо сеяли - А мы просто вытопчем" поется шеренгой мужчин против шеренги женщин. На самом деле это не так.
"А мы просто сеяли" - это не песня (хотя я называю это песней пляской – Мое), это Игра-ритуал (обряд).
Во время обряда происходит символический переход вышедших недавно замуж девушек в круг замужних женщин. И поют друг против друга замужние женщины и незамужние, среди незамужних одна только что вышла замуж.
Текст такой:
1. А мы просо сеяли, сеяли,
Ходим ладом, сеяли, сеяли.
2. А мы просо вытопчем, вытопчем,
Ходим ладом, вытопчем, вытопчем.
1. А чем же вам вытоптать, вытоптать,
Ходим ладом, вытоптать, вытоптать?
2. А мы ее конями, конями,
Ходим ладом конями, конями.
1. А мы коней в плен возьмем, в плен возьмем,
Ходим ладом, в плен возьмем, в плен возьмем.
2. А мы коней выкупим, выкупим,
Ходим ладом, выкупим, выкупим.
1. А чем же вам выкупить, выкупить,
Ходим ладом, выкупить, выкупить?
2. А мы дадим сто рублей, сто рублей,
Ходим ладом, сто рублей, сто рублей.
1. Нам не надо тысячу, тысячу,
Ходим ладом, тысячу, тысячу.
2. А чего же вам надобно, надобно,
Ходим ладом, надобно, надобно?
1. А нам надо девицу, девицу,
Ходим ладом, девицу, девицу,
2. А какую ж вам девицу, девицу,
Ходим ладом девицу, девицу?
1. А нам надо Валечку, Валечку, (имя подставляется нужное)
Ходим ладом, Валечку, Валечку.
2. Она у нас вшивая, вшивая,
Ходим ладом, вшивая, вшивая.
1. А мы ее вычешем, вычешем,
Ходи ладом, вычешем, вычешем.
2. А чем же вам вычесать, вычесать,
Ходим ладом, вычесать, вычесать?
1. А мы ее гребешком, гребешком,
Ходим ладом, гребешком, гребешком.
2. Она у нас дурочка, дурочка,
Ходим ладом, дурочка, дурочка.
1. А мы ее выучим, выучим,
Ходим ладом, выучим, выучим.
2. А чем же вам выучить, выучить,
Ходим ладом, выучить, выучить?
1. А мы ее плеточкой, плеточкой,
Ходим ладом, плеточкой, плеточкой.
2. Открывайте ворота, принимайте девицу!
Ходим ладом, девицу, девицу.
1. В нашем полку прибыло, прибыло,
Ходим ладом, прибыло, прибыло.
2. В нашем полку убыло, убыло,
Ходим ладом, убыло, убыло.
1. В нашем полку пиво пьют, пиво пьют,
Ходим ладом, пиво пьют, пиво пьют.
2. В нашем полку слезы льют, слезы льют,
Ходим ладом, слезы льют, слезы льют.
Таким образом, совершается обряд перехода из девиц в женщину.
Игра и сейчас распространена на свадьбах в Белоруссии.
А у вас немного не так описано.
И самое главное - "просо вытопчем", это не в том смысле, что уничтожим ваше просо, или уничтожим труд ваш. Тут вытаптывание конями - это последняя стадия обмолота.
То есть, девицам предлагается помощь, потому что в их полку убывает. Далее - "она вшивая - мы вычешем", "она дурочка - мы выучим"...
С уважением, Ольга …».
Я тут без спроса автора обозначил действующих лиц номерами, чтоб вы не путались в длинном диалоге, кто есть кто: 1 – женщины (замужние), 2 – девицы, а потом сел за ответ:
«Здравствуйте, уважаемая Ольга!
Спасибо за песню-пляску, ибо в то время все песни-пляски имели ритуальное значение.
Что касается слов, то они у Вас не очень древние, уже адаптированные, надо бы попытаться найти более древний текст. Если это, конечно, возможно.
А пока я подумаю насчет Вашей интерпретации и, возможно, вступлю в полемику.
С уважением, Борис Синюков».
Я, конечно, понимал, что вразумление меня автором письма предназначено в основном для сбивания меня с толку и направления по тому следу, который наследила в наших душах традиционная история-врунья еще с пятого класса средней школы. Но прямо так я не мог ответить уважаемой Ольге без кропотливого труда, поэтому ограничился вежливостью. И как только появилось свободное время, приступил. Но сперва надо кратко представить свое виденье проблемы, каковое я многажды уже описал (например), поэтому здесь – очень кратко.
Моя концепция
Я утверждаю, что в русской тайге древнее народонаселение жило кланами: женщины оседло, в примитивных деревнях, мужчины же – бродячими (полкающими) небольшими ватагами, заведомо меньшими, чем численность каждой из женских деревень. Женские кланы придумали придомовое животноводство, землепашество-огородничество и детские садики, мужчины же питались, чем бог пошлет, включая кочевку за вольными стадами диких животных, ныне называемую «кочевым животноводством».
Но так как мужчины от природы вороватые (в этом и состоит смысл «кочевого животноводства», включая «пчеловодство» диких пчел) в женские клановые деревни их не пускали до самой последней стадии собственного «хочу». А это случалось единовременно, в разгар лета, после того как оба клана слегка отъедятся после долгого зимнего поста, к концу июня, на Ивана Купалу, хотя Иван тут совершенно лишний, так как прибыл в эти места с евреями, когда Купала уже был в наличии. Поэтому – просто Купала. После того как просо посеяно, дни самые длинные, еды в тайге навалом, а детки сидят в детском садике под надзором Бабы-Яги и им еще рано «хотеть». Примите в расчет девять месяцев беременности.
Ничего странного нет в том, что предел для «хочу» наступил разом во всех женских кланах, запрет разом снят и наступило знакомство с мужскими ватагами, которые по запаху чувствуют, что сейчас их уже не прогонят и стягиваются к женским деревням. Какое-то весьма непродолжительное время у речки составляются пары, но так как даже кошки стараются не показывать свои интимные дела всему городу, начинаются заигрывания, прикрытие «греха» чем-нибудь эдаким вроде настоятельной необходимости очиститься-искупаться, вроде бы как в своем чисто женском обществе, заранее зная, что мужики в кустах подглядывают.
В конечном итоге это вылилось в песню-пляску «А мы просо сеяли-сеяли» - «А мы просо вытопчем-вытопчем». И все понимают, кого и как будут «топтать».
Мне отлично известно, что эту песню-пляску-ритуал исполняют, спустя века, мужская и женская шеренги, наступающие друг на друга и отступающие. И зачем только моему корреспонденту понадобилось заставлять женщин и девиц заниматься «обрядом символического перехода вышедших недавно замуж девушек в круг замужних женщин», при полном отсутствии при этом мужчин?
Это потому, наверное, что мой корреспондент не знает в отличие от меня, что институт брака внедрен еврейскими церковью и царями (чувствуете единость слова?) с чисто животноводческой целью увеличения «налогооблагаемой базы». Недаром христиане и крестьяне – одно и то же слово.
Расследование
Я давно хотел иметь полный текст этой песни-пляски-ритуала, но в таком виде, в каком я его получил, это – порнография, и сейчас я это буду доказывать.
Вначале рассмотрим, будто бы и правда, что шеренги составлены женщинами (1) и девицами (2). Не кажется ли вам, что если бы девицы, находящиеся в полнейшей зависимости от женщин, позволили бы себе «вытоптать просо», то их бы ждала здоровенная порка? Хоть в прямом смысле, хоть в переносном. И вообще, разве можно себе представить, чтобы девки, находящиеся в полнейшем моральном и судебном (гражданско-правовом) подчинении женщин-матерей, могли бы выступать как равноправные стороны в этом ритуале?
И откуда, подумайте, у девок могут взяться кони, когда они сами с потрохами принадлежат старшему поколению? И я уж не говорю о том, что в первозданной русской тайге, когда возник ритуал, не было ни одной живой лошади. Лоси – другое дело, только ни одного лося до наших дней не приручено. А что касается коней, то надо сперва создать им зимнюю кормовую базу (сено), а потом уж их гнать из теплых степей в российские снега. Лошади ведь не добывают корм в тайге из-под двухметровых сугробов. Другими словами, насчет лошадей – позднейшая вставка, чтобы скрыть от нас зарю обряда.
Рассмотрим «в плен возьмем» и «выкупим». В плен девиц мужчины тогда брали и продавали их «персидским» купцам, загляните в Ибн-Фадлана, но чтобы «выкупать» назад и речи быть не могло, что с воза упало – то пропало, где-то «в Персии». Кавычки потому, что все купцы тогда были евреями и не только купцы, но и предводители казаков-разбойников, правда, в сказках они называются «евреинами», хоть сам Соловей-разбойник, хоть Алеша Попович, хоть Добрыня Никитич, так как все женаты на еврейках, включая Илью Муромца. Поэтому «в плен возьмем» и «выкупим» – это чисто чеченский прибамбас, и как только он попал в нашу «первозданную» русскую таежную сказку?
Теперь подумайте над тем, зачем замужним женщинам принимать как в пионеры в свою среду новобрачных девиц, переставших быть девицами? Где такой ритуал есть сегодня? Если не считать интерпретацию на этот счет рассматриваемой песни-пляски. Разве мы не знаем, что в деревнях на посиделках девицы и замужние деревенские матроны сидят вперемешку, причем старшие командуют младшим, а ну-ка принеси мне ковшик воды. Ведь что-нибудь же осталось бы в повседневном деревенском быту похожее на «прием в пионеры». Но ведь нет же ничего похожего. Так зачем тогда притягивать за уши «А мы просо сеяли-сеяли…» на этот счет?
Не мешает подумать и над тем, о чем я уже сказал, что нет ни одного брачного ритуала, который бы не связывался исключительно с христианством. А до христианства любой ритуал связывался только с сексом, но никак не с браком, если не считать ритуалы охоты, земледелия и прочие бытовые потребности типа изготовления горшка или имитации поведения животных и птиц, опять же связанные с сексом.
Заметьте, стоят в ряд взрослые замужние бабы и говорят, что им нужна «девица», как будто они не знают что эта «девица» уже неделю или даже месяц спит с законным мужем, так как ритуал этот должен быть накопительным, а не после каждого, очередного замужества. Они же так запразднуются до упаду. У них что, других забот нет? И даже сегодня, при такой-то высокой производительности труда по сравнению с первобытной.
Или стоят в другом ряду «девицы», треть из которых от недели до месяца спят с мужьями. Какие же они теперь «девицы»? И почему они не встали в ряд с замужними бабами? Какого черта они продолжают стоять с «непорочными»? Ах, их еще не прияли в пионеры? Получается конфирмация что ли? Так и пусть стоят отдельно от девиц, в отдельной шеренге. Но тогда получится три шеренги, а не две. И вообще наступит христианский идиотизм. Так как конфирмация – это ведь уже христианство, а в язычестве была только инициализация мальчиков в мужчин. Причем в чисто мужском сообществе. И связано это с уходом мальчиков из женского клана, когда мальчики подросли до пригодности вступления в мужскую ватагу.
Еще такой идиотизм. Молодоженка какого-то черта стоит среди девиц, хотя и спит с мужиком, а ее не хотят выпускать к женщинам на ее законное место. За каким чертом она им нужна? Она же уж месяц как отрезанный от буханки ломоть. А они ее не отпускают, пускаясь сами на идиотские хитрости, дескать, она вшивая. Заметьте, в те времена невшивых вообще в природе не было.
А с «гребешком, гребешком» как быть? Ведь не было тогда никаких гребешков, вшей примерно как обезьяны уничтожали, ноготочками пальчиков, я это еще застал во вторую мировую. Значит, последующие «наслоения» на истину? Так зачем же рассуждать об этой псевдоистине?
А теперь перейду к приспособлению песни-пляски-ритуала к своей, изложенной концепции, не забыв, что девиц продавали казаки-разбойники «персидским» купцам, а то тут нахлестка некая получается.
Просо потоптать хорошая аллегория, чтоб мужская шеренга «потоптала» женскую, только не надо забывать, что до сих пор «потоптать» – понятие в народе весьма определенное. А «конем потоптать» – тоже ведь не с неба свалилось, понятное даже из фольклора о Екатерине II. Вот тогда-то кони, действительно, на Руси уже были.
Только не надо ученым из себя строить молоденькой сельской учительницы, объясняющей про «пестики и тычинки» деревенским недорослям, регулярно водящим корову к быку. Или подобие инфанты, не могущей сказать «высморкаться», лучше – «обойтись посредством носового платка», тем более что все мы знаем, откуда и как мы появляемся на свет. А вопрос наш как раз в этом и заключается.
Так что «взять в плен вздыбившегося коня» – почти что и не аллегория, а четкое описание действия, например, простите, «хуем молотить» до последней стадии «обмолота». Или вы не слышали такого понятия? Только конь тут появился значительно позже самого обряда, незадолго до упомянутой Екатерины. Именно поэтому женщины не отдадут взятого в плен «вздыбившегося коня» даже и за тысячу рублей, что тоже – новояз. Ибо рубль – это разрубленный на четыре части персидско-еврейский дирхем в целях экономии металла, какового поныне днем с огнем не найдешь в кондовой Московии.
Но тут опять идиотская загвоздка: видите ли, замужним бабам чтоб отдать взятого в плен «вздыбившегося коня» нужна «девица» – дурнее не придумаешь. Ведь девицы нужны противоположной стороне на известное краткое время. Но у «исторических» фольклористов столько дурости накопилось, что на это просто не надо обращать внимания, примерно как на оговорку или описку.
А вот на «перевертыши» «действующих лиц» с момента когда бабам потребовалась девица, я все же обращу ваше внимание, так как историческим лингвистам-фольклористам пришлось выглядеть полнейшими дураками при «интерпретации» песни-пляски-ритуала в самую что ни на есть идиотскую сторону.
Кстати, «учить плеточкой, плеточкой» – это из репертуара казаков-разбойников, так как сама плеточка в отсутствие лошадей в первобытной русской тайге – абсурд. И уж слово «полк» – это, прежде всего, действие, и только во вторую очередь предмет, и прилипло оно к казакам-разбойникам от просто бродячих древних мужиков уже после внедрения институт брака, а уж от них перешло в наши дни, в «непобедимую и легендарную». Так что при захвате в плен девиц на продажу в полку казаков-разбойников действительно «прибыло», а противоположной шеренге убыло. Только не надо говорить, что это «женский полк», женщины были оседлые, а не полкающие по природе. И это еще раз подтверждает, что позднейшие, преднамеренные «наслоения» просто убили суть древнего ритуала.
И вновь без казаков-разбойников не обойтись. Если признать эту, представленную вам, песню-пляску-ритуал согласно предлагаемой мной концепции, то «пиво пьют» тот и другой полк только в женском клане. Так как мужской клан – бродячий и никакого пива не варит, если не считать забродивший мед в дупле, случайно найденный мужским полком, тут же и выпитый, вне зависимости от «праздника промискуитета» на бережку речки. Примерно как сегодня «на охоте» или «рыбалке». И «слезы лить» ни одному из полков абсолютно нет никакой причины. Напротив, все радостные и веселые совокупляются, хотя по нынешним понятиям этого делать и нельзя, я имею в виду выпивку при продолжении рода.
А вот после нападения «цивилизованных» казаков-разбойников на женскую деревню для «пользования» и пленения девок на продажу, действительно, один «полк» радуется, а другой – грустит.
Теперь можно перейти к семантике и этимологии разом, так как я их вечно путаю, пока не сосредоточусь после долгой разлуки. Дело в том, что мне очень не нравится припев, он совершенно дурацкий, хотя и выглядит осмысленно, дескать, ходим слаженно, в ногу, примерно как солдаты на плацу. Хотя никакой слаженности и не требуется, так как обе шеренги поочередно то наступают, то отступают друг на друга, причем можно не в ногу, а как придется, приплясывая каждый – на свой лад, как туземцы в телевизоре. Именно коленца каждого из участников и дают понять противоположной стороне, кто из них сердцу мил. Поэтому проверьте сами, ведь столько раз повторенное «ходим ладом» ни разу не пришло в смысловое соответствие со следующими за ними словами: «ходим ладом, пиво пьют, слезы льют, плеточкой» и так далее. И ведь на лозунг непохоже, типа как в советском гимне «славься отечество…», так как ладом-то ведь как раз и не ходят, ходят вразнобой, в строевом «вольно», примерно как солдат водят по мостам.
А я ведь сам отлично помню и те дни, когда этот припев в Сибири пели несколько по-другому, бессмысленно для меня, тогда – малыша, а ныне – старца: «ойдевмлада прибыло, ойдевмлада убыло». И это настолько врезалось мне в память, что я это могу и сегодня подтвердить под присягой.
И я ведь недаром посвятил полстатьи на тему «Гой еси – добрый молодец», без которого не обходится ни одна «русская» сказка. Правда, лингвистическо-фольклористические умельцы типа тульского Левши, например в «адаптированной» песне о Ермаке Тимофеиче быстренько «подковали аглицкую блоху», что она перестала прыгать: «Ой, еси добрый молодец», убрав букву «Г» и сперва заменив положенное здесь тире на запятую, а потом, окончательно обнаглев, и запятую переставили примерно как в «казнить нельзя помиловать».
Не скажете ли вы мне, кто это мог сделать кроме евреев?
Так что вместо «Ходим ладом» надо иметь в виду «Гой-дева млада»!!! Вот тогда все будет в порядке, лозунг как лозунг, не хуже «славься отечество» и «аллилуйя». Или того же «аминь» в конце каждой «русской» молитвы, славящей еврейского бога Амен. «Египетского» фараона Аменхотепа, надеюсь, помните.
За дальнейшими подробностями можно сходить и сюда, особенно в самый конец.
25.10.07.
