О суде, архитектуре, столпах, рабах и самаритянах

(Дополнительные доказательства моей теории)

 

От софы до  всеобщих «советов»

 

Историкам почему-то очень не хочется, чтобы законы иудаизма были по порядку расположены, сперва Первозаконие, а потом уже Второзаконие. Видите ли, в Библии прямо записано, что Первозаконие содержало нравственные заповеди, наподобие не убий и не укради, а во Второзаконии их нет. Второзаконие целиком и полностью посвящено литургии, то есть прославлению бога Яхве. Как это так? – восклицают они, - ум человеческий совершенствовался, а заповеди деградировали, так что ли? И силовым порядком назначили, что Первозаконие – это тот Декалог, в котором нравственных заповедей нет, а вот в знаменитом Второзаконии Моисея эти нравственные заповеди появились, людям-то надо развиваться, а не деградировать. Библию же назначили ошибиться в этом вопросе, тоже силовым порядком.

Я этому вопросу посвятил немало своих работ, начиная с книги «Загадочная русская душа на фоне мировой еврейской истории» и, надеюсь, доказал, что Моисей специально убрал из Первозакония нравственные заповеди, так как они сбивали с толку евреев, живших разрозненными семьями торговцев среди всех прочих народов. То ли не убий и не укради посвятить свою жизнь, то ли бороться  за процветание разрозненной, но единой в своем Яхве торговой нации? Моисей остановился на втором. И у него получилось Второзаконие, не отвлекающее разрозненных среди народов семьи евреев от «удаленного единения» их посредством бога Яхве.

Но Моисей, не будь дураком, прекрасно понимал, что объединить-то он всех разрозненных евреев объединил в один кулак своим Второзаконием, а вот с моралью что делать? Тем более что мораль в своей родной еврейской среде очень даже нужна. А вот для тех, среди которых они жили, знать об этом – не обязательно. Поэтому для своих он ввел понятие судей, которые решали вопросы морали и права, не вмешиваясь в религиозные вопросы. Но знать остальным народам об этом, повторяю, не было нужды, это было даже вредно для самих евреев. Пусть, дескать, путаются в своем Первозаконии, стоят в нем нараскоряку, и думают, что исповедуют Второзаконие.  Ведь ислам, а затем и христианство (вопреки общему мнению, что это наоборот) создали тоже евреи, но только не для себя, а для всех прочих. 

И у всех историков, вышедших из исламских и христианских пеленок, где как в Первозаконии смешаны мухи с котлетами: и литургия и мораль, Первозаконие стало называться Второзаконием. При этом понятии мы и сегодня живем. Я это много раз доказал, но вот выпал еще один случай.

Начну с Эрнеста Ренана, с его книги «История израильского народа». Автор самым подробным образом описал эту историю, вплоть до обеденных меню царей. Но об эпохе судей, которая существует в еврейской Библии так же как в исламской и христианской, пишет самым поверхностным образом, перепрыгивая с пятого на десятое, абсолютно без всякой внутренней логики изложения фактов.

У него выходит, если кратко,  так. Евреи уже прибыли под водительством Моисея в Палестину, естественно, со Второзаконием, которое он понимает как Первозаконие, с путаницей морали с литургией. Отчего, я думаю, в истории так мало сведений о дьяконии – служении людям, а не богу Яхве. Для него предназначена литургия. Вот это-то служение людям я и понимаю как эпоху судей, которую создал Моисей. Иначе ему незачем было бы убирать из Декалога дьяконию, то есть мораль и судей, поддерживающих эту мораль. А Ренан пишет, что евреи во главе с Моисеем пришли, ну, абсолютно безграмотными в области права.

У Ренана в ту пору, уже после Моисея, Ягве «присутствовал в ковчеге, между крыльями двух херувимов, служивших ему престолом. Сюда являлись люди просить у него примитивного решения типа «да» или «нет». Судить, значит, давать телеграфные советы, Ягве – только консультант. Отдал  дело на суд Ягве, он – «да» либо «нет». Ягве отвечал на вопрос: «урим» или «тумим». И добавляет: «Не удалось установить, к какому времени относятся эти выражения». Как это так, «не удалось установить»?  когда «установили» все обеденные меню, всех жен и любовниц, вплоть до занозы на пальце, чирия на заднице.

И опять же: «Время исчезновения культа «урим» и «тумим» теряется во мраке. В 5 веке до Рождества Христова уже не знали этих слов, но корни их – в Египте». Совершенно верно, но зачем тогда Моисей повел евреев из Египта, зачем менял по пути Первозаконие на Второзаконие. И зачем водил их сорок лет по пустыни, чтобы они что-то забыли? Как полагают рабство, но я-то думаю, чтобы они привыкли ко Второзаконию и судьям, и забыли о винегрете, из которого состояла их прежняя вера. Поэтому в Палестину они должны были прибыть с вполне «разделенными властями»: божественной и судебной. Тогда нечего Ренану в эпоху судей включать «урим» и «тумим», это давно пройденный этап.

Но Ренан пишет: «Ягве эпохи судей не имеет ничего общего с моральным богом (выделено везде  – мной). Понадобятся целые века, чтобы он превратился в бога, любящего добро, ненавидящего зло, в бога универсального». То есть, Ренан создает нынешнюю историю. Дескать, Яхве (я пишу Яхве, правильнее, Ренан пишет Ягве, так как у него нет четкой буквы «х») пока не дорос еще до моральных заповедей, а только знает «да» и «нет», если у него спросят совета. Пока он не бог, а что-то вроде оракула. Из этого следует идиотизм предприятия Моисея, поведшего свой народ, черт знает куда. И неизвестно, зачем? И Яхве – оракул наподобие морской свинки, вытаскивающий билетик с предсказаньем, мало подходит к эпохе судей. Ведь это все-таки эпоха, слово-то очень значительное, а ее низводят до «эпохи Аллы Пугачевой».

Получается, что Ренан косвенно подтверждает мою теорию: Яхве по прибытии в Палестину уже не занимался вопросами морали и права, хотя Ренан и хочет нас заставить поверить, что еще не занимался. Это дескать произойдет только через века.  А если еще не занимался, то и Второзакония пока нет, хотя оно есть. Поэтому Ренан и пишет несусветную чушь о преобразовании Первозакония во Второзаконие, но об этом у меня – в другой статье.

Эпоха судей у Ренана вообще начинается странным и нелогичным образом: «Пророки еще не имели большого значения. С ними конкурировал «урим» и «тумим»», то есть сам Ягве, сидя «между крыльями херувимов в ковчеге» – добавлю я.  То есть, никакого разделения властей еще нет. А потом спрошу:  причем тут пророки? Они ведь все-таки не судьи, а пророки, предсказатели будущего. Пророки вообще не имеют никакого отношения к суду как к таковому. И я уже писал, что они наподобие морских свинок, вытаскивающих билетики на базаре для ротозеев. 

Дело оказывается в том, что Ренану надо перейти к Деборе, знаменитой библейской «пророчице, исполняющей обязанности судьи». И начать расписывать еврейский матриархат под видом патриархата: «У патриархальных колен (израилевых – мое) женщина совсем не занимала того положения, которое ей пришлось занять впоследствии, когда гаремная жизнь, возникшая при Соломоне, способствовала падению нравов. Мнимая сестра Моисея Мариам (пресвятая дева Мария  – мое), играет в легенде исхода из Египта выдающуюся роль, всего значения которой мы не можем постигнуть при нынешнем состоянии библейских текстов». Прерву историка и добавлю: позарез нужны так называемые Кумранские летописи, которые почти тут же и «нашли» в какой-то синайской пещере. И в них уже у Мариам нет никакой «выдающейся» роли.

А Ренан между тем продолжает: «Мы встречаем в это время женщин, вполне самостоятельных, свободно распоряжавшихся своим имуществом, выбиравших себе сами мужей, участвующих во всех областях мужской деятельности».  Так «патриархальные» ли были колена? По логике должно же быть что-то одно: или патриархат, или матриархат. Патро-матриархата одновременно и у одного и того же народа ведь не бывает.  Тем более что я в других своих работах доказал, что матриархат был еще в Западной Европе во времена Козимо Медичи, а сами евреи перешли к патриархату чуть раньше, по причине торговли – мужского дела. С малыми детьми на руках много не наторгуешь, притом вечно в отъезде.

Я считаю, что Ренан в эпоху судей включил совершенную древность еврейского народа, когда они еще жили на границе между Саудовской Аравией и Йеменом, в бесплодной пустыне, научившей их работать головой несколько больше, чем руками и ногами. Еще до того как их развившаяся от постоянной борьбы за жизнь голова не сообразила торговать среди чуждых им народов и, прежде всего, в благодатном прибрежном Йемене. То есть, стать торговыми племенами (см. Британику). Вот именно там и в то время жила пророчица Дебора. И не только она. Сам Соломон под именем Соломонии тоже там жил. И «гарем» у него (ее) был не женский, а – мужской. И это прекрасно доказали «новохронологисты» Носовский и Фоменко, как следует разглядев древние фрески и скульптуры, на которых Соломон – женщина!

Если эту мою концепцию принять, то вся ренанова путаница становится совершенно логичной. Хранительница очага командует всем, в том числе «выбирает себе мужей» и «исполняет обязанности судьи», совершенно так же как «судит» вождь племени у нынешних дикарей. Но это не есть «разделение властей», которое придумал Моисей. Поэтому Деборе нет по логике места в послемоисеевой истории, в эпохе судей, куда безжалостно затолкал ее Ренан. И не только Ренан, всю эту кутерьму затеял Козимо Медичи – еврейский банкир, «выкупивший» древние книги у Магмета II – «завоевателя» Константинополя, и создавший так называемую «Платоновскую» академию под руководством  некоего плагиатора и фальсификатора, о котором у меня – в других работах. А сам Моисей вел свой народ не в идиотскую пустыню, только дурак которую мог назвать «землей обетованной», а на берега Босфора, где и создал через своего преемника Иисуса Навина первую в мире таможню, где деньги капали в карман просто так, ни за что. Достаточно было протянуть цепь через Босфор и брать со всякого корабля дань, впоследствии получившую название таможенных пошлин.

Вот там, на Босфоре и было впервые осуществлено разделение церковной и судебной властей согласно Второзаконию, истинному Второзаконию, не содержавшему в Декалоге нравственных заповедей. Евреи и сегодня живут по этому Декалогу, и именно поэтому они в целом так хорошо живут. Несмотря на всяческие «гонения», во все века и во всех без исключения государствах. И именно поэтому мы об истинном Второзаконии до сих пор ничего толком не знаем.

Что там еще у Ренана об эпохе судей? Кроме упомянутой Деборы.  А, больше ничего и нет. За эпохой судей идут «первые попытки основания царской власти». Потом эти попытки увенчались успехом, следуют полуцари-полугерои  Гедеон, Абимелех. Потом покрупнее – Самсон. Потом последовали междоусобицы между коленами израилевыми, и наконец родилась у евреев царская власть: Самуил, Саул, Давид. Последний всех объединил. Потом был вытащен из древности на свет божий Соломон и помещен туда, где его (ее) никогда не было. Наверное, для того, чтобы хоть кто-то построил «храм», который разрозненному племени торговцев как собаке пятая нога.

В этой мешанине царей как-то непроизвольно, наподобие цунами, начинает формироваться судейский корпус. Моисей тут не при чем, как будто изобрести разделение властей – раз плюнуть. А ведь это величайшее изобретение человеческого ума, сравнимое с изобретением буквенного письма, которое я ценю выше, например, теории относительности. И это изобретение не идет ни в какое сравнение с изобретением колеса, которому историки придают сверх важное значение, и которое изобретает каждый ребенок от двух до пяти лет, пытаясь тащить тяжелую вещь, а потом начинает ее кантовать, и колесо – готово.

Вот как это выходит у Ренана. «Израильская нация не подчиняется федеральному правительству». Каждое племя живет по своим правилам. И это – национальная черта вообще всей Аравии. Что верно, то – верно. Кроме «всей» Аравии, ибо сегодня  все аравийские народы прекрасно подчиняются «федеральной власти», все, кроме евреев. Они не только в Аравии, нигде не подчиняются федеральной власти, по сей день, стараясь приспособиться к тому, как ее обходить.

Отсюда Ренан делает вывод, что израильские племена (колена) живут сами по себе и каждому из них понадобились судьи. Как будто народам, подчиняющимся федеральной власти, судьи не нужны. Они всем нужны, только никто не догадывался их создать, так как вождь – царь сам выполнял эту функцию, или кто-нибудь другой по его «высочайшему» повелению. Я хочу сказать, что это сегодня потребность в суде ни у кого не вызывает сомнения. Пусть тогда сам догадается их изобрести, живя в строжайшей изоляции от всей цивилизации. А вот Моисей изобрел. И тем самым положил начало разделению властей, которому мы ныне тоже нимало не удивляемся. А у Ренана, да и у всех остальных историков не получилось назвать истинную причину и необходимость именно у разрозненных между собой евреев создать это разделение властей.

Тут надо бы сразу перейти к слову «софа – низкий, мягкий широкий диван», которое на всех почти языках, включая русский, произносится и пишется одинаково, и имеет тот же самый смысл. Но надо сперва сказать, как я к этому слову подошел.

Ренан (в сокращении) пишет: «Софер (sofer) – вербовщик рекрутов. Иногда колена (израилевы – мое) временно объединялись, и власть вручалась одному предводителю. Это софет (sofet) – судья. Он походил на римского диктатора. Власть его была неограниченна. Как суверенный монарх, софет был очень слаб, но в сфере своих полномочий – неограничен.  Эти правители составляли почти непрерывную цепь, недоставало только перехода власти, передаваемой от отца к сыну». Ренан, я думаю, сам понимал, какую галиматью он пишет, уточняя что софет не наследственен, поэтому он добавляет еще большую галиматью: «Выбор – общее сознание того, что данное лицо предназначено к власти». Таким образом, весь этот абзац – полнейшая галиматья, в которой ни капли – логики.

«Общее сознание» – это просто мистика, негодная для истории и историка. А вот «непрерывная цепь» – уже ключик. То есть, евреям нужны были эти софеты, и они их постоянно выбирали, основываясь на «общем сознании», притом весьма продолжительное по историческим масштабам время. Второй ключик -  «недоставало перехода к наследственной власти софета». «Неограниченная власть в сфере своих (судейских) полномочий» – третий ключик, а «слабость как суверенного монарха» – четвертый.

Теперь, когда мы с вами знаем, что же все-таки изобрел Моисей своим переходом от Первозакония к Второзаконию, разгадка этой галиматьи весьма проста. Евреи уже давно на правах международных торговцев живут среди других народов не компактными поселениями, а разрозненными друг от друга семьями. И бог их Яхве, и даже не столько сам бог, сколько литургия ему, свободная от всяких других наслоений (моральных заповедей) делает эти разрозненные семьи монолитом. И общий (административный) царь им нужен по выражению Высоцкого как «лыжи в бане». Потому они и «не подчиняются федеральной власти», что Ренана несколько удивляет. В таких условиях им просто необходим судья, иначе они до смерти передерутся, и как раз потому, что они «федеральной власти не подчиняются». Для них нет царского суда.

Но историкам, воспитанным с детства в послушании административной (царской) власти никак этой простой истины не понять. Поэтому они вольно или невольно отождествили судейскую и царскую власть, назвав ее эпохой судей, в которой судьи – цари, но какие-то ненормальные, ибо «очень слабым суверенный монарх» быть не может по определению. А софет, видите ли, слаб. Но, опять таки, судья не может быть по определению «по своим полномочиям быть ограниченным», не думаю, что тогда были апелляционная и кассационная инстанции.

Повторяю уже несколько раз в своих работах простую мысль: историки пишут не историю, вообще говоря, а историю царей, что – разные вещи. Поэтому им везде подавай царские династии и завоевания царей. Иначе они не знают даже, о чем писать. Обратите внимание: 90 процентов истории – цари и войны, и только от силы 10 процентов – история и нравы народов.

Значит: софет – это судья, а никакой не царь, еврейский судья, ибо у остальных народов с судейскими функциями превосходно справлялся сам царь, произвольно, по своему усмотрению «казня и милуя».  Поэтому царю никаких законов не надо, достаточно собственного настроения, а вот избранному «общим сознанием» софету законы нужны позарез, иначе запутаешься. Но о законах у меня в других работах, например о так названном мной людоедском правлении народами. Поэтому заостряюсь на семантике слова софет.

Я бы никогда не догадался, что софет слово производное, если бы тут же мне у Ренана не попалось слово «софер» - вербовщик рекрут. Конечно, никаких вербовщиков рекрут у евреев не было, так как сами рекруты им ни к чему, они сроду не воевали, кроме как сегодня с палестинцами, что, в свою очередь, является глубочайшей еврейской ошибкой. Другое дело – разбой, тут им равных давно, еще с Хазарского каганата, не найдешь. Как видите, деградирует некогда столь разумная нация.  Скорее всего, софер – тот же самый софет, который решал, куда кого направить, например, прокладывать новые торговые пути. И прекращал их внутреннюю конкуренцию на уже известных путях. Суффиксы меня и надоумили, притом я очень хорошо знаю, что длинных слов без крайней необходимости никто выдумывать не станет.

Кроме софы (скорее даже соф), упомянутого низкого, широкого и мягкого («турецкого») дивана, я корня не нашел. Поэтому стал думать только о нем. Вот что у меня вышло. Диван, хотя и «низкий» – это дань уважения более поздней европейской моде, европейцы вообще в сырой Европе привыкли сидеть на бревне или на ветке дерева. Лежать тоже повыше от земли – возможны заморозки. Эпитет «широкий» более подходит не к дивану, а к ковру, ибо широкий диван – неудобен для сиденья по-европейски, некуда прислонить спину. Без лишних подробностей у меня получилось, что софа – это, в общем-то, – ковер, самое распространенное сиденье и лежанка в Аравии и Малой Азии. Впрочем, в Египте – тоже. А софер и софет это – сидящий на ковре, притом без опоры для спины, скрестив ноги по-турецки. На ковре сидят не все подряд, а только уважаемые люди, дома – глава семьи. Вокруг, на голой земле или циновке – остальные чада и домочадцы. К тому же я вспомнил, что люди, даже сегодня, не любят просто так, для интереса запоминать новые слова, они предпочитают расширять значения старых, привычных слов, придавая им необходимые оттенки в виде суффиксов, префиксов и других изощренных изобретений лингвистики.

Сидящих на ковре – достаточно много, но все они – главные. Для царя каждый из народов изобрел специальное слова: халиф, шах, шах шахов и так далее. Ибо для него нельзя позволить себе многозначность, вдруг кто-то крикнет: царь, и сразу же несколько человек вскочат с места. Для судьи более общее слово «сидящий на ковре» вполне подходит. Оно и уважительное, и пусть вскакивают сразу все судьи, если они вдруг собрались «на совещание» в одном месте сразу от 12 колен израилевых. И, главное, слово новое выдумывать не надо, достаточно суффикса.

Затем я сразу же перешел к слову «софизм», оно же «софистика», пропуская пока «софит», но здесь надо чуть подробнее. Дело в том, что это слово сегодня чуть ли не бранное. Словарь иностранных слов прямо так и рубит: «Софизм – ложное по существу умозаключение, формально кажущееся правильным, основанное на преднамеренном, сознательном нарушении правил логики». «Ожегов» вторит: «формально кажущееся правильным, но по существу ложное заключение…».  БСЭ полностью поддерживает своих младших братьев, на правах старшей сестры позволяя себе подробности: ««Логичность» связанная с хорошо замаскированной ошибкой: семиотической  - за счет метафоричности нарушается однозначность мысли, появляется смещение значения терминов; логический – подмена тезиса, принятие ложных посылок за истинное, использование запрещенных правил или действий». С примером: «Что ты не терял, то имеешь. Рога ты не терял, значит у тебя – рога». То есть, софисты прямо-таки враги народа, которых стрелять надо.

И только Словарь античности поправляет свою старшую сестру, заостряя нас на историю вопроса: «Софистика – учитель мудрости, духовно-воспитательное течение. Развитие …правосознания (судебные процессы) потребовали глубокого общего и специального образования, а также владения риторическими навыками. Тесная связь между теорией и практикой. Переориентация  с природы на человека, на общество, на правовые отношения. Сравнительное изучение конституций и законов различных полисов, многообразие возможных точек зрения на одну и ту же проблему. Об одной и той же вещи можно судить двояко, причем с взаимоисключающих позиций. Впервые обосновано естественное право», из которого добавлю «выросли» права человека. 

Как видите, софистика совсем не бранное слово, а очень даже почетным было во времена оны. Притом, как следует из слишком сокращенной цитаты, софистика – это на 90 процентов современная юриспруденция и юридический факультет в одном слове. Теперь я окончательно убедился, что пошел по правильному пути от «сидящего на ковре» еврейского судьи.

Беда в том, что Словарь античности приписывает это все «грекам», которых я всегда беру в кавычки не в обиду нынешним грекам, ибо «древние греки» – это евреи из Моисеева колена, жившие на Босфоре и никуда оттуда не совавшие нос.  Я имею в виду, что никакой Византии не было, а был просто Византий - Царь-град – Константинополь – Стамбул. Подробности б этом у меня в других работах.

И беда в том, что традиционная история об этом всем от нас тщательно скрывает. И я думаю даже, что преднамеренно.

Сюда же, как говорится в строку, попадает Софокл с суффиксом уже «кл» – «муж правый, воспевающий воспитание права». Он не столько поэт и драматург, оказывается, сколько учитель юриспруденции. Менее известный Софрен – «поэт из Сиракуз» –  с того же поля ягода. И даже Софросина – «одна из четырех богинь-добродетелей, а именно – благоразумия».  Стоит ли напоминать, что имя собственное София – Софья, как города, так и женское – не может быть не принадлежащим к понятию суда или справедливости.

И вновь я хочу покритиковать наших русских «словообразователей», которые большинство русских слов «производят из греческих», несмотря на то, что они произошли из хазарских, тоже – еврейских. Ну вот, например: «sophistike – умение хитро вести прения», а  «sophistes – умелец, мудрец, изобретатель».  Черт ногу сломит, запутанный в этой «семантике».

В связи с этим продолжу исследование, как же все-таки это слово перевернулось на 180 градусов у нас, русских, в свою полную противоположность, из почетного в ругательное. Дело в том, что среди прочих вопросов познания софисты изучали риторику: как точнее и понятнее выразиться. «Риторические навыки» еще помните? И если это все-таки суд, а не какая-нибудь ерунда, то перед судьей надо выражаться яснее. Но и «риторика» ведь у нас – слово ругательное, разве вы не знаете? Вы же сами, куда не попадя суете слова «риторически», «грязная риторика» (масло масляное) и так далее. Между тем, это очень хорошее слово, обозначающее правильную, доходчивую и понятную для всех речь, которой не столько научиться можно, сколько это природный дар. Хотя и поучиться не вредно. НО, разве заставишь, например, Черномырдина, изучать риторику? Он же, как матушка фонвизинского  Митрофанушки может сказать: «зачем тебе география, сынок? ямщик довезет, куда надо». Вот они, не постигшие смысла риторики, и сделали ее грязным ругательством, прав-то у них и власти ведь больше, чем у «ямщиков».

Вот что пишет Словарь античности: «Судить о софистике трудно также потому, что оригинальные труды софистов почти полностью утрачены, и нам приходится опираться исключительно на произведения Платона, бывшего принципиальным противником софистов». В вольном «переводе» это звучит примерно так: положительные качества нацизма надо искать в «Майн кампф». Почитайте теперь мои другие работы о «Платоновской академии» Козимо Медичи, и о Поджо Браччолини.

За этим отступлением у меня как-то разорвалась связь со словом риторика. Словарь античности: «От софистики надо отличать так называемую «вторую софистику» времен Римской империи, …когда повысились требования к риторике». То есть, вся наука об юриспруденции из софистики ушла куда-то, заменившись чистым «лжеумствованием». Тогда я вам скажу, что никакой Римской империи, как и Византийской империи, не было. Всю эту «римскую» историю придумал Поджо Браччолини в «Платоновской» академии под командой банкира Козимо Медичи – «отца нации» и его потомков. Вот именно они своим беспардонным враньем и придали ругательный смысл софистике. Подробности – в других моих работах.

Теперь несколько слов о софите» – «осветительном приборе рассеянного света для сцены, освещающем ее сверху и спереди». Притом этот прибор на всех романских и славянских языках пишется и произносится одинаково. Думаю, что его «ноги растут» именно от ковра, на котором сидел софет, решая дела правосудия, и без хорошего освещения ему было возможно говорить неправду, кривить душой, а вот при хорошем освещении, прямо ему в лицо, как артисту на сцене – невозможно. Он ведь все-таки выборный человек. Сам Ренан подтверждает.

Перейду на родную русскую почву.  Владимир Даль почему-то прячет слово «совет» в глубине «гнезда» слова «совещаться». Будто глагол у него важнее имени существительного. Это ведь не первородный глагол типа есть, пить, идти и так далее в том же роде, определяющий действие изначальное, без которого вообще невозможна любая человеческая  речь. Тем более, что я отлично знаю, что первое письмо как и саму более разнообразную речь мы получили от хазар, они же евреи. И у этих хазар несомненно был софет, что не отличается по сути от совета. Не по смыслу, конечно, а по звуку. Со смыслом-то как раз и надо разобраться.

Из этого следует, что на Руси никогда не было судей, хазарские евреи просто не допустили сюда этого понятия. А звук все-таки пришел, причем практически в первозданном виде. Отчего бы это? Притом звук этот стал обозначать не понятие судьи, а понятие какого-то совокупного действия двух и более людей. И такое длиннющее слово как совещаться не могло быть в принципе изначальным, притом есть слово и советоваться. И само слово совет, которое вроде «произошло» от совещаться,  – это тоже не предмет, а само действие, совещательное. Получается по русской же поговорке: слышал звон, а не знает, где он.

Более того, совет по Далю это также – умысел, замысел, воля, соизволение, конечное намерение, а также – любовь и взаимный лад. И в то же время – сходка, съезд для принятия решения по общим делам. И даже совет идти, например, к черту, или городить огород немедленно. В общем, черт ногу сломит.

Это бывает тогда, когда услышишь новое, часто кем-то произносимое слово, оно очень понравилось, и ты его суешь куда ни попадя, гордясь собою, но, не понимая смысла этого слова ни на йоту. Примерно по поговорке, что крестьяне (христиане), то и – обезьяне.  Тут явно не обошлось без хазар. Но об этом у меня – в других работах.

И все же мне кажется, что слово совесть тоже произошло от совет, от его нового понимания смысла в русском стиле. Дескать посоветовался, выполнять надо, а то бессовестно будет, то есть не по совету, который приняли совместно.

И вот еще что. Слово совет народом и его правителями понимается несколько по-разному. Для народа это совет, например, идти на х.., а для правителей – это совместное принятие решения, причем с уточнением: решение-то принимает царь, а выдает это дело как «всеобщее одобрение» своей властной верхушки.

Вот теперь пора переходить к «советским» советам: от верховного до деревенского. Вы заметили, что русские цари издревле имели советы: тайные и явные. И советники были у них тайные, действительные и так далее, вплоть до коллежских советников типа «станционного смотрителя» при лошадях. И это все-таки был их собственный, властный круг людей, ибо даже «постельничий» типа горничной в штанах, это уже не раб сельскохозяйственный или военный.

Советские же советы (soviet) – это почти весь народ, который «привлечен к управлению государством» как та горничная, только в юбке. Или кухарка. Но эта обширность советов совсем не говорит, что государством управляют кухарки. Это действительные власти, владельцы тех же самых рабов, делают только вид такой. Дескать, рабства у нас ныне нет, весь народ – в правительстве. А мы только «секретари» этого народа, включая «генерального». Но все решения, как и раньше, при ограниченном круге советников, принимает все тот же «служитель народа», например, тот же самый Лужков, гнобя и обманывая доверчивых своих избирателей.  Я уже не говорю о нашем президенте, который точно тот же царь, что и при «царизме».

Как же все-таки трансформируются слова.

 

                                                                                                        26.01.03.

 

Об архитектуре

 

Или я мало знаю об архитектуре, или архитектура не знает того, что я хочу сейчас сказать. Я немало наблюдал русские православные храмы на картинках и наяву. Почти столько же я их увидел собственными глазами и в Западной Европе, особенно в Италии, не менее чем в 50 городах и городках. На Востоке же я не был, поэтому ограничился картинками. И вот что меня удивило, особенно в русских храмах.  На мой взгляд, планы русских храмов, особенно древних, выглядят нарочито нерационально с инженерной точки зрения. Периметр их стен раза в два-три больше, чем нужно для этого же объема постройки при рациональной планировке, как, например, сарая. Сарай, конечно, не храм, но до такой степени пренебрегать протяженностью стен даже для храма – слишком расточительно. Тем более что это не вызывается  литургической или еще какой-то необходимостью.  Вы только взгляните на рисунок  Софийского собора в Киеве, приведенный на рис.1, чтобы я не тратил лишних слов.

Рис.1. Софийский собор в Киеве (реконструкция).

Видите, сколько здесь «лишних» стен?  И мы прекрасно знаем, что сегодня делают в церквях. Толпа народа либо стоит (православные храмы), либо сидит на лавочках (католические) и внимают одному или нескольким клирикам. У порога или сбоку основного зала стоит столик со свечками.

Сбоку же у католиков есть одна или несколько будочек для исповеди. За попами – закуток, куда никого не пускают, с «вратами» в святая святых (алтарь), где попы переодеваются и, я думаю, выпивают иногда и закусывают. То есть, в церкви не нужны раздельные кабинеты, как в министерстве или какой иной конторе. Недаром сейчас храмы строят просто, как сарай, правда, с колокольней.

Кроме того, приведенный на картинке храм как будто состоит из кучи отдельных зданий, каждое из которых вроде бы само по себе, но кто-то их собрал, разновеликие и разновысокие в охапку, да так и выпустил из рук на землю, вроде дитяти, сгребшего разом в охапку все свои имеющиеся игрушки, а потом вдруг выпустил из рук.  К этому я хочу прибавить, что все время утверждаю: дураков нет ни сейчас, ни в древности. Лишнюю работу никто и никогда делать не будет.

Но у людей есть одна привычка, от которой очень трудно избавляться, примерно как от курения или сверх регулярной выпивки. Эта привычка называется традицией, которую чаще всего иллюстрируют примером англичан. Ее можно назвать также подобное от подобного, а по-русски: клин вышибают клином. Ну, например, когда Фултон изобрел пароход, то он не на принципе винта назначил ему движение, хотя винт был известен еще Архимеду, а именно на принципе весел у галеры. То есть, он не мог представить себе корабль без весел, двигающих его вперед с обоих бортов. И самая большая инженерная высота, которой он достиг, это множество весел с каждого борта он заменил двумя колесами с множеством весел-лопастей на каждом. Это ему, правда, позволило машину в сто или двести человеческих сил подключить к этим колесам посредством одного и того же вала.  Но, он не догадался корабль толкать как бы «в спину», а сделал точно так же, как это было и раньше, когда с двух сторон лодку движет веслами один гребец или сотня. Хотя уже были паруса, в общем-то, толкающие корабль «в спину». И надо сказать, что до винтовых пароходов инженерная мысль дошла только через 100 лет, примерно как теория относительности поломала традиционное понимание физики. 

Другим примером такой инертности мышления является автомобиль.  И не только в том дело, что мотор поставили впереди наподобие лошади, но и в том, что первых шоферов посадили точно так же как ямщиков, на облучке, без крыши над головой и защиты от встречного ветра. Хотя сегодня, сидя за рулем, притом, как правило, по одному в машине, мы удивляемся, как об этом не могли догадаться раньше, прямо в первом же автомобиле. И я уверен, что швейную машинку именно потому не изобрели до нашей эры, когда вовсю уже шили сапоги двумя иголками с двумя нитками, просовывая их навстречу друг другу в одно и то же отверстие, проколотое шилом, что инженеру Зингеру надо было преодолеть огромный груз традиции. То есть обходиться одной иголкой, но двумя нитками, механически заставив ту же самую иголку вытаскивать петлю другой нитки. Иначе бы швейная машинка, орудующая двумя иголками, была бы сложнее синхрофазотрона. Таких примеров можно привести еще огромную кучу.

Поэтому насчет почти идиотской архитектуры храмов я начал рассуждать именно исходя из «непреодолимой» традиции. И я не забыл, что Моисеево колено в Западной Европе более быстро преодолело эту традицию, превратив новые храмы быстренько в простой, но очень функциональный  сарай. То же самое сделали на Ближнем Востоке и в Средней Азии, а вот Россия все еще не может отойти, хотя явные потуги к этому имеются. (См. рис.2).

Рис.2. Архангельский собор Московского Кремля.

Ясно видно, что «куча детских игрушек» здесь только обозначена, как совершенно «необходимая» дань традиции, тогда как на самом деле это уже одно здание, а не куча зданий, неизвестно зачем собранных вместе. Совершенно очевидно, что дань традиции только отмечена, как бы даже стеснительно, что пренебрегают ей по существу. Таков же точно и храм Христа Спасителя, построенный Лужковым по старым чертежам. Но чертежи-то эти всего лишь конца позапрошлого века.

Теперь, прежде чем перейти к сути этой традиции, отвлекусь немного в сторону от данной темы, оставаясь в рамках моей концепции о значении евреев вообще и Моисея в частности. Отвлекусь я в сторону  слова «софия». В предыдущем разделе я уже отметил, что имя София – это, скорее всего, не столько имя, сколько обозначение судейского чина. Дело в том, что первейший «христианский» собор в Константинополе называется «св. Софии», а такие же соборы в Киеве, Великом Новгороде и других российских местах называются просто «Софийскими» соборами, что так и хочется «перевести» как судебные соборы. Но традиция не дает, она исподволь толкает нас к имени святой Софии.

Теперь же я спрошу вас: почему это вдруг главнейшие церкви посвящены хотя и святой, но все-таки женщине, притом даже не Богородице? Мы настолько к этому привыкли, что даже не даем себе отчета, что это невыносимая глупость. Вернее даже, оскорбление самого Христа и его матушки. По-моему, если церковь все-таки христианская, то главные церкви должны быть поставлены именно ему и его матери, не говоря уже о самом господе боге. И у меня по сему выходит, что  первые церкви были отнюдь не церковными храмами, а всего лишь судами. И именно для судов нужны дополнительные помещения (библиотека, совещательные комнаты, канцелярия и так далее). А сам зал заседаний суда, притом на виду заинтересованных лиц и зевак, тогда будет то, что мы сегодня имеем в храмах. И именно тогда понадобится возвышающийся над общим полом помост для судей (амвон) и даже софиты для его освещения. В результате будет: софеты (Софии) на софе, освещаемые софитами. Кроме того, выйдет, что именно женщины судили, а посему и названы эти судилища софийскими. Оно и Ренан отмечает, что первым судьей все-таки была женщина, Дебора. И ни бог, ни Христос, ни его мама тут совершенно не при чем, что доказывает близость к нам по времени матриархата, и о чем я не устаю повторять.

Впрочем, может быть и так, что при насильственном внедрении католичества судебные учреждения на Западе намеренно и постепенно преобразовывали в религиозные учреждения и в результате этого более быстрыми темпами шло функциональное их приспособление, превратив их в полнофункциональные сараи. Реформация же и Просвещение, поборов католицизм, не стало вновь превращать церкви в суды, а построило новые суды. Просвещение, оно же – интеллигентное.

Собственно и театр, я думаю, произошел из «софийских» соборов, и туда же перекочевали софиты. Ибо в судах всегда больше зевак, чем непосредственно принимающих участие и заинтересованных в исходе судебного процесса. 

На Ближнем Востоке главным отличием храмов является наличие минаретов, но не только. Кроме купольных крыш, явившихся миру из-за отсутствия подходящей древесины на потолки, обращает внимание то, что эти храмы изначально предназначены  для больших собраний народа, а минареты – для его созыва. Ведь часы в большом количестве возникли уже после возникновения храмов. И это, в свою очередь, говорит о том, что там никогда не было судов как таковых, а сразу и бесповоротно строили храмы – рассадники идеологии рабства. А уже это подтверждает мою теорию азиатской людоедской формации. (См. мои другие работы, например и например).

Хотя я должен высказать и другую идею. Торговое племя на то оно и торговое, чтобы начать с торговли, а не с идеологии. Восточное колено «израилево» (см. другие мои работы) просто не могло обойтись без караван-сараев (караван-дворцов), которые не что иное, как обыкновенные восточные базары. Я хотел было уже скопировать сюда какую-нибудь картинку, показывающую суть этого строительного явления, но потом подумал, что большинство россиян представляют себе Казанский вокзал в Москве. Я потому говорю о Казанском вокзале, хотя по внутреннему пространству все вокзалы одинаковы, что он сооружен по традиционной восточной, безлесной технологии, со сводчатыми потолками при значительном пролете. И если к этому вокзалу прибавить парочку минаретов, то он ничем не будет отличаться от мусульманской мечети. Я этим хочу сказать, что первоначально были караван-сараи, а потом их без лишних затрат превратили в мечети.

Караван-сараи, а особенно то, что их ныне нет или от них остались одни развалины, говорит мне о том, что торговля на Востоке получила сначала свое почти гипертрофированное развитие, а потом скукожилась, вернее, переместилась просто на улицы, так сказать, для простого народа. А на их месте и по их образу и подобию возникли ханские дворцы, в которых центральный зал превратился во внутренний дворик. И все покои выходили на него, разнообразясь лоджиями, балконами, открытыми верандами. То есть, центральное место заняли покои, а не «общий зал». С мечетями же происходило наоборот, основное внимание было уделено многочисленному собранию, то есть молельному залу, а вспомогательные помещения почти исчезли. Поэтому караван-сарай – это как бы промежуточное положение между мечетью и дворцом, где равное значение предоставлено как главному торговому залу, так и многочисленным, по бокам, помещениям для магазинчиков и складов.

Но на Востоке так и не появилось театров, на Западе же храмы, они же суды, стали одновременно и театрами, которые как и суды стали иметь самостоятельное значение, и потребовали перепланировки. Во-первых, гардероб, во-вторых, буфеты, в третьих, фойе. А от Востока им достались балконы и лоджии, они же – ложи. Таким образом, в этих сооружениях проглядывает одна и та же идея: создание города в городе, причем резко отличающемся от всех остальных жилых помещений, но с общей идеей для обоих, состоящей в том, что основное внимание уделено внутренним удобствам в ущерб внешней красоте. Живущие внутри никогда не задумывались о том, как это выглядит снаружи. Примером может служить константинопольский храм св. Софии – беспорядочное нагромождение циклопических камней.

Я, конечно, не обращаю внимания на контрфорсы – дань более поздней необходимости, но и без них тут хаоса хватает. Главное здесь – грандиозность и циклопичность, и больше – ничего.

Теперь пора вернуться опять к русским храмам. И снова отметить, что они представляют собой как бы отдельные сооружения, чьей-то властной и сильной охапкой сдвинутых в одну общую кучу. И здесь же я хочу отметить, что такое положение на Руси продолжалось дольше всех, и только совсем недавно приобрело черты конформизма, давно уже процветающего как на Западе, так и на Востоке. И именно этот русский традиционализм заставил меня глянуть на проблему архитектуры как бы новыми глазами. Постепенно я узнал, что почти такие же храмы строились и в Грузии, и в Армении, и в Германии, вообще по всей Западной Европе, но только от них постепенно отказались. Я только ничего подобного не нашел в Иране и Ираке, но, может быть, плохо искал.

На этом этапе я узнал, что вообще церковной архитектуре свойственны так называемые базилики, в которых «заседали суды и шла торговля» по выражению Льва Любимова, автора «Искусства Древней Руси». Это меня обрадовало, так как  все предыдущее я написал, еще этого не зная. Далее я узнал от того же автора, что базилики разделялись на несколько продольных частей – нефов (или кораблей). А «такой тип христианского храма со средним нефом, обычно более просторным и высоким, а впоследствии, на Востоке, и с поперечным (трансептом), придающим храму форму креста, получил название базиликанского».

Таким образом, выходило, что, и историки искусства знают, что храмы в принципе на всей Земле одинаковы и представляют собой в самом общем и первоначальном типе анфиладу строений или их беспорядочную кучу. Вот что для меня было главным. Вторым по значению было то, что храмы без видимой на то причины высокие. Но это могло быть и просто приближением к небу, как у строителей Вавилонской башни. Но против этого говорило наличие в боковых приделах храмов – этажей, то есть многоэтажности строений. И я сразу сообразил, что никакой дурак не будет строить дом в несколько этажей, места на Земле в те поры было предостаточно. Не Нью-Йорк все-таки. То есть, во-первых, проглядывала тенденция скученности строений вплотную друг к другу, во-вторых, их многоэтажность. И эта особенность храмов практически на всей Земле, не дураки же ее населяли в те поры. То есть, дурость выходила – всеобщая. Но так не могло быть, если бы народы развивались так сказать, в собственном соку. Несомненно эта тенденция или идея кем-то была повсюду привнесена, притом кем-то одним, в одновременной дурости договориться невозможно.

Кроме того, я прекрасно понимал, что не с храмов начали первобытные люди. Они начали с индивидуального или семейного жилья, это было на первых порах насущнее. И только потом, чуток повысив производительность труда и составив сбережения, приступили к строительству храмов. Само собой разумеется, что искать первоистоки  многоэтажности и скученности домов надо было в народном жилье.

Собственно, я знал, у какого народа надо искать эти первоистоки, так как уже года два назад убедился на других своих исследованиях, что вся цивилизация на Земле произошла от торгового племени из Йемена-Эфиопии. Но для вас сделаю вид, чтобы вы не сомневались, что я только что приступил к поискам такого народа, который бы вопреки простой житейской логике строил многоэтажные дома вплотную друг к другу задолго до нашей эры.

Все первобытные народы, включая аборигенов Австралии, которые изучены лучше всех, любят семейные дома и ненавидят общежития. И нигде, кроме Шанхая, не строят и не строили дома вплотную друг к другу, притом в несколько этажей. Шанхай же я упомянул к тому, что это чистая необходимость, вполне обусловленная обстоятельствами, и таких мест на Земле, кроме Шанхая, предостаточно. И даже деревни возникают там, где требуются совместные усилия племени или народа, и без этих совместных усилий прожить или вообще невозможно, или затруднительно. И если этих ограничений нет, то селиться семьи стараются по возможности подальше друг от друга. Возьмите кочевников хотя бы. Или вспомните, как невзлюбили москвичи коммунальные квартиры. И даже вспомните, что коттеджи милее нашему сердцу, чем железобетонные 17-этажки сотни на три квартир. И эта тенденция абсолютно одинакова для всего мира. Только нужда и общая необходимость заставляет отступать от этого правила. И совершенно естественно, что я не нашел такого народа на Земле, которые бы добровольно строили дома вплотную друг к другу, притом в несколько этажей. Кроме одного, как я думаю, будущих евреев.

И Британика, и БСЭ в один «голос» сообщают, что в древнем Йемене и Эфиопии жители строили каменные дома «башенного» типа вплотную друг к другу. Башни эти были от двух до семи этажей. На первом этаже башни располагался хлев, на остальных этажах жили люди.  Насчет одного государства на земле древних Эфиопии и Йемена я писал в других своих работах. Здесь же только скажу, что эфиопы и йеменцы принадлежат к одной расе «европеоидного», вернее, «индоевропейского типа, резко отличающейся от народов всей остальной Африки».

Само по себе понятно, что высота жилой башни зависела не только от количества членов семьи, но в большей степени – от ее достатка. Чем выше достаток, тем выше башня, не говоря уже о ее поперечном размере. Поэтому получалась базилика из разновысоких, разноразмерных в плане, и скученных как попало башен, в самой большой и высокой из которых жил «базилевс», что-то вроде старосты или вождя. Но тут мне надо отклониться чуть в сторону, снова в языкознание.

Повторю в который уже раз, что первоначально слова были очень коротки, это много позднее напридумывали им суффиксы, префиксы и прочие частички, и объединили несколько слов в одно слово. Поэтому базилика и базилевс – производные, составные слова, а основа их – баз. И если кто не знает, то сообщу, что баз – это двор,  придомовая усадьба у донских казаков. Тогда казацкая улица вполне могла бы быть базиликой, а уличный старшина – базилевсом (василевсом). Из этого можно сделать несколько выводов.

Во-первых, без прочесывающего народы торгового племени это короткое слово в своем первозданном виде и первозданном значении не могло попасть не только в «древнюю» Грецию, в Византию, но и на Дон. Во-вторых, Дон – родина казаков-разбойников, значительная часть руководства которыми состояла из «богатырей-евреинов». (См. другие мои работы). В третьих, Дмитрий Донской по моим исследованиям вовсе не защитник Москвы от татар, а, наоборот, «татарский» завоеватель Московии и прибыл он со стороны Дона на правах хазарского атамана казаков-разбойников. И прибыл он «володеть» «чудаковатой чудью» с одной лишь целью – продавать ее в рабство, в Кафу, сплавляя ее по Дону. Так что слово «баз» ему было с детства знакомо. В четвертых, византийские императоры носили титул василевсов (базилевсов), который я уже сказал, что обозначает в действительности. Добавлю только, что «древнегреческое» имя Василий (оно же Базилий или по-итальянски Базилио) на самом деле обозначает то же самое, то есть ничего «царского» в нем нет. И, наконец, в пятых, все это никак не могло появиться столь далеко от Йемена без посредничества будущих евреев.

Для более полного доказательства приведу вот еще какие данные. По-древнееврейски «sama» - небо, «ars» - земля, вместе же это будет означать «небо-земля», или «самара», то есть горизонт, а совсем не то, от чего, дескать, произошли еврейские «самаритяне». Самар же у нас на Руси – три, не считая древнеиудейской в Палестине. Хотя и из Библии известно, что «самар» – это какая-то охраняемая граница чего-то. У меня же это получается то, что далеко-далеко  за горизонтом. Так вот у нас две реки Самары, одна приток Днепра, а вторая – приток Волги, на котором стоит город Самара, и историки не могут никак догадаться, почему они так названы. Но почему я привел только русские Самары? Ведь и Самарканд – это тоже Самара-город (канд), как какой-нибудь Коканд. То есть, на каком-то этапе прочесывания во все три стороны народов евреями (с четвертой стороны – Индийский океан), они считали, что дошли почти до края земли, где она «сходится» с небом, а дальше была для них – неизвестность, граница географических познаний – самара. И одно это одинаковое название всех ныне известных Самар показывает границу их распространения на определенном этапе их движения и распространения.    

Вернусь из своего отступления в Йемен, к домам «башенного» типа, сплошняком стоящих вплотную друг к другу под общим названием базилика. Во-первых, каждый такой дом (неф) обозначает понятие «корабль» и даже светильники в этих домах называются «кораблями». Во-вторых, в других своих работах я показал, что евреи почитают культ воды, что совсем близко к кораблям. Там же я показал, что без прибрежного морского и речного плавания  торговля была невозможна в те библейские века. Верблюды – тоже неплохая вещь, но на верблюдах далеко не уедешь и по некоторым климатам, например Святая Русь в районах трех Самар, верблюды вообще непригодны.

Само собой разумеется, что каждая семья в таком доме-башне – это торговая единица во главе с хозяином и повзрослевшими домочадцами мужского пола, которым иудаизм предписывает обязательную стопроцентную грамотность. И по делам торговли они должны иметь корабль, то есть второй так сказать дом на воде. И быть почти всегда в отсутствии по своим торговым делам в своем доме-башне. Отсюда вывод – самая значительная защитительная сила дома-нефа почти никогда не бывает в нем на постоянной основе. Но, никогда не бывает так, чтобы абсолютно все главы домов-нефов одновременно отсутствовали, примерно половина, или около этого, вполне могут находиться дома. И этим объясняются логически безупречно, и многоэтажность домов-башен, и их собранность в кучу, а затем, несколько позднее, в кольцо для круговой обороны всей базилики.

Где еще в мире были такие предпосылки для строительства совершенно алогичных домов? И если эти предпосылки еще где-то обнаружатся, то тогда я соглашусь с тем, что торговое племя было не одно, распространившееся на весь мир. Таких племен я больше не нашел, поищите, может быть, вы найдете? А пока я перейду к обоснованию преимуществ в кажущейся на первый взгляд несуразице еврейских базилик.

Первое преимущество, самое главное, это выработка вопреки всем остальным народам вынужденной склонности к общежитию. Думаю, что торговое племя, перед тем как изобрело торговлю, ничем не отличалось от всех остальных племен, предпочитающих замкнутость семьи от всех остальных семей племени. Но через это необходимо было перешагнуть, подавить в себе этот чисто животный инстинкт. Ведь даже те виды стадных обезьян, которые питаются и развлекаются днем в стае, на ночь предпочитают семейно отделиться от стаи.

Общежитие же предполагает не только мирное сосуществование в скученной базилике, но главное – взаимопомощь в любую минуту. Притом тот, кто будет хитрить, немедленно станет изгоем абсолютно для всего торгового племени. И это немедленно закрепляется в генах. И в Библии, если на это специально обратить внимание, об этом много сказано.

Общежитие в базилике, закрепленное генетически, предопределяет взаимопомощь вдали от самой базилики, на перекрестии торговых путей. И это свойственно евреям во всех странах, где они живут сегодня. Но и здоровая конкуренция, провозглашенная Второзаконием, вернее отсутствием морали в нем, переданной во власть судей, является прогрессирующим это племя фактором.

Об этом многое еще можно написать, но у меня все-таки речь идет об архитектуре. И о конкуренции я упомянул лишь для того, чтобы обратить ваше внимание на то обстоятельство, что сплошные торговцы не могут жить изолированно большим скопом. Их должно быть не больше 5 – 10 процентов от людей, которые пользуются их услугами. Поэтому, хорошо плодясь от торговых прибылей, которые по сегодняшний день являются самыми большими по сравнению с любыми другими видами человеческой деятельности, йеменскому торговому племени приходилось постоянно расширять свои ареал деятельности, прочесывая, как расческа другие народы, и закрепляясь между ними отдельными семьями и кланами.

Естественно, вместе с евреями кочевали и конструкции их домов, возобновляясь на новом месте, ибо в чуждой среде они становились еще необходимее. Почему же археологи не находят их в массовом количестве в других странах? Во-первых, потому, что их все-таки 5 – 10 процентов, во-вторых, потому, что нет такой страны и народа, которые бы время от времени не начинали «гонений» на евреев. Замечу, что это было совершенно бесполезно, ибо эти гонения только укрепляли иммунитет к ним.

В других своих работах я показал, как именно и почему торговое племя прогрессивно по сравнению с аборигенами наращивало свой интеллектуальный потенциал, поэтому повторяться не буду. Примите за аксиому. Но, отмечу, что умные люди учатся не на своих, а на чужих ошибках, поэтому воспринимают в свою культуру все лучшее, что из этих ошибок вышло. И поэтому же торговое племя обладало финансовым ресурсом, недоступным аборигенам, исключая их царей, в родство к которым евреи быстренько приспособились попадать. И если не в родство, то в совершенно необходимых местным царям людей.

Из всего этого следует, что еврейские базилики довольно быстро совершенствовались, прогрессировали и удорожались, оставаясь принципиально все теми же базиликами, какие мы все еще видим на примере русских храмов, которые больше хазарские, чем в действительности русские. Но об этом чуть ниже. А сейчас вернусь вновь к йеменским башенным домам. Это были примитивные 2 – 7 этажные башни из камня или сырцового кирпича с единственной дверью наружу. Основу их составлял центральный внутренний столб, на который опиралась центральная часть крыши, что говорит во-первых, о недостатке дерева на сквозные балки от стены до стены, во-вторых, о неумении строить каменные купола. Этот центральный столб одновременно являлся междуэтажной винтовой  лестницей, выложенной из кирпича или вытесанной в камне, по его периметру.  Из чего я сделал немедленно немаловажный вывод, что столп (столб) является как бы основой дома, который требует большего внимания и умения при возведении, чем сами стены. И именно поэтому во всех аборигенских языках, называемых ныне индоевропейской семьей, слово столп (простой столб) имеет столь многообразное значение, вплоть до многозначительного. Вспомните хотя бы «столбовое дворянство» у русских. Или выражение «столп отечества», напрямую к столбу вроде бы не имеющий отношения, но выражающий в то же время «краеугольный камень», «основу основ», без которых нации, ну, никак не обойтись.

И вот еще что. При всей примитивности этой постройки в несколько этажей, все ее стены в обязательном порядке разрисовывались. Я даже думаю, что это первоначально были просто долговые расписки и прейскуранты в, так сказать, наглядной, иероглифической форме. Или же завещания. Но факт остается, что по всему миру в базиликах начали рисовать на стенах и писать, когда евреи все-таки догадались составить свое слоговое письмо без гласных букв.

Меня очень удивляет, когда ученые пишут: «В Эфиопии находят много многоярусных стел, имитирующих башни, ювелирные изделия Йемена и Эфиопии имеют связь с искусством Египта, Аравии, Греции, Армении, Индии и так далее». Я не отрицаю, что такая «связь» есть, исходя из выше изложенного. Только я говорю, что это именно евреи эту «связь» сделали, прочесывая народы, а вовсе не потому, что в Эфиопию и Йемен все перечисленные народы ходили, как ныне ходят мусульмане в Мекку. Но ведь именно на этом настаивают историки.  И мне их охота спросить: какого же черта сегодня-то туда никто не ходит? Не «привносит».  Там же даже сегодня пашут деревянной сохой, собирая по два-три урожая в год. Ученые-то мне не ответят на этот вопрос, зато я отвечу. Потому, что там еще две тысячи лет назад остались одни лентяи, недоучки и дураки, остальные, более или менее предприимчивые, давно прочесали всю Землю и являются теми, которых совершенно необоснованно ненавидит генерал Макашов.

Я, признаться, тоже их не люблю, но это не означает, что я ими не восхищаюсь. Не люблю я их потому, что они умнее, предприимчивее, упорнее меня во всем многообразии жизни. И это просто нелюбовь от зависти. Зато я ими восхищаюсь, и восхищение перетягивает нелюбовь на чашке весов. Я бы тоже хотел быть таким как они, но лень мешает.

Закончить я хочу тем, что архитекторы не обязаны искать в истории архитектуры ее философский «краеугольный камень», но для историков это – прямая обязанность.

 

                                                                                                                     01.03.03.

 

Следствия из йеменской архитектуры

 

«Самары» на «краю вселенной» показывают  распространение йеменско-еврейской культуры на три стороны света. Купола и своды, не известные древним евреям, показывают их обучаемость, так как в конечном счете они их приняли на вооружение. Но и закрепившиеся в генах предпочтения, что я показал на конструкции автомобиля выше, тоже – закономерность. Притом эту закономерность можно объяснить и насущной необходимостью даже и в чужих краях, особенно на первом этапе, когда существовал Древний Вавилон. Вот на этом я и хочу остановиться.

Йеменская конструкция дома-башни с центральным столбом-лестницей и в то же время главной опорой дома еще тем хороша, что позволяет наращивать свою башню-дом по мере увеличения благосостояния торговой семьи. Недаром эти дома-башни были от трех до семи этажей в самой далекой древности. Главное при этом – первоначальный расчет при закладывании дома на возможное его наращивание вверх. Тот, кто не предусматривает этой возможности наперед, знает, что дом наращивать не будет, так как ему в голову не придет иметь когда-либо в своем доме более одного этажа. Тот, кто рассчитывает дом исходя из несущих стен, рассчитает их таким образом, чтобы не упал одноэтажный дом, а увеличивать впоследствии толщину несущих стен – сущее мучение. Оно и сегодня дома с несущими стенами не наращивают в высоту кроме самых редких случаев, тогда, когда прежние строители из-за перестраховки оставляли большой резерв несущей способности стен, а последующие умники путем тонких математических расчетов не доказывали, что предки перестарались.

Другое дело при центральном несущем столбе, при котором – именно он основа прочности дома, а стены, соединенные с центральным столбом междуэтажными перекрытиями, держат только нагрузку от самих себя, создавая вместе со столбом пространственную жесткую конструкцию. Заметив, что центральный столб одновременно является и винтовой лестницей по его периметру, нетрудно догадаться о дальнейшем. Столб-лестница представляет собой усеченные пирамиду или конус со ступенями по винтовой линии вокруг него. И для того, чтобы наростить новый этаж нужно всего-навсего заложить часть ширины ступени или полностью ступень камнем или кирпичом, а рядом последовательно выложить новые ступени по винту, начиная с основания столба. Жесткость и устойчивость столба увеличатся, и можно приступать к наращиванию стен для нового этажа, не увеличивая их толщины, ибо за счет нового межэтажного перекрытия они свяжутся с центральным столбом, и жесткость конструкции останется прежней. То есть, все более высокие стены не станут испытывать продольного изгиба по высоте из-за своей тонкости. Кажется, можно переходить к Вавилонскому столпотворению, но добавлю еще кое-что.

Естественно, такая конструкция могла родиться там, где зимой грунт не промерзает на два метра и деформации от этого никому не придет в голову учитывать. Главное, чтобы грунт выдерживал вес столба и стен, не проседал. Но болот в Йемене никогда не было, плывунов – тоже. А вот строевого леса, годного на балки при использовании несущих стен, не было тоже. Поэтому и появился в головах первобытных евреев этот самый центральный столб (столп). Для изобретения куполов и свода нужен легко обрабатываемый камень (типа мрамора), обожженный прочный кирпич или природные камни, саморасщепляемые выветриванием на аккуратненькие блоки, чего в Йемене и сегодня не встречается. Но даже, если бы они и были там, то навряд ли над ними стали бы ломать голову, приспосабливая к куполам и сводам, так как «столпотворение» еще имело одно немаловажное преимущество.

Дело в том, что торговому племени требовался оборотный капитал. Иначе нечего было думать о торговле. И если все прочие цари обкладывали таким красивым золотом все, что было у них перед глазами, наслаждаясь под охраной своей гвардии своим богатством, то главам семей торгового племени, находящимся постоянно в отлучке, нечего было об этом и думать. Им, наоборот, надо было держать свое богатство подальше от чужих взоров, притом в том месте, из которого его всегда можно было достать. И столбы, на которые опирался их дом, для этого случая подходили как нельзя  лучше. Достаточно было вытащить один – два замаскированных кирпича из столба и – дело в шляпе. Здесь можно было бы перейти к египетским пирамидам, но пока – не буду.

Лучше я спрошу: стали бы вы лично, будучи представителем торгового племени, внедряясь в другие народы и организовывая среди них свои торговые фактории, пренебрегать накопленным опытом в домостроении? И если вы ответите да, стали бы пренебрегать, то я вам не поверю. Впрочем, большинству из вас процветающими торговцами, несмотря на все ваши старания, никогда не стать. Для этого нужны еврейские гены. И в этих генах кроме четырех правил торговли (смотри мою статью «Торговая тайна Аравийского полуострова») крепко-накрепко засело, что своим богатством хвастаться чревато. Тем более что у евреев несмотря на вранье историков никогда армии не было и не могло быть в принципе, так как они всегда жили вкраплениями в чужие народы. Я не имею в виду те времена, когда они внедрившись в народы Востока и создав там людоедскую форму правления, то есть «азиатскую формацию» (смотри мои другие работы), стали элитой этих народов. Я рассматриваю более ранние времена, еще до создания ислама и христианства, к созданию которых именно они приложили руки.  Я пока веду речь о Древнем Вавилоне.

Обратите внимание, что я уже задекларировал постулат о старании древних людей жить семейно и разрозненно. Только в крайней необходимости объединяясь в племена. Притом объединяться их силой заставляли их вожди и маги, вернее сильные люди умом и физически, специально для того, чтобы жить за их счет без всякой торговли, за счет презентов и поборов. А вот для профессиональной торговли торговцам необходимы города, то есть сборища на ярмарку всех окрестных аборигенов. И первоначальный толчок городам дали именно торговые племена, обосновываясь со своими блоками (базиликами) домов «башенного типа» вблизи потенциальных покупателей, которые и наезжали к ним из окрестностей.

И сами окрестные племена, и их вожди прекрасно понимали, что в этих городах есть, чем поживиться. И соблазн, не ограниченный моралью, которой тоже не успело появиться, подсказывал, что «делиться надо», как пропагандирует незабвенный Лившиц нынешнему российскому народонаселению, имея в виду налоги. Вот тогда и появился принцип строительства базилик по замкнутому кругу, без окон и дверей наружу, за исключением нескольких с хорошими запорами. Тут уместно привести рисунок из энциклопедии как «ассирийцами разрушается город» (рис.3).

Рис.3. Разрушение города ассирийцами.

Глядя на этот рисунок, задаюсь вопросом: на кой черт разрушать город, это ведь так трудно? Разрушители в поту и изнемогают. Тем более что население (я считаю их торговым племенем) согласно рисунку выгнали оттуда. Вот они гонимые на переднем плане. Пусть бы стоял себе город. Даже и сегодня города не разрушают просто так, а только по необходимости, убивая защитников, разрушают попутно город. А ведь сейчас техника-то для этого, ух, как совершенна. Зачем же было разрушать в те поры город, прилагая к этому невероятные усилия? Притом пустой город, так как жители его, вот они, на переднем плане. Сплошных-то дураков никогда не было. Историкам бы никогда не догадаться, если бы я тут не подоспел со своими предыдущими исследованиями. Обратите внимание: разрушают-то как раз «столпы», это яснее ясного видно на рисунке. Зачем? А затем, чтобы достать то, что спрятано в их нутре. И «гонения» на евреев тут как на ладони, именно гонения, то есть изгонение с насиженного места. Притом не убийство как таковое, а именно гонение. Вы же сами видите на рисунке.

Итак, изгнали, а, может быть, и убили, если вам так нравится. А что же дальше? Торговля прекратилась, и аборигены быстро бы это почувствовали. Золотом украсили бы свои чумы, парчу и прочую экзотику износили, корицу съели, ладан искурили. И жизнь бы возвратилась на круги своя, в свою убогость. Поэтому-то я и думаю, что торговцев просто выгнали на время, на то самое время, в течение которого им надо было разрушить «столпы» и забрать себе то, что в них было спрятано. А потом сказать торговцам, плачущим вокруг: идите, ребята, домой. Мы против вас ничего не имеем, но нельзя же так. Вы богатые и успешные, а нам хоть ложись, да помирай. Господин Лившиц скажет вам прямо об этом лет эдак тыщи через две, дескать, «делиться надо». Но перед Лившицем товарищ Ленин поставит вопрос ребром, а собака Шарик из книжки «Собачье сердце» произнесет человеческим голосом этот вопрос: «отобрать и поделить».

Конечно, торговцам делать нечего, армии-то у них отродясь не было (ау, историки), все мужики постоянно в разъезде. Воротились, и давай отстраивать свои «столпы».  И жизнь продолжалась, входила в прежнюю колею, мало-помалу вырастали «столпы», заполнялись оборотным капиталом. Пока аборигены не понимали, что пора овечек стричь, «шерсть», она же «золотое руно», отросла. Тут все побывали. И Ашурбанипал, и Навуходоносор, и прочие цари аборигенов. Но и торговцы шевелили мозгами. Им начало надоедать такая «стрижка». 

Во-первых, они решили, что надо проникать во властную элиту аборигенов путем сначала в форме головастых визирей, затем и матримониальных поползновений. А затем, чтобы закрепиться там наследниками на века, надо было создавать религию для аборигенов, сперва, конечно, ислам, потом и христианство, но об этом у меня в других работах.

Во-вторых, хотя это и было одновременно с первым, еврейские архитекторы ломали головы над проблемой большей безопасности не столько от нападений, которых не избежать, сколько в создании затруднений для завоевателей в поисках их оборотного капитала.  Но то же самое, что не позволило первым автомобилестроителям отойти конструктивно от принципа конной повозки, то есть непобедимая традиция, не позволила им слишком удалиться от идеи своего любимого «столпа». Они рассуждали, я считаю, примерно так.  Любой дурак начнет ломать индивидуальные «столпы», каковые есть в каждом доме. И «столпы» ведь не иголка, мимо не пройдешь. Но, лучше я приведу рисунок так называемого зиккурата, который – тоже, по-моему,  «столп», только большой, для всего города. Так сказать, общественный «столп» (рис.4).

Рис.4.

Обратите внимание на то, что по элементарной логике, без учета того что написал выше, – это совершенно идиотское сооружение, а историки не дают объяснений этому идиотизму. Они только пишут, что шумеры или кто-нибудь еще, притом все это в Месопотамии, строят замкнутую первую стену (нижнюю), затем натаскивают внутрь циклопический объем земли вровень со стеной. Немного отдохнув, и не дав себе труда задуматься, зачем они это сделали, начинают возводить на натасканной земле новую стену, по периметру немного меньшую. И так несколько раз подряд, все заужая получающуюся пирамиду.  Наконец, когда места на этой дурацкой горе осталось совсем мало, им приходит в голову, что как раз осталось места для «святилища божеству». И возводят его. И это единственное место, где есть внутренний свободный объем. Дурнее ничего нельзя придумать, тем более что это такой колоссальный объем работ, что ради божества его никакой дурак начинать даже не будет. Не то что заканчивать.

Теперь обратите внимание на то обстоятельство, что такого зиккурата в целости и сохранности никто не нашел, и то, что показано на рисунке – только лишь «реконструкция». Наверное, что-то прочитали на какой-нибудь глиняной табличке и «реконструировали», за неимением фактов не назвав, что же в действительности было спрятано в наношенной внутрь зиккурата земле. А там и должен быть по идее оборотный капитал торговцев. Причем так там запрятанный, что ни один завоеватель ничего не найдет, не вынеся из зиккурата всю туда натасканную лет за 20 землю. И какой же дурак-завоеватель будет выгонять евреев на эти же самые 20 лет, чтобы отыскать богатства? Что касается «божества», то оно на самой вершине непременно должно быть, я думаю, для охраны.

Притом что-либо прятать, закапывая в землю, соображают даже животные, и самые домашние из них – собаки. Собаки находят свои закладки нюхом, человеку же с испорченным обонянием, да  потому, что деньги и золото, как известно не пахнут, свойственно отсчитывать шагами от какого-нибудь ориентира.  Может быть, именно в те времена люди придумали пытки: дескать, скажи, сколько шагов и откуда, а то будет больно. И не надо никаких подземных ходов в этом насыпном грунте. Их-то обнаружить намного проще, чем перелопатить многие тысячи тонн насыпной земли с насажденными на них кустами и деревьями. (Посмотрите еще раз на рис. 4).  

 Выше я упомянул о раздумьях евреев по двум направлениям. Они и совершались одновременно. Евреи стали нужны местным правителям, и сами стали их частью. Вот тогда именно началось совершенствование самого зиккурата (рис. 5), от которого совсем недалеко до египетских пирамид.

Рис.5.

Этот зиккурат – совершенная копия мавзолея товарища Ленина. Даже лесенки для взбирания членов Политбюро на трибуну – в точности такие же. И «святилище» с узенькими вертикальными щелями на макушке ленинского зиккурата для коммунистического божества имеется.  Значит, его архитектор отлично знал о древних зиккуратах. Но в такого типа зиккурате уже ничего не спрячешь, хотя он и целиком каменный. Вернее, спрятать-то можно как в пирамиде Хеопса (Хефрена), но только на самое краткое время и только от своего собственного народа, чтобы свой народ за ночь не успел найти. Завоеватели же все равно докопаются, недаром пирамиды все разграблены еще до нашей эры. Это я хочу показать, что преемственность в архитектуре существует. Хотя это и без меня давно доказано, только, конечно, не от племени йеменских торговцев. В этом и есть моя заслуга.

Хотя, черт его знает, может историкам архитектуры и об йеменских началах «столпов» известно, я совсем почти не знаю архитектуры, только они не увязали свои знания в непрерывную цепочку, многое объясняющую в истории «культурных» народов Земли. А я увязал. Тем более что другие так сказать стороны моего исследования меня к этому ненавязчиво подтолкнули.

Теперь я хочу обратить ваше внимание на четыре следствия, которые из всего этого вытекают.

Первое. Столп йеменского дома-башни нигде больше не применяется и сегодня, и эдак не менее тысячи лет «вчера», а вот в Йемене до сих пор почти так строят. Значит, истоки этой конструкции именно там. Дома-башни ныне нигде не известны, развалились без остатка, но вот распространение зиккуратов во всем мусульманском мире на заре цивилизации показывает, что было движение этого элемента архитектуры во все три стороны света, с четвертой стороны – Индийский океан.

Второе. Дома-башни (нефы, корабли), сгруппированные в скученные базилики, затем – в концентрические базилики, были неудобны, но имели неоспоримое преимущество для торгового племени, как я показал выше. Поэтому они постепенно изжили себя, оставив от себя идею, как телега – в идее переднеприводного автомобиля позапрошлого века. Для сохранения торгового капитала, взаимопомощи, взаимовыручки в  постоянное отсутствие значительной части мужского населения с изобретением банков надобность отпала, но традиция осталась, превратившись в мавзолеи-пирамиды, вершиной которого был мавзолей товарища Ленина. В результате основа обычного  дома-башни – столп превратилась в культовое сооружение.

Третье. Но, и сама базилика или куча разноплановых, разновеликих, разноэтажных и в общем-то чуждых друг другу домов, собранных в невообразимую путаницу строений, тоже осталась, преобразившись в культовую несуразицу православных русских храмов. Эта несуразица особенно видна на первых двух рисунках. Постепенно, с Запада на Восток эта несуразица стала приобретать более законченный и как бы рациональный тип культового строения, когда первоначальная куча домов стала лишь обозначаться, а общий внешний интерьер приобрел единство архитектурно-эстетического замысла (рис.3). Причина этого – та же самая – единство ранее не единого, то есть город как таковой и ранее никому не нужный. Базилика – рациональное с точки зрения только лишь торговцев совместное проживание с внедрением торговцев в аборигенскую элиту заставил ее строить для себя тоже города. И аборигены почувствовали в проживании в городах свою прелесть – все то, что ныне дает крупный город, такой как Нью-Йорк. Об экологии вообще и о чистом воздухе в частности в те времена не заботились.

Наконец, четвертое. Таким именно образом вышло повсеместно в мире то, чего никому не было нужно – города. И все забыли, зачем они первоначально были нужны. Но, позабыв первоначальную причину возникновения городов, историки тут же озаботились объяснением их появления. И пошло так называемое разделение труда, мануфактуры, городские сословия, которые не были в истине причиной возникновения городов, а были лишь только следствием их возникновения. Первопричина же – торговля, которую несмотря на ее очевидность, было столь же трудно изобрести, противясь естеству, как изобрести буквенную письменность. Но об этом у меня – в других работах.

При существовании торговли не имеет значения ни разделение труда, ни мануфактуры, ни городские сословия. Торговцы перекрестно доставят все всем, но для этого именно им нужен город, то есть ярмарка, куда бы стягивались окрестные племена. И только тогда, когда эта ярмарка-город появилась, стало очевидным, что не надо бы «возить в Тулу самовар на продажу». Другими словами, то, что можно сделать в городе, пригласив в него специализированных мастеров из самобытных мест, надо в городе и делать по возможности. И сделали это именно торговцы, посчитав затраты на перекрестный привоз и производство на самой ярмарке. Производство на месте стало более экономичным. Пришлось возить только из тех мест, где «телушка – полушка», не забывая, что «рубль – перевоз».  Вот именно тогда обыкновенная поваренная соль и стала первой твердой валютой. Соль, хоть каких мастеров найди, из воздуха не сделаешь, возить надо из тех мест, где ее гребут лопатой (озера Эльтон и Баскунчак). Так крепли города, вышедшие из торговли, но спустя малое время приобретшие черты индустрии.

Главный же из всего этого вывод, что мысль о том, что каждый народ и племя самостийно изобрели все то, что я описал, включая языки и письменность, надо безжалостно отбросить. И признать, что во всем сегодняшнем мире, включая не только «индоевропейскую семью», но и «афразийское дерево языков» носителем знаний было торговое племя.  Но, я прошу заметить и то обстоятельство, что это только малая частичка моих доказательств, согласно которым именно торговое племя из Йемена принесло народам научно-технический, лингвистический и все прочие прогрессы.

 

Конструкция Вавилонского столпа

 

«Библия в гравюрах Гюстава Доре с библейскими текстами по синодальному переводу»  1993 года издания – верх эстетики, но не только этим она привлекла мое внимание. Там приведена гравюра Доре, на которой представлена Вавилонская башня, вершина которой уже скрывается в облаках, а стройка продолжается. Вы обратили внимание на то, что Вавилонская башня изображена у Доре,  как точная копия центрального несущего столба йеменского дома-башни с винтовой лестницей по ее внешней поверхности? Причем Доре нарисовал эту лестницу не со ступенями, а в виде винтовой плоской бермы – дороги. Это ясно видно на рисунке. Наверное, он понимал, что при громадной по идее башни ступени будут столь малы, что они будут нам видны как раз в виде сплошной ленты. Этим он только подчеркнул ее огромность башни в ущерб конструкции, в которой из-за мелкого масштаба ступени просто сольются.

При этом он нарисовал даже как бы окна между винтами башни, которые мы ныне воспринимаем как действительные окна, но которые не нужны в монолитном сооружении, так как за окнами, внутри монолита башни – сплошной камень как в египетских пирамидах. И поэтому окна там не нужны. Но он их нарисовал, чтобы было как в действительности.

Из этого я делаю вывод, что, во-первых, Доре в старину была лучше, чем сегодня известна конструкция йеменских столпов и, во-вторых, что это вовсе не окна. Это как раз ниши для балок междуэтажных перекрытий, и как раз ниши, куда евреи прятали свой оборотный капитал. Позднее это превратилось в зиккураты, о чем сказано выше.

То, что нарисовано Доре, по крайней мере, доказывает, что Вавилонскую башню надо рассматривать в двух вариантах. В более раннем варианте, что это попытка построить просто очень большой, а главное – высокий, йеменский дом для очень богатой и большой семьи или целого рода. Наверное, такая попытка была осуществлена в действительности. Но она неминуемо должна была потерпеть фиаско, так как центральный столп занял бы почти все внутренне пространство дома, а опирающиеся на центральный столп посредством междуэтажных связей внешние кольцевые стены не выдержали бы продольного изгиба. То есть, данная конструкция, эффективная для трех, максимум семиэтажных домов, становилась утопической при большем количестве этажей. Такие грандиозные стройки, как и сама большая семья должны были остаться в народной памяти надолго, а с изобретением письменности – остаться навсегда. И как грандиозная стройка, и как совершенно неудачная ближе к окончанию.

По более позднему варианту, возникшему не на пустом месте, а из исторического опыта, эта стройка – чистейшая аллегория, которая уже нам досталась из Библии. Евреи уже наперед знали, что йеменский дом невозможно построить до неба. И как раз в это же самое время они выстраивали первую империю, мусульманскую империю рабов – арабов. От края и до края земли. И вскоре имперская верхушка увидела, что даже их прямая родня, «вписавшаяся» в верхушку соседних народов, переставала «понимать» друг друга, предпочитая вместо разговоров воевать. Вот тогда-то и явилось миру «строительство» Вавилонской башни, как аллегорического примера невозможного для осуществления мероприятия. Совершенно такое же, как русское понятие «вылететь в трубу», употребляемое предпринимателями для начатого дела без должного предварительного расчета и для неминуемого банкротства. Ибо стоимость возведения обычной кирпичной трубы до недавнего времени была сопоставима со стоимостью строительства самой фабрики или завода. Просто об этом нерасчетливые предприниматели не знали. Они безошибочно рассчитывали, сколько будет стоить сам завод, а заводскую трубу считали за почти бесплатное приложение вроде флюгера на крыше. И именно поэтому  «вылетали в трубу».       

    

Столб и столп – разные вещи, только у русских это – одно и то же

 

Начну с того, что если не умеешь писать, то столб произносится как столп, проверьте на себе русские сами. Грамотными же в большинстве мы стали всего пятьдесят лет назад. И Ожегов тут же разделил это одно и то же слово на два отдельных слова: столб и столп. И у него стало столб – это бревно, закопанное стоймя, а столп – это башня, колонна. О Вавилонском столпотворении он совсем не упоминает, поэтому непонятно, откуда у него взялось столпотворение – «бестолковый шум, беспорядок при большом стечении народа».  А когда сам не знаешь истинный смысл слова, то и ребенку трудно его объяснить. Он тебе тут же скажет, что армейский полк – это тоже большое скопление народа, однако бестолкового шума и беспорядка в нем нет, наоборот – порядок. И снова спросит: так что такое столпотворение? Придется привести пример барахолки или утренней давки в метро, а он тебе скажет: понятно, сам видел, но почему же это называется столпотворение? Творение он уже знает, когда мама говорит: что ж ты натворил? То есть, творение у дитяти – это когда дети плохо себя ведут, простите, бардак разводят, который принято называть у порядочных людей – кавардак, который, в свою очередь, не знаешь, что это такое. У Ожегова кавардак – это тоже «неразбериха, беспорядок», а неразбериха – «отсутствие порядка». Вот поэтому-то я и ненавижу Толковый словарь русского языка  Ожегова, словарь для дураков. И не я один, ибо Толковый словарь живого великорусского языка Владимира Даля издается бешеными тиражами по два-три раза в год. А ему ведь уже намного больше ста лет.

В. Даль хотя и поставил столб и столп в одно гнездо, то есть, практически уравнял их в значении, тем не менее, слово столб он чаще относит к деревянному бревну, стоймя закопанному в землю, а слово столп – это дескать «башня, вышка, каланча», не забыв упомянуть Вавилонское столпотворение и привести из старинной летописи пример: «Столп бо бе камень, высоко стоя перед вороты города, и бяху в нем заперлися пруси». Пример этот я переписал не для «столпа», разумеется, а чтобы показать еще раз, что «руси» и «пруси» – это одно и то же. 

Даль пишет истину, откуда к нам попало слово «столп», превратившееся в «столб»: «Опора, крепость, сила, поддержка. «Побеждающего сотворю столпа в церкви Бога моего» (Апокалипсис). Крепкий в православии столп (Гермоген)». И далее подтвердил многоэтажность столпа: «Столп, связка, кипа бумаг в архиве». И тут же путается: «Столповой боярин, старинный, знатный родом», что напоминает столп еврейского жилища, «надежную опору». И даже прямо намекает на расписные стены йеменские: «Столпописание, надписи на памятниках, лапидарные надписи».  Мало того приводит: «Церковное всенародное объявленье, оглашение чего, посредством надписи».

Но самое главное, подтверждающее мою мысль: «Столпостена – «Буди  же мир в силе твоей, и обилие в столпостенах твоих, или в башенных оградах, городах твоих» (Псалтирь). И правда, весь мир – в руках торговца. А сам торговец проживает не только в «обильных столпостенах», но и в «башенных оградах и городах». Библию написали евреи, с этим никто не спорит. А «столпостены», «башенные ограды и города» - это признак Йемена, и больше ничей. Что и требовалось доказать.

Можно было бы не продолжать развитие этой темы. Но, скажите мне, за каким чертом русским лесным дикарям, бродящим целыми днями средь «столпов» – деревьев,  понадобилось заимствовать чуждое им слово «столб» для обозначения «бревна, стоймя закопанного в землю»? Ведь это «бревно» - само дерево, только без корней, но все равно так же как и дерево «закопано в землю». Другими словами, это масло масляное. Но слово пришло и застряло у нас. И неоткуда ему прийти кроме как от хазарских евреев.

Если бы мы жили в пустыне или в степи, то «столпов» там не так уж много, вернее совсем нет. И новое слово, обозначающее каменное «бревно, стоймя закопанное в землю» такому языку пришлось бы воспринять как новое, вполне определенное понятие. А вот для нас такое заимствование напрочь исключено. И поэтому мы, первоначально не понимая смысла «столпа» как основы основ, что было понятно только евреям, примерили его и породнили на первых порах с «бревном, стоймя закопанным в землю». Так-то нам было понятнее, что такое «столп». И только потом, с большим трудом и недоверием прибавили к «бревну» первоначальный и основной его смысл, применив к «столповому боярину» и «столпу отечества».

Я специально проверил. В английском, немецком и французском языках слова «столп» и «столб» это не только разные слова, но и разные понятия. А в английском языке вообще Вавилонское столпотворение – Babel, то есть слово односложное и конкретное – башня. А Вавилон (Babylon) – это город, где башня, или даже город – башня.     

 

Рабы – арабы, и рабы – славяне

 

Когда я читаю, что на невообразимых просторах от Гибралтара до Гималаев проживает одна нация – арабы, имеющая один и тот же язык – арабский, мне становится не по себе. Я ведь своими ушами слышал, что соседние деревни Италии говорят на почти разных языках, едва понимая друг друга. И я читал, что в одном лишь Дагестане насчитывается до сорока языков. Поэтому совместить в своей голове почти полмира и какую-нибудь дагестанскую, эфиопскую деревушку (где тоже десятки, если не сотни языков) или итальянскую деревушку, имеющих свой собственный язык, мне казалось совершенно невозможным, несопоставимым. Эта совершенно очевидная невозможность и заставила меня взглянуть несколько иным взглядом на арабский мир. Притом я уже писал в этой статье выше, что меня очень смущал факт почти одинакового названия, пронесшгося сквозь тысячелетия, сирийцев и ассирийцев, руссов и пруссов, а тут еще присоединились рабы и арабы. Зная «стыдливость» историков, стесняющихся сказать слово говно, и поэтому наворачивающих «гуано», которое в конечном счете – тоже говно, я стал соображать самостоятельно. Постепенно я дошел до того, что йеменское торговое племя, фактически первоевреи, заполонили весь мир, но на первом этапе сформировали ислам от Гибралтара до Тихоокеанских островов. Затем я высказал свои мысли во многих своих работах насчет истории народов Земли. Теперь пришла пора разобраться конкретно со словом раб.

Перво-наперво заострю ваше внимание на том, что единственный народ на Земле в открытую в своем Талмуде провозгласил с самых древнейших времен лозунг: «еврей, пользуйся вечно услугами рабов». Оно и сейчас видно, как беспрекословно исполняется этот лозунг. Еврейская семья зарастет до головы в своем доме грязью, если не случится в округе нанять уборщицу, того же раба, но сама семья палец о палец не ударит, чтобы навести в своем доме элементарный порядок.

Я обратил также внимание на совершенное презрение евреев к земледелию, назвавших земледельцев других народов презрительной кличкой амхаарцы – приниженные, не разгибая спины припадающие к земле. И сегодня большинство из евреев будет без устали копаться в своем автомобиле, но презрительно отмахнется от прополки грядки. Им по душе было только скотоводство, единственно которым будущие евреи-торговцы, а вначале просто жители пустыни – скотоводы,  занимались. Еще до того, как придумали торговать. Потом распространили свой язык на весь исламский мир, так что арабы и евреи общаются между собой без переводчиков. В результате вышло, что индоевропейская семья языков и афразийское дерево языков – это все тот же еврейский язык. Подробности у меня в других работах.

Сейчас я хочу вплотную приступить к корню «раб». Начну по порядку. Ра – древнеегипетский бог солнца, который «утром встает на горизонте, а вечером опускается в царство мертвых». Совсем как амхаарец, замечу, и совсем в том месте, в котором процветало рабство. Ра – название реки Волги у «древних греков», которые не что иное как евреи, только западного, а не восточного колена, и которым я посвятил немало своих работ. Но я доказал и то, что именно Волга – рынок и сплав по реке древних рабов (сперва только женщин, а потом и мужчин) в те места на юге, где уже царствовали, официально пока не царствуя, евреи. (Смотри другие мои работы). Раба (Раб) – река, приток Дуная в Венгрии, на которой живут ныне  угры, распространенные раньше аж до Зауралья по средней полосе России вперемешку с «чудной» чудью, «не знавшей оружия».  При этом я не понимаю только одного. Как так вышло, что мы, русские, живущие ныне в этих же самых местах, – славяне, а угры и чудь (финны) – из этих же самых мест – не славяне. Но к славянам я еще вернусь.

«Рабад (арабск. – пригород) – ремесленно-торговое предместье в городах Средней Азии и Персии», то есть самое то место в котором следует жить рабам. Рабат – столица Марокко, «основанная Альмохадами в 12 в.». Альмохады – «живущие в рибате» – монастыре со строгими порядками. Сегодня можно было бы их назвать общежитием рабов, если не обращать внимания на замену буквы «а» на «и», что за две тысячи лет трудно проверить. Но именно им когда-то принадлежала вся Испания.  Тем более что «рабатте» (якобы немецкое) – это просто грядка с одной из культур. Как раз – поле деятельности как амхаарцев, так и рабов.

Пойдем дальше. «Раббах – государство в Судане», то есть область Судана около озера Чад. Если вы не обратили внимания, то я напомню, что все эти места строго соответствуют мусульманским странам. Рабгузи, оказывается псевдоним Насреддина, писателя Средней Азии, «хорошо знавшего арабский и персидский языки».  Вполне возможно, что он был как художник Тропинин рабом, и «псевдоним» у него был – соответствующий. Рабоб – струнный музыкальный инструмент, «распространенный у большинства народов Азии», но родом из Персии и Ирака. Вполне может быть инструментом рабов. Ибо и стихи в тех же странах – рубаи – стихи рабов. И даже в Индии, которая первой попала в руки торговцев, раванастр – древнейший музыкальный щипковый инструмент – прямая родня рабоба. А что касается чередования звука и буквы «б» и «в», то и ныне мы не можем никак разобраться Аравия все-таки у нас полуостров, или Арабия? Хотя я бы скорее склонился в пользу Арабии, так как там живут все-таки арабы, а не аравы. Да и раввина «от древнееврейского рабби – моего  учителя»,  я бы скорее назвал учителем рабов. Хотя  и рабы, страдая от его палки, вполне могли его называть «мой учитель», вернее «мучитель». Можно, конечно, пойти дальше от корня «рав», но делать я это не собираюсь, надоело.

Перейду прямиком к арабам. Энциклопедия утверждает, что это «самоназвание группы народов, населяющих арабские страны Западной Азии и Северной Африки, (самоназвание аль-араб).  Это «аль-араб» меня больше всех смущает. Дело в том, что и русские зовут ковбойские штаны – джинсы, как ножницы, во множественном числе. Хотя английское слово «джинс» (jeans) – это и есть уже множественное число. Поэтому прибавление окончания «ы» к «джинс» – двойное множественное число, что-то вроде «ножницыы» или ножницы ножниц.

Давайте разберемся несколько подробнее. Приставка «аль» или «эль» в письме прибавляется почти ко всем арабским словам, напоминая непроизносимый, опускаемый при разговоре, артикль. Это для нас такая же тарабарщина как приставка «ибн» или «бен» к арабским и еврейским фамилиям. Наверное, что-то такое наподобие немецкой дворянской приставки «фон», французско-испанской «де» и так далее. Но и первая буква «а» – алеф или элеф (бык и он же слон), а в «греческом» языке «альфа», в начале арабских и еврейских слов не читается, служа чем-то тоже вроде опускаемого при произношении артикля. Поэтому, строго говоря, звук «а» в слове «араб» произносить тоже не надо. Теперь понимаете, почему я привел пример с русским написанием и произношением «джинсы»?  И получается, что «араб» – это просто «раб». Можно и «рав», так как мы до сих пор не знаем, Арабский или все же Аравский у нас на карте полуостров. Или просто – Рабский.

Теперь перейду к определению «раб» как «самоназвание», на чем настаивает энциклопедия. Вы можете себе представить такую чушь, что многие сотни народов от Гибралтара до Индонезии, включая сюда даже окраины России, «самоназвались» сразу и вдруг «а’рабами»? И никому из них не пришло в голову ничего иного? Это же совершенно невероятно. Это может случиться только в одном-единственном случае, если им всем, притом разом, кто-то даст имя: рабы, уже действующие или потенциальные.

Подойдем с другого боку. Всем известно, что евреи любят скотоводов. А почти весь остальной арабский мир, за самым малым исключением, как раз – земледельцы, то есть презренные амхаарцы. Вы только представьте: Средняя Азия, Персия, Двуречье, долина Нила, прибрежная Северная Африка, наконец, Индия – это все земледельческие страны и народы. Как же их не презирать? Как их не держать в рабстве? Тем более что историки врут самым наглым образом, что рабов на войне завоевывали. Их не на войне завоевывали, а закабаляли, давая деньги в рост. И скупая за бесценок на корню продукцию земледелия, а потом перепродавая ее втридорога. Вы только посмотрите на нынешнее крестьянство российское, и вы сразу же перестанете спорить. Можно посмотреть и на западное крестьянство, которое без государственных дотаций тут же обанкротится из-за преднамеренного поддержания низких цен на продукты питания. То есть и ныне в крестьянстве-фермерстве по всему миру – сплошной произвол.  И даже – почти рабство, которого крестьяне, как птички склевывая с рук государства свою фактически дармовую пищу, даже не замечают своего рабского состояния. Например, у Америки припасено растительной еды в государственных закромах года на три. Стоит только не дать дотацию крестьянам в виде покупки их продукции по более высокой цене нежели продажа как тут же все крестьяне обанкротятся. Видите теперь, какая это давняя традиция – держать земледельцев в рабстве, а все прибыли извлекать из торговли, в том числе и деньгами – самый главный ныне еврейский бизнес.   

Конечно, писать так, как пишу я – правдиво, историю ныне  уже нельзя. Целые народы и страны сильно обидятся. Но я-то тут причем? Не надо было эти народы и страны тысячи лет к ряду вводить в заблуждение. Даже насчет своего «самоназвания», о котором они в свое время даже не подозревали.

Последуем на Русь. Здесь корень «раб» - один из главнейший корней русского языка. От него чуть ли не полсловаря произошло. Почерпнем эти сведения у Даля, опустив само разъяснение слова раб.

«Рабами писались сами, в унижении своем, безусловно преданные кому слуги, что ныне – покорнейший слуга. В просьбах царям, князьям, даже вельможам, писывались рабами, рабишками». Это важный факт ныне уже почти забытый и обозначающий преднамеренное свое сравнение с рабом, то есть ниже уже некуда. И это человек с человеком. Возможно ли такое где-либо еще? Притом возникшее, так сказать, спонтанно и разом у многих народов.  Мы знаем о рабах Египта, Аравии и вообще везде, где царствовал ислам. Мы знаем и о рабах Древнего Рима, но так как никакого Древнего Рима не было в действительности, он выдуман в «Платоновской» академии Козимо Медичи, то и рабства там не было. Откуда же это слово взялось на «святой» Руси? Притом в крайней своей степени унижения, даже добровольного, а не из-под палки.

На фоне только что приведенного звучат почти издевательски дальнейшие слова Даля: «Раб Божий, всякий человек». То есть, незачем считаться рабом человеку у человека. И называть себя рабом человека, когда ты только раб Божий – кощунственно. Это отбирать от Бога – Богово, и испуганно дарить себе подобному. Но здесь же стоит: «Не вниди в суд с рабом твоим!» (Псалтирь). Это как так «не вниди с рабом твоим»? Только что сказано, что «раб Божий – всякий человек», в том числе и раб.  И не куда-нибудь на гулянку «не вниди», а в суд «не вниди». То есть и судиться с рабом нельзя. Но это уже идеология. А кто такую идеологию провозгласил? Евреи, можно уже не называть их торговым племенем, больше – никто. Вот поэтому-то я и разделил евреев на восточное колено (азиатское) и западное – Моисеево, в котором на основе Второзакония возник суд, притом равный для всех, независимо от бога Яхве.

Теперь обратите внимание на неописуемый алогизм этой идеологии, по которой один и тот же человек должен принадлежать только одному Богу и больше никому, и в то же самое время человек человеку обязан из-под палки писать в письме: я – нижайший твой раб и самый покорный слуга. Такую идеологию можно «внедрить» в умы только дубиной, притом мелькающей без остановки.

Даль пишет: «Местами в обычае было доселе звать рабом слугу, служанку, хотя наемных, батрака, батрачку». То есть, рабство настолько укорененное, притом прямо названное, что нет сомнения в том, что это – многовековое зло, от которого трудно отвыкать как от курения или водки. И тут же подтверждает, что на Руси не холоп, не «смердящий» смерд и даже не крепостной имелся в виду изначально, а именно – раб: «Не имеючи раба, сам – по дрова». И здесь же нравоучение рабовладельцу: «Не считайся с рабом, да не сравнит себя с тобой», то есть держи себя с рабом беспощадно строго.

Вот целая коллекция производных от корня «раб»: «Рабов, рабынин, лично им принадлежащий. Рабий, к ним относящийся. Рабский, рабынский, относящийся вообще к рабам или к рабству. Рабское повиновенье, безусловное. Подражать кому в чем рабски, ни в чем не уклоняясь. Рабичищ, рабынич, рабич, сын раба, рабыни, вообще рабское дитя; небрачный ребенок от рабыни. Рабство – рабское состоянье, быт раба. Рабственный, рабский, к рабству относящийся. Рабствовать, состоять в рабстве, быть рабом чьим или чего. Раболепствовать, унижаться рабски, подло. Раболепие – рабская униженность, безусловное послушание и угода, низкое искательство, пресмыканье, низкопоклонство, подлое поклонничество и угодливость из корыстных видов. Раболепный угодник, потворщик. Раболепность, состоянье по прилагательному. Раболепство, раболепие, свойство и действие по прилагательному. Раболепствовать, угождать во всем с рабскою покорностью, поклонничать – действие по глаголу. Раболепствователь, раболепник, раболепный поклонник, искатель, слуга; униженный, покорный, безответный угодник».

И совершенным лицемерием выглядит приписка: «Ветхий Завет узаконяет рабство - Новый же отвергает его». «Отвергал» бы, не было бы столько примеров выше. Ведь не о ветхозаветных временах речь идет в Словаре, а о современности.

Слово это настолько укорененное, что от него пошли многочисленные переносные смыслы: «Раб греха, раб страстей, человек, отдавший себя в неволю страстям. Всяк в рабстве у страстей своих». И здесь же нравоучения: «Рабом жить не хочется, господином жить не можется. Раба пошли, да и сам поди. Поживи в рабах, авось будешь и в господах. Пойду рабою, сяду госпожою. За очи горда, а в очи раба. Сама себя раба бьет, коли не чисто жнет». 

И уж, конечно, работать – прямое употребление корня раб: «Работать, робить (рабить) – делать, трудиться; производить что руками, телесной силой и уменьем, а иногда и умственно; упражняться, заниматься чем, образовать что, трудиться над чем, потеть, стараться, служить кому, на кого. Одна забота: работа до пота! Работать на ветер, без пользы. Чей хлеб ем, на того и работаю.  Стол поставят, так и работать заставят. Работать не заставят, так и есть не посадят. Вработаться, втянуться в дело, привыкнуть. Выработать, заработать деньги. Доработать, кончить дело. Изработали запасы. Наработали много, наработались вдоволь.  Отработать – пошабашить. Поработать немного. Переработать хорошенько пашню. Проработать всю ночь. Разрабатывать руду. Сработать пару сапог. Работа, труд, занятие, дело, упражненье, деланье.| Самое дело, вещь, что сработано, и качество ее, по отделке. Вот моя работа: пара носков. Чья это работа? кто сделал. Работа эта плоха, небрежна. Черная работа, ломовая, где не нужно знанье и уменье, а труд и силы. Срочная работа, которую должно кончить к сроку; урочная или на урок, не по часам, на шабаш, до окончанья заданного».

Особенно хорошо сказано, что «от работы не будешь богат, а будешь – горбат». То есть, само рабство – это состояние, при котором нет просвета в жизни, сколько не трудись. «Рабочие дни, часы. Рабочие деньги, заработные. Рабочая лошадь, ломовая. Он мужик рабочий, работящий, усердный. Работный или рабочий дом, исправительное, карательное заведенье, где присужденные работают под затвором. Рабочие роты, сбор провинившихся нижних чинов в ротный состав, для работ, больше земляных. Рабочий день, казенный, летний - 12 часов, осенний - 8 и 10, зимний - 6 и 8; помещичий -10; фабричный - от 12 до 14. Рабочая пчела, бесполая, занятая только выделкою сотов и  уходом за приплодом; трутни, это мужские пчелы. Рабочий, работник, взятый куда для работ, простых, черных, или сельских, или фабричных и заводских; простой прислужник, батрак, наймист, служитель».

Корень «раб» настолько широк в употреблении на Руси, что только им одним с прибавкой суффиксов, префиксов и прочих частиц можно целый роман написать. Например: работящий, изработавшийся  порабощенный  работник, сработал рабскую работу работодателя и рабовладельца, рабски выработался и раболепно прирабатывает к выработке, перерабатывает рабича рабочего для рабатки.  Как видите, это вполне возможно, притом с вполне внятным смыслом. Но я не только для этого опуса отвлекал ваше внимание.

Совершенно понятно, что весь этот куст слов идет от корня «раб», но этот корень не русского происхождения, а привнесен к нам из «теплых» стран, из самой Рабии (А΄Рабии). И принесли его «хазары», которые даже официально – иудеи.

Итак, мирно завоевавшие нас иудеи под псевдонимом хазар, так нас и называли – рабы. Кстати, даже эфиоп (араб) Пушкин называл нашу страну «страна рабов, страна господ». Это, так сказать, взгляд на нас с Востока. А как же нас называют, глядя на нас с Запада? Запад называет нас славянами. Мы к этому привыкли и не возражаем. Можно уже начинать говорить о том, что это наше «самоназвание». Хотя я уже писал, что это чистый идиотизм, когда десятка два народов, словно договорившись на конгрессе, присваивают себе общее прозвище.

Откроем энциклопедию: «Вопрос о древнейшей «родине» славян остается дискуссионным, но большинство исследователей считает, что она находилась к востоку от Вислы». Далее идет описание поляков, сербов, хорватов и так далее, то есть западных славян. А наши с вами предки – «великороссы» появились на свет только после «татарского ига». А так как никакого татарского ига не было, то и восточных славян – тоже нет, хотя мы с вами и называемся славянами. Просто внезапно куда-то исчезнувшие хазары пришли нами «володеть» и постепенно ассимилировались с нами, а мы – не что иное как угры и чудь. Но хазары не только нами пришли володеть (нами – на первом этапе), но и этой самой Вислой и прочими «славянскими» реками.

Самую интересную цитату из энциклопедии я приведу полностью: «С середины 6 века наименование Sklabenoi, Sclaveni неоднократно встречается в текстах Прокопия Кессарийского, Иордана и других. Ко второй половине 7 века относится первое упоминание о славянах (сакалиба) у арабских авторов (Абу Малик аль-Ахталь)». Проанализирую. Но сперва приведу мою любимую загадку-анекдот про селедку: «Что такое зеленая, длинная, висит в гостиной и пищит». 

-        Почему зеленая?

-        Покрасили.

-        Почему висит?

-        Повесили.

-        Почему в гостиной?

-        Так надо.

-        Почему пищит-то?

-        Надоел. Чтоб труднее отгадать.

Историки думают что, узнав от них о «склабенои» и «склавени», мы на этом успокоимся. Историки думают что, сославшись на Прокопия Кессарийского, они как теорему доказали, что они не врут. А, прибавив сюда «взгляд с Востока» (Абу Малика), они думают, что запутали следы точно так же как «заставили» селедку пищать, «чтоб труднее отгадать».

Давайте разбираться. Абу Малик якобы бы у славян в 7 веке. Но он не у славян был, а в Византии наверное, а византийцы называли славян точно так же как их называют и сегодня на Западе. Но Абу Малик несомненно по-восточному исковеркал это слово, и у него получилась «сакалиба». Но у нас на Волге через триста лет после этого были Ибн-Фадлан и Ибн-Даста – «персидские» купцы, вернее еврейские. И вот они-то не только «упомянули» нас в своих записках, но и самым подробнейшим образом описали нашу жизнь. И покупали они у нас не плоды нашей производственной деятельности, а рабов. А рабов, вернее рабынь, продавали им наши собственные «мужья».  Но самое главное, эти два очевидца ни разу не назвали нас ни славянами, ни даже «сакалибами». Так что у историков «селедка пищит» взаправду, и они даже утверждают, что она и должна пищать, подвешенная в гостиной.

Составим табличку из школьного словарика:

 

Русский язык	английский	немецкий	французский
раб	slave	sklave	L΄esclave
рабство	Servitude (обездоленные)	sklaverei	L΄esclavage
славянин	slav	slawe	slave
славяне	slavs	slawen	slaves

 

Я даже не буду комментировать эту таблицу. И без моих комментариев видно, что славяне – рабы. Только произнесенные и написанные по западному. Я только спрошу историков «гордых» славян: зачем же вы селедку повесили, покрасили, да еще и заставили пищать, притом в гостиной. Думали, что никто не догадается, что это селедка?

Надо бы вам еще убрать Прокопия Кессарийского, назвавшего славян полным и истинным их именем: «Sklabenoi, Sclaveni». Впрочем, я уверен, как прочитают эти строки – уберут.

В заключение приведу строчку из А.С. Пушкина, из его Подготовительных текстов к Истории Петра: «К государю письменно обращаться не словом холоп, а словом раб (serviteur)». Это он специальный указ по этому поводу создал. Вообще-то это слово произошло от обременения, в данной случае – обременяемый, а вовсе не раб. Но, не в этом дело.

На Руси, так как она постоянно находилась под знакопеременным влиянием Востока (ислам, правоверие) и Запада (католицизм), многие слова боролись друг с другом, пока какое-нибудь из них не одержит верх, притом неоднократно. Вообще говоря, холоп – это придворный (в смысле обычного жилого двора богатея, а не в смысле царского двора) слуга за еду, питье и битье. То есть осевший бродяга около любого богатея. А раб – это общее слово, совершенно конкретное, определенное. И именно поэтому наш великий преобразователь узаконил слово раб лично для обращения к себе, ему – все рабы, включая мелких рабовладельцев, у коих не рабы, а холопы.

                                                                                                                     

                                                                                                                                      30.03.03

 

Еще раз о самаритянах и Самарах

 

Как о многочисленных собственных именах Самара, так и о так называемых библейских самаритянах я уже писал, в том числе и в этой статье. Повторю: по-древнееврейски «sama» - небо, «ars» - земля, вместе же это будет означать «небо-земля», или «самара», то есть горизонт, а совсем не то, от чего, дескать, произошли еврейские «самаритяне». Самар же у нас на Руси – три, не считая древнеиудейской в Палестине. Хотя и из Библии известно, что «самар» – это какая-то охраняемая граница чего-то. У меня же это получается то, что далеко-далеко  за горизонтом. Так вот у нас две реки Самары, одна приток Днепра, а вторая – приток Волги, на котором стоит город Самара, и историки не могут никак догадаться, почему они так названы. Но почему я привел только русские Самары? Ведь и Самарканд – это тоже Самара-город (канд), как какой-нибудь Коканд.

Присовокуплю знания из БСЭ: «Самар – остров в центральной части Филиппин, месторождения же­леза и меди. Через Самар проходит Трансфилиппинская автомагистраль».   «Самаринда – город и порт в Ин­донезии».  «Самаровское оледенение – (от названия бывшего села Самарово – с 1950 часть Ханты-Мансий­ска»). Притом заметьте: «Название предложено С.Б. Шацким в 1954 году», когда уже села Самарово не существовало. Если бы не это «оледенение» г-н Шацкий не назвал Самаровским, мы бы никогда не узнали, что Ханты-Мансийск – это все-таки Самара, четвертая по счету на «святой» Руси. Пришлось открыть статью Ханты-Мансийск: «…до 1940 года – Остяко-Вогульск, расположен на реке Иртыш, в 15 километрах от его впадения в Обь. Основан в 1931 году как рабочий поселок, в 1950 году преобразован в город с включением в его состав соседнего села Самарово (известного с 16 века)» (выделено – мной). Кроме того, БСЭ сообщает, что «остяки и вогулы, они же ханты и манси складывались с конца 1-го тысячелетия до новой эры по 1-е тысячелетие новой эры. В письменных источниках ханты известны с 11 века под именем «югры» (угры, венгры – мое). С 14 века ханты упоминаются как «остяки», а манси – как «вогулы». В 12 веке Югорская (угорская) земля стала волостью Новгородской земли. С присоединением Новгорода к Московскому княжеству в 1478 году привело к закреплению административной власти московского князя над Югорской землей». 

Сделаю некоторые выводы, не забывая предыдущие разделы этой статьи. Во-первых, оказывается, что не только на Руси евреи в образе хазар называли реки и города на границах своих владений Самарами. Смотрите сами: линия Самарканд – Самара на Иртыше-Оби – Самара город на реке Самаре, притоке Волги – Самара-река как правый приток Днепра. Эта линия как раз и очерчивает проникновение «персидских» купцов в наши нынешние края. Но этого мало. Распространение выделки железа, меди и бронзы – от Алтая (точнее от Горной Шории) до Урала – тоже почти совпадает с этой линией, прерываясь там (украинская Самара и «Самара-городок» на Волге), где железа и меди в земле нет. Их туда просто завозили торговцы. И везде в этих краях появились рабы-арабы. И столпы. И похожая архитектура. И даже софа-софет в виде «советских советов». А сами хазары как сквозь землю провалились вместе со своей письменностью, несомненно еврейской, так как другой просто не было в природе в те далекие времена. Хотя есть одна, с енисейско-архонскими буквами, которая считается хазарской (см. энциклопедию или мою статью). Так что и река Енисей была под влиянием торговцев.

Во-вторых, нашлась причина сбивающего историков с толку родства языков нынешних венгров из Венгрии и югров (угров, венгров, остяков, они же «чудаковатая и белоглазая чудь») из Ханты-Мансийска. Просто от нынешней Венгрии до будущего Ханты-Мансийска жили одни и те же племена, их можно также назвать руссами-пруссами (с русыми волосами). Но потом по Волге и Дону ворвались «еврейские хазары» и обосновались между Венгрией и Ханты-Мансийском на правах рабовладельцев и работорговцев, поработили среднюю часть этой широкой лесной полосы, внедрив здесь смесь своего еврейского языка с местным языком. Да так успешно, что он стал русским языком и отдалился как от венгерского, так и югорского.

Вернусь к Самаре. Открываю Словарь Даля: «самара (самарка) – долгая, долгополая одежда». Заметьте, не только долгополая, но и вообще «долгая», то есть бесформенно большая во все стороны. Естественно, если бы мы сами носили такую, то не назвали бы ее самаркой, отделив таким образом свою одежду от «самарки». И мода на самарку не у нас возникла, а пришла к нам вместе с теми, кто наши реки и веси назвал Самарами – границами своих владений, там – за горизонтом.

Теперь обратим внимание, что в Аравии и сегодня носят такие одежды, вспомните хотя бы бедуинов, по телевизору, наверное, видели. Присовокупьте сюда же рисунки из древних летописей, где «персидские» купцы покупают у нас рабынь и меха. Они точно в таких долгополых одеждах. Теперь вспомните, что такое еврейский лапсердак. Теперь их не носят у нас, даже евреи, но, тем не менее, это тоже «длинная, долгополая» мужская одежда «торгового племени». Спросим себя: удобно ли в такой одежде работать? Исполнять функцию раба, или рабочего, если хотите? Вас же немедленно затянет в какое-нибудь зубчатое колесо, и разорвет на части. Или попробуйте зимой лес в тайге рубить в лапсердаке, или рыбу ловить, или на охоте по лесу бегать. И вам сразу же станет ясно, что в «длинной, долгополой одежде» можно только торговать, в крайнем случае, «руководить», то есть махать руками. А работать лучше всего в зипуне до колен, не длиннее. С рукавами, закатанными по локоть. Так называемые «засученные рукава» – образец трудового энтузиазма.

И если до вас все равно не дошло, что такое «длинная, долгополая одежда», сиречь самарка, прошу вспомнить пословицу «работать спустя рукава», то есть крайне неэффективно, главное же – совершенно непроизводительно, лениво, лишь обозначая, имитируя настоящий труд. Естественно, вы знаете, что такое работать спустя рукава, но не знаете, как же в нашей речи произошло столь, на первый взгляд, идиотское определение-сравнение. Поясняю. Так как мы попалив в кабалу к «хазарам» на употреблении «бесплатной» водки, выдуманной евреями (читайте Солженицына и меня – тоже), то нашими князьями и боярами стали они самые, хазаро-евреи.  И ходили они, разумеется, в «самарах (самарках)». Только припомните, как выглядела одежда наших бояр, намекаю: хотя бы в кинофильме Рязанова про Ивана Васильевича Грозного. Припоминаете рукава боярских одежд до полу, причем с разрезом до локтя для того, чтобы поднести ложку ко рту, не засучивая их по-рабочему, вернее, по-рабски. Притом эти рукава так хитро скроены, что и засучить их невозможно. Вот именно это и называется «спустя рукава» не только работать, но и жить вообще. Прибавьте к этому, что согласно Талмуду евреям просто приказано «вечно пользоваться услугами рабов». В противном случае – презрение. Имеются в виду не только настоящие рабы, но вообще покупная рабочая сила, без которой еврейской жизни нельзя себе представить.

В. Даль: «самарея – корень сарсапарель. Пить самарею». «Сарсапарель – растение, и особенно корень Smilax sarsaparila, чепучинник, дорогая-трава», из которой делается отвар».  Открываем «Жизнь растений», семейство смилаксовых:  «Некоторые виды смилакса с древних времен использовались в медицине. Утолщенные корни и корневища этих растений получили название «сарсапариль». Любопытно, что в русском языке это название имеет до десятка различных орфографических вариантов: сарсапарель, сассапарель, сассапариль и другие. Все они восходят к испанскому сарсапарилья, составленному из двух слов: zarza – ежевика или вообще колючий кустарник и parilla (уменьшительное от parra) – вьющаяся лоза. Корни сарсапариля содержат крахмал, кристаллы оксалата кальция. Основное действующее вещество – это сапонины стероидного характера…». То есть, самарея ни что иное как стероид, которые ныне в медицине и, особенно в спорте, делают чудеса. Но вот что важно (опять «Жизнь растений»): «Основное видовое богатство его (самареи-корня, смилакса) сосредоточено в Юго-Восточной Азии, к северу виды смилакса распространены до Китая, Японии и Дальнего Востока СССР. <…> К западу ареал рода простирается до стран Ближнего Востока и Средиземноморья».  То есть, нигде этого смилакса на просторах нашей родины, включая все ее Самары, нет, и никогда не было. Вот поэтому-то он и назван «самареей», ее можно достать только в Самарах, у евреев, «персидских» купцов. Потому она и названа у В. Даля «дорогой травой».

Есть и еще одно «русское» слово у Даля: «самряк» («самаряк»), то есть «грезенец», вызывающий грёзы, наверное, наркотические. И опять же – продукт, который ассоциируется у нас с многочисленными нашими Самарами, но привезен, я думаю, из Самарканда. Там этого зелья и сегодня – навалом.

Возвратимся в те места, где историки беспочвенно нашли несколько Самар и самаритян, на Аравийский полуостров и в Малую Азию. БСЭ: «Самария (древнееврейский Шомрон, современное поселение Себастия, в 11 километрах к северо-западу от города Наблус». Все, больше тут читать нечего, ибо все дальнейшее  – вранье. И далее: «Самаритяне – этническая группа и религиозная секта. Живут в Наблусе (Иордания) и Холоне (Израиль). Численность около 400 человек» (выделено – мной). Дальше тоже читать не имеет смысла, только запутаетесь. А я пока только спрошу: это как же так получается, что все пять Самар (включая Самарканд), которые я только что рассматривал выше, не изменили своего названия за прошедшие времена? Я не обращаю внимания на коммунистические переименования. А «исконная» Самара вдруг стала не то Наблусом, не то Себастией? Совершенно как сам Иерусалим, «возникший» из палестинской деревушки Эль-Кудс.  Вы не согласитесь со мной, что это название Самария вместе с названием Иерусалим просто нарисовали на карте там, где захотелось историкам? Притом специально для 400 человек. Скорее даже, что эти 400 человек специально туда и привезли, чтоб они показывали нам «древнюю Самарию». Ибо не может так быть, что ранее процветающий народ скукожился до 400 человек. Ведь это же не уссурийские тигры, которых, за исключением 40 штук, всех извели на шкуры.

Почитаем БСЭ далее: «Самарра, город в Ираке, на левом берегу реки Тигр, мухафазе (районе, провинции или что-то в этом роде) Багдад. Основан в 836 году на месте древнего поселения». Сейчас там «предприятия фармацевтической и цементной промышленности», вокруг – руины, которые «исследуют». Какого же черта нам не говорят, как это «древнее поселение», «на месте которого…», называлось? И почему именно около 836 года (плюс-минус 100 лет) все пять Самар, о которых я писал выше, уже существовали на карте, а потом кому-то понадобилось «основывать» шестую Самару в самом Багдаде грубо говоря? Притом с двумя буквами «р», что не лезет ни в какие ворота. Я не возражал бы, чтобы йеменское торговое племя организовало указанные два города в Палестине и Ираке при своем движении в наши края, туда, где ныне существуют их Самары. Это могло бы быть правдоподобным, но только в одном случае – если бы они перед этим не назывались совершенно по-другому. И ныне не назывались также по-другому.

А теперь давайте все Самары, известные на Земле, расставим на карте. Притом не только расставим, но и сопоставим с названиями с корнем «раб» (см. выше). И у нас получится, что все как Самары, так и названия с корнем «раб» займут окраины нынешних границ ислама, от Полинезии, Индонезии до Гибралтара. От берегов Индийского океана до Ханты-Мансийска, который тоже – Самара.

Поинтересуемся каждым еврейским словом, «сам – небо» и «арс – земля», в отдельности. Как они «внедрились» не только в так называемую «индоевропейскую семью языков», но и во все «афразийское дерево языков»? Которыми ученые заморочили все наши головы, фактически ничего не объясняя и не доказывая. Родственность этих всех «семей» и «деревьев» я рассматривал в других своих работах, вплоть до «лингама», «второго пузыря» (Библии) и «блемий». И у меня получилось достаточно логично. Здесь же рассмотрю только «сам» и «арс», начиная с первого.       

«Саман» – самое древнее слово и означает согласно В. Далю «яровую измельченную солому, взамен сена». И она же в смеси с глиной – тоже «саман» или так называемый необожженный, сырой, сырцовый кирпич. Вроде бы далековато от «неба». Но, давайте подумаем.  Если бы вы были достаточно древним человеком, только начавшим учиться говорить, то словарь ваш не составлял бы как сегодня более 200000 слов. Вы с этим согласны? Первые слова поэтому должны обозначать достаточно широкий смысл, объединяющий родственные понятия, например: верх-небо, низ-земля, «вершки и корешки» из сказки про медведя и мужика. Но мы сейчас говорим только о «вершках», о том, что тянется к небу. Поэтому «сам-небо-вершки-солома», а «саман» – почти то же самое, но только слегка измененное. Но, так как саман придуман южными народами, которым незачем сеять «озимые» хлеба, то и у Даля «саман – именно яровая измельченная солома». Хотя, вообще говоря, озимая солома ничем не отличается от яровой соломы. У нас, в холодах, озимая солома только появляется раньше, чем яровая солома. Тем не менее, если саман пришел к нам с юга, то и определение «яровая» с ним осталось как приклеенное. Надо бы здесь сказать и о происхождении корня «яр» в «яровая», то есть «быстрая» как «совокупление», «желание», но об этом у меня написано в других работах.

«Самава – город на юге Ирака», торговый центр сельскохозяйственного района (пшеница, ячмень, рис и хлопчатник на орошаемых землях)», «Сама-де-Лангрео – город в Испании», «Самаль – древний город на юго-востоке Турции, основанный в середине 2-го тысячелетия до новой эры» и даже «Саманидов государство и династия» – все это так или иначе связано с небом – «сам», с его, так сказать, благославлением.

На первый взгляд кажется, что «сам-небо» должно перейти и в наш язык, но оно не победило наше «небо», и дело тут, мне кажется, в следующем. Небо в южных краях практически весь год – огромный безоблачный купол над головою. В наших же краях небо – практически плоский облачный «потолок», и именно из-за облачности оно кажется нам достаточно плоским, хотя и «многоэтажным», вплоть до «седьмого неба». Недаром южане в подражание своему небу придумали каменные купола, а мы – плоские земляные крыши. Не без помощи, конечно, природы. У нас леса – хоть завались, а там единого прямого бревна не найдешь.

Но вот что главное: слово «сам» вместо нашего «неба» не прижилось, но само слово «сам», практически без его связи у нас с небом – прочно застряло в нашем языке. И дало одно из самых многочисленных «кустов» у В. Даля. И этот факт показывает, что этот «куст» принесли нам южане, хазары-евреи, кроме них – некому. Оказывается, слово «сам» хотя и местоименье, но не личное, с каких должен «начинаться» язык, а всего  лишь «местоимение для усиления личных местоимений». Притом «в отношении лиц, для придания особой важности личной деятельности».  Не кто-нибудь иной, или любой-всякий, а именно исключительно данный человек, что напоминает хозяина или даже почти бога. Вот как объясняет это В. Даль: «Я говорил, приказывал ему не только не выражает особенной настоятельности, но допускает даже передачу приказаний через другого; я сам приказал лично, устно и прямо, а притом приказывал настоятельно, как лицо, кому дано на это право. Сам бог защищает невинных».

Лучше всего важность «безоговорочно уточняющего» местоимения дает понятие слово «самец», хотя Даль и не включил его в «куст» слова «сам», только дав к нему отсылку. И еще словосочетание «само собой», то есть как бы «свыше».  Или: «Кого бог накажет, тот сам помрет», «мужик пьян – сам себе пан». Дальше идут производные слова, их аж 328 слов! Начиная от самовар и заканчивая самодур, включая самовластие. Это треть общеразговорного словарного запаса простого россиянина. Притом заметьте, в этом гигантском наборе производных от «сам» слов «сам себе режиссер» и «скатерть-самобранка» – не самые главные понятия. Основной упор в этом словообразовании сделан на «самый», «самость», то есть истый, истинный, настоящий, подлинный, сущный, существенный, в превосходной степени. Видите, сколько у него синонимов. Даже глаголы получились из местоимения – «самить» (забирать, присваивать),  «самкать» (якать, брать на себя лишнее).     

Смогли бы мы прожить без «только уточняющего», но далеко «не личного», местоимения «сам», особенно на заре своего существования? Когда оно и внедрилось в наш язык. Без хазарского рабства, я думаю, смогли бы. Но мы и сегодня говорим, показывая пальцем в потолок: «сам сказал, сам велел», подразумевая всю иерархию от президента до столоначальника. Ибо в бога мы сегодня не особенно верим.

В свое время я доказал, что еврейско-хазарское снисходительное похлопывание по плечу своего раба за ударный труд со словами «ты, гой, – молодец» превратилось потом в «гой еси добрый молодец», без которого с тех самых пор ни одна русская сказка не начиналась. По этой самой «методике» внедрился в наш язык и «куст» от еврейского слова «небо».

Перейду к еврейскому слову «арс – земля». Привлеку для этого старинные слова озимь, поземку, зябь, зябнуть (мерзнуть), азям (зимнюю одежду) и зиму – время года. А также припомню стариннейшее слово «орать», то есть пахать землю, не забыв слово «орава», «арава» – толпа, ватага черного народа.

Начну исследование со слова «орарий» или «орарь» – «части дьяконовского облачения, перевязи по левому плечу, порамицы», которая сильно напоминает человечий хомут, когда что-то тянут. Тем более что сама дъяконическая служба, это не служение богу как таковому, а служение прочему народу в храме, вроде медсестры. Затем замечу, что буквы «о» и «а» вечно путаются в русских словах, не поймешь с непривычки, то ли «о» писать, то ли – «а».  Далее обратим внимание, что В. Даль «переводит» слово «орать» как «орывать землю», не забыв уточнить, что в данном случае орют «ору, орю, орешь». То есть земля называется «ора, оря, орешь». Это почти еврейское «арс». Но звуки «яр» и «ар» тоже у русских путаются, недаром я посвятил звуку  «яр» в слове «ярмарка» целую статью.  Поэтому о земле как таковой словом «ар» неудобно пользоваться. Поэтому «орать, ора и орешь» относится только к пахотной земле, да еще при превращении леса в пахотную землю. Существительное у В. Даля «оранина, орань» - это также «росчисть, чищеба, валка, кулига, подсека, огнище и пострадь». Далее приводятся примеры: «Взорал пашню, выорал кубышку с деньгами, доорался до глины» и так далее. И если орать – это, грубо говоря, «ковырять орю», тогда и «орец», «орел», понятно, что такое. Ибо и рябой, со следами оспы, человек имеет – «ораную рожу».

Земля вообще и пашня у русских стала называться по-разному. Земледелия до хазар русские не знали, поэтому пашня и стала путаться в их сознании с работой и рабством (черным народом), но не с земными пространствами, которые назывались просто – лес. И совершенно естественно, что к земле – пашне прилепилось еврейское слово «оря». Замечу здесь же, что «греческие» ornis – род, падеж и oros – гора, от которых «произошли» орнитология и горообразование, тоже еврейские слова, обозначающие просто особенности простой земли. 

Для того, чтобы добраться до истоков слова земля, обращусь к оставленным недалеко выше словам. Земля имеет корень «зем», звуки «е» и «и» у русских вечно «чередуются». Слово озимь я для того и взял, ибо семантика тут до предела проста, озимь встает из-под зимы. Но уже поземка от зимы совершенно не зависит, поземка – это перенос ветром снега около самой земли. Земля и зима начинают сближаться. Зябь – это вспаханная, но не засеянная, под самую зиму пашня-земля. Но зябь и зябнуть – почти омонимы, но отнюдь не синонимы.  Или зябь все-таки оставлена на зиму зябнуть от поземки. В дополнение сообщу, что азям – все-таки зимняя одежда, чаще всего меховая. Можно, конечно, еще поискать сближающие зиму и землю в смысле пространства, а не пашни, слова, но я не буду этого делать, а просто выскажу предположение. Когда первый еврей Зяма в составе хазар прибыл в нашу страну, она вся была покрыта снегом. С тех пор в нашу землю ездили только Зямы, оно и сегодня у нас, что не еврей, тот и Зяма. Поэтому наша земля в смысле просторов и назвалась Зямина земля, то есть зимняя. Вот поэтому-то я и считаю, что земля это вообще – пространства, русская земля, а пашня – еврейская – ора или оря. Но вначале она была – ара, или просто ар. Откуда и гектар.

Прошу заметить также, что ныне из двух понятий земли на «святой» Руси осталось только одно, именно земля, а оральная оря – испарилась. До другого разъяснения понятия оральный я не опущусь. Сексопатологией не занимаюсь.  

Осталось побывать с этими словами в Англии и Германии, ибо школьные словарики у меня под рукой. В германском языке три понятия земли и три слова, выражающие эти понятия. Erde мужского рода – собственно земля, Boden женского рода – это почва, то есть наша пахотная земля (оря). Land же – это административно-территориальное понятие. Второе и третье немецкие слова определяются у нас одним словом – земля. А у немцев копают для руд «эрде», а покупают – «боден». А «ланд» вообще не продается, и принадлежит «земле» государства или государству в целом. Прошу заметить, что «эрде» – это почти еврейское «арс». В соответствии с этими значениями у немцев образованы сложные и производные слова, но я на них задерживаться не буду.

В английском языке тоже три понятия нашей, ныне единственной «земли» и три слова их обозначающие: earth – соответствует немецкому Erde, ground – соответствует немецкому Boden и land – само собой, оно и пишется одинаково. Написанная земля earth очень похожа на еврейскую «арс», но произносится она, как и все прочее у англичан, совершенно непохоже на написанное, наш русский язык сломаешь.

Надеюсь, теперь вы почти согласились со мной, что вся индоевропейская семья языков произошла от еврейского языка. А если полюбопытствуете почитать другие мои изыскания в языкознании, то – полностью согласитесь.

Самое интересное в том, что нигде более чем в России, не пытаются скрыть этот факт. Российским правителям и историкам почему-то очень не хочется, чтоб язык наш произошел от хазарского. Даже Рюрика для этого с севера «пригласили володеть нами», тогда как он сам, без нашей просьбы прибыл с юга, и так завладел нами, что по сей день мы – рабы.

 

                                                                                                                 16.04.03.

Раз уж Вы попали на эту страничку, то неплохо бы побывать и здесь:

[ Гл. страница сайта ] [ Логическая история цивилизации на Земле ]